— Хорошо. Если он вернётся — сообщите страже. Это в ваших же интересах.
Он встал, кивнул и направился к выходу, оставив за собой тяжёлое молчание.
Когда дверь закрылась с глухим стуком, Торин протёр лицо ладонью, его пальцы дрожали.
— Чёрт, — вырвалось у него, и в этом слове была вся гамма эмоций.
Лирия обернулась к Арнольду, ее глаза были полны тревоги:
— Они его ищут...
Арнольд молча кивнул, сжимая кинжал так, что его костяшки побелели от напряжения. Эсмеральда подошла к окну и задумчиво посмотрела вдаль — где-то там Маркус был один. И за ним уже охотились.
‗‗‗‗‗‗‗‗‗‗‗‗‗‗‗‗‗‗‗
Пять дней прошло с тех пор, как Гилен покинул Солнечный Причал. Пять дней бесконечной охоты, когда каждый новый рассвет встречал его усталыми, покрасневшими от недосыпа глазами. В его кармане, зашитом изнутри плотной тканью, лежало пятнадцать кровавых рубинов — каждый размером с фалангу пальца, они мерцали тусклым алым светом, ритмично сжимаясь и разжимаясь, будто внутри каждого билось крошечное адское сердце.
Он сидел на холме, прислонившись спиной к одинокому иссохшему дереву, его рубиновые глаза вглядывались в дымчатую даль. Каждое новое "Сердце" давалось всё труднее — слабые монстры в окрестностях уже закончились, а сильные представляли смертельную опасность для одинокого охотника.
"Придётся возвращаться в город. Но сначала — стать сильнее".
Гилен достал из потрёпанной дорожной сумки обгоревший кусок мяса — остатки вчерашней добычи — и потертый бурдюк с водой. Мясо было жёстким, как кожаный ремень, и горьким от гари. Он методично отрывал небольшие куски, тщательно пережёвывая.
"Если не жевать подгоревшие края — ещё съедобно".
Вода в бурдюке — тёплая, застоявшаяся, с лёгким привкусом кожи, но в жару и это казалось благом. Гилен сделал несколько глотков, ощущая, как влага растекается по пересохшему горлу. Неожиданно перед глазами всплыл образ — Лирия и Эсмеральда на кухне, ароматный завтрак, смех... И каша Варрика.
"Его блюдо хоть не горело... Хотя нет, горело. Просто по-другому".
Усмехнувшись этому нелепому сравнению, он доел последний кусок и запил остатками воды.
Полуденное солнце жарило нещадно. Одежда — пропитана потом, заляпана грязью и кровью — издавала стойкий неприятный запах. Гилен поморщился, поймав этот аромат.
"Раньше такого не было. Вечные не пахли".
Он задумался, разглядывая свои запачканные рукава:
"Как это исправить? Умыться? Сжечь и найти новую?"
Поправил широкополую шляпу, отряхнул плащ от пыли — бесполезный жест в его положении, но привычка брала верх.
И тут Алый Взгляд выхватил вдали едва заметное движение. Двадцать фигур. Совершенно невидимые обычному глазу, они прятались среди деревьев, но для его особого зрения их "Скрытность" висела вокруг, как туманная пелена, подсвеченная магическим кодом:[Скрытность (Active)][Маскировка: 95%][Обнаружение: 5% (только для высших навыков)]
Гилен замер, его пальцы непроизвольно сжались, готовые в любой момент выпустить Кровавые Когти.
"Охотники? Наёмники? Инквизиция?"
Он медленно, чтобы не выдать своего обнаружения, опустил руку к поясу, где висел единственный уцелевший кинжал. В голове молниеносно проносились варианты:
Бежать? Но куда — они уже окружили холм. Сражаться? Против двадцати — даже для него это самоубийство. Переговоры? С кем-то, кто подкрадывается с активированной невидимостью...
Гилен сделал глубокий вдох, ощущая, как Кровавые Когти уже начинают формироваться под кожей его ладоней.
Охота продолжалась. Но теперь он сам стал добычей.
Гилен замер на мгновение, его рубиновые глаза сузились, анализируя каждый куст, каждую тень. Воздух вокруг казался неподвижным, лишь легкий ветерок шевелил полы его потрепанного плаща.
"Они ждали меня здесь. Если побегу назад — есть шанс вырваться".
Мысль пронеслась молнией, и тело отреагировало прежде, чем сознание успело до конца осознать решение. Он резко развернулся, подошвы сапог с хрустом врезались в сухую землю, и...
...в тот же миг тишину разорвали крики.
— Не дать ему уйти! — прорезался чей-то хриплый голос, и сразу же воздух наполнился смертоносной музыкой погони: шелест развевающихся плащей, звяканье выхватываемого оружия, тяжелое дыхание преследователей.
Гилен рванул вперед, но пространство вокруг него вдруг ожило: стрелы с ядовитыми наконечниками просвистели мимо уха. Огненные сферы оставили после себя волны горячего воздуха.Сети из сгустков тьмы шипели, пытаясь опутать ноги. По бокам мелькнули тени — охотники работали слаженно, как стая волков, загоняя добычу в ловушку.
"Бежать бесполезно. Они всё равно догонят. Но если уж поймают — пусть запомнят, за кем охотились".
Кровь в висках застучала, превращаясь в боевой барабанный бой. По телу разлилось знакомое жжение — Кровавые Когти вырвались из кончиков пальцев, алые, длинные, острые как бритвы, пульсирующие в такт сердцебиению.
