– А, значит, «фигги» действительно произошло от «фиг».
– «Монастырь был разрушен войсками Генриха VIII в 1540 году, но промышленность продолжала существовать. Камень был извлечен для строительства местных домов, старого трактира и, в 1641 году, церкви Святого Стефана, которая стоит на месте разрушенного монастыря».
– Как увлекательно, – произнес Чарли.
– Наверняка монахи тоже упивались в стельку всей этой инжирной выпивкой, – пошутил Робин.
– Может быть, в этих коттеджах когда-то жили рабочие, которые собирали урожай инжира и топтали его – или что там делают с фигами, предназначенными для вина, – сказал Люк. – Хотя я не думаю, что это местный деликатес, я о таком не слышал.
А он мог бы услышать на продовольственной ярмарке.
– Интересно, выходит, всеми зданиями владеет церковь? – задалась вопросом Бридж, в ее голове завертелись шестеренки.
– Ты бы выкупила их? – спросил Люк, понимая, куда ведут ее мысли.
– Если бы цена была подходящей. Если немного подправить, Фигги Холлоу станет одним из тех мест, которые попадают на страницы самых красивых деревень на «Пинтерест»[81]. Например, как Кокингтон или Бибери.
Если верить фотографиям, Фигги Холлоу когда-то была очень красивой, с ручьем в центре и крошечной деревенской зеленью. Церковь и близлежащие коттеджи, похоже, спроектировал архитектор, который обнаружил тайник с инжирным бренди до того, как взял в руки чертежные инструменты, настолько они выглядели причудливыми и совершенно несовершенными.
Рядом висели старые фотографии с эффектом сепии: дети, играющие на зелени; мужчина с огромными усами, в нарядном жилете, гордо стоящий возле гостиницы и курящий глиняную трубку. Пожилая дама в чепце и шали, сидящая в плетеном кресле у одного из коттеджей; солдат в форме у моста с невестой в длинном белом платье, держащей букет. У него были одна нога и костыль под мышкой, а по другую сторону от него стояли пожилые женщина и мужчина. Внизу виднелась дата – 1918 год.
– Очаровательно, – сказала Мэри. – Должно быть, он вернулся с войны и женился на своей возлюбленной. Бедный человек.
– Брак – это не так уж плохо, Мэри, – поддразнил Люк.
– Я имею в виду, бедняга, потому что он потерял ногу, а не потому что женился, – ответила Мэри, в шутку толкая его.
– Здесь есть несколько более поздних фотографий, – позвал Робин, проходя вдоль стены, где висела серия цветных снимков с сюжетами, отражающими моду той эпохи.
Групповой снимок хихикающих женщин в мини-юбках, затем двое мужчин с маллетами в клеш, еще одни жених и невеста, на этот раз оба с безумными завивками восьмидесятых. И последний из них – ухмыляющийся джентльмен в огромном джемпере с впечатляющей серо-коричневой шевелюрой и невысокая полноватая женщина в фартуке. Они стояли возле самого дальнего от церкви коттеджа, утопая ногами в снегу.
– Инжирный бренди звучит фантастически, – сказал Чарли, облизывая губы.
Бридж, однако, думала о другом – о том, что за отличная была бы возможность не только вдохнуть новую жизнь в этот частично занятый уголок Йоркшира, но и воскресить древнюю промышленность. Захватывающе, очень захватывающе.
В животе у Чарли заурчало, и Бридж предложила сделать несколько сэндвичей. Мэри вызвалась помочь. Она молча намазывала масло на хлеб, явно что-то обдумывая, поэтому Бридж позволила ей заниматься делом, не пытаясь втянуть в разговор. Мэри побеседовала бы с ней, но, похоже, той нужно было немного подумать. И спланировать несколько не очень маленьких изменений.
Они принесли обед. Остальные тем временем слушали радио-Брайана, который, в свою очередь, радовал слушателей советом, что делать с ненужными рождественскими подарками.
– Я знаю некоторых людей, которые отдают их в местные благотворительные организации, так как они всегда ищут, что разыграть. Мой друг Малкольм хранит их в своем сарае и дарит другим людям на Рождество. У него есть блокнот, куда он записывает, кто и что ему подарил, чтобы не отдавать подарок обратно.
– Я могла бы предположить такое об его друге, правда, могла, – сказала Бридж.
Радио-Брайан продолжил.
– Я бы так не смог. Я отдаю свои подарки в дом Мод Хаворт[82] для кошек, но могу вам сказать, что если я получаю что-то вроде желе из фруктов, то оно сразу отправляется в мусорное ведро, потому что никто не захочет выиграть их в лотерею! – И он засмеялся.
Мэри не шелохнулась, но краем глаза заметила, как Джек неловко пошевелился в своем кресле.
– Итак, вот множество практичных идей для ваших нежелательных подарков, – подытожил радио-Брайан.
– Спасибо, Брайан, – поблагодарил Люк, уплетая лепешку с сыром и соленым огурцом.
