— Мамочка?
Нуш посмотрела на Малыша Мима и произнесла одно короткое слово:
— Тролли.
Глава 5
— Тролли.
Нуш сама с трудом могла в это поверить. Но она много знала о троллях. Она знала о них всё, что может знать эльф. Долина троллей была довольно далеко от Эльфхельма, за поросшими лесом холмами, где жили пикси. Тролли обитали в пещерах, которые пролегали глубоко под землёй. И эти пещеры тянулись до самого города эльфов.
— Перемирию конец… Нужно скорее убираться отсюда.
Нуш схватила Малыша Мима за руку и потянула в сторону, подальше от трещин, которые чёрной паутиной расползались по полу кухни.
Они побежали в семейную спальню. Та располагалась прямо за стеной — к счастью, в их маленьком домике был всего один этаж.
— Занудник! — закричала Нуш. — Занудник!
Она кинулась к раковине в углу и схватила кусок эльфийского мыла. (Оно ничем не отличается от обычного, только пахнет ягодами).
— Папа, вставай! Тролли! — завопил Малыш Мим, тряся отца за плечо.
Занудник всхрапнул, и тут из-под земли донёсся нарастающий рёв. По полу спальни пробежала трещина. Малыш Мим и Нуш с ужасом смотрели, как она ширится, грозя вот-вот поглотить кровать. Та уже опасно накренилась над пропастью.
— Мне приснился жуткий сон, — пробормотал Занудник, поправляя очки. Затем открыл глаза и увидел, что его жена и сын и в самом деле перепуганно вопят, а огромная тролличья рука шарит по полу рядом с ножкой кровати.
По размерам грубой лапищи Нуш сразу догадалась, что это убертролль — второй по величине и третий по тупизне из семи видов троллей.
— Занудник, вылезай из кровати немедленно! Нужно бежать! — закричала она.
Но было слишком поздно. Тролль схватил её мужа за ногу и начал утягивать под землю. Занудник никогда не отличался храбростью. Он много чего боялся. Теней. Громкой музыки. Луны. Снежков. И тролль в спальне — это для него было уже слишком.
Нуш подбежала, схватила Занудника за руку и что было сил дёрнула на себя. Бесполезно — Занудник неудержимо скрывался в трещине.
— Держись, коржик, сейчас я тебе помогу, — пробормотала Нуш и торопливо вытащила из кармана кусок мыла. Стоило ей потереть мылом серую лапищу, как она покраснела и задымилась.
Тролль взревел от боли и ослабил хватку. Занудник рухнул на пол, наконец свободный.
— Скорее, бежим! — не дала ему опомниться Нуш, и все трое выскочили из комнаты. Занудник мчался в одних подштанниках, а земля у них под ногами глухо ворчала и ходила ходуном.
Выбравшись из дома, они увидели новые трещины. Эльфхельм содрогался, будто при землетрясении. Кое-как одетые, толком не проснувшиеся эльфы высыпали на улицы.
— О нет! — завопил Занудник, когда рухнул соседний дом. И завопил ещё громче, когда их собственный превратился в груду обломков. Повсюду царило разрушение. Занудник часто-часто задышал и слегка покраснел.
— Дыши глубже, коржик, — сказала Нуш. — Закрой глаза и представь имбирный пряник. Как советовал доктор Драббл.
Целые дома уходили под землю. Нуш приметила своего коллегу из «Ежеснежника»: лысый эльф с большими ушами выскочил из самого большого дома на улице.
Это был Отец Широпопс, корреспондент по делам троллей. Считалось, что никто не знает о троллях больше, чем он. Но сейчас Отец Широпопс мчался, размахивая руками, и вопил: «Тролли! Тролли! Тролли!», расталкивая всех на своём пути.
Несмотря на охвативший её ужас, Нуш подумала: «Эта работа должна была достаться мне».
— А нам куда бежать? — спросил перепуганный Занудник.
Нуш пришёл на ум только один ответ.
— К Отцу Рождество!
Глава 6
— Как всё прошло с мистером Мором? — кашляя, спросила мама Амелии, пока девочка выносила жестяной ночной горшок. Он заменял им с мамой туалет. Амелия открыла окно и выплеснула его содержимое прямо на улицу.
— Эй! Поаккуратнее там! — недовольно крикнул какой-то незадачливый прохожий.
— Упс. Простите, — сказала Амелия. Потом вернулась к маминой постели и соврала: — Всё прошло хорошо.
Она очень не хотела расстраивать маму правдой.
— Рада, что он тебе понравился, — слабо ответила мама, силясь вздохнуть.
— Этого я не говорила, мам.
— Ты купила фиговый пудинг?
Амелия промолчала.
— Всё равно я вряд ли смогу проглотить завтра хоть кусочек.
Девочка видела, что маме очень плохо. Та через силу продолжила:
— У него есть работный дом… У мистера Мора.
— Угу.
— Послушай, Амелия, — прошептала мама. — Мне уже недолго осталось.
Амелия почувствовала, как слёзы подступают к глазам, и попыталась их сморгнуть, пока мама не заметила.
— Мам, не говори так.
— Но это правда.
— Мам!