Кровавый Туман заклубился вокруг, окутывая фигуру в полутора метрах маревом, делая его очертания расплывчатыми, нечеткими. Глаза вспыхнули двумя яркими рубинами, светящимися сквозь кровавую пелену.
Склянки с паралитиком разбились у его ног, но Туман сгустился, не пропуская ядовитый газ. Стрелы пролетели мимо — одну он срубил Когтями, другую ловко перехватил в воздухе, сломав древко пополам.
Первые противники выскочили из засады — эльфы, легкие как осенние листья, быстрые как мысли, с клинками из лунного серебра, сверкающими в солнечных лучах.
Стиль "Чудовище". Его движения стали ломаными, неестественными, слишком резкими для человека — будто перед ними было не существо из плоти и крови, а ожившая тень.
Первый эльф замахнулся изящным фехтовальным движением — Гилен уклонился с невозможной для обычного человека скоростью, вонзил когти в живот и разорвал бок, чувствуя, как горячие внутренности обжигают пальцы.
Второй прыгнул со спины — разворот, взмах, и отрубленная рука еще дергалась в воздухе, когда следующее движение отделило голову от плеч.
Третий успел ударить в спину — клинок вошёл на пару сантиметров, но Кровавый Туман сжался, замедлив удар. Ответный взмах — и эльф рухнул, истекая кровью, которая тут же потянулась к Гилену алыми нитями.
Гилен выдохнул сквозь стиснутые зубы:
— Хар-Гаал.
Кровь павших эльфов вздыбилась, потянулась к нему, вплетаясь в Туман, который стал гуще, темнее, насыщеннее. Меридиан "Кровавый Шов" на его запястье запульсировал, затягивая порезы, сшивая мышцы, возвращая силы.
Но враги уже окружали его кольцом — десяток новых противников, каждый с оружием наготове, каждый готовый броситься в атаку.
Гилен встал в стойку, Кровавые Когти сверкнули в последних лучах заходящего солнца.
Охота превратилась в бойню.
Остальные наемники, наученные горьким опытом павших товарищей, перешли в методичное наступление. Их движения стали точными и расчетливыми, как хорошо отлаженный механизм смерти.
Один, высокий мужчина в обгоревшем плаще, швырнул огненную сферу. Она взорвалась у ног Гилена, осыпая его дождем искр и обжигая кожу. Запах горелой плоти смешался с железным привкусом крови в воздухе.
Другой, с лицом, покрытым ритуальными шрамами, активировал артефакт-ловушку. Цепь с ядовитыми шипами вырвалась из его рукава, обвила руку Гилена, впиваясь в плоть. Каждый шип оставлял за собой жгучую боль, а яд пытался парализовать мышцы.
Третий, старик с длинной седой бородой, начал читать заклинание оцепенения. Его пальцы выписывали в воздухе сложные руны, но Гилен перебил поток магии, вонзив кровавый коготь прямо в дрожащее старческое горло.
Следующие жертвы пали быстро, но не легко. Эльфийка-лучник с изумрудными глазами только успела натянуть тетиву, когда Гилен рванулся вперед. Его коготь пронзил ее горло, а затем он ловко развернул тело, используя его как живой щит против града стрел.
Орк с двуручным топором, массивный как гора, замахнулся со всей силы. Гилен уклонился с кошачьей грацией, отрубил руку, держащую топор, а затем добил ударом в глазницу.
Человек в сияющих магических доспехах уверенно шагнул вперед. Гилен нашел единственную щель между пластинами и вонзил когти, разорвав артерию. Кровь хлынула фонтаном, заливая доспехи изнутри.
Гном с парой кинжалов, вертевший их как циркач, попытался нанести серию ударов. Гилен перехватил лезвия, сломал запястья одним движением, затем пнул его в колено и Когтями перерезал его горло до позвоночника.
Эльф-чародей начал сложное заклинание, но Гилен прервал его окутав Кровавым Туманом и исполосовав его лицо и грудь до неузнаваемости.
Но один артефакт он не заметил в пылу боя. Металлическая сфера, брошенная из-за спины, ударилась у его ног и раскрылась, как адский цветок. Сотни серебряных нитей вырвались наружу, опутав его с головы до пят. Они впивались в кожу, сжимались, словно живые.
Руны на нитях вспыхнули кроваво-красным светом: "Прочность" — нити не резались, не рвались, как будто сплетенные из самой судьбы. "Подавление магии" — Кровавый Туман погас, рассеявшись в воздухе, Гилен его подавил, чтоб не выдать свои реальные способности. "Подавление способностей" — когти растворились, оставив лишь обычные человеческие пальцы.
Гилен рухнул на колени, бешено дергаясь, но нити лишь впивались глубже, оставляя на коже кровавые борозды.
Гном, не сумев сдержать эмоции и гнев, подошел и со всей силы пнул его в ребра. Хруст костей разнесся по полю боя.
— Из-за этого ублюдка мы потеряли половину отряда! — прохрипел он, сплевывая кровавую слюну. Его маленькие глазки горели ненавистью.
Орк-командир, массивный и невозмутимый, холодно осмотрел поле боя, заваленное телами его людей. Его желтые глаза сузились, когда он отдавал приказы:
— Убрать трупы. Скрыть следы. Пленника — в повозку, в клетку с рунами подавления. Охрана — четверо, сменяться каждые два часа. Доставить заказчику живым.
Гилен задыхался в серебряном коконе, но его глаза все еще горели рубиновым огнем. Его разум лихорадочно работал: