— Книга — лучший подарок, — наставительно произнёс Отец Рождество. — Остальные подарки с ней даже рядом не стоят.
Я заметила, как из машинки вылетел «Оливер Твист» Чарльза Диккенса — книга моего любимого автора, с которым я в прошлом году познакомилась лично. Эльфа в круглых очках схватила книгу, открыла её и принялась читать.
— Вот это я могу, — сказала я, наблюдая за тем, как эльфа переворачивает страницы, проверяя, не закралась ли в текст ошибка. — Эта работа мне идеально подходит и выглядит…
Я хотела сказать «не слишком сложной», но тут заметила, с какой скоростью читает эльфа. В жизни не видела, чтобы кто-то читал так быстро! Страницы под ловкими пальцами шелестели без остановки; эльфа стремительно скользила взглядом по строкам, и колпак то и дело норовил свалиться на пол — так сильно она мотала головой вверх-вниз.
— Это Аннабель, — с гордостью произнёс Отец Рождество. — Она у нас специалист по скорочтению.
Мы уходили в глубь мастерской; с каждым шагом вокруг становилось всё теплее. Оглядевшись, я заметила деревья, сплошь увешанные крохотными мандаринами.
— Мандариновые деревья, — объяснил Отец Рождество. — Я решил, что будет неплохо оставлять в чулках для подарков ещё и мандарины. Отличная же идея, правда? А вот Отец Топо сказал, что я из ума выжил. Только я знал, что детям понравится. И ещё они навсегда запомнят, что волшебство не только в игрушках, его везде можно найти. Даже в душистом оранжевом шарике, который растёт на дереве. Эти мандарины должны созреть как раз к Рождеству.
Когда деревья остались позади, в зале снова похолодало. Мы приближались к самой шумной части мастерской. Здесь мячи проверяли на прочность и прыгучесть, снова и снова ударяя ими об пол и стены. За большим столом множество эльфов трудились над изготовлением волчков: они ровняли их при помощи молоточков, разукрашивали и заводили, чтобы посмотреть, хорошо ли они крутятся.
— Я подумал, что лучше тебе будет начать отсюда, — радостно объявил Отец Рождество. — Здесь начинают работать большинство эльфов.
И снова я едва удержалась от того, чтобы выпалить: «Но я же не эльф». Вместо этого я улыбнулась и сказала:
— Хорошо. Так куда мне идти?
— А об этом мы спросим Занудника. Пойдём, Амелия, тебе нужно с ним познакомиться.
Долго искать Занудника не пришлось.
— Вот и он! — воскликнул Отец Рождество и похлопал по спине нервного эльфа в полосатом сине-белом костюме, который, кажется, был ему слегка тесноват. От радостного похлопывания эльф чуть не слетел со стула, а очки его и вовсе свалились. — Занудник — помощник заместителя главы цеха игрушек, которые прыгают и вращаются.
Занудник смущённо покраснел и торопливо водрузил очки обратно на нос.
— Он работает едва ли не больше всех в Мастерской, — продолжал Отец Рождество. — Хотя он только помощник заместителя, по выходным он отвечает за производство всех игрушек, которые прыгают и вращаются. Привет, Занудник!
— П-п-привет, Отец Рождество, — сказал Занудник, не отрываясь от работы. Он стучал мячом об пол, а стоявший рядом с ним эльф измерял высоту прыжка рулеткой.
— Ты ведь знаешь Амелию, да? Она человек.
Занудник кивнул и тихо прошептал:
— Всё верно, всё верно.
— Она хочет работать в Мастерской. Пока только по выходным. Пусть она и выше любого эльфа, на самом деле ей всего одиннадцать, и она ещё ходит в школу.
— Привет, Занудник, — сказала я и протянула ему руку, на которую он воззрился с нескрываемым ужасом. Наверное, испугался её размеров. Но всё равно вежливо пожал.
— Привет, Ам-мелия, — ответил он.
— Вот и ладненько, — улыбнулся Отец Рождество. — Оставляю тебя с Занудником. Он тебе всё покажет. Увидимся через десять часов.
— Через десять часов?! — изумлённо переспросила я, но Отец Рождество уже скрылся за мандариновыми деревьями. Я повернулась к Зануднику.
— Что я должна делать?
— Крутить волчки, — ответил он. — Иди за мной.
Глава 12
Я начала работать за столом, где делали волчки. Сначала мне вручили молоток, чтобы я придавала волчкам правильную форму. Занудник решил, что раз я такая большая, то и сил у меня много. И он не ошибся. Я действительно была сильной. Годы ползания по дымоходам не прошли даром — руки у меня были такими же крепкими, как у взрослых. Беда в том, что я оказалась слишком сильной и потому то и дело пробивала дырки в металле. Так что молоток у меня забрали и вместо него выдали кисточку, чтобы я разукрашивала готовые волчки. Если вы когда-нибудь находили в рождественском чулке волчок, то знаете, что на них красуются затейливые узоры. Кажется, будто над каждым художник трудился не один день. Но у опытного эльфа на разукрашивание волчка уходит не больше пары секунд.
Лучшей художницей в Мастерской игрушек была (а может, и остаётся по сей день) эльфа Спиралия. Волосы она убирала в пять тугих пучков, а на щеках её краснели яркие спиральки. Я села рядом с ней, как велел Занудник, и Спиралия принялась объяснять, что мне делать.
