льсирующим свечением внутри.
"Ещё девятнадцать таких".
Мысль не пугала — скорее, будоражила. Он знал, что ритуал, для которого они нужны, разорвал бы обычного человека на части. Боль будет невыносимой, тело может не выдержать, сознание — сломаться. Но его плоть уже не была обычной. Закалённая ядами, огнём и болью, переплетённая с древней магией Кровавого Истока.
"Выдержит ли?"
Он сжал кристалл в кулаке, ощущая, как тот отвечает слабым пульсом, будто второе сердце.
"Придётся".
Костер горел ровно и жарко — камни, аккуратно выложенные по кругу, не давали огню расползтись. В центре уже виднелись лишь угли да обгоревшие кости, превращающиеся в пепел. Гилен встал, проверил периметр — ни одной искры за пределами круга, лес в безопасности.
Он поправил шляпу, затянул плащ. Кристалл в кармане отдавал тепло, напоминая о добыче. Гилен бросил последний взгляд на догорающий костёр, затем развернулся и шагнул в чащу. Ветви клёнов и дубов сомкнулись за его спиной, словно живые стражи, скрывая следы битвы.
Лес встретил его шепотом листьев и запахом хвои. Где-то вдали крикнула сова, будто давая сигнал. День ещё не закончился. А значит, охота продолжается.
Солнечные лучи, пробиваясь сквозь густую листву, рисовали на земле золотистые узоры. Воздух был наполнен запахом хвои и прелых листьев, но сейчас его перебивал другой аромат - гнилостный, тяжелый, исходящий от массивных фигур, преградивших Гилену путь.
Живодеры. Они стояли неподвижно, как статуи из плоти - пятиметровые исполины, чьи тела казались слепленными из кусков разной кожи и мяса. Их ороговевшая броня покрывала тела неровными пластинами, напоминающими панцирь чудовищного насекомого. Глубокие глазные впадины сочились черной слизью, стекающей по морщинистой коже. Десять пар ноздрей раздувались, улавливая запах крови и пота.
Гилен замер, оценивая ситуацию. Его пальцы непроизвольно сжались, ощущая зов Кровавых Когтей. Без лишних движений он скинул одежду, аккуратно сложив её у корней древнего дуба. Кожаный мешок с припасами занял свое место рядом.
Кровавые Когти вытянулись из его пальцев - алые, почти прозрачные на солнце, будто выкованные из рубинового льда. Они дрожали в предвкушении битвы, излучая слабое багровое свечение.
Первый Живодер обрушился на него без предупреждения, как лавина. Гилен едва увернулся, почувствовав, как воздух взревел от удара кулака размером с его голову. Удар, способный раздробить скалу, пролетел в сантиметре от виска.
Ответный удар когтей оставил на боку монстра три глубокие борозды. Черная густая кровь хлынула на землю, но Живодер лишь зарычал, не останавливаясь.
И в этот момент Гилен увидел - Алым Взглядом. Слабое место пульсировало перед ним, как маяк. Второй удар - точный, как клинок гильотины. Когти вонзились в шею монстра, и массивная голова с грохотом покатилась по земле.
Меридиан Крыло Ворона сработал. Время замедлилось. Пять секунд - вечность в бою.
Гилен уже был рядом со вторым Живодером. Его когти пронзили грудь монстра, разрывая плоть, как пергамент. Третий не успел даже повернуться - алые лезвия рассекли ему горло. Четвёртый взвыл, когда Гилен взрезал ему живот, выпуская на землю клубки синеватых кишок.
Пятый попытался нанести удар, но Гилен исчез в облаке Кровавого Тумана, оставив после себя лишь алый след. Шестой умер, даже не поняв, что его голова уже отделилась от тела.
Семь. Восемь. Девять.
Каждое движение - смертоносное. Каждый удар - точный. Меридиан горел в его груди, даруя нечеловеческую скорость.
Десятый Живодер остался один. Монстр ревел, понимая, что вся стая уничтожена. Его крик сотрясал лес, срывая с деревьев листья.
Гилен стоял перед ним, истекая кровью из многочисленных ран, но улыбаясь. Его губы растянулись в оскале, в котором не было ничего человеческого.
Они бросились друг на друга одновременно.
Живодер пробил ему плечо - когти размером с кинжал вошли глубоко, вырвав кусок плоти. Но Гилен уже вонзил свои кровавые лезвия в сердце монстра. Исполин замер, его черные глаза расширились, затем массивное тело рухнуло, как подкошенный дуб.
Гилен упал на колени, задыхаясь. Его тело было изрезано, кровь струилась по груди и спине. Но он знал - это не смертельно. Меридиан Кровавый Шов уже начал свою работу, стягивая раны.
Не давая себе времени на отдых, он встал, ощущая, как мышцы протестуют против каждого движения.
— Хем-рун.
Кровь от всех десяти тел задрожала, затем начала подниматься в воздух, собираясь в кровавый туман. Алые капли сливались воедино, образуя пульсирующий шар, который сжался до размеров кристалла.
Гилен подхватил его, ощущая знакомое тепло. Второй кристалл занял свое место рядом с первым в его походном мешке.
— Не так-то это быстро. — хмыкнул он, вытирая пот со лба.
Лес вокруг затих, будто затаив дыхание. Где-то вдали запела птица - первый звук после битвы. Гилен взглянул на свои руки - Кровавые Когти медленно втягивались обратно.
Он знал - впереди ещё много таких битв. Восемнадцать кристаллов осталось собрать. Но первый шаг всегда самый трудный. А он его уже сделал.
Глава 5
Интерлюдия: Битва со змеегрифами
Лирия, магичка-лекарь, вскинула тонкие, почти прозрачные руки. Её длинные пальцы выписывали в воздухе сложные узоры, оставляя за собой мерцающие лунные руны, которые дрожали, как отражение луны на поверхности воды. Серебристые волосы, перехваченные простой кожаной лентой, развевались на ветру, сливаясь с серыми складками её мантии. Бледное, как лист канцелярской бумаги, лицо покрылось мелкими каплями пота, каждая из которых отражала свет магии.
— Я... не могу больше! Мана на исходе! — её голос, обычно мелодичный и спокойный, дрогнул от усталости, став хриплым шёпотом.
Светящиеся нити её заклинаний, похожие на паутину из лунного света, потянулись к Торину. Могучий воин стоял на передовой, его массивные ноги вросли в землю, а огромный щит, покрытый рунами защиты, дрожал под ударами. На него обрушился змеегриф — чудовищный гибрид с головой грифа, извергающей ядовитую слизь, и длинным змеиным телом, покрытым переливающейся ядовитой чешуёй.
Существо шипело, его жёлтые глаза сузились, прежде чем оно бросилось в атаку, но Торин держал строй. Его мускулы, напоминающие канаты, напряглись до предела, вены на шее вздулись, но он не отступил ни на шаг.
— Держись, Лира! — проревел он, даже не оглядываясь, его бас заглушил даже рёв чудовища.
Разбойник Арнольд метнулся между монстрами, как тень. Его кинжалы — "Клык Вампира" и "Слёзы Луны" — сверкали, оставляя после себя серебристые следы в воздухе. Каштановые волосы, обычно аккуратно уложенные, теперь слиплись от пота, а голубые глаза, обычно полные насмешки, горели чистым азартом.
— Чёрт, их слишком много! — выдохнул он между ударами, его голос звучал резко, но без паники.
Он уже потратил половину маны на свои фирменные трюки — "Теневой клинок", когда оружие на мгновение становилось частью тьмы, и "Мгновенный рывок", позволявший ему исчезать и появляться в нескольких шагах. Но змеегрифы, вопреки ожиданиям, координировались, атакуя одновременно с разных сторон, словно управляемые единым разумом.
Один из них развернулся с неожиданной грацией, его ядовитый хвост с шипом на конце метнулся к спине Арнольда. Разбойник почувствовал движение воздуха и увернулся в последний момент, но кончик кинжала всё же прочертил линию по чешуе.
— Эсмеральда, помоги! — крикнул он, откатываясь назад, его голос сорвался на высокой ноте.
Паладинша Эсмеральда шагнула вперёд, её золотые латы, украшенные гравировками с солнечными узорами, сверкали под лучами солнца, слепя врагов. Её плащ с символикой ордена развевался, как знамя.
— Свет, даруй нам силу! — её голос прозвучал, как удар колокола, чистый и мощный.
Щит с символом солнца вспыхнул ослепительным светом, и волна исцеляющей энергии прокатилась по союзникам. Лирия вздохнула с облегчением, почувствовав, как её мана, словно вода в пересохшем русле, начинает медленно возвращаться.
— Спасибо... — прошептала она, улыбнувшись, но улыбка тут же сошла с её лица.
Змеегрифы не отступали. Их ряды, казалось, только росли, а ярость в жёлтых глазах разгоралась.
Берсерк Варрик носился среди чудовищ, как торнадо из стали и ярости. Его огненно-рыжие волосы, собранные в беспорядочный хвост, сливались с кровавыми брызгами, разлетавшимися при каждом ударе. Глаза, зелёные, как ядовитая трава, горели безумием.
— ХА! ДАВАЙТЕ ЕЩЁ! — его смех был громким и диким, как рёв зверя.
Его топор "Глотка Войны" рассекал воздух со свистом, отрубая головы и вспарывая брюха. Он игнорировал раны — ярость, кипящая в его жилах, делала его нечувствительным к боли. Даже когда один из змеегрифов впился ему в плечо, Варрик только рассмеялся, сквозь стиснутые зубы брызнула слюна, и он разрубил чудовище пополам одним точным ударом.
Лирия, собрав последние силы, вскинула руки. Её пальцы дрожали, но голос звучал твёрдо:
— Лунный свет, стань нашей защитой!
Волна серебристой энергии, похожая на лунное сияние, окружила группу, и змеегрифы замедлились, словно попав в густой мёд. Их движения стали тягучими, беспомощными.
Торин воспользовался моментом — его щит, словно таран, врезался в ближайшего монстра, сокрушая кости с хрустом ломающихся веток. Арнольд исчез в тени и появился за спиной другого змеегриффа, его кинжал блеснул, перерезая горло с хирургической точностью. Эсмеральда ударила щитом, и священный свет, ослепительный, как само солнце, выжег глаза нескольким чудовищам.
А Варрик... Варрик просто рубил. Его топор вздымался и опускался, как молот бога войны, оставляя после себя только кровавые ошмётки.
Через минуту битва была окончена. На земле остались лишь тела змеегрифов, медленно растворяющиеся в ядовитом тумане. Группа стояла среди этого хаоса, дыша тяжело, но с чувством выполненного долга. Даже Варрик, наконец, остановился, его грудