Оставалось только подхватить птицу и побежать следом за ненормальным. В дверях я столкнулась с псом. Замерла, судорожно думая, как бы обойти эту громилу. Выглядел Череп устрашающе: внушительный вид, мощный костяк и мускулатура, массивная голова, толстые висячие уши, складки на морде, короткая шерсть черного цвета. Если я не ошибалась, эта порода называется «неаполитанский мастиф». В общем, настоящий громила. А вдруг у него такой же характер, как у хозяина?
Однако пес проявил больше сердечности, хотя поняла я это не сразу, а вначале чуть не завопила от страха. Собака боднула меня головой и обслюнявила мне руку, а потом потрусила впереди, показывая дорогу. За что я была ей благодарна – без проводника мы с веденом давно бы заплутали в здешних коридорах. Еще бы рассказала, что такое сота, или как там называлось место, куда мне предстояло дойти.
Как оказалось, Карат поджидал возле лифта, куда вошел сразу же, как меня увидел. Встал в самый угол, будто даже находиться со мной в одном помещении ему было противно. Я скопировала его поведение, забившись в противоположный, Череп разлегся посередине, показывая полное довольство происходящим. Веден тоже не беспокоился, поглядывая на всех с импровизированной жердочки, в которую превратилась моя рука.
Так и стояли, буравя друг друга взглядами, пока наконец Карат не нажал на кнопку. Затем он демонстративно развернулся ко мне спиной. Ясное дело, я тоже отвернулась. Правда, против воли прислушивалась, боясь пропустить его приближение. Как хорошо, что Череп лег между нами, хоть какая-никакая преграда от сумасшедшего вершителя.
Глава восьмая
Вскоре двери лифта разошлись, являя очередное помещение, как две капли воды похожее на то, откуда меня увела Игла. Кстати, я не запомнила, на которую кнопку нажал Карат. Впрочем, какая разница, здесь мне все было внове.
Пока я осматривалась, воитель поторопился выйти из лифта. Остался рядом только Череп, но и он ждать, пока соизволю оторваться от изучения местности, не стал. Громко гавкнул, отчего я подпрыгнула от неожиданности, и потопал за парнем. Мне ничего не оставалось, как следовать за собакой. Карат, естественно, не интересовался, а не отстала ли я.
Мы преодолели очередной поворот, широкий проходной зал, где я увидела знакомую картину: люди и животные отдыхали, общались, в общем, неплохо проводили время. Кстати, замеченные мной индивиды были тоже знакомы, мимо них мы проходили с Иглой, когда шли к владетелю. Значит, где-то рядом должна быть комната, в которой я спала.
Парень опять свернул, преодолел еще пару проходных комнат-залов, потом только остановился. Дождался нашего с Черепом прихода и без особого выражения заявил:
– Моя сота начинается здесь. Будь добра, запомни дорогу.
Угу, как это? Легко сказать, запомни, если идешь по виляющим коридорам во второй раз.
– Что такое сота? – прежде чем он опять превратится в манекен, спросила я. – Скажи, будь добр.
Интонацию скопировала совершенно случайно.
Парень, кажется, жалел, что вообще открыл рот. Видимо, разговаривать со мной он не имел никакого желания. Впрочем, и я бы свела наше общение на нет. Только вот больше спрашивать-то не у кого. Обладал бы Череп человеческой речью, спросила бы у него, а на этого душегуба и не смотрела бы.
– Сота – это комнаты членов пригоршни, – все-таки соизволил ответить Карат. – Десять отдельных комнат и один общий зал.
А потом он развернулся и прошел дальше, оказываясь в очередной проходной комнате. Я, мысленно приготовившись ко всему, вошла следом за ним и за собакой. В зале прохлаждались четверо: рыжая девушка и два парня моего возраста, а также мужчина лет тридцати. Уже не удивляясь, я увидела возле каждого из них животное. У девчонки на коленях грелась черная кошка, у ног мужчины лежала пятнистая ящерица, парней обвивали змеи той или иной степени ужасности.
– О, ты вернулся, Карат!
Едва завидев парня, рыжая мигом закончила разговор с обладателем ящерицы. Подхватила свою пантеру и подбежала к нему. Выглядела девушка занимательно: помимо огненного цвета кудрей, имела зеленую радужку глаз, вздернутый носик, стройное телосложение и длинные ноги. На ум пришло определение: ведьмочка.
– Что сказал Булат? – поинтересовалась она.
Парень едва заметно поморщился и нехотя ответил:
– Знакомьтесь, это Лиза. – И некультурно ткнул пальцем. – Видящая. С этого момента член нашей пригоршни.
Некоторое время местный контингент молчал, видно, переваривал мое появление. Однако не забывал бесстыдно рассматривать и меня, и ведена.
– Чара, помоги ей подобрать комнату, познакомь со всем и всеми. Покажи, что да как. Но ко мне пока не ходите, поразмышлять надо. Кое о чем.
– Как скажешь, Карат, – кивнула ведьмочка. – Ну, пошли, что ли, Лиза. – На моем имени она почему-то запнулась. – Покажу, какие комнаты пусты.
Не дожидаясь моего согласия, Чара развернулась и порысила дальше вглубь соты.
– Вот эти пять заняты, – показала она на ближайшие двери. – Остальные можешь осмотреть. В целом они одинаковые.