— Дай мне закончить. Кто-то должен позаботиться о тебе после моей смерти. Я не хочу, чтобы ты оказалась на улице. Даже если ты будешь чистить трубы, жить здесь тебе не позволят. Поэтому я поговорила с мистером Мором…
Амелия почувствовала, что каменеет от страха. И её страх не имел никакого отношения к клопам, которые ползали по маминой простыне.
— Мама, хватит! Ты поправишься.
Мама снова закашлялась. И кашляла очень долго.
— В работном доме за тобой присмотрят.
Амелия задвинула ночной горшок обратно под кровать и уставилась на клопа, который бегал кругами по одеялу. Капитан Сажа метко прихлопнул его лапой. Амелия перевела взгляд на кота. Тот посмотрел на неё в ответ. Его большие глаза стеклянно поблёскивали. Кажется, Капитан Сажа тоже был напуган разговором. Вряд ли в работные дома пускают котов. А даже если и пускают, им с Капитаном Сажей там не место. Особенно теперь, когда он ясно показал, как относится к мистеру Мору.
— Ладно тебе, мам, завтра Рождество. Всё будет хорошо. Надо только верить… Рождество — время чудес. Просто подожди и сама увидишь. Обещаю… — Амелия с улыбкой подумала о письме, которое отправила Отцу Рождество. Она изо всех сил верила в чудо. И в то, что, даже если мир полон людей, похожих на мистера Мора, волшебство всё-таки возможно.
Глава 7
Прошёл час.
Амелия сидела на коленях у маминой кровати, сжимая её ладонь в своей. Маме становилось хуже с каждой минутой. Амелия невольно вспоминала прежние времена, когда они с мамой тоже держались за руки, но по другим, гораздо более счастливым поводам. Как они гуляли вместе по берегу реки. Как ходили на ярмарку. Или как в раннем детстве мама держала её за ладошку, отгоняя плохие сны. Водила пальцем по ладони и тихонько напевала «Вокруг розовых кустов», помогая уснуть.
Сейчас у мамы не осталось сил говорить. Но по морщинке между бровей Амелия поняла, что она хочет что-то сказать.
Мама едва заметно качнула головой.
— Амелия, милая, боюсь, это конец.
Она дышала очень медленно и была бледной, как молоко.
— Но ты не кашляешь.
Мамины губы тронула слабая улыбка. Амелия видела, каких трудов ей стоит этот разговор.
— Однажды твоя жизнь станет лучше, — сказала она дочери. Амелия в последнее время часто слышала от неё эти слова. — Жизнь похожа на печную трубу. Иногда приходится долго ползти через темноту, чтобы увидеть свет.
Мама вновь слабо улыбнулась и закрыла глаза. Амелия почувствовала, как тяжелеет рука, которую она держала в своей.
— Мам, ты не можешь умереть. Я не разрешаю! Умирать запрещено! Слышишь меня?!
Джейн Визарт открыла глаза только для того, чтобы снова закрыть.
— Будь хорошей девочкой.
Вот и всё, что она сказала дочери. После этого тишину в комнате нарушало только тиканье часов в прихожей и горестные рыдания Амелии.
Глава 8
Отец Рождество торопливо шагал через Мастерскую игрушек. Вокруг него толпились эльфы.
— Это бездонный мешок? — спросил пузатый коротышка-эльф, указывая на мешок в руках Отца Рождество.
— Да, Ролло.
— Что-то он не выглядит большим.
— Да, он не слишком велик. Зато он бесконечен. В него может поместиться весь мир…
Земля снова задрожала.
Эльфы посмотрели друг на друга, и глаза у них стали даже больше обычного. Лошадки-качалки повалились на пол. Игрушечные кареты начали кататься туда-сюда. Сотня мячиков сбила Ролло с ног. К счастью, он приземлился на свой мягкий объёмистый зад. Потом всё опять стихло.
— Что это было? — спросил Ролло.
— Мне страшно, — проскулила Ямочка.
Белла расплакалась.
Отец Рождество повернулся к собравшимся эльфам.
— Небольшая встряска, друзья. Беспокоиться не о чем. Даже земля радуется Рождеству! Ведите себя как обычно. У нас впереди большой день — и большая ночь.
С этими словами Отец Рождество перекинул бездонный мешок через плечо и нырнул в камин, чтобы взлететь по трубе на верхний этаж. Там располагался главный офис Мастерской.
Выйдя из камина в своём кабинете, Отец Рождество сразу увидел старого мудрого эльфа Отца Топо. Тот стоял на каменном полу и гладил длинные белые усы.
— Всё хорошо, Отец Топо?
— Боюсь, что нет, Отец Рождество. Ты разве не почувствовал, как дрожит земля? Я думал, башня рухнет!
— Я ощутил лёгкую тряску. Но вряд ли это что-то серьёзное. Наверное, в воздухе слишком много волшебства.
— Хм-м-м. Кстати об этом, — сказал Отец Топо. — Посмотри на барометр надежды. Он должен ярко светиться.
Он указал на барометр надежды — круглый стеклянный сосуд, который возвышался на длинном шесте посреди комнаты.
Обычно барометр надежды мягко светился зелёным, фиолетовым и голубым. Отец Рождество позаимствовал эти цвета у Северного сияния, полыхавшего в небе над Финляндией. В Сочельник барометр должен был ослепительно гореть, напитанный волшебством, которое породили надежда и доброта эльфов, людей и всех живых существ. Но сегодня в нём едва теплился жалкий зелёный огонёк.