Маша замерла и остановилась как вкопанная.
Это же Алексис и Кристал из «Династии»! Сериал, который по вечерам смотрела вся Москва, а наутро бурно обсуждала в транспорте, на работе, в магазинах и даже по телефону, как будто ожил у нее на глазах. Алексис, как всегда, была прекрасна и надменна, вокруг нее крутились назойливые кавалеры. Кристал — скромна и неприступна — с обычным своим упреком смотрела на партнершу.
Увидев, что звездыни произвели такое впечатление на Машу. Мики заговорщицки зашептала:
— Ну да, это Джоан Коллинз и Линда Эванс. Нет, ты только посмотри, они ни минуты не могут врозь. Следят, как бы одна другую не обошла! Даже одеваются у одного кутюрье. У обеих платья от Валентино.
Маша в растерянности оглянулась на Пьера. Ей нужно было время, чтобы освоиться в этом незнакомом и почти что волшебном царстве.
Однако Мики протащила ее довольно далеко, а Пьер остался у входа и разговаривал с какой-то дамой.
— Извини, Мики, — поймав на большом расстоянии Машин взгляд, тут же подлетел Мишель. Он отнял ее у Мики, взял под руку, церемонно и как бы в шутку произнес: — В этом платье ты просто королева, а потому этот бал для тебя. — Мишель подвел ее к самому центральному столику, середина которого выглядела как клумба из потрясающе красивых живых цветов. — Что королева будет пить? — спросил он, усаживая Машу.
С Пьером она иногда пила французское вино. Пьер был знатоком сухих вин, очень этим гордился, а ей не хотелось его обижать, хотя, по правде сказать, французские вина ей были не по вкусу, казались слишком кислыми. Другого опыта по части алкоголя, кроме, пожалуй, шампанского, Маша не имела, поэтому она не знала, что ответить.
— Ну, ладно, я сейчас, — бросил Мишель и растворился в толпе.
Оставшись одна, Маша могла спокойно оглядеться.
Ресторан в небоскребе находился на открытой площадке с живыми деревьями и цветником, внизу на темном фоне вырисовывалась огнями игрушечная панорама города — столики были расположены близ фонтана с разноцветной подсветкой, в самом конце зала — эстрада с оркестром, под ней — площадка для танцев.
Все пространство вокруг столиков занимали огромные прилавки со всевозможными яствами на серебряных подносах: тут были и гигантских размеров креветки, сыры и ветчины, салаты и горячие блюда, экзотические овощи и фрукты, а на центральном месте возвышался многоярусный торт с ананасами и клубникой.
У одного из многочисленных баров с напитками она увидела Мишеля. Тот помахал ей рукой, показывая, что идет к ней.
— Я принес тебе кампари с апельсиновым соком.
Маша взяла бокал с оранжево-бордовым напитком и сделала глоток — она никогда еще не пробовала ничего подобного, это был божественный нектар, сладко-терпкий с легкой горчинкой.
— За что будем пить? — спросил Мишель.
— За тебя и твой успех, — вежливо ответила Маша.
— Тебе здесь нравится?
— Очень. Только…
— Что только?
— Только я еще не привыкла, здесь все настолько роскошно. — Неожиданно для самой себя Маша произнесла: — Эта девушка, с которой ты меня познакомил… Мики, она очень красивая. — И почувствовала в своем голосе нотку ревности.
— Да, я ее долго выбирал, но ее сделали… — Увидев, что Маша не поняла, Мишель разъяснил: — То есть долго над ней работали, чтобы она такой стала. — И вдруг, уловив Машино беспокойство, рассмеялся: — Но ты гораздо красивее… от природы… по-настоящему. Давай выпьем за тебя, вернее, за нас и за наш будущий успех!
С каждым выпитым глотком Машу покидала скованность, было приятно, возбуждало состояние волшебного праздника, уже не хотелось спрятаться за Пьера, наоборот, хотелось нравиться, общаться, демонстрировать всем свой красивый, не хуже, чем у знаменитой Мики, наряд.
Она сбросила накидку и поймала восхищенный взгляд Мишеля.
— Ты необыкновенна, прекрасна! Ты настоящая Наташа! Я тебя приглашаю на танец.
«Почему Наташа?!» — удивленно подумала она, но Мишель уже увлек ее вперед, делая тщетную попытку быстро пройти сквозь толпу гостей. Их останавливали, знакомились с Машей, и она чувствовала, что привлекает внимание…
Негромко играл оркестр. Танцующих было мало.
Мишель вел уверенно и легко, слегка прижимая Машу к себе. Девушка, чутко прислушиваясь к музыке, точно поддавалась движениям партнера.
Она зря переживала за прическу: в отеле ее искусно постригли и уложили. Шея была полностью открыта, и Мишель, наклоняясь, чтобы что-то сказать, касался ее губами. Было очень приятно, Маша вся напрягалась от сладкого возбуждения, по спине ползли мурашки, а в голове, как в тумане, расплывались его слова:
— Ты настоящая северная звезда, Господи, ты же пахнешь снегом, ты настоящая Натали, такую я тебя и представлял!
Он подвел Машу к краю площадки. Они оказались в полумраке, среди экзотических деревьев.
«Вряд ли, что они живые», — подумала Маша, сорвала плотный блестящий лист и бросила вниз. Лист, планируя, медленно полетел. Внизу, как на макете, чередой выстроились маленькие домики, которые с высоты небоскреба казались игрушечными, а по узеньким ленточкам шоссе двигались такие же игрушечные машинки. У Маши закружилась голова.