Раз одинаковые, то какой смысл выбирать, мучиться?
– Вот эту, – указала я на первую попавшуюся на глаза дверь, находившуюся через три после последней занятой.
Кстати, сота и вправду чем-то походила на соты в улье. Из коридора можно было войти в общий зал для отдыха, из него – в личные. Личные окружали зал на манер лепестков ромашки.
– Как хочешь, – повела плечами девушка. – Располагайся.
И быстренько ретировалась.
М-да, похоже, я пришлась совсем не ко двору. Глубоко в душе тлела надежда, что остальные члены пригоршни примут меня лучше, чем их командир. Но нет. Хотя на что я, собственно, могла надеяться? Появилась из ниоткуда и вклинилась в сработанную группу.
Вздохнув, тронула дверь, которая тут же открылась. Неужели замков нет? Точно, только щеколда. М-да, час от часу не легче.
– Что скажешь, птица? – прислонившись спиной к деревянной поверхности, спросила я. – Как думаешь, сможем мы с тобой здесь прижиться? Или я зря согласилась?
Птица наклонила голову и, как мне показалось, успокаивающе заклекотала.
– Буду на это надеяться, – грустно улыбнулась я. – А пока давай осмотрим тут все самостоятельно, раз уж никто экскурсию не удосужился провести.
Оказалось, под «личной комнатой» здесь понимали несколько другое, нежели я. Скорее, это была однокомнатная квартира с полноценной кухней и совмещенным туалетом. Имелись и странности, вернее, одна, но значительная. Здесь отсутствовали окна. Совсем. Ни одного. Я специально везде проверила.
Вместо них обнаружилось нечто похожее на закрытую подвижными рейками вентиляцию. Наклонил рычаг возле вентиляционного люка, рейки поворачивались – в комнату врывался сильный поток воздуха. Поменял наклон – поток уменьшался. Вернул в начальное положение – становился едва ощутимым.
Из мебели в комнате находились кровать, объемный шкаф, в котором мне удалось обнаружить два полотенца и нераспечатанный комплект постельного белья. Стол, стул и прикроватная тумбочка. Так сказать, необходимый минимум для жизни. Впрочем, в интернате, да и в квартире Томы было куда скромнее, так что, в общем, мне понравилось.
Кухня оказалась оборудована лучше. Здесь можно было не только есть, но и готовить, а также хранить продукты. А еще, пожалуй, даже принимать гостей, если найдутся в гнезде индивиды, которые пожелают этими гостями стать. Кухонный гарнитур порадовал наличием соли, сахара и круп. Так что погибнуть во цвете лет от голодной смерти, если вдруг обо мне все разом забудут, не грозило.
С одеждой, правда, не повезло, купить-то я не успела. Надеюсь, мне все же позволят забрать вещи из дома. Да и с учебой нужно что-то думать. Хотя кое-кто обещал решить вопрос и с учебой, и с теткой.
Я осмотрелась, застелила кровать и уселась на стул.
И что делать дальше? Тут сидеть или все же выйти в люди? Хотелось в душ и перекусить. Можно, конечно, посетить ванну, вот только надевать грязную одежду на чистое тело не особо приятно. С удовлетворением второй потребности тоже не все было ясно: то ли начинать готовить самой, то ли дожидаться, когда накормят?
В душе спорили стеснение и любопытство. После короткой, но кровавой битвы победило последнее. Я решила выбраться из уютной норки.
В общем зале практически ничего не изменилось, разве что Чара на повышенных тонах что-то доказывала одному из змеевладельцев. Конечно же, стоило мне войти, ведьмочка замолчала. Окинула меня недовольным взглядом и, покрепче прижав кота к груди, пересела на соседнее кресло. Затем демонстративно достала планшет и уткнулась в экран.
– Здравствуйте, – ощущая себя не в своей тарелке, проговорила я. – Прошу прощения, но не могли бы вы сказать, что мне делать дальше?
Да, не лучшее знакомство, но начинать-то с чего-то надо.
Контингент опять включил режим загрузки и с самыми разными выражениями на лицах таращился на меня. Наконец русый синеглазый мужчина среднего роста и комплекции, тот, на чьих коленях лежала ящерица, поднялся. Кашлянул, прочищая горло, и заговорил:
– Добро пожаловать в пригоршню, Лиза.
Я кивнула, поблагодарив за любезность.
– Я Конек, это Жук, – показал он на своего питомца.
С трудом удержав серьезное лицо, снова кивнула. Вот это прозваньице! Просто улет!
– Приятно познакомиться, – растянула губы.
Конек расцвел в ответной щербатой улыбке.
– Вон те охламоны – Тюлень и Злюка.
М-да, и кто придумывал им имена?
С дивана поднялся высокий полный блондин с сеновалом на голове и помахал рукой. Из-за его плеча показалась коричневая уплощенная голова с закругленной мордой и некоторое время сверлила меня взглядом.
Я чуть не упала от страха, видя такое пристальное внимание гадюки. Эту ядовитую змею я узнаю из всех, встречались как-то в детстве. Благо, мама, тогда еще здоровая и быстрая, спасла.
Конек продолжил знакомство:
– А это Хорь и Трещотка.
Хорем оказался востроносый низкорослый кареглазый брюнет восточного типа. Трещоткой – зеленовато-серая с темными серыми полосами змея. К какому семейству относилась она, определить я не могла.