Я ощущал себя евреем в гитлеровской рейхе! Которому уже заранее вынесли приговор. Я видел полные ненависти взгляды – даже от тех, кто по долгу должен меня защищать! А когда в зал вошла эта распутная девка, Лючия, вместе со своим мужем-героем (в мундире русского полковника, со всеми регалиями), то ее встретили овацией! В зале было полно русских военных, они вели себя тут как победители – Италия, неужели ты забыла свою гордость, раз так пресмыкаешься перед варварами! Затем обвинитель зачитал мою статью (под возмущенные возгласы в зале).
– Клянусь именем Господа нашего, – сказала эта змея в женском обличие, выглядевшая сейчас как само воплощение невинности, даже ее платье походило на монашеское облачение, – что у меня не было ни единого мужчины, кроме моего горячо любимого мужа. И если кто-то может заявить обратное, то пусть встанет и скажет это здесь!
Какой дурак будет самоубийцей? Конечно же, все вызванные судом свидетели (из экипажа миноносца, персонала авиабазы и прочих мест, которые я вписал) клялись в исключительно высоконравственном поведении синьоры Лючии во время ее пребывания там. Но я знал, что они лгали – ведь не может быть такого, чтобы красивая женщина, и в чисто мужском обществе, не вызывала похоти и не поддавалась ей! Что-то где-то и с кем-то обязательно должно быть – или эта Лючия подлинно святая, во что я не верю, все святые вымерли сотни лет назад (по крайней мере, я их вживую не встречал). Но я ждал, что будут слухи, сплетни, а в зале полно репортеров, за что-то зацепятся, и будет славный скандал со смакованием подробностей и разоблачением этой мнимой «святой». Но все свидетели были единогласны – запуганы толпой и властями. Несчастная Италия, всего за девять лет под советским сапогом ты стала подлинно тоталитарной страной, где инакомыслие карается смертью! Если так поступили со мной, иностранным журналистом – то какие кары обрушиваются на голову простого обывателя, посмей он сделать или сказать что-то недозволенное?
От меня потребовали назвать источник моих сведений. Мои утверждения о журналистской тайне не были приняты во внимание. Примитивная логика – раз не можешь назвать информаторов, значит, виновен! И у меня помутилось в глазах, когда я услышал приговор:
– Три года тюрьмы. С учетом, что обвиняемый является иностранным гражданином, суд считает возможным заменить наказание штрафом. При неуплате которого в трехдневный срок приговор о тюремном заключении вступает в силу.
Сколько это будет, если перевести в доллары по курсу – о боже, больше ста тысяч! Мне не заработать столько и за три года! Но оказаться в камере с итальянскими бандитами, ворами, насильниками и убийцами – для меня это смертный приговор. Если в этой стране так ведут себя служители закона – то можно представить, что сделают со мной уголовники! Но где я возьму такие деньги?
Мистер Кеннеди выручил меня и тут. И теперь я должен Правительству США! Как я буду расплачиваться?! Но как минимум я жив!
Скажу еще и об отвратительном инциденте, произошедшем уже после заседания суда. Когда карабинеры вывели меня из зала, разлучив с моими охранниками, я даже не заметил, как сменился конвой – но, случайно обернувшись, узнал в одном из моих сопровождающих Смоленцева, переодетого в полицейский мундир. Он смотрел на меня как гремучая змея на мышь. Я решил, что сейчас он меня прикончит, и обмочился – как любой на моем месте, оказавшись лицом к лицу с безжалостным убийцей. А он сказал мне, на правильном английском:
– Ты оскорбил мою жену. А значит, и меня. За такое платят не деньгами, а кровью. Когда мы встретимся в следующий раз, я отрежу твой язык вместе с головой. А сейчас живи пока, сколько сможешь!
И резкий удар, даже тычок в спину – так, что щелкнули позвонки. А когда я открыл глаза, его уже не было. Конечно, я высказал свой протест карабинерам – на что сержант лишь ответил, с деланым удивлением:
– О ком вы говорите, синьор? Мы не видели никого!
Вот цена их свидетельствам! Без сомнения, так же лгали все в том суде – умалчивая о любовных похождениях этой твари! Что ж, значит, пригвождая ее к позорному столбу своим пером, я не грешу против истины. Какая разница, с кем, где, когда конкретно – если это где-то с кем-то когда-то было?
Ты еще пожалеешь, что связалась со мной! И ты, и твой сожитель, и твои хозяева-работодатели. Я из тебя сделаю подлинное воплощение порока, грязи, распутства и злодейства нашего двадцатого века! Кстати, есть у меня и приятели в Голливуде – вот будет фильм!
У генерала не было причин любить меня. Как и Англию. Но я был уверен, что мы договоримся – поскольку генерал, несомненно, умный человек. А двое умных всегда сумеют увидеть общий интерес, отбросив в сторону свое личное. Бывают исключения – относящиеся к особам женского пола. Оттого женщины никогда не могут будут политиками. И потому нашей славной королеве всегда будут необходимы такие, как я.