— Я не могу смотреть вниз, мне страшно, — шепотом призналась она.
Мишель развернул ее к себе. Маша вся дрожала, несмотря на то что стояла теплая, по-настоящему южная ночь.
— Смотри на меня, со мной тебе не может быть страшно.
Вокруг как будто все исчезло — были только они вдвоем.
— Ты из той волшебной русской сказки, которую мне в детстве рассказывала мама. Я знал, что найду тебя. — Он взял ее тоненькую руку и прижал запястье к своим губам.
После этих слов вдруг неожиданно, как молния с неба, сверкнула вспышка, и невесть откуда взявшийся парень-фотограф уже размахивал черной пластинкой фотографии из поляроида. Снимок оживал на глазах: влюбленная пара, почти что новобрачных — бело-розовое Машино платье, темный с бабочкой фрак Мишеля.
«Не хватает только фаты», — подумала Маша.
А Мишель как будто прочел ее мысли, произнес:
— Ты выглядишь как невеста! — И потом добавил почти серьезно: — Это твоя первая проба, Натали.
«Если все это сон, то фотографии завтра не окажется», — решила Маша и положила снимок в маленькую сумочку.
14
Утром Пьер неважно себя чувствовал и отказался от программы Мишеля. Маша пообещала вернуться к полудню, но день пролетел как миг, и, приехав в гостиницу только к ужину, она испытывала неловкость.
На следующий день девушка поехала в магазин, чтобы купить купальник, — Мишель пригласил ее на парти у бассейна. Этот коктейль начинался в полдень, в самое жаркое время в Лос-Анджелесе.
Магазин, в который попала Маша, оказался очень дорогой. Молоденькие продавщицы тут же набросились на нее, предлагая купальники лучших фирм. Маша перемерила с десяток и остановилась на белом с черной отделкой. Она решила, что целиковый купальный костюм будет выглядеть приличней для такого случая, поэтому бикини, как ее ни уговаривали продавцы, даже не мерила. И без того вырез в нижней части выбранного купальника выглядел достаточно провоцирующим, а бедра и пах были настолько открыты, что девушки тут же отвели ее в салон к косметологу, чтобы сделать эпиляцию — убрать даже самый легкий пушок на ногах, а также побрить и «причесать» самую интимную часть тела, оставив узенькую модную дорожку.
«Настоящая укладка», — подумала Маша.
Примерив еще раз купальник, Маша осталась довольна — он подчеркивал достоинства ее фигуры. Правда, излишне сексуальный вырез по-прежнему беспокоил Машу, но продавцы настояли на своем: «С такой фигурой закрытые фасоны будут выглядеть старомодно!»
Маша согласилась. Ее высокая, не маленькая грудь, задрапированная полускладками, казалась еще больше и привлекала к себе внимание. Белокурые завитки в паху больше не топорщились в разные стороны и не вылезали из-под купальника. Заворачивая коробку с покупкой в блестящую бумагу, девушка предложила на выбор несколько дезодорантов-интим. Маша выбрала «Орхидею».
Отель, куда она была приглашена на прием, находился в горах, недалеко от Голливуда. Портье проводил ее в блестящую никелем и холодным мрамором раздевалку перед бассейном. После жары раскаленного города здесь стояла приятная прохлада. Интерьер украшали мягкие непромокающие ковры, огромные зеркала, пальмы в напольных керамических вазах, свисающие со стен вьющиеся растения. Приняв душ и переодевшись в новый купальник, Маша воспользовалась купленным дезодорантом. Бросив на себя критический взгляд в зеркало, она вышла к бассейну.
Площадка, на которой проходил прием, была огромной. Вблизи круглого бассейна с голубой водой располагались столики, резные кресла. Поодаль — лес экзотических деревьев. Гости с фужерами в руках, беседуя, бродили по «лесным тропинкам», сидели за столиками, кто-то загорал, купался.
Официанты разносили на подносах напитки, сандвичи.
Мишель, сидевший с кем-то за столиком, увидев Машу, быстрым шагом направился к ней. Сдержанно поздоровавшись, он поинтересовался самочувствием отца и подвел к своему столику. Там сидел высокий интеллигентного вида длинноволосый юноша в очках. Маша почувствовала, что прервала какой-то важный разговор.
— Я хочу тебя познакомить с моим другом Клодом.
Клод встал и вежливо поклонился.
— Мы работали с ним над предыдущим фильмом, а теперь написали сценарий для нового, в котором… — Мишель, помедлив, посмотрел на огромный щит, видневшийся на горизонте перед Голливудом. На нем крупным планом была Мики со знаменитым актером — сцена из прогремевшего фильма Мишеля, — …в котором, — как-то нерешительно продолжил он свою мысль, — я предлагаю тебе главную роль — русской графини Натали.
«Так вот в чем дело, — наконец догадалась Маша, — он постоянно во мне видит прообраз своей будущей героини, а мне казалось… — Но, устыдившись собственных мыслей, подумала: — Нет, мне ничего не могло казаться! Ведь он сын Пьера, который меня любит и столько для меня сделал! И потом, Пьер рассказывал, что Мишель натура творческая, увлекающаяся и, кроме одной возлюбленной — своей работы, — он не замечает никого и ничего».