– Булочки продавались сами по себе, ему повезло, но только когда Джек возглавил компанию, дело пошло в гору. Он не из тех, кто сидит на лаврах. Медленно, но верно он меняет ситуацию. По крайней мере, он всегда говорит «спасибо», и это больше, чем делал Редж. Не думаю, что слышала это хоть раз за все то время, что на него работала.
– Грубая свинья, – бросила Бридж. – Я ненавижу такие права. Я работала на фабрике, где начальник отдела контроля качества шлепал тебя по заднице, пока ты держала его утренний кофе.
– Не может быть! – Мэри ахнула.
– Правда, со мной он сделал это всего один раз. – Она до сих пор могла видела в замедленной съемке, как его пухлые щеки подрагивали, когда девятнадцатилетняя Бридж крутанулась вокруг своей оси и ударила его по лицу. Она так и не поняла, кто удивился больше – он или она. После этого он был очень холоден с ней, но больше никогда не распускал с ней руки.
– Редж бы так не поступил, – с уверенностью произнесла Мэри. Ей всегда казалось, что он не любит женщин. Особенно брюнеток. Кто-то сказал ей, когда она только пришла на работу, что, если бы у нее были темные волосы, она бы никогда не получила это место.
– Я работала на этой фабрике в начале нулевых, и по тому, как вели себя некоторые начальники, можно было подумать, что на дворе 1970-е, – добавила Бридж.
– А где это было? – спросила Мэри.
– В Дерби. Огромное предприятие по производству сантехнических деталей.
– Ты сейчас там живешь?
– Да, но на другом конце графства. Я живу в сельской местности, это прекрасно.
– Твой муж тоже? – Его имя ускользнуло от Мэри.
Муж? Забавно, а ведь она и правда все еще замужем за Люком. Бридж уже давно переместила его в коробку «бывший» в своей голове, но они все еще не развелись.
– Нет, он переехал в Манчестер. Слышала когда-нибудь о «Мальчике-саженце»?
– О да. Я вегетарианка, ну, пескатарианка, если быть точнее. Значит, Люк работает в «Мальчике-саженце»?
– Люк и есть «Мальчик-саженец».
– Не может быть! – Мэри выглядела впечатленной. – Я часто покупаю их продукцию.
– В таком случае ты помогла профинансировать его «Астон Мартин», – сказала Бридж. Она вспомнила их первую машину – красный подержанный «Форд Фиеста» с замененной синей пассажирской дверью. На ней было больше ржавчины, чем краски. Однако она никогда их не подводила.
– У Джека великолепный «Мазерати».
– Еще бы, – заметила Бридж. – Почему же он не женат, если это и правда так?
Она знала Мэри всего пару часов, но та не была похожа на девушку, влюбленную в женатого мужчину.
– О, Джек женат на работе, – ответила Мэри. – За эти годы у него было много подружек, но они не задерживались надолго. Я думаю… – Она сделала паузу, собираясь сказать что-то, граничащее с неосторожностью.
– Что?
– Ничего… Только то, что он еще не нашел подходящую женщину, – сказала Мэри.
– Да ладно, ты собиралась сказать что-то другое. Каков его типаж? Нет, дай угадаю. Гламурная, с отличной фигурой, большими губами и ресницами, как у тарантула, – перечислила Бридж.
И это было очень точно. Ногастые хорошенькие женщины с тонной макияжа и растрепанными волосами, на каблуках, от которых у Мэри болели ноги. Трофеи, все по одному и тому же шаблону. Время от времени они заходили в офис, одна дружелюбнее другой, и каждая из них немного ранила ее в сердце, надеясь, что именно она задержится здесь дольше месяца. Но этого так и не случилось, ведь их больше привлекали деньги, дом и машина Джека Баттерли, чем сам Джек Баттерли. Он был замком, полным лакомств, с крепко запертой дверью, и она пробыла в «Баттерли» достаточно долго, чтобы услышать огромное количество сплетен об этом.
Мэри знала: ему нужен был кто-то, способный видеть его за костюмами от «Хьюго Босс»[16] и имиджем успешного бизнесмена, ведь в глубине его души все еще оставался одинокий мальчик, боявшийся, что его сердце будет разбито. Джек Баттерли вкладывал все свои эмоции и усилия в бизнес, хотя на самом деле он хотел найти человека, в которого он бы вложился, – ее молодой и проницательный ум понимал это.
Мэри не хотела больше говорить о нем. Эта поездка уже показала ей все, что ей нужно было знать и делать. Она бы замялась, если бы она думала об этом слишком долго.
– Это его тип в двух словах, – сказала она и переключила свое внимание. – Итак, вам с Люком удается сохранять мирные отношения?
Бридж рассмеялась жестко и ломко, прежде чем заговорить.
– Это самое мирное, что было за пять лет с тех пор, как мы расстались, – сказала она. Ее посетило видение, как четыре года назад она швырнула в него папку формата А4, – момента, когда она подумывала вставать по утрам на час раньше, только чтобы ненавидеть его с каждым днем все больше.
– Вы пытаетесь развестись уже пять лет?
– Кажется, что гораздо дольше, скажу я тебе.
– Сколько вы были вместе, прежде чем расстались?
– Десять безумных путаных лет.
Десятилетний зрелищный аттракцион без передышки. Неудивительно, что ей стало плохо, когда она сошла с него.