– Отличное вино! Однако же перейдем от приветствий к делу. Я достаточно имел времени, чтобы ознакомиться с французской прессой. В которой преобладает точка зрения – «слава Господу, что мы остались в стороне от этого безумства». Только почему-то никто не видит главного. Эти события идут в ущерб не только США и нам, но и всему свободному миру. И способствуют усилению комми – которые завтра возьмутся за вас. А ведь Францию от коммунистической зоны даже Канал не отделяет – так что не отсидитесь! Или вы думаете, что будет как в Италии, относительно мирно и без широких репрессий? Так там это было оттого, что в тот момент Советы еще вели войну с наци, и им было совершенно не с руки настраивать против себя возможных союзников. Ну и фактор Ватикана имел место. А во Франции уже сейчас обстановка далека от гражданского мира – не редкость стрельба на улицах и трупы со следами пыток, найденные утром на свалке. Вас пока спасает, что и красные, и черные опасаются окончательно раскачивать лодку, из-за крайне неясных перспектив, не последняя из которых – это превращение Франции в радиоактивную пустошь, на которой дерутся русские и американцы. Но вы понимаете, что это положение неустойчиво, а потому не может продлиться долго? И когда кто-нибудь, очень возможно, что по дурости, сдвинет камешек и вызовет обвал – боже, спаси тогда и Францию, и нас, и всю Европу, и весь мир! Если русские не врут про ядерную зиму – а наши эксперты это пока что не опровергли.
– Простите, сэр, а какой интерес вам? И не надо говорить, что Франция должна снова жертвовать собой ради победы над коммунизмом. При всем уважении к западным ценностям и западному миру, я несу ответственность прежде всего перед своим народом и своей страной. И не желаю делать ее фигурой на доске чужой игры.
– А за свою страну вы играть хотите? Отрадно, что вы понимаете, что победителей в Третьей мировой скорее всего не будет. Если считать под победой – полученный в итоге мир, лучше довоенного. Это понял даже Сталин, с которым я имел возможность беседовать две недели назад. Это очевидно для меня, для вас – а вот в американцах я очень сомневаюсь. Они уверены, что отсидятся за противотанковым рвом шириной с океан. Вот только я не склонен недооценивать русских – такие, как ваш Фаньер, могут изображать их тупыми иванами, но мы-то знает, насколько этот народ может быть умен и опасен для тех, кого сочтет врагом. От них можно ждать любых сюрпризов, даже тех, из нашумевшего фантастического романа про войну Атлантической лиги и Континентального альянса – атомные торпеды с зарядом в тысячи мегатонн, смертельные вирусы. Да и феномен «моржихи», к сожалению, не фантастика, так пока и не объяснен. Кто-то всерьез считает, что Сталин имеет машину времени в подвале Кремля. Хотя я не знаю, какой вариант для нас предпочтительнее – что русским их потомки помогают, или что СССР самостоятельно сумел осуществить такой рывок? Но для меня несомненно одно: сейчас Советы нельзя победить грубой силой! Это можно было сделать сразу после их революции – но тот поезд уже ушел.
– И теперь мы должны считать их друзьями?
– Нет, черт побери! Война не кончается – а просто приобретает иные формы: дипломатическая, торговая. А прежде всего – война идей! Русские – вернее, их образованный, правящий класс, но кто и когда спрашивал мнение прочих – веками смотрели на Европу, видели в ней образец для подражания. В этом наш самый верный, если не единственный шанс. Разложить их изнутри, превратить суровых воинственных варваров в изнеженных сибаритов, больше всего ценящих собственную сытость и покой! Прекратить идиотские попытки урвать что-то силой, здесь и сейчас будь моя воля, я бы отдал кретинов, придумавших операцию в Средземном море, под суд, аналогичный русским «чрезвычайным тройкам». А если уж что-то делать, то исключительно руками какой-нибудь наемной сволочи, не имеющей никакого отношения к нашим державам!
– Мы для них уже не образец подражания. После их Победы – и когда они увидели, что такое Европа.
– Они уже проходили по ней победным маршем. Взяли Париж, вышвырнув оттуда непобедимого Бонапарта. И что, их правящий класс от этого перестал по-французски говорить?
– «Мы не Запад и не Восток, мы – Север». Если Аркаим – это действительно «отец всех городов». Даже русские школьники сейчас изучают, наравне с историей Европы, про свою Великую степь.
– Знаю. Тем более важно оборвать это на взлете! Внушить русским, что как бы они ни старались, но европейцы будут намного культурнее, цивилизованнее их. Это процесс очень долгий, и мы с вами скорее всего не увидим его завершения. Но другого пути нет! И дай бог, чтобы это скорее поняли и в Вашингтоне!
– Вы предлагаете моей стране союз – правильно ли я вас понял?
– Не я, а обстановка в мире. Например, вы, пожалуй, были правы, что выставили со своей территории американские войска – иначе вполне возможным было бы ваше вовлечение в войну не по своей воле, а что за океаном решат.
– К сожалению, «президент-акт» – это реальность. И потому далеко не факт, что следующий президент будет следовать моим курсом. Я даже не знаю, кому реально подчиняются мои генералы и начальник контрразведки – мне или посольству США, как в какой-нибудь банановой республике.