— Магия ворона, — сказала Люси.
— Магия ворона — это выдумка, не больше, — Гидеон крепко схватил меня за руку и потянул вниз по лестнице, на улицу.
Нашего экипажа и след простыл.
— Это неправда! И граф тоже это знает.
Гидеон всё ещё держал Люси под прицелом, но взгляд его был направлен на окна второго этажа. Там ведь вполне мог стоять Франк со своим пистолетом. Пока что нас прикрывал козырёк крыши.
— Подожди, — сказала я Гидеону. И посмотрела на Люси.
В её больших голубых глазах стояли слёзы. Отчего-то так сложно было ей не поверить.
— А почему ты так уверен, что они лгут, Гидеон? — тихо спросила я.
Он раздражённо взглянул на меня. Глаза его сверкнули.
— Уж я-то знаю, — прошептал он.
— Звучит не очень убедительно, — сказала Люси. — Вы можете нам доверять.
Неужели мы действительно могли им довериться? Но зачем им тогда совершать такие манипуляции и выискивать нас здесь?
Краем глаза я увидела, как из двери выскользнула чья-то тень.
— Осторожно! — крикнула я. Но Милхаус уже был совсем рядом. Швейцар замахнулся, чтобы ударить, но в последний момент Гидеон резко развернулся.
— Милхаус, нет!
Это был голос Пола. Он доносился с лестницы.
— Беги! — крикнул Гидеон. Я решилась за долю секунды.
Бежала я так быстро, насколько мне позволяли мои новые сапожки. Мне всё время казалось, что я вот-вот услышу выстрел за своей спиной.
— Поговори с дедушкой! — крикнула Люси мне вслед. — Спроси его о зелёном всаднике!
Гидеон нагнал меня лишь за следующим поворотом.
— Спасибо, — пропыхтел он и засунул пистолет в карман. — Главное, его здесь не потерять. Сейчас — прямо.
Я огляделась.
— За нами кто-нибудь гонится?
— Не думаю, — сказал Гидеон. — Но на всякий случай нам лучше поторопиться.
— Откуда он вдруг там взялся, этот Милхаус? Я всё время следил за лестницей.
— Наверное, в доме есть ещё один выход. Я тоже об этом не подумала.
— Куда же запропастился этот хранитель с нашим экипажем? Он ведь должен был нас дождаться.
— Чёрт-те что, — Гидеон совсем выбился из сил. Люди на улице бросали на нас удивлённые взгляды, когда мы пробегали мимо. Но мы уже к такому привыкли.
— А кто такой этот зелёный всадник?
— Я без понятия, — сказал Гидеон.
У меня уже закололо в боку. Долго я такого темпа не вынесу. Гидеон повернул на маленькую улочку и, наконец, остановился у входа в какой-то храм. Holy Trinity — прочитала я на табличке.
— Что мы здесь делаем? — я еле переводила дыхание.
— Мы пришли исповедаться, — сказал Гидеон. Он огляделся по сторонам и отворил тяжёлую дверь. Мы попали в тёмный зал, дверь за нами закрылась. Здесь витали тишина и покой. Чувствовался запах фимиама и в душу вселялось торжественное настроение, которое возникает у каждого, когда заходишь в церковь.
Это была милая церковь. На окнах сверкали пёстрые витражи.
Стены из светлого песчаника, подсвечники, в каждом из которых пылали по нескольку свечей. Каждая из них таила чью-то молитву или чьё-то желание.
Гидеон провёл меня по левому нефу прямо к исповедальне, отодвинул завесу и указал на место в маленькой кабинке.
— Ты что, серьёзно? — прошептала я.
— Да. А как же ещё. Я сяду на другую сторону и мы дождёмся прыжка в наше время.
Я смущённо уселась на деревянный стульчик. Гидеон задёрнул штору перед моим носом. Через секунду отворилось маленькое резное окошко.
— Удобно?
Постепенно я приходила в себя, глаза привыкали к церковной полутьме.
Гидеон посмотрел на меня с наигранной серьёзностью.
— Итак, дочь моя! Возблагодарим же Господа нашего за кров над нашими головами.
Я уставилась на него непонимающим взглядом. Как он мог оставаться в таком расслабленном, почти весёлом настроении? Ведь только что он был в такой непростой ситуации. Боже мой! Он ведь только что держал под прицелом мою двоюродную сестру! Как он мог сохранять такое хладнокровие после всего, что с нами произошло.
— Ты что, снова язвишь?
Вдруг Гидеон смутился. Он пожал плечами.
— Придумай что-то получше!
— Да уж! Может, песенку сочиним по мотивам того, что только что произошло? Почему Люси и Пол говорили, что кто-то промыл твой мозг?
— Мне-то откуда знать? — он провёл рукой по волосам. Я заметила, что ладонь его немного подрагивала.
Значит, всё-таки он не такой спокойный, каким прикидывается.
— Они хотят вселить в тебя неуверенность. И в меня тоже.
— Люси сказала, что я могу спросить своего дедушку. Наверное, она не знает, что он умер, — я вспомнила глаза Люси, наполненные слезами. — Бедная. Ужасно, наверное, никогда больше не увидеть никого из своей семьи.
Гидеон ничего не ответил. Мы немного помолчали.
Сквозь щель между шторой и стенкой был виден алтарь. Какая-то деревянная фигурка вышла из темноты и поглядела на нас. Она была совсем маленького роста, с острыми ушками и хвостом, как у ящерицы. Я быстро отвернулась. Если это привидение поймёт, что я его вижу, то сразу же начнёт приставать.