– А что заставило вас расстаться? – спросила Мэри.
Интересный вопрос. Маленькие недомолвки, переросшие в большие споры, противоположности, которые вначале притягивали их друг к другу, а затем развели в разные стороны. Ее прошлое наложило неизгладимый отпечаток на их будущее. И еще одно большое препятствие, которое никто из них не мог преодолеть.
– О, слишком много всего, чтобы говорить об этом сейчас, это займет всю ночь. Спи спокойно, Мэри, – сказала Бридж, вежливо, но твердо заканчивая разговор. Она не хотела думать о том, что начало идти не так. Ведь это было слишком больно.
– Тебе достаточно тепло, Чарли? – спросил Робин, подоткнув одеяло вокруг него.
– Как у Христа за пазухой, – отозвался Чарли. – Что за прекрасная удобная кровать.
– Я заказал для нас водяную кровать в Авморе.
– Нет, меня бы укачало, – сказал Чарли со смешком школьника.
– Глупый старый дурак. Спокойной ночи. Сладких снов.
Они почти погрузились в сон, когда Чарли заговорил.
– Робин, прежде чем ты уснешь, пожалуйста, поговори со мной.
– О чем?
– Ты знаешь о чем.
Робин перевернулся.
– Нет, Чарли. Не сегодня. Иди спать, сегодня был тяжелый день, я устал.
– Пять минут, это все, о чем я прошу…
– Я уже сплю, – сказал Робин.
Глава 9
Канун Рождества
Становится всё больше похоже на Рождество
– Дражайший Боже на небесах, – эти слова разбудили Чарли.
Робин стоял у окна в своем бесплатном халате. Он часто так делал. Даже когда они находились дома, он стоял у французских окон и наблюдал за сороками и воробьями, зябликами и ошейниковыми голубями, радовался, когда они запрыгивали на птичий стол, купались в большом каменном фонтане, стоявшем у них в саду. У Чарли в кабинете висела фотография в рамке, на которой он запечатлел Робина много лет назад в такой же позе, когда у него не было столько морщин на лбу, когда он больше улыбался, когда его заботы не задерживались так надолго.
– В чем дело?
– Помнишь, вчера вечером мы говорили, что проснемся рядом с зелеными полями и чистыми дорогами?
– Да.
– Ну, у нас не вышло. Мы проснулись в чертовой Нарнии.
Чарли поднялся с кровати и подошел к окну. Робин не шутил. Снег все еще падал мягкими хлопьями. Мрачная середина зимы.
– Что мы будем делать? – спросил Чарли.
– Ты думаешь, у нас есть выбор, Чарльз? Мы должны оставаться на месте. Может быть – надеюсь – мы поедем в Шотландию сегодня вечером или даже утром, если дороги почистят.
Это было очень большое «если», судя по этой сцене.
– Я готов позавтракать, а ты? – сказал Чарли. – Я проголодался.
– Ты ешь больше, чем голодная лошадь.
– Я мог бы приговорить один из тех пирогов с мясом.
– Холестерин, Чарли!
– Надеюсь, ни в одном из шкафов нет коробки с отрубями. Меня тошнит от одного их вида. Я съел их столько, что начинаю хрустеть при каждом движении.
Робин открыл рот, чтобы похвалить отруби, но сдался, увидев, как Чарли обиженно скривил губы.
– Тогда пойдем и найдем что-нибудь другое, что удовлетворит твой аппетит. Топ-топ, капитан, – сказал он.
Джек уже спустился и разводил огонь. В гостиной царила прохлада, потому что огромные железные радиаторы не давали достаточно тепла. Их нужно было либо прочистить, либо побить молотком.
– Доброе утро, – бодро поприветствовал его Чарли. – Хорошо спалось, а, Джек?
– Да, действительно. Как убитый, – последовал ответ.
– Ты, кажется, удивлен этим, – сказал Чарли с легким смешком.
– Я плохо сплю в чужих постелях, – объяснил Джек.
Обычно он был в отеле либо накануне, либо после встречи, и мысли крутились в его голове. Здесь он не мог добраться до телефонной линии или электронной почты; отрезанный от мира бизнеса, отрезанный от мира всего, его мозг воспользовался редкой возможностью отключить питание и отдохнул.
– А вы двое? – спросил Джек у Чарли и Робина.
– Отлично. – Чарли ответил за них обоих. – Дрыхли без задних ног.
– И душ тоже хорош, – добавил Робин. – Кто бы мог подумать, что такая маленькая головка сможет дать такой мощный напор воды? Меня будто побили.
– Да, лучше, чем я ожидал, – ответил Джек, у которого были примерно такие же мысли.
– Слава богу, ты разводишь огонь, – сказал Чарли. – Здесь не очень тепло, правда?
Робин смахнул со спинки одного из стульев покрывало и накинул его на плечи Чарли.
– Вот, это подойдет, пока пламя не разгорится.
– О, Робин, ты так суетишься, – сказал Чарли, посмеиваясь.
– Но ведь это неплохо, правда? Я бы предпочел, чтобы люди думали, что я забочусь о тебе больше, чем о твоих деньгах, – бросил Робин в ответ.
– Как скажешь.
– Как ты смеешь, Чарльз Глейзер.
– Ха. Извини, что мы поссорились у тебя на глазах, Джек.