Фабиану бросило в жар, на лбу выступили бисеринки пота. Алая магия сверкала, будто ожившая россыпь рубинов, и прочно связывала девушку с подыхающим драконом. На руке истлели метка змеи, кнута и пряника, а вместо них проявилась красивая вязь. Та самая, которую Фабиана так хотела получить в храме, стоя рядом с Ильсиром и произнося клятвы.
Брачная метка.
Девушка перевела взгляд на Райдонса — на его серебристой чешуе проявлялась та же самая вязь.
— Нет, нет… — мотала головой Фабиана. — Какой бездны? Хранители, что происходит?
Вместо ответа её озарило алой вспышкой, и вот она уже не на полу в древней башне, а в ректорском кабинете сивельской академии, где уютно пахнет старыми книгами и ванильным какао. Жёлтые глаза непростительно близко. Шумное дыхание Райдонса опаляет шею. Его мягкие губы скользят по коже. Его руки позволяют себе слишком многое. Трансформировавшиеся когти рвут тесёмки платья одну за другой…
Фабиана громко вздохнула, хватая ртом воздух и выныривая из потерянных воспоминаний.
Но прошлое, развеянное в памяти чьими-то умелыми стараниями, не желало отпускать, рассказывало давно забытое. Заставляло девушку испытывать жгучий стыд и не меньшую ненависть к этому человеку, дракону, ректору.
— Сволочь! — зло выплюнула Фабиана, ногтями царапая брачный браслет, сдирая кожу, — какой же га-а-ад! Убью!
Она резко развернулась к трясущемуся в агонии дракону. Из его груди торчала рукоять кинжала.
— Убью! — в безумной ярости она выхватила кинжал и повторно воткнула в драконье тело. — Это тебе за Ярро!
Зверь содрогнулся.
— Фабиана… — прохрипел дракон, скосив на неё янтарно-жёлтый глаз.
— Для тебя — маира Сотье! Это — за меня!
Она ударила чуть левее, туда, где откололись другие чешуйки.
Дракон вздрогнул снова и грохнул хвостом об пол. Сеть трещин стала расползаться по чёрной поверхности, а из щелей потянулась вверх алая магия.
— Фабиана, стой! — сипло вдохнул дракон. — Это я…
— Сдохни, Райдонс!
— Змейка, не надо…
Глава 49
[Дохлый Кит, замок Крэйга. Владения пиратов / Сибель Блумель]
Сибель не могла пошевелиться, стоя на коленях. Её тело горело от высвободившихся потоков чёрной магии. Рукава плаща скрывали расползающуюся по запястьям ведьминскую вязь. Но как бы ни было больно и тошно, она знала, что успела. Знала, что провела обряд переноса душ правильно. Всё как написано в старых книгах. Но…
Ярро бился в лихорадке. Ведьма полностью перешла на внутренний взор и различила потоки жизненной энергии, как учила бабушка Лорен. Сибель чувствовала, как борется с самозванцем драконья ипостась.
«Не то тело. Неправильный выбор», — настойчиво зудела мысль в голове ведьмы, — «Я опять всё испортила».
Сибель попыталась пошевелиться и вновь скрестить запястья:
— «Я должна… Должна перекинуть его ещё раз», — но руки словно налились расплавленным свинцом.
Сила, которую она растрачивала в битве, теперь шевелилась в душе лишь тоненькой струйкой чёрного потока. Но, тем не менее, она была. Сибель кивнула самой себе:
— «Я должна. Даже если вычерпаю всю свою магию, если выгорю, умру — плевать. Я должна исправить всё, что сделала с ним. Выжить должен он».
На задворках сознания мелькнула ироничная мысль: когда альвис Ноар решил спасти свою любимую — цена для него утратила смысл, будь то его жизнь или жизнь ведьмы. Всё стало неважным, кроме истинной цели. И вот теперь она сама оказалась в том же положении. Сибель окинула взглядом место сражения:
Фабиана доползла до альвиса и замерла в немом иступлении.
— «Нет, женское тело он мне больше не простит».
Эльфы нанесли сокрушительный удар по Крэйгу, сбив его с ног магическим ударом.
— «Нет, никто из высокородных не смирится с заменой. Нельзя».
Вокруг Озириса кружили хлопья снега. Он вырвался вперёд с зажатым в руке мечом, словно созданным из горного хрусталя и льда. Одно чёткое движение рукой и голова Крэйга отделилась от тела.
— «На Озириса не действуют мои проклятия. Обряд тоже может не получиться. Мне нельзя так рисковать. Остаются пираты. Кто из них? Вот этот справа? Или тот? Хромающий Рори? А может… Швахх! НЕТ!!!»
Сибель с ужасом наблюдала, как Фабиана вонзила в дракона кинжал. Вокруг них кружила зловещим хороводом алая магия. Ведьма чувствовала мощь её потоков, которые вливались в тех, кто был в круге. Тело альвиса истаяло, обратившись в россыпь рубиновых капель. Начал осыпаться и хвост дракона…
— Нет!
Сибель в отчаянном рывке соединила запястья. Остатки чёрной магии пульсировали внутри неё болезненными, рваными толчками. С губ полетели запретные слова…
— Заткнись, шваххово отродье!
Проклятое заклинание оборвалось на вдохе, а шею сдавила удавка. Её треск наполнил Сибель леденящим ужасом. Она всё ещё тянулась к своим потокам, но они остались глухи.