Эти фигурки с резных желобов могут быть очень настырными, в этом я убедилась на собственном опыте.
— А ты уверен, что можешь доверять графу Сен-Жермену? — спросила я, пока смешное привидение скакало в нашу сторону.
Гидеон глубоко вздохнул.
— Он гений. Он открыл такое, что ни один человек до него… да, я ему доверяю. Что бы ни придумали себе Люси и Пол, они ошибаются, — он вздохнул. — По крайней мере, ещё совсем недавно я был в этом полностью убеждён. Всё казалось таким логичным.
Кажется, маленькому деревянному духу мы показались откровенно скучными особами. Он забрался на колонну и исчез в галерее, где стоял орган.
— А сейчас тебе так не кажется?
— Я знаю только одно: всё было под контролем, пока не появилась ты! — сказал Гидеон.
— Ты что, винишь меня в том, что впервые в жизни не всё танцуют под твою дудку? — я подняла вверх брови, совершенно так же, как несколько часов назад это делал сам Гидеон. И правда, крутое чувство! Я почти улыбалась, так я была собой довольна.
— Нет! — он покачал головой и застонал. — Гвендолин! Почему с тобой всё так сложно? Почему ты не такая, как Шарлотта? — он подался вперёд. В его взгляде сквозило какое-то совершенно незнакомое мне чувство.
— А-а-а. Вот о чём вы сегодня так мило общались на школьном дворе, — обиженно сказала я.
Чёрт. Кажется, я оступилась и теперь проигрываю всухую. Новичок, что с меня возьмёшь!
— Ревнуешь? — резко спросил он и широко улыбнулся.
— Вовсе нет!
— Шарлотта всегда делала то, что я ей говорил. А ты мне не подчиняешься. Что иногда очень напрягает. Но вообще это очень весело. И мило.
На этот раз я потеряла самообладание не от одного его взгляда.
Чтобы скрыть смущение, я начала поправлять причёску. Волосы от такой пробежки полностью растрепались. Наверное, нас можно было найти по шпилькам, которые вели от самой Итон-плейс до ворот церкви.
— А почему мы не возвращаемся обратно в Темпл?
— Тебе что, не нравится тут? Как только мы окажемся в Темпле, они опять заведут эти нескончаемые разговоры. Честно говоря, мне бы хотелось немного отдохнуть от дядюшки Фалька, который помыкает мной направо и налево.
Ха! Вот и моя очередь:
— Не очень-то приятное чувство, правда?
Он покачал головой.
— Нет. Совершенно.
Снаружи раздался какой-то звук. Я спряталась в кабинку и выглянула из-за занавески. Всего лишь старушка. Пришла, чтобы зажечь поминальную свечку.
— А что, если мы прыгнем обратно прямо сейчас? Не очень-то хочется оказаться на коленях у… э-э-э… ребёнка, принимающего причастие.
— Не волнуйся, — Гидеон тихо рассмеялся. — В наши дни эта исповедальня свободна всегда. Она, так сказать, забронирована специально для нас. Пастор Джекобс называет её лифтом в преисподнюю. Он, конечно же, один из хранителей.
— А сколько нам ждать этого прыжка?
Гидеон посмотрел на часы.
— Время ещё есть.
— Надо провести его с пользой, — я хихикнула. — Не хотел бы ты исповедаться, сын мой? — это просто сорвалось с моих губ, и вдруг я совершенно отчётливо поняла, что же здесь происходит.
Меня развлекал Мистер-ранее-известный-как-Дуристер. Я сидела напротив него на лавке исповедальни в прошлом столетье и — флиртовала! Что за ужас! И почему Лесли не приготовила для меня никакой папки с полезной информацией на этот случай!
— Только если и ты выдашь мне, какие грехи совершила.
— А тебе только это и нужно, — я спешила сменить тему. Какая-то щекотливая ситуация получалась. — Кстати, ты был прав насчёт ловушки. Но как же Люси и Пол узнали, что мы окажемся здесь именно сегодня?
— Не имею ни малейшего понятия, — сказал Гидеон и наклонился вдруг так близко к моему лицу, что мы чуть не ударились друг о друга носами. В тусклом мерцании свечей его глаза казались совсем тёмными. — Но, может, ты это знаешь.
Я смущённо посмотрела на него (дважды смущённо — во-первых, из-за вопроса, а во-вторых, из-за неожиданной близости к нему).
— Я?
— Может, это ты рассказала Люси и Полу, где мы должны были встретиться с Маргарет Тилни.
— Что-о-о?! — я, должно быть, выглядела полной дурочкой. — Что за бред! Когда бы я смогла это сделать? Я ведь даже не знаю, где находится хронограф. И я бы никогда не допустила, чтобы… — я оборвала эту тираду прежде, чем успела проболтаться.
— Гвендолин, ты же не знаешь, что ты можешь натворить в будущем.
Это надо было сначала переварить.
— Тогда это мог быть и ты сам, — сказала я немного погодя.
— Тоже правда, — Гидеон снова залез на свою сторону кабинки. Там в тусклом свете белели его зубы. Он улыбался.
— Кажется, с нами случится в скором времени много всего интересного.
Эта фраза заставила моё сердце забиться быстрее. Предстоящие приключения, наверное, должны были меня напугать, но пока единственное, что я испытывала, было всепоглощающее счастье.