– Да.
– И что потом? – все так же спокойно продолжал спрашивать Тоби.
Симпсон покачал головой.
– Он уснул, – был ответ. – Очень крепко. Я знал, что так будет. Даже меня иногда клонит от них в сон, а он к тому же плохо спал ночью.
– И что? – тихо спросил Тоби.
– Он умер для окружающих… Я хочу сказать, Бен Блаф не смог проснуться, когда пришла пора выходить к детям. – Симпсон судорожно сглотнул. – И тогда я сказал Эсме, что пойду вместо него, надев один из запасных костюмов. Никто бы не узнал, кроме нее и меня. – Он поднял глаза, и по его бледным щекам вдруг разлился нездоровый румянец. – У меня ведь есть опыт, – пылко произнес он, желая, чтобы Тоби его понял. – Несколько лет назад, еще до Бена Блафа, я был Санта-Клаусом здесь, в «Фредериксе». Я умею это делать. Дети меня любят.
– Я в этом не сомневаюсь, – Тоби ободряюще кивнул. – Так вы действительно заняли в то утро место Бена Блафа?
Симпсон вздернул подбородок.
– Да, действительно, – громко произнес он. – Я исполнял роль Санта-Клауса с утра и до ленча. И никто не догадался. Да и с какой стати? Эсме сказала… что я великолепен. – Губы Симпсона задрожали. – Эсме…
– Не надо расстраиваться, мистер Симпсон. Итак, вы сажали детей на колени, выслушивали их пожелания, фотографировались, а потом раздавали подарки из мешка, как это делал Бен Блаф?
– Да. Эсме сказала, голубые подарки для мальчиков, а зеленые или красные для девочек. Она ведь видела, как делал Бен. Ничего сложного. Это было чудесно. Сантой может быть любой, кто любит детей.
– Вы развеяли мои сомнения, мистер Симпсон. – Тоби улыбнулся, и сидящий напротив него мужчина словно воспрянул духом. А вот неодобрительный взгляд Милсона, словно огнем, жег его затылок. – Значит, у вас не возникло никаких проблем? Совсем никаких?
– О нет. Один малыш никак не переставал плакать. Такое случается время от времени. А одна молодая мама хотела получить подарок в красной упаковке – он подходил по цвету к платьицу ее дочери. Но в мешке закончились красные подарки, и ей пришлось довольствоваться зеленым. Она немного расстроилась. Еще парочка близнецов затеяла драку в пещере. Пятилетняя девочка попросила, чтобы я превратил в щенка ее младшую сестренку. Мне пришлось ответить ей отказом. И…
– Действительно насыщенное утро, мистер Симпсон. А теперь ответьте. – Тоби поерзал на своем стуле и снова подался вперед. – Как отреагировал на произошедшее мистер Блаф, когда наконец проснулся?
– О… – Вся живость Симпсона разом куда-то улетучилось, а его лицо вновь посерело и приняло усталое выражение. – Эсме разбудила его во время перерыва на ленч. У него была назначена встреча с журналисткой из Эй-би-си. Чувствовал он себя прекрасно и, по словам Эсме, выглядел намного лучше, чем утром. Отдых явно пошел ему на пользу! – Он с вызовом посмотрел на Тоби.
– Не сомневаюсь. Итак?
– Он принял на веру наши слова о том, что мы временно закрыли пещеру для посетителей. И Эсме решила, что нет смысла…
– Она решила, что нет смысла обременять его подробностями.
Симпсон кивнул:
– Она сказала, его не расстроит то, чего он не знает. Ведь Бен Блаф не общался ни с кем в отделе, и мы оставили все, как есть. Ничего не рассказали ни ему, ни остальным.
– Так как же Бен обо всем дознался?
– Он… – Эрнест Симпсон внезапно осекся, и на его бледном лице возникло застенчиво-лукавое выражение. – Откуда вам известно, что он дознался?
– Знаю, и все, – просто ответил Тоби, и выстроенная Симпсоном защитная стена вновь начала рушиться.
– После ленча Эсме видела, как он копался в мешке и что-то бормотал себе под нос. Должно быть, заметил, что количество подарков в мешке значительно уменьшилось. К тому же в нем совсем не было красных, потому что я все их раздал. Эсме сказала, что он не переставал качать головой и сердито бормотать, поэтому она решила держаться от него подальше до тех пор, пока не придет пора выходить к посетителям.
– И тогда она к нему подошла?
– Он спросил, не бродил ли кто-нибудь около мешка с подарками, – печально произнес Симпсон. – Она ответила – никто. А что еще ей оставалось делать?
– Она могла сказать правду. Тогда или потом – когда разговаривала с нами.
– По ее словам, тогда пришлось бы заплатить слишком большую сумму.
– Если бы Эсме сказала правду, мистер Симпсон, она все еще разгуливала бы по торговому центру в своей красной юбочке и белых сапожках, вместо того, чтобы лежать в морге. – Тоби отвернулся, чтобы не видеть сморщившегося лица Симпсона. – Спасибо, мистер Симпсон. Можете идти. Мы попросим вас подписать протокол допроса.
С мрачным удовлетворением Тоби наблюдал за тем, как неодобрительно вытянулось лицо Милсона при виде покидающего кабинет Эрни Симпсона.
– Что-то не так, Милсон? – не преминул съязвить Тоби.
– Симпсон уже готов был расколоться, сэр. Не понимаю, почему вы его отпустили. А теперь он возьмет себя в руки, – произнес Милсон, с трудом заставляя себя разговаривать почтительно. – Это, конечно, ваше право, но я полагал, вы захотите его арестовать. И как можно скорее.
– Что за чудесная идея, Милсон! Арестовать как можно скорее. Прекрасный план. – Тоби потер руки и язвительно улыбнулся при виде выражения лица своего помощника. – Думаю, я последую вашему совету. Прекрасная работа!
– Сэр…
– Довольно, Милсон! С меня хватит: убийств, торговых центров, Рождества, лжецов, мошенников и вас с такой кислой миной, словно вы наелись испорченного соуса. Арестовать, говорите? Что ж, ваше слово для меня закон. Ступайте и арестуйте его!
– Сэр?
– Ступайте и приведите его сюда, вашего арестованного. Вора, мошенника, убийцу глупого старика и бестолковой девчонки. А кого же еще? Ступайте и приведите сюда Рассела Дижона.
– Полицейские пошли и задержали его, – рассказывала Берди своей подруге Кейт, идя по дороге к вокзалу после работы. – Тоби сказал, Дижон не долго отпирался. К тому времени он уже превратился в комок нервов, и арест стал последним звеном в длиной цепи ужасных потрясений. Ведь Рассел по натуре не убийца. Просто вор, который нанес ответный удар, когда его загнали в угол. Как крыса, кем он, собственно, и является. Заявление Бена Блафа о том, что он не собирается больше молчать, заставило Рассела убить в первый раз. После этого он почувствовал себя в безопасности. Но когда Эсме начала его шантажировать, ему пришлось ее убить, и он едва не тронулся рассудком. Рассел воровал товары и в рождественских подарках Бена Блафа отправлял их из магазина.
– О господи! Интересно, как долго это продолжалось?
– Несколько лет. Все началось с мелочей: пара модных солнцезащитных очков, фотоаппарат, золотая цепочка. Но по мере того, как росли полномочия Рассела, возрастали и ставки. А все грехи списывались на магазинных воров. Даже разделенная на троих сумма получалась довольно внушительной. Рассел получал львиную долю. Остальное распределялось между Беном Блафом и Мари Дижон, сестрой Рассела, которая забирала подарки, наряжаясь в разные костюмы. Она могла прикинуться подростком или молодой мамочкой с ребенком. Приятный рождественский бонус каждый год. Не помешали лишние деньги и Бену Блафу. Пенсионер, работавший раньше на железной дороге, построил бассейн и теннисный корт, а также покупал чудесные подарки для своих внуков и даже откладывал кое-что на открытые для них счета. Про себя он тоже не забывал. Посещал клубы и делал ставки на скачках. Кажется, Тоби его жалко.
– Мне тоже. Думаю, та история с его внуком и воровством в школе заставила его задуматься.
– Да. Он сказал Дижону, что не переживет, если внуки обо всем узнают. Думаю, сначала вся эта афера казалась ему пикантным приключением. Но в последний год Блаф начал чувствовать себя грязным мошенником, предающим детей.
Подруги остановились на светофоре. С другой стороны дороги высилось здание торгового центра «Фредерикс». Его фасад обрамляли изысканные украшения, а в окнах мигали разноцветные огоньки.
Берди пожала плечами.
– Он мог закончить эту деятельность. Но тут в дело вмешался злой рок в образе Эрни Симпсона, администратора магазина, бывшего ранее Санта-Клаусом. В то утро, когда вы с Зои приехали в город, он занял место Бена Блафа. Симпсон играл роль доброго волшебника – хотя и не так хорошо, как Бен, в чем ты убедилась на собственном печальном опыте, – и прекрасно провел время, раздавая подарки подходящим к нему детям. Голубые упаковки он вручал мальчикам, а зеленые и красные – девочкам, ведь Эсме видела, что так это делал Бен Блаф. Но, к сожалению, никто из них не знал, что красные подарки – особенные. И получала их только одна-единственная девочка – Мари Дижон в различных образах. В мешке было всего несколько подарков в красных упаковках, и Эрни раздал их еще до того, как дошла очередь Мари. Она пыталась дозвониться до брата, но тот был слишком занят со мной, чтобы ответить на ее звонки. А прийти к нему она побоялась, сочтя это слишком рискованным. Таким образом, Дижон узнал обо всем, лишь вернувшись в свой кабинет поздно вечером. Решив, что путь свободен и подчиненных никого нет, он бросился в раздевалку к Бену, чтобы все выяснить. Там они, очевидно, поругались, и когда Бен пригрозил вывести своего подельника на чистую воду, Дижон его заколол.
– А Эсме Стэк обо всем догадалась?
– Думаю, она сообразила, что к чему. Ведь Эсме постоянно находилась в пещере и лучше других видела, что там происходит. Ей не нравились и Бен, и Дижон. Но Эсме нужны были деньги, чтобы открыть собственную фотостудию. Она решила добыть их с помощью шантажа и встретилась с Дижоном во время ленча, когда на этаже никого не было. Он сделал вид, будто принял условия, проводил ее до лифта, а потом ударил по голове стеклянной пепельницей и вонзил в спину нож, который секретарша использовала для приготовления ему еды. После этого он отправил лифт вниз и стал надеяться на лучшее.
– Ужас. И все из-за нескольких фотоаппаратов, часов и кое-каких украшений.
– Кое-каких украшений! Если хочешь знать, мистер Симмс из ювелирного отдела сообщил, что тиара, доставшаяся твоей дочери, стоит более десяти тысяч долларов!