— «Не успела!», — кричала ведьма внутри себя. — «Не успела!»
Сожаление острыми клинками расползалось по всему телу, раскалывало душу на сотни осколков. Слова инквиза, стоящего за спиной, были не важны. В зелёных глазах Сибель отражались рубиновые песчинки, в которые рассыпалось тело дракона.
[Дохлый Кит, замок Крэйга. Владения пиратов / Анарендил Душа Леса]
Анарендил понимал, что этот рывок будет последним. Ни зелье, выпитое ранее, ни природа, которой он напитывался весь этот день, не могли дать ему больше, чем он уже взял. И истратил.
Последний шанс пробить грозовые щиты. Последняя возможность искоренить воцарившееся зло.
Эльфы отдали ему всю накопленную энергию.
Крэйг, принёсший столько горя им всем должен умереть. Здесь. Сейчас.
Ледяной дракон расчистил путь…
— I’narr en gothrim glinuva nuin l’anor![21] — Анарендил вложил остатки сил в решающий удар.
Обессиленный Анарендил опустился на колени, сопровождаемый возмущённым гудением пробитых щитов. У него получилось. Он смог. Они смогли.
Рядом на пол тяжело дыша осели остальные эльфы.
Анарендил смотрел на то, как легко двигался Озирис, будто и не бился всё это время рядом с ними. Выверенные чёткие движения, взмах магическим мечом — и нет больше узурпатора.
— En![22] — воскликнул сидящий рядом Ливемсир, взмахом руки указывающий на алые всполохи, рвущиеся к потолку.
— Mani naa ta?[23] — удивлённо вскинул брови Рибилсирит.
— Что происходит?! Оно опасно? — раздались людские возгласы, в которых чувствовалась нарастающая паника перед неизвестным.
— Сердце Изола-неббиосы пробудилось, — ответил Ливемсир и склонил голову в почтительном поклоне перед алой силой, рвущейся из чёрных недр.
Рубиновые искры добрались до грозового артефакта, разломали оболочку кристальных часов и поглотили молнии. Монотонный гул разрядов, ставший уже привычным, внезапно смолк. Разлившаяся тишина благодатно обласкала слух и явила нежные, мягкие звуки, схожие с пересыпанием кристальных песчинок.
Алые отсветы набирали силу, всполохами прорывались сквозь крышу, ударили в звёздное небо мерцающими лучами. Эльфы не могли оторвать взгляда от столь необычного и прекрасного явления. Они затянули песнь, восхваляющую рождение новой эпохи.
А в самой глубине красных искр парила девушка, поддерживаемая флёром рубиновых искр.
[Дохлый Кит, замок Крэйга. Владения пиратов / Озирис Бром Фодииз, Ледяной клан]
Озирис расправил плечи, стоя над бездыханным трупом Крэйга — человека, которого ненавидел, которому вынужденно подчинялся и которого убил, обойдя законы магии крови. Тар-Сурион потратил последние несколько лет, копаясь в книгах и древних свитках из ведьмовской секции. Сколько времени прошло с тех пор, как Озирис доверил свою тайну Тару? Много. Много раз «пра» бабушка Миланья разбавила его кровь, даровав драконьей сути чёрные потоки.
Настала пора вновь обратиться к запрещённой силе.
Глава 50
[Дохлый Кит, замок Крэйга. Владения пиратов / Ярослав Власов]
От дикой боли Ярослав не мог дышать, не мог даже кричать. Его душа билась в чужеродном теле, словно в котле с кипящим маслом. Ледяные иглы переноса, пронзившие его душу, дарили крохи прохлады, но не спасали. Где-то внутри ревело чудовище. Взгляд мутился, тьма поглощала сознание. Вспышками мелькала реальность.
Ярослав видел рядом с собой тело альвиса, видел исступлённое отчаяние во взгляде склонившейся Фабианы.
Темнота. Размеренная, всепоглощающая боль разрывается новой — острой, резкой.
Алый свет бьёт в глаза. Фабиана заносит кинжал.
— Убью! Это тебе за Ярро!
Боль. Темнота. Новая вспышка.
— Фабиана… — Ярослав сделал судорожный вздох.
— Для тебя — маира Сотье! Это — за меня!
Снова боль. Перед взором стелится тьма. Из последних сил Ярослав цепляется за жестокую реальность:
— Фабиана, стой! Это я…
— Сдохни, Райдонс! — в её взгляде он увидел лютую ненависть и свой приговор.
— Змейка, не надо… — слова сорвались вместе с последним выдохом и в этот миг всё кончилось.
Тьма победила, ласково обняв Ярослава, даря спокойствие и долгожданный холод. Мрачный, тяжёлый, ледяной плен, царапающий душу. Но эта боль благодатная, не чета адскому пламени, в котором он сгорал. Прошло целое мгновение и Ярослав осознал, что с этой болью он знаком.
— «Куда теперь?!» — мысленно застонал парень.
Новая реальность обрушилась на него алой вспышкой, протяжными вибрациями эльфийской песни, запахами окровавленных мечей, влажных камней и жасмина.
Ярослав покачнулся, не устояв на чужих ногах, упал на колени и уткнулся лицом в знакомый, растрёпанный пучок волос.
— Сибель… — вздохнул он и повалился в бок, отмечая, как в кожу чужих рук втягивается серебристая магия с тонкими зелёными всполохами. — Ты издеваешься? Что опять за чёртова фигня?! Обычного тела не было?