— Берёшь кисточку из горшка.
Я взяла.
— Окунаешь в зелёную краску.
Я окунула.
— Раскручиваешь перед собой волчок.
Я раскрутила волчок.
— Отлично, молодец, Амелия. А теперь разукрашиваешь.
Я подняла глаза на Спиралию.
— Я должна разукрашивать его, пока он крутится?!
— Ну конечно! А как ещё можно разукрасить волчок? — удивилась Спиралия.
Я пожала плечами.
— Пока он лежит на столе?
Спиралия покачала головой.
— Не говори глупостей. Это займёт целую вечность.
Она протянула мне карточку с красивым, но чрезвычайно сложным узором.
— Сегодня мы должны нанести его на три тысячи волчков.
— Три тысячи?! — Я не поверила своим ушам. — А сколько эльфов этим занимаются?
— Только я, Люпин — он сидит вон там — и ты. Каждый должен сделать по тысяче.
Спиралия заметила, что волчок передо мной начал заваливаться на бок.
— Скорее, раскрути его и начинай красить! Как закончишь, я нажму на пуговицу.
— Какую пуговицу?
Спиралия показала на верхнюю пуговицу своей кофты. По виду она ничем не отличалась от других и была такой же круглой и зелёной.
— Когда я нажимаю на пуговицу, волчки улетают в этот желоб, один за другим. Раскручиваешь, разрисовываешь, берёшь следующий. Приступай! Горшочки с краской стоят перед тобой.
И я принялась за работу. Раскрутила волчок и попыталась повторить узор с карточки. Но стоило мне прижать кисточку к волчку, как он завалился на бок, укатился со стола и с громким лязгом свалился на пол. Не успела я опомниться, как Спиралия подсунула мне следующий.
— Не волнуйся, — ободряюще улыбнулась она. — Только постарайся не так сильно нажимать на кисточку.
На этот раз мне удалось удержать волчок на столе, и он даже на бок завалился не сразу. Я окунула кисточку в зелёную краску, поднесла её к крутящемуся волчку и попыталась повторить узор с карточки.
— Пресвятые прянички, — вздохнула Спиралия, а Люпин не выдержал и захихикал, глядя на мои потуги. — Тебе придётся работать быстрее. Ты должна нанести узор за то время, пока волчок вертится.
Я не стала спорить и попыталась работать быстрее. Но когда волчок остановился, громкий смех Люпина разносился уже по всему цеху. Мой волчок покрывали красные и зелёные загогулины. Честно говоря, я в жизни не видела игрушки уродливее.
Но хуже всего было даже не это. Пока я пыхтела над одним волчком, в очередь передо мной выстроились ещё три. Хотя погодите, не три, а четыре, нет, уже пять!
— Продолжай, — сказала Спиралия, пряча улыбку. — Со временем ты набьёшь руку.
Увы, её надежды не оправдались. Я крутила волчки и красила, крутила и красила, пока у меня голова не пошла кругом. Когда я пыталась ускориться, то начинала всё вокруг пачкать краской. Занудник подошёл проверить, как у меня получается, а я только-только окунула кисточку в горшок. Крупная капля краски сорвалась с кисточки, плюхнулась на волчок и разлетелась брызгами, покрыв зелёными крапинками и Спиралию, и Люпина, и меня с Занудником в придачу.
Причём Зануднику досталось больше всех: он как раз наклонился, чтобы получше разглядеть узор.
— Не переживай, — сказал он, протирая очки. — Это просто краска.
Но следом раздался металлический лязг, а за ним ещё один — это нераскрашенные волчки, отчаявшись дождаться своей очереди, принялись падать со стола.
Последний волчок, над которым я работала, тоже упал. Спиралия подняла его и протянула Зануднику.
Тот уставился на путаницу загогулин и шумно сглотнул.
— Что ж, мы можем положить его в чулок очень непослушному ребёнку… — пробормотал эльф.
— Я даже не представляю, что должен натворить ребёнок, чтобы заслужить такой подарок, — сказала Спиралия, и от её слов я совсем пала духом.
— Простите, — прошептала я, как никогда остро ощущая свою неуместную человекость. — Я старалась.
Перепачканный краской Занудник вымученно улыбнулся.
— Н-н-не волнуйся. Когда Рождество на носу, тут всегда сумасшедший дом. Возможно, тебе стоит поработать с мячами. Будешь проверять их на прыгучесть.
И я отправилась проверять мячи на прыгучесть.
Работа казалась лёгкой только на первый взгляд. Нужно было изо всех сил ударить мяч об пол, проследить, как высоко он подлетит, — и рулеткой измерить расстояние от пола до высшей точки. Последнее у меня никак не получалось, потому что я не успевала развернуть рулетку.
И когда Отец Рождество подошёл к Зануднику, чтобы справиться, как у меня дела, мяч стукнул его точнёхонько по макушке.
— Почему ты весь в зелёной краске? — спросил он Занудника, потирая голову.
— Ну… дело в том… — забегал глазами Занудник.
Я решила помочь ему и сказала всё как есть:
— Всё дело во мне. Это моя вина. Оказалось, что я…
Но Отец Рождество уже разглядел валяющиеся на полу волчки с беспорядочными узорами.