Впервые пришла ошеломительная мысль о том, что теперь только я распоряжаюсь этой мощью. Сестра вряд ли полезет с этим разбираться. А у Небесной доступа нет. Вот почему она меня в Совет и зовёт.
Закончив с ценностями, собрался было обратно. Но меня потянуло к капсулам. Тем самым, разбитым. Теперь я знал, что это наши с сестрой саркофаги, в которых мы спали сотни лет.
Капсул уже на месте не было. И эта первая странность, из–за которой я вновь насторожился. Метнувшись к кузне, я понял, что Фёдор продолжил здесь работать. Печь была тёплой. А угля ещё больше, чем мы натаскали в прошлый раз.
Похоже, Фёдор продолжил делать кольца. Вот только откуда сердца…
С бешеным сердцем я повернулся к мехару. И двинулся к нему.
Теперь в глаза бросилось очевидное. Суслов стоит не так, как я его поставил!!
Когда сдёрнул парусину, дыхание перехватило. Нет, это всё ещё был Суслов. Вот только не было клинков, вырастающих обычно из обрубков рук. Теперь там полноценные руки и по два ствола неведомых мне орудий! Если бы я не имел дело с тульскими разработками, соображал бы дольше.
А теперь до меня дошло, что это орудия, какие тут и должны стоять. Вернее один из вариантов, какой возможен по технологиям моей родины.
Знания, которые так спешно влились в меня и быстро затёрлись вновь стали проявляться. Мехары и не должны носить металлические клинки. Возможны варианты более совершенные. Но в основном — это орудия, мощь которых невообразима на Земле.
Невообразима для любого пилота, обучавшегося когда–либо здесь.
Ведь изначальные варианты мехаров вообще без вооружения стоят в отсеках, я убедился в этом, когда видел их через окно в грузовой части Корабля. Это говорит о том, что пилот перед отправкой сам выбирает вооружение.
Земляне ничего не выбирали. Мастер сделал выбор за них.
Но теперь я вижу это. И понимаю, что в кабине мог быть только один. И это Надзиратель.
В момент горького осознания я вздрогнул, потому что до меня донёсся хлопок через тоннель, двери которого непредусмотрительно оставил нараспашку.
Не зная, что и думать, выскочил наружу.
— Федя! Зачем⁇! — Закричала бабка, рыдая.
Пронзительно завизжала и молодая китаянка убегающая прочь.
Домчав до нашего старого сарая, я рванул в него и увидел бездыханное тело Надзирателя, над которым уже выла старая экономка.
Он застрелился из винтовки, поставив дуло снизу.
Горечь нахлынула в унисон с несдержанностью бабки, но я проглотил ком и проморгал слёзы.
Жалость граничила с негодованием. Я разозлился на Фёдора. Мне хотелось потрясти его за грудки напоследок и высказать ему всё. Слабый, трусливый. Решил покончить с жизнью, побоявшись моих вопросов.
Что же ты скрывал⁈
На бочке сбоку у стены я увидел свёрнутый лист бумаги. За которым лежали вязанки его трав, что он всегда готовил лично. Какие в чай добавляли для ароматна, какие на лекарства.
Бессильной рукой я забрал предсмертную записку. А прочитав, забыл, как дышать.
«Письменный стол, нижний ящик. Там кольцо Василия. Жаль, что приходится оставить тебя и всех этих людей, к которым привязался. Я пришёл к новому осознанию, что не смогу принять их потерю, которая неизбежна. Следовательно, не могу принадлежать этой миссии, как проявивший слабость. Прощай, мой лорд. Да здравствует Великая Айэнн, звёздная империя покорителей!».
Мне не удалось выполнить обещание, данное Насте. Я не вернулся одним днём.
Хлопоты по похоронам и прочие дела заняли четыре дня. Хозяйство я оставил на прежнюю экономку. Нанял нескольких крестьян из ближайшего села в помощь. И наведался в администрацию, чтобы отметиться.
Кольцо, которое оставил мне Фёдор в пещере, оказалось необычным. Выполнение грубо оно было в три раза шире. И частиц эрения в нём встроено целых десять.
Видев прежде браслет с двенадцатью, да и зная, что на Корабле есть уйма подобных, я не сильно удивился находке. Скорее я удивился тому, что Фёдор надевал это кольцо. Иначе как он вырастил эти пушки?
И зачем ему это? Дорвался до мехара, как в былые времена? Или что–то задумал?
С осознанием его кончины и горечью, что продолжала тлеть в сердце, я отогнал плохие мысли о нём…
Вернувшись в Иркутскую область, я сперва заскочил в Именье на Слюдянке, а затем прибыл на Императорский остров, где меня ждал очередной «сюрприз».
Прилетел я днём, деликатно поставив Медведя за пирамидой, где и находились раньше штатные мехары. Ещё на подлёте заметил много досок, бьющихся о твёрдый берег острова, часть из которых множество слуг вылавливало саками, другая подбирала на лодках.
Вскоре понял, что пирсы для кормления нерп полностью разбиты. Дурное предчувствие снова не подвело.
Я даже до своих покоев не успел дойти, меня перехватили гвардейцы с просьбой последовать за ними. Похоже, они патрулировали по острову уже какое–то время, дожидаясь меня. Потому что слишком много со всех сторон стянулось.
