— Да, я рассчитывала на искренний разговор, — произнесла снисходительно. — Поэтому ничего и не скрываю.
— Так вот, Анастасия Николаевна, — продолжил мысль я. — Мне всё равно, что тут у вас творится, лишь бы простые люди не страдали. Ваша кандидатура на трон Империи меня вполне устраивает. Вы справедливы и радеете за наше государство. Я вас знаю с хорошей стороны и только рад тому, что случится.
Вздохнул.
— Однако? — Спросила Анастасия испытывающе, вновь посмотрев на меня. Но на этот раз с прищуром.
— Однако я не приемлю посягательство на благополучие моей сестры. Нам с ней ничего не нужно. Ни власти, ни денег, ни земель. Она любит поиграть на нервах, но это скорее детские капризы, нежели холодный расчёт. Дайте мне время, и я вразумлю её.
— Я дала неделю, — бросила Анастасия, сверля меня взглядом.
— Не перебивайте меня, — прогремел уже я. — Я вам не мальчик! К тому же у меня ещё есть время.
— Нет у тебя времени! — Прикрикнула в ответ.
И я двинулся на неё, стремительно сокращая дистанцию.
Анастасия замерла, не отрывая от меня взгляда, и даже не моргая. И заметно напряглась, готовая, похоже, вытащить револьвер.
Но такая перспектива меня нисколько не испугала. Она ведь знает, что пулей меня не убить. Только не догадывается в чём секрет.
Встал у её стола сбоку и оперевшись на руки склонился к ней ближе. Вот теперь–то я почувствовал, что не такая уж она и непроницаемая. Страшно ей стало.
Небесная сглотнула. Во взгляде тревога. И что–то отдалённо напоминающее жажду с похотью. Или мне показалось?
— Что за спешка, Насть? — Прошептал с подчёркнутой фамильярностью даже в тоне.
Небесная увела взгляд и даже расслабилась. Выдох с облегчением позабавил.
Возможно, она пожалела, что здесь не стоит парочка гвардейцев с автоматами Фёдорова. Вероятно, был бы шанс мне навредить.
— Она забрала Софию и Александра на корабль, это помимо Третьяковых, — ответила уже спокойно, но с нотками, будто жалуется.
Такая Настя мне нравится больше в общении со мной.
— И это сигнал к действию? — Развожу руками, отступив на шаг.
— Более чем. А если она начнёт забирать туда иностранцев? Да даже без этого, она много чего может наговорить уже имеющимся гостям. Сам знаешь. Мы же договаривались о конфиденциальности. Ты я и Агнесса. Это наша общая тайна, за которую погибли наши товарищи. Неужели всё обесценилось настолько? Мне–то что прикажешь теперь делать? Спокойно сидеть и наблюдать, как она заводит на опасный объект табор цыган? А если она поддастся влиянию третьей стороны? Прикажет Кораблю дать сигнал иномирцам.
— Отсюда это невозможно, я убедился.
— Мне неспокойно, — пробурчала, начав растирать свой лоб. — То, что неведомо, пугает. Особенно в такой шаткий переходный период, когда всё висит на волоске.
— Я её вразумлю, обещаю. Но то, что вы пытались пробиться силой, лишь усугубляет этот процесс.
— Я замурую её к чёртовой бабушке, — фыркнула Настя и, закрыв лицо ладошками, откинулась на спинку кресла.
— Входов больше, чем ты думаешь, — парировал.
— Андрей, — опустила ладони и посмотрела на меня снова строго. — Я хочу, чтобы твоя сестра была как можно дальше от этого места. Давай выдадим её замуж за европейского лорда? Я найду ей лучшую партию. Он будет любить её безропотно, она родит ему детей. Материнский инстинкт переборет все дурные веяния. Тебе самому будет спокойнее.
— Я сейчас же отправлюсь к ней.
Подскочила.
— Мы пойдём вместе. И Зотова захватим.
— Нет, — обрубил я. — Если ты хочешь, чтобы Корабль покинули все, я должен быть один. Только так смогу убедить Анну, напомнив о нашей договорённости.
— Какой договорённости? — Зацепилась сразу новоиспечённая императрица.
— Если ты не забыла, этот Корабль принадлежит мне и сестре. Мы на нём прибыли.
— И создали проблемы мирового масштаба. Я не говорю о жертвах, которые вы с собой принесли. Давай–ка не будем впадать в крайности, мне есть, что тебе ответить, — заговорила сварливо. — Вы всю жизнь провели среди нас. Получали кров и воспитание. О вас заботились, как о родных детях. Да, Андрей, до поры до времени. Но были обстоятельства.
— Не важно. Мысль я понял.
— Поэтому давай установим паритет. Этот корабль больше не ваш, он — собственность Империи. Взамен вы получите все блага. Любые должности.
— Мне ничего не нужно, я согласен и дальше служить меха–гвардейцем.
— Андрей, — раздалось с укором. — Корабль необходимо закрыть, запечатать, законсервировать. Ты понял мою мысль.
Умеет она надавить. Помнится, как спрашивал её о количестве наших мехаров. Но не продолжил мысль, когда она зацепилась за Суслова.
Теперь пробую снова. Но уже сразу с конкретного предложения.
— Даже когда я добьюсь ухода с Корабля всех посторонних, мы не сможем запечатать его по двум главным причинам, — заявляю.
— Это каким же⁈ — Снова Небесная на взводе.
— Медицина, способная вылечить любые недуги, увечья. Нам нельзя этого лишаться.