– Покупка подарка – это очень просто, я никогда не понимал, почему для некоторых людей это такое испытание, – сказал Чарли, нетерпеливо качая головой. – Подарок несет в себе послание, и это послание всегда должно показывать признательность, будь то за услугу, любовь или дружбу. Если вы не заботитесь об этом настолько, чтобы вкладывать в подарок какие-то мысли, то вам и не стоит беспокоиться.
Джек не краснел с пяти лет, но обнаружил, что его щеки нагреваются быстрее, чем галогенные кольца на конфорке.
– Бридж покупала самые лучшие подарки, – сказал Люк. – Каждый год она дарила мне чулок, набитый вещами из магазинов «Все за фунт», магазинов приколов и барахолок.
– Другими словами, всякое дерьмо, – перефразировала Бридж, хотя она и преуменьшила их значение. Она тратила много времени, стараясь выбрать то, что заставило бы его смеяться, улюлюкать или улыбаться. Их было приятно открывать, но они не несли никакой пользы: пук в бутылке, желейный паук, умеющий ползать по стене, шарик для снятия стресса, на котором можно было нарисовать лицо своего злейшего врага.
– Мне они нравились, – ответил он.
– Кто-нибудь хочет глинтвейна? У нас еще много осталось, – предложил Джек, желая увести разговор от неподходящих подарков.
– О да, – сказал Чарли, – и принеси немного пирога с мясом, Джек. Я еще не наелся ими досыта.
– Так точно, капитан Чарли, – отозвался Джек, направляясь на кухню.
Мэри смотрела, как он уходит, и тупая боль наполняла ее сердце. Будет трудно уйти от него. Перспектива перемен немного пугала ее, и этих самых перемен свалится очень много, на самом деле. Ей придется переехать, а также начать новую работу и оставить дом в десяти минутах езды от мамы. Но лайфхак Чарли «Корабли в безопасности в гаванях, но корабли строят не для этого» задел и ее, и Джека.
Она подозревала, что «рабочая Бридж» будет немного серьезнее, чем «застрявшая в гостинице Бридж», но ее это устраивало. Мэри верила в свои способности компетентного и надежного помощника, и она собиралась произвести впечатление на нового босса, с которым не возникнет никаких романтических осложнений. Но она очень будет скучать по миру булочек. Хорошо, офисный стол попал к ней прямиком из прошлого века, а окно выходило на мусорный склад. Да и заведений общественного питания, к сожалению, не хватало. Зато был люк в стене, из которого напитки, готовые бутерброды и булочки с маслом раздавала сварливая старуха по имени Эдна. Она проработала там так долго, и многие считали, что это место просто построили вокруг нее. Но люди, работавшие там, были веселыми и дружелюбными, если не считать дерьмовой Кимберли и гнусного начальника отдела разработки продукции, который любил приписывать себе чужие идеи. В упаковочном цехе царила веселая атмосфера, между работниками велась шутливая перебранка, многие из этих людей работали вместе десятилетиями. Что-то удерживало людей в «Баттерли». Это был дом для их сердец, как и для ее.
Пока Бридж принимала душ в то утро, Мэри написала заявление об уходе на листе бумаги с надписью «Фигги Холлоу», который нашла в ящике туалетного столика.
26 декабря
Уважаемый мистер Баттерли,
Пожалуйста, примите это письмо как уведомление о моем увольнении. Я понимаю, что мне придется отработать, но у меня остались отпуска, которые могут быть зачтены в счет этого срока, поэтому я бы хотела, чтобы меня отпустили при первой же возможности, чтобы я могла приступить к своей новой должности.
Мне очень нравилось работать в «Баттерли», и я желаю вам и компании всего наилучшего в будущем.
Искренне Ваша
Мэри Х.К. Паджетт.
Все было прямо и по делу, никаких эмоций. Она не хотела больше тратить их на Джека Баттерли.
Все пели «Двенадцать дней Рождества» вместе с радио, когда Джек вернулся в гостиную, неся сначала тарелку с подогретым мясным пирогом, а затем, во второй раз, кастрюлю с глинтвейном и половник. Кто-то уже достал из-за бара стеклянные стаканы.
– Давай, Джек, присоединяйся к последним тактам, – позвал Люк. – Мы все поем по часовой стрелке. «Пять безмозглых бездельников»[83].
Робин прикрыл уши. У Люка действительно был ужасающий голос.
– …И куропатка на грушевом дереве, – пропели все вместе, включая Джека, и зааплодировали сами себе.
– Мы решили немного утолить жажду, – сказал Робин.
– И еще несколько фактов о Рождестве, о которых вы, возможно, не знаете, – заговорило радио Брайана. – Знаете ли вы, что второй день Рождества – День подарков – получил свое название от денег, которые собирали в церквях в коробки, чтобы раздавать их бедным в этот день?[84] А слугам разрешалось вернуться домой после того, как они присмотрели за своими работодателями на Рождество, и богатые люди упаковывали для них подарки, чтобы они отвезли их своим семьям. Надеюсь, без желе.
Брайан искренне рассмеялся, и Джек подумал, что он слишком уж далеко зашел с шуткой про желейные фрукты.
– По традиции в каждый из двенадцати дней Рождества нужно съедать хотя бы по одному пирогу с мясом на счастье.