Анна выбежала навстречу из дворца крайне неожиданно в повседневном светлом платье. Совершенно никого не стесняясь, она с рыданиями прыгнула ко мне на шею. И выдала сквозь слёзы:
— Почему ты пропал? Почему… когда так был нужен.
— Да что случилось, Ань? — Прошептал трепетно.
— Эта… эта… — сестра начала всхлипывать так, будто ревёт без остановки уже несколько дней. — Эта гадина убила моего Друга. Нырнула на мехаре и убила спящего. Всё… нет его. Я же просила тебя.
— Тише, тише, — стал гладить по растрёпанным волосам, чувствуя некоторое облегчение.
С одной стороны я только рад, что мне не пришлось его спасать. А с другой — я думал, что стряслось нечто более ужасное.
И, тем не менее, Анну пришлось прямо на руках уносить к себе в покои, дабы не слышали сцен гвардейцы, которые решили скопиться целым взводом подле нас.
В комнате наедине мы поговорили. Мне пришлось рассказать ей про Фёдора и случившуюся трагедию. Так она хоть немного отвлеклась. И даже оживилась, с ненавистью доложив мне, что Уильям с Агнессой убыли с бала, распрощавшись позавчера.
Как раз напоследок Бестия и свершила свою месть. Только я так и не понял, где она держала своего мехара. Единственный вариант — это в Листвянке.
Поздний обед принесли нам в покои. Ивета позаботилась, а следом едва успела доложить:
— К вам София, ваше высочество.
Младшая дочь императора ворвалась стремительно и, сдержанно поздоровавшись со мной, как ни в чём не бывало, бросилась в объятия Анны, чтобы её утешить.
Сестра разрыдалась с новой силой.
А я разозлился, уловив взгляд Софии украдкой. Ибо почувствовал, что эта избалованная девица вновь решила испытать меня на прочность.
Глава 13Новые стороны принцесс
Недолго думая, принцесса присоединилась к нашей трапезе без всяких приглашений. Наряду с повседневным платьем причёска и лёгкий макияж у неё были праздными. Придерживаясь некоего траура, София едва сдерживала своё сияние, направленное на меня.
Одно утешило, не прошло и получаса, София своими глупостями легко рассмешила Анну. И окончательно отвлекла её от хандры.
Интересно, где принцесса была раньше? Этот вопрос так и остался витать над нашими головами. В мои покои набежало втрое больше слуг, а с прохода, когда дверь открывалась, чтобы у нас появились новые блюда, доносились негромкие голоса гвардейцев.
Вероятно, это те самые, кто обнажил недавно свои клинки, чтобы арестовать меня.
Но я их не виню. С такой избалованной самодуркой им приходится постоянно переступать через себя.
— Вы уже уходите? — Неожиданно быстро подловила меня София, которая, казалось бы, увлечённо слушает Анну, но на мой отодвигающийся стул отреагировала мгновенно.
— Простите, ваше высочество, я здесь лишний, — констатировал, поднялся и двинул поскорее прочь.
— И куда же вы направились, Андрей Константинович? — Поинтересовалась вслед.
— Брат? — Спохватилась и Анна.
— Прогуляюсь, встретимся позже, — ответил сестре и вышел.
С гостевого крыла я недалеко отошёл. Меня догнал посыльный из числа слуг и шепнул на ухо:
— Принцесса София умоляет вас о встрече.
— Умоляет? — Смутился я. И даже растерялся.
— Так и передала, — ответил слуга, поглядывая по сторонам воровато.
— Передайте ей, что я подумаю. И да… скажите, что моё намерение по воспитанию остаётся в силе, — выдал и пошагал к Небесной на доклад.
В покоях дворцовых её не нашёл. Гвардеец проводил в канцелярию самого императора, которая занимала целое крыло. Кабинет у Небесной оказался размером с малый зал, ещё и комнаты смежные с трёх сторон дверьми обозначены.
Приняла без проволочек. Застал в мундире генеральском повседневном за столом, заваленном бумагами. Читает, разбирается, подписывает. Коробки с наградами на длиннющем приставном столе в три ряда. Грамоты всякие красочные.
— Доброго здравия, товарищ генерал! — Поздоровался.
Небесная, глаз не поднимая, ответила негромко, но угрожающе:
— Где тебя носило, Сабуров?
Раз по фамилии назвала, недовольна мной.
— Фёдор застрелился, были похороны.
Ручка замерла, Настя посмотрела хмуро.
— Просто взял да застрелился? — Спросила испытывающе.
Строгость и официоз оттолкнули. Ещё недавно она стонала в моих объятиях, но сейчас это другой человек. Новоиспечённый властитель судеб, заменяющих поехавшего крышей отца.
— Я вывел его на чистую воду, а когда отвлёкся, Фёдор воспользовался винтовкой.
Доложил кратко и по существу. Интуиция подсказывала, что не стоит выкладывать принцессе всё. И я не ошибся.
Анастасия задумалась, опустив глаза. Но вскоре заявила:
— Ты в курсе, что твоя сестра пригрела у нас оргалида? Сумев его как–то удержать на этом свете. И не простого, а Фиолетового.
— Да.
Брови вздёрнула.
— Вот как? И когда ты собирался доложить мне об этом?
— Не собирался, — ответил честно и добавил неуверенно. — Он не представляет опасности.