— Мы не Боги, лечить всех? Или только избранных? Мастер этим никогда не кичился и прибег в крайнем случае.
— Насть, хорошо. Спорить не стану. Тогда второе, более весомое. На корабле ещё две сотни мехаров в режиме консервации. Если тебя беспокоит усиление Британии, вот тебе решение проблемы. Я разберусь, как их настраивать и выведу столько, сколько нужно. Хоть всех забирай.
— А я и забыла, — ахнула Небесная, взгляд уводя хмурый.
— В три раза больше, чем весь твой штат, весомо?
— Что ты хочешь взамен? — Снова посмотрела, но уже с заинтересованностью.
— Я и Анна оставим за собой право быть на Корабле. С тобой составим негласное соглашение, по которому помимо нас с сестрой Корабль смогут посещать только твоя родня, и только с твоего позволения. Там всего–то несколько отсеков, куда им будет доступ. Никаких важных помещений. Только оранжерея, столовая и парк.
— Какой парк? — Отшатнулась.
— Всё для отдыха и реабилитации. Доступ к управлению и хранилищам вооружения будет закрыт. Соглашайся.
— Ты торгуешься со мной? — Покривилась.
— Я нашёл альтернативу. К тому же есть и третья причина. Уверен, что ты не желаешь смерти своему отцу. Потому как если закроешь ему доступ к медицине Корабля, он сойдёт с ума, и это в лучшем случае. Полагаю, ты и сама не прочь поправить здоровье. Неужели ничего не беспокоит?
— Это меркантильно, — выдавила и отвернулась. Но я успел уловить задумчивость в её взгляде.
— Подумай о моём предложении, пока я вразумляю сестру, — подытожил наш разговор.
Ответа не последовало.
— Разрешите идти, ваше величество?
— Ещё высочество, — пробурчала, не поворачиваясь.
— Насть, я поддержу тебя во всём, — произнёс напоследок. — Не отдаляйся от меня.
— Хорошо, — ответила, сдаваясь. — Можешь идти.
Вышел, Зотов смотрит вопросительно.
Пожал плечами и двинул обратно. Костя за мной не пошёл, а постучался к Небесной и зашёл в кабинет, чтобы получить дальнейшие инструкции.
Пользуясь его отвлечением, ускорился. И возрадовался, когда на свежем воздухе он меня не попытался догнать. В мехар взобрался под пристальным взором целого взвода гвардейцев, которые как собачонки пошли за мной хвостиком без лишних слов.
Ничего не комментируя, захлопнул крышку кабины, превращаясь в Медведя и взмыл в воздух.
Решил не нырять в их поле зрения. А отлетел подальше. Погрузившись в толщу, двинул под водой, зная, что меня на радарах уже не засекут.
Небесная, да и Зотов могли бы догадаться, что здесь имеются шлюзы. Но для них всё равно это в диковину. Принимали, что имели, а не предполагали по аналогии.
Первый шлюз оказался метрах в сорока под водой. Он с лёгкостью меня впустил, в промежуточном отсеке сошла вода и изменилась гравитация, став корабельной. Мехара обдало дезактивационным дымом, как в той части корабля. Когда вылез, Медведя утянуло в стену, чтобы не мешал.
Прошёл дальше, очутившись в небольшом коридоре с выбором, куда идти. Здесь тоже имелись окна с отсеками хранящихся боевых машин. Все от середины без рук, ибо изначальный вариант мехара без оружия предполагает выбор. При посадке пилот наращивает выбранный арсенал за счёт энергии Корабля, а не когда уже снаружи, где высасывать будет через эрений силы пилота.
Запрашиваемый портал вывел к парку, где Анна резвится с гостями, совершенно не озадачиваясь штурмом. Что ей скребущиеся в бетонную стену клопы?
Император, старший сын, Третьяковы и София наслаждаются чудесными благами в центре искусственного парка. Они поблизости друг к другу, но каждый занят своим делом. Никто из них и не заметил постороннего, потому как слишком увлечены.
Но не Анна. Как только появился, она подскочила с места в простенькой сорочке и понеслась со всем ног ко мне прямо с босыми ногами. Бросилась на шею без всяких слов и повисла. Но затем выдала:
— Там одна стерва хочет узурпировать власть. Я тут подумала. Давай полетим на море? А заодно потопим этот Остров со всеми интриганами, и дело с концом. Нам даже делать ничего не нужно, он сам под воду уйдёт, когда отцепимся. Что думаешь, братик?
— Думаю, не стоит, — отвечаю, отстраняясь, чтобы посмотреть ей прямо в глаза, при этом не выпуская её из рук.
— Отчего же? Жалеешь их? — Удивилась.
И это меня напугало. Но я смотрю на неё пристально, поддерживая вульгарно за задницу.
— Мы не станем убивать невинных людей. Поняла меня?
Вышло строго. Анна сглотнула слюнку и кивнула, как завороженная.
То–то же. Пора становиться её старшим братом. А то и папенькой и браться за воспитание, хоть уже и поздно.
И не только её! София возникла в самый неожиданный момент. Тоже в ночной сорочке, но кроя с нашей родины, несколько развратного с мелкими вырезами и прозрачностью. Интересно, давно тут с ума все посходили?
— А вот и вы, Андрей! — Воскликнула с горящими глазами.
Пришлось опустить на зелёный газончик сестру.
— О! Голубки, — прощебетала Анна и помчала прочь со словами: — ну я вас оставлю.