Я поперхнулась, будто воздух враз стал песком и оброс шипами. Он драл горло с каждым вздохом. Надсадно закашлявшись, я ухватилась за покосившийся забор. Сиплые хрипы раздирали легкие и никак не прекращались.
Из дома выскочила всклокоченная женщина, схватила прислоненные к стене вилы с налипшими травинками и заорала:
– Убирайся прочь! Не то заколю!
– Да я…
Спазм кашля снова скрутил меня.
Хозяйка одной рукой задрала серый застиранный подол, выставляя на обозрение широкие панталоны, и прикрыла им нос и рот. Другой же рукой перехватила вилы и ткнула черенком мне в грудь. Боль вспыхнула искрами.
– Пшел отсюда, припадочный!
Вопреки утверждению, приступ кашля вдруг прекратился, а воздух снова казался свежим. Я перевела дыхание и шагнула к стоявшей рядом Сибель.
– Ах ты ведь…
Остаток опасного слова потонул в звонкой пощечине. Зеленые ведьминские глаза яростно вспыхнули, похлеще разрядов грозовой магии. Не успела я схватиться за горящую щеку, как в бок вторично ткнулся черенок вил:
– Убирайся, сказала! – продолжала вопить женщина.
– Сгинь в бездну! – совсем не благородно рявкнула я в ответ. Сухо, хрипло, по-мужски.
– Вот теперь то, что надо, – заверила Сибель и поспешила дальше по улице.
– Что – надо? Зачем ты это сделала? – Я двинулась следом. – Ты же шептала проклятие. Я слышала! Ведьма!
Сибель резко остановилась и схватила меня за рубашку, смяв ткань в кулаках:
– Не смей произносить это слово! Ясно?! Никогда!
– А ты больше не смей меня проклинать!
– Вот это уж по обстоятельствам. Если понадобится, чтобы ты, дроу Ноар, разговаривал не как хлюпик, которому прищемили хозяйство, то прокляну тебя кашлем. Если надо избежать ссоры, то нашлю расстройство кишечника тем неотесанным мужланам. Не доставай меня сейчас. Я устала. Проклятия вообще-то тоже изматывают. А еще меня пугает неизвестность. Вот до боли в коленях пугает.
– Говоришь, как старуха.
– Как бабушка Лорен, – поправила Сибель и указала пальцем на покосившуюся вывеску с изображением скрещенных кинжалов. – Пришли.
27. Сибель
В таверну Фабиана вошла, распрямив плечи, но сморщив нос. Спертый воздух был щедро приправлен запахами горелого мяса и топленого жира. Я мялась позади дроу, готовая швыряться проклятиями. Еще перед тем, как войти, мы составили бесхитростный план – пройти внутрь, занять неприметный столик, осмотреться и аккуратно поговорить с хозяином таверны. А если что-то пойдет не так – проклясть всем животы и бежать прочь.
Но этот план мгновенно рухнул под весом двух подавальщиц, которые с радостным визгом повисли на дроу. Брюнетка звонко чмокнула его в щеку.
– Ноар, как же я скучала!
– Почему не зашел в прошлый раз? – надула губы рыжая девица.
– Старый Циретей сказал, что ты был на острове, остановился у него и… – темненькая понизила голос, – будто с женой был. Это правда? Ты женился?
– На той деве-дроу, что вечно таскалась за тобой хвостом, да?
Похоже, бедной Фабиане, неискушенной женским вниманием, стало дурно от потока вопросов, навязчивых поглаживаний и обилия запахов, к которым примешались удушливые цветочные ноты дешевой парфюмерии. Даже у меня все это вызывало одно желание – почесать нос и хорошенько прочихаться.
– Вот бездна! – рявкнула она так, что я вздрогнула и случайно не сдержала заготовленное проклятие.
Ближайший столик разразился синхронной икотой. На вопросительный взгляд Фабианы я лишь округлила глаза.
– Ноар! – по залу грузно «плыл» мужчина с внушительным пузом. – Ты ли это? Куда патлы свои девал? Еле признал тебя. А вы чего тут, – махнул он на девиц, будто назойливых насекомых прогонял, – ну-ка за работу!
– Арби! – ответно воскликнула Фабиана и добавила едва слышно: – О, хранители, спасибо.
Видимо в памяти фальшивого Ноара весьма кстати всплыло нужное воспоминание.
«Повезло!»
Фабиана уверенно зашагала вперед, я не отставала ни на шаг. После приветственных похлопываний по спинам и рукопожатий «Ноар» представил меня как свою помощницу. Арби, как оказалось владелец таверны, пробежался взглядом по моей фигуре:
– Эй, Рози! Этой клади побольше мяса в похлебку! – крикнул он куда-то через плечо, одновременно указывая на меня пальцем, и уже тише пояснил: – Тощая, как задница воблы.
Фабиана рассмеялась.
«Пф-ф, а еще маира, называется».
Затем Арби пригласил нас подняться на второй этаж.
– Располагайся, Ноар. Эта комната за тобой, как и договаривались.
Мы окинули взглядом небольшое мрачное помещение с грязным круглым окошком, одной кроватью и шкафом из лилового дерева рогрантских джераббсов.
– Но смею напомнить, – прервал осмотр густой бас, – что через пару месяцев истекает срок аренды. Продлевать будешь? Лучше бы заранее решить. А то знаешь, заезжих все больше становится. Не Кит, а проходной двор.
– Тебе ли жаловаться, Арби? – Фабиана усмехнулась. – Больше посетителей – больше деньжат.
– Больше драк, сломанных столов и брюхатых девок, – проворчал он. – Продлим еще на годик вперед наше плотное сотрудничество?
– Конечно, конечно.
– С тобой приятно иметь дело, Ноар. А то знаешь, до меня дошли слухи про Циретея. В последний раз ты остановился у него. – Между густых черных бровей Арби залегла вертикальная складка. – Что за дела у тебя с тем прохвостом?
– Так уж вышло. Случайность, – Фабиана явно силилась вспомнить еще хоть что-то. А хозяин таверны выжидательно буравил взглядом.
– Это было желание девы-дроу, – ляпнула я.
– Ну да, точно, – Фабиана тут же подхватила идею, – я не мог ей не уступить. Так уж вышло. Но теперь та история в прошлом. Арби, моя помощница очень устала, ей бы прилечь. Да и мне нужно разобраться… с кое-какими делами.
– Понял, понял. Вы тут занимайтесь… делами. Только полегче, этой старушке второй десяток пошел, – Арби кивнул на кровать, хлопнул Фабиану по плечу тяжелой пятерней. – А я пока новый договор об аренде подготовлю.
– Сибе-е-ель, – простонала Фабиана, когда за Арби закрылась дверь и стихли на лестнице тяжелые шаги. – У меня все внутренности трясутся. Думала, он меня раскусит. И что за дурацкая привычка лупить по спинам? У меня все болит. Все! Тело, голова, ребра… И легкие горят из-за тебя!
Она опустилась на кровать и уткнулась лицом в подушку.
– Я могу помочь…
– Ой, вот не надо больше проклятий, ладно? – пробубнила она.
Нервное напряжение, которое она, похоже, так тщательно прятала, выплеснулось в подушку всхлипами и невнятными молитвами хранителям. Все же маира – есть маира. Невозможно стать другим человеком в одночасье, разве что хорохориться и делать вид.
Вскоре она провалилась в беспокойную дрему. Пришлось влить в нее немного магии с целебным эффектом.
«Все же без Фабианы я пропаду на этом проклятом острове».
Затем я задвинула хлипкую на вид щеколду на двери. На всякий случай придвинула стул, а на его спинку водрузила граненый стакан, что нашелся в шкафу. Старые привычки – если кто войдет, то разбившийся стакан даст об этом знать. Только после этого я тоже легла на кровать и прижалась к теплому боку дроу и закрыла глаза.
Мне снилось озеро, переливающееся всеми оттенками розового, кислые луковицы камелвы и Ярро, сидящий на скамье утлой лодки и вдохновенно рассказывающий про свой прогрессивный мир.
28. Анарендил
Жалкие остатки «Рассветного луча» сели на мель в туманной бухте. Ярро до изнеможения и тошноты копался в глубинах чужой памяти, пока не нашел нужные сведения. Он указывал мне направление, я правил ветром.
Заходить на Кита с хвоста было очень рискованно, зато бесплатно. Не имея в карманах и гнутого медяка, о главном входе мечтать не приходилось. Редкие смельчаки подплывали с запада, и лишь треть из них преодолевала затопленную серым туманом хвостовую часть острова. Но нам терять было нечего.
Слух улавливал лишь чавканье ила под подошвами, но все мои инстинкты кричали об опасности. Она словно забралась под кожу и жалила нервы. Расползающееся безмолвие давило, но мы упорно шли вперед. С каждым шагом почва обретала твердость, а мгла нехотя распадалась на клочья, разжимала прохладные объятия.
Последние два десятка шагов мы с Ярро и вовсе пробежали, словно кто-то мог накинуться сзади и уволочь назад, прочь от спасительного света.
Мог, конечно, мог. Хоть Ярро, похоже, был об этом не в курсе. Заблудшие души тщательно хранили свои территории. Но нам повезло.
«Хоть в этой малости!»
Мы с облегчением окунулись в розовые лучи заходящего солнца. Бедро запоздало заныло, хорошо, что только теперь, и я повалился в сочную зеленую траву. Уже и забыл, какого она здесь, на Изоле-Неббиоса, необычного коричневатого цвета, с красноватыми прожилками. Ладонями я ласково провел по земле, с наслаждением впитывая кончиками пальцев природную магию. В воздухе сплелись ароматы медового клевера, морской соли и Йолли… Пахло домом.
Прикрыв веки, я мог бы обмануться. Но мгла, густо застилающая низину Китового хвоста, возвращала в реальность. Клубы тумана окрасились багрянцем и, казалось, поглотили весь мир до самого горизонта. Лишь изуродованный «Рассветный луч» сиротливо покачивался на волнах, напоминая о том, что под ним простирается водная гладь, в отражении которой неспешно угасал день.
Возможно, открывшуюся картину можно было бы назвать красивой. Возможно, так оно и было раньше, когда остров согревался рубиновым сердцем грозовых драконов. Но теперь там, внизу, зазевавшегося путника ждала лишь жестокая смерть.
Я возвел взгляд к небу и мысленно поблагодарил звезды, что уберегли нас от встречи с заблудшими душами. Ярро же, наоборот, неустанно проклинал все подряд: этот мир, мерзкий туман, слабое женское тело и каких-то стрекоз. А особенно его, похоже, бесила блаженная улыбка на моем лице. Но Ярро, как и тело, им занятое, ведьминской силой не обладали, а потому его гневные слова так и оставались безобидно висеть в вечернем воздухе.