— Но чтобы получить все это, тебе придется каждый день мириться с Константином. И это было бы участью хуже, чем сама смерть.
— Ты закончил? — спросила его.
— Возможно.
— Я рада. Пожалуйста, прекрати говорить.
— Я люблю тебя, Каталина.
Я зарычала на него.
— Ты такая умная и красивая.
— Алессандро, заткнись.
— От твоих крыльев захватывает дух.
Я бы ударила его.
— Ты готовишь как богиня…
— Черт возьми! — Я бросила маркер на пол.
Он схватил меня за руки и поднял на ноги. Его глаза были как расплавленный янтарь.
— Каждый раз, когда я просыпаюсь рядом с тобой, я чувствую себя самым счастливым человеком, когда-либо рожденным на свете. Я не могу поверить, что ты выбрала меня. Я весь и навсегда принадлежу тебе. Во всем этом мире нет никого, подобного тебе.
Он коснулся моей щеки кончиками пальцев и поцеловал меня. В том поцелуе было так много нежности. Он был создан из любви и надежды, и это сломило меня. Я так долго пыталась держать себя в руках, но никакая защита не смогла бы противостоять этому.
Он вытер слезы с моего лица пальцами и коснулся моего лба своим. Мы стояли в дюйме друг от друга, пока глифы сохли на его коже.
— Не умирай завтра, — сказала я ему.
— Я не буду. Обещаю.
Глава 18
Северо-западный угол стены был расширенным, превратившись в патио, изначально спроектированным как живописный фон для свадебных фотографий. Внутренний дворик был увенчан павильоном, который мы окрестили «Свадебным тортом», потому что он выглядел нарядно и нелепо. После покупки Комплекса «Свадебный торт» был превращен в наблюдательный пункт с усиленными стенами и массивными пуленепробиваемыми окнами. Мы по-прежнему называли его «Свадебным тортом», несмотря на все ремонтные работы и тот факт, что его очаровательный стол и стулья были заменены утилитарным столом с множеством фотоаппаратов и биноклей.
Сейчас я стояла внутри и пила кофе из белой кружки с золотой надписью: «Ты справишься».
За пуленепробиваемым окном разгорался рассвет, небо медленно наливалось красным и оранжевым. Обещался быть один из тех незабываемых техасских рассветов.
Во внутреннем дворике позади нас, скрытый от посторонних глаз «Свадебным тортом», Алессандро рисовал сложный магический круг. Я хорошо видела его через открытые двери павильона. Он был одет в черное, и мой нулевой клинок покоился в ножнах у него за спиной.
Рядом со мной Леон насвистывал мелодию из вестерна.
— Разве ты не должен быть в своей башне?
— Всему свое время, мэм. Я осматриваю достопримечательности и получаю представление о местности. Человек получает только один Аламо в своей жизни. Если ему повезет. Я сохраняю это в памяти.
На нем, как и на мне, был один из баллистических жилетов «Скорпион» со шлемом. Пробежаться в таком наряде до башни было не так-то легко.
Мы разделили наши силы. Нам нужно было защищать двое ворот, эти и те, что на юге, которые выходили на автостоянку бабули Фриды. Аркан был бы дураком, если бы не атаковал с обеих сторон, поэтому бабуля Фрида, половина наших охранников, Руна и бабушка Виктория заняли южную сторону. После некоторого обсуждения мы все коллективно решили, что Арабелла присоединится к ним. Никто не хотел говорить об этом вслух, но обе бабушки некоторое время назад отпраздновали свои семидесятилетия, и, хотя их магия была такой же сильной, как и раньше, все чувствовали себя лучше, зная, что сестра прикрывает их спины.
Леон, Алессандро, Корнелиус и я защищали северные ворота. Константин настоял, чтобы присоединиться к нам, потому что, по его словам, когда Аркан, наконец, постучит в нашу дверь, он захочет открыть ее и поздороваться. Мы не видели его со вчерашнего вечера. Возможно, мы видели его, но не знали, что это он, или он, возможно, куда-то ушел. В любом случае, у меня не было времени беспокоиться об этом. Нянчиться с русскими царевичами не входило в повестку дня на сегодня.
Мама расположилась в своем вороньем гнезде в главном доме. Оттуда у нее была возможность прикрывать обе стороны. Лилиан пошла с ней. Похоже, мама и мать Алессандро нашли что-то общее. У нас с Лилиан не было возможности по-настоящему посидеть и поговорить, но она сказала мне, что ее сыну повезло, поэтому я надеялась, что все будет хорошо.
Линус настоял на том, чтобы вытащить своего робота. Одного мы хранили в гараже у бабули Фриды с тех пор, как переехали. Никто из нас не мог пилотировать его, и он тоже не должен был пилотировать его, не в нынешнем состоянии. Но мы не могли игнорировать возможность того, что, как только начнутся бои у ворот, Аркан сможет переправить часть своих людей через стены в случайных местах. Робот был легким и мобильным, предназначенным для быстрого реагирования, и Линус был одержим идеей использовать его.
Отдаленный грохот артиллерийского огня прокатился в утреннем воздухе. Слишком тихо, чтобы прийти от южных ворот.
— Наемники в доме Коннора и просят одолжить чашку сахара, — сказал Берн в наушник.
— Разве тебе не следует рисовать? — спросил меня Леон, в точности подражая моему предыдущему тону.
Я посмотрела ему под ноги, и он опустил глаза. Мы стояли в магическом круге. Мне потребуется пара секунд, чтобы закончить его. Мы с бабушкой Викторией работали над дизайном почти до полуночи. Для него нужно будет минимум энергии. Ни одну из нас не прельщало расходовать силу, хорошо хоть нам не придется поддерживать его долго.
— Туше, — сказал Леон.
В павильон вошел Корнелиус. По какой-то причине со шлемом и в жилете он выглядел немного нелепо. Они ему просто не шли.
— Что-то надвигается, — сказал он.
— Определи «что-то», — сказал Леон.
— Что-то большое.
— Портал призывателя, — сказал Берн. — В девятистах метрах от северных ворот.
Они были недалеко от зоны распространения силы Алессандро. Будто знали его диапазон. Хм.
— Портал закрылся. Что-то движется среди деревьев.
— Что-то большое? — Леон поднял брови.
— Да. Отправляйся в свою башню.
Каменный пол под нашими ногами задрожал. Корнелиус развернулся и выбежал.
Колоссальная фигура кого-то существа вырвалась из-за деревьев у подножия холма. Он был размером со слона, его толстая лавандовая шкура была испещрена фиолетовыми пятнами. Нет, не пятнами, броней, тяжелыми костяными пластинами, переходящими в шипы. Костяные пластины покрывали его широкую голову с двумя большими рогами. Он был похож на носорога, бронирован как анкилозавр и несся на нас, как бык.
Пол затрясся.
— Пора убираться. — Леон выбежал на улицу.
Зверь с грохотом приближался к нам, три пары маленьких глаз поблескивали в складках кожи между пластинами на его голове.
— Приготовься! — закричала я и присела на корточки. Я понятия не имела, зачем я это сделала. Это просто показалось правильным.
Магический зверь с оглушительным лязгом врезался в наши ворота. От удара стена содрогнулась. Раздался скрежет металла.
Я вскочила на ноги и выбежала во внутренний дворик.
Существо затормозило на парковке, в его рогах застряли разбитые ворота. Он мотал головой из стороны в сторону. Ворота разлетелись по сторонам.
Одним ударом он превратил нашу стену в ничто.
Зверь взревел и помчался по подъездной дорожке к главному дому.
Невысокая фигура вышла из-под дубов прямо на пути монстра.
Зверь прыгнул вперед.
Корнелиус поднял руку. Его голос оборвался в моем наушнике.
— Стой.
Динозавр-носорог затормозил всеми шестью лапами. Он скользнул вперед, комично приземлившись на задницу, поднялся и потрусил к Корнелиусу.
— Значительный, ага, — сказала бабушка Виктория.
Монстр-носорог стукнулся головой о руку Корнелиуса. Его череп был размером с самого Корнелиуса. Он вилял своим длинным шипастым хвостом.
— Приближаются, — сказал Берн.
Я развернулась и побежала обратно к «Свадебному торту». Из-за деревьев появлялись фигуры, бегущие к прорехе, созданной зверем. Четверо наступавших в первой линии мерцали за щитами эгиды.
— Хороший мальчик, — сказал Корнелиус. — Иди и поймай плохих людей.
Люди Аркана были почти рядом с нами. Теперь я могла хорошо их разглядеть, одетых в одинаковую тактическую серую форму со странными шлемами на головах, закрывающими череп и уши. Аркан принял меры предосторожности против моей песни сирены.
Существо взревело.
— Иди, — повторил Корнелиус.
Выстрел из снайперской винтовки уложил человека в третьем ряду. Эгиды натянули магические щиты, направив их углом вверх.
Пол у меня под ногами снова затрясся. Стены задрожали, когда зверь-носорог на полной скорости влетел в проделанную им брешь. Шеренга наступающих солдат рассеялась. Полетели тела, один из них отчаянно пытался приспособить свой щит к удару.
Зверь бесновался на склоне, бегая взад и вперед, топча и бодая все на своем пути. Он протаранил одну из разбитых машин, которую у нас не было времени убрать, и пнул ее головой, как игрушку.
— Психологическая атака через три, два… — сказал Берн.
В моем наушнике раздался голос Арабеллы.
— Вы умрете. Это последнее предупреждение. Уходите, и мы не будем вас преследовать. Спасите себя.
— Берн?
— Прости. Включил динамик.
Голос Арабеллы исчез.
На поле один из солдат сорвал с себя шлем. Шлемы с шумоподавлением были прекрасны, но командирам все равно надо было отдавать приказы солдатам. Берн взломал их канал связи. Прямо сейчас их уши были заполнены голосом моей сестры, говорящей им, что они вот-вот умрут.
С юга доносились громкие раскаты артиллерийского обстрела.
— У нас гости, — объявила Руна.
На холме атакующие перестроились в колонну, маги эгиды во главе, и атаковали брешь. Портал резко открылся перед чудовищем. Он несся вниз по склону так быстро, как только могли нести его ноги, и у него не было времени развернуться. Существо исчезло в портале, и рваная темная дыра обрушилась сама на себя.