Нет, определенно, кроме проправительственных, следует заказать для себя и какие-нибудь оппозиционные газетенки, выяснить — как видят войну и чего хотят представители иных партий? Аналитики, разумеется, их читают, но и мне интересно. Жаль, времени мало.
Но помимо пропагандистской информации в газете сообщалось и ещё кое-что, более любопытное и важное. Нужно было только перелистать все страницы и выйти в конец, раздел «объявления». Один из старейших французских банков «Лионский кредит» сообщал вкладчикам, что выдача процентов с вкладов и прочих средств временно прекращена и что выплаты по государственным облигациям заморожены на неопределенное время. И о чем это может сказать аналитику? Вот-вот… Франция начала испытывать серьезные затруднения в деньгах. Если подобные объявления дают и другие банки, это очень плохо. Для французов, разумеется. Как следствие, чтобы изыскать деньги, правительство либо опять будет вынуждено выпускать облигации (но вопрос — кто их сейчас станет покупать?), либо будет вынуждено занимать деньги за границей. Есть ещё один вариант — запустить печатный станок. Хм… А вот эти сведения мне пока не сообщили. Зато теперь у меня есть чем озадачить своих разведчиков, а заодно и биржевиков с банкирами. Обычно, у них тоже наличествует своя разведка, изучающая конъюнктуру рынка, рост или падение ценных бумаг на бирже, падение процентных ставок. Разведка, разумеется, сильно сказано, но аналитики в банковской сфере имеются. Они ведь тоже могут дать моим военным ценную информацию и, скорее всего, уже и дают.
Призадумавшись, встрепенулся, услышав легкий смешок Сонечки.
— Посмотри-ка, — сказала супруга, протягивая мне газету. На сей раз — немецкую.
Я взял из рук жены газету и допил кофе, с сожалением отметив, что ароматный напиток уже остыл. Хотел, было, попросить Софью приготовить ещё кофейку, но передумал. Несмотря на то, что Соня варила кофе самым обычным способом — на спиртовке в нашей гостиной, а не на раскаленном песке, напиток получался слишком бодрящим. Не уверен, что если одолею ещё одну чашку, то засну нынче ночью.
Так, что там интересное и смешное отыскала Соня? Ага, вот здесь. Вильгельм третий, мой августейший коллега, император Германской империи и король Пруссии распорядился закупить пятьдесят бультерьеров, натасканных на обнаружение и уничтожение котов и кошек.
— Это что же за новый Шариков? — удивился я вслух и видя недоуменный взгляд Сонечки, пояснил. — Есть в нашей литературе такой персонаж — господин Шариков. Его самого создали из собаки, но став человеком, он по-прежнему ненавидит котов. Постоянно требует — нужно душить этих тварей, душить…
— Вот мерзавец! — искренне заявила Соня. — Такую книгу следует запретить!
Я покивал, пытаясь вспомнить — а существует ли в этом мире «Собачье сердце» Булгакова? Когда я попал в этот мир, то попытался выяснить — написаны ли здесь те книги, что нравились мне в моем мире? Нет, не упомню. Надо бы у Ивана Ивановича спросить.
— Да, а что ты смешного увидела? — поинтересовался я. — Может, императору черный кот перешел дорогу, а теперь он котов боится?
— Сейчас, подожди, — заторопилась Сонечка, перебирая газеты. — Я же заметку про императора и бультерьеров в поздней газете прочитала, а до нее другая была. Вильгельм на другое отреагировал. Где же она? Я же эту газету только что видела… Ага, вот она.
Супруга передала мне газету.
Пошелестев страницами, я отыскал нужную статью, называвшуюся «Секретное оружие русского императора». Заголовок был броским. Такой бы пришелся впору желтой прессе моего времени, а не серьезному немецкому изданию. И что там у меня за оружие-то секретное? Самому интересно стало.
Оказывается, по приказу русского императора в секретных биологических лабораториях выращена сотня боевых котов. Внешне они ничем не отличаются от обычных, но в подушечках, куда убираются когти, содержится сильнодействующий яд. Самому животному яд не страшен, потому что коты обладают к нему иммунитетом, зато жертва, которую животное поцарапает, умирает в течение нескольких минут в страшных мучениях. По данным германской разведки, ядовитые коты и кошки в ближайшее время будут переправлены в Германию и во Францию, где их выпустят в пределах досягаемости как императорского дворца, так и вблизи дворца президента Французской республики.
Есть только один способ определить страшного и опасного хищника — по окрасу. Все коты, взращенные в лабораториях, имеют ярко выраженный рыжий цвет.
— Бред какой-то, — покачал я головой, откладывая газету. — Надеюсь, что это газетная утка. Иначе в Германии и во Франции начнется такая охота за рыжими котами, что никакой охоте за ведьмами за ними не угнаться.
— Не похоже, что это бред или утка, — усмехнулась супруга. — Кстати, газетная утка — это какой-то обман? Я правильно поняла?
— Правильно, — поддакнул я и вкратце пересказал историю о том, как некто купил двадцать уток, а потом начал убивать по одной птице в день, рубить ее на части и кормить ею остальных. В конечном итоге осталась одна-единственная утка-каннибал, съевшая всех своих товарок. Публика, прочитавшая заметку, возмущалась и восхищалась невероятной историей, но потом, автор публикации признался, что вся история об утке, сожравшей девятнадцать подруг — это вымысел. С тех пор любую газетную чушь, претендующую на правдоподобность, именуют «газетной уткой».
Софья внимательно слушала, округляла глазки в некоторых местах, а потом показала мне ту самую французскую газету, которую я только что читал, обратив внимание на капрала Жерара и объявление банка, но пропустил сообщение о том, что в парламенте Франции проходит слушание о внесение в военный бюджет дополнительной статьи расходов — создание в структуре военного министерства специального питомника для разведения собак, умеющих реагировать на ядовитых котов и кошек рыжего цвета.
Нет, определенно Европа сбрендила. Конечно, она никогда не была нормальной, но здесь, что называется, «пробила дно». Вообще, откуда у информации о ядовитых котах ноги растут? Есть, разумеется, версия, что героические приключения нашего Васьки не остались незамеченными врагами. Разумеется, Европа заметила и описание приключений и огромное количество сувениров, посвященное моему коту. Но кто умудрился сделать такие выводы и превратить моего Васеньку в монстра? Может, моя несостоявшаяся невеста? Нет, воспоминаниям Эдиты Марии Баварской вряд ли бы поверили. Значит, есть во Франции и Германии некие люди, что решили малость помудрить. А может, все гораздо проще? Некие заводчики собак решили малость разбогатеть? И так может быть.
Ну да ладно, дуростью больше, дуростью меньше. Вот рыжих котов жаль. Все-таки, в собственном маразме европейцы способны на многое.
Да, а где Вася? Где мой главный защитник и хранитель уюта?
Словно бы услышав мои мысли, из-за закрытой двери раздалось недовольное мурчание.
Мы с Соней переглянулись и, не сговариваясь, кинулись открывать дверь своему владыке и повелителю. Едва не столкнулись лбами.
Василий явился не один, а в сопровождении двух котят. Судя по окраске, можно было не сомневаться, что это его сыночки. А может и дочки, пока не знаем.
Котятки потешно семенили рядом с папашей, но пока стеснялись и, время от времени останавливались, а Вася заботливо подталкивал детенышей носом.
Но котята быстро освоились. Вон, один впился коготочками в обшивку кресла, пытаясь взобраться наверх, а второй, которого Соня сразу же ухватила и принялась тискать и сюсюкать, уже учится включать «мурминатор».
— М-да, — только и сказал я, наблюдая, как под коготками трещит гобеленовая ткань, которым обтянуто кресло.
Кажется, этому креслу уже лет сто, если не больше, а такую ткань продавали едва ли не по дециметрам? Но с другой стороны, эта обшивка все равно уже слегка истерлась, кое-где продрана, потому что по ней прошлись и Васины когти. Стоит ли жалеть дорогую обшивку, если будущие бойцы боевого кошачьего крыла решили заточить о нее коготки? Да ни в жизнь. Как говорят, для хорошего человека ничего не жалко, а для котика — тем более.
— Судя по всему, Василий привел пополнение, — раздумчиво проговорила Соня, почесывая у котенка за ушком. — Решил, что один с охраной не справится.
— Вась, ты себе подчиненных готовишь или просто деток привел познакомится? — поинтересовался я.
Василий, первоначально ревностно поглядывавший — а не обидят ли человеки его деток, теперь успокоился и разлегся у камина.
— Васенька, так чего ты на голом полу лежишь? — забеспокоилась Соня. Посмотрев по сторонам — что бы такое постелить котику, потянулась, было, к моему генеральскому кителю, но, решив, что погоны и ордена станут колоть рыжему ребрышки, стащила со спинки кресла собственный пуховый платок — за такой платок любая модница отдаст месячное жалованье мужа, а некоторые — и самого мужа и, без колебаний расстелив его на полу, принялась перетаскивать на него Ваську. С котенком на руках это было трудно сделать. Что ж, пришлось помогать супруге.
Эх, посмотрел бы кто-нибудь на нас со стороны! Император и императрица сильнейшей в мире империи пытаются «перекантовать» на пуховый платок рыжего кота. Вот бы народ посмеялся. Ну, смейтесь, мне не жалко. Но мой кот имеет право на уют и тепло.
Глава 3День женской мудрости
Утро началось с того, что мой камердинер Трофим пришёл ко мне с неожиданной просьбой. Я сначала не понял, от чего он мнётся, не решаясь заговорить.
— Трофим, ты хотел что-то сказать? — спросил я. — Что-то важное?
— Ваше Императорское Величество, подпишите прошение, попросил он тут же.
— Прошение? — удивлённо поднял я брови. — Какое такое прошение?
Он по-прежнему, переминаясь с ноги на ногу, подошёл ближе и протянул мне листок бумаги.
— Отпустите на фронт, — наконец произнёс он.
— Что? — удивился я, мои брови поползли наверх.
— Да вот был у воинского начальника, — начал он. — Сказали мне там, что парень я серьёзный, такие на фронте нужны, но, коль служу во дворце, сказали, что сначала нужно получить разрешение у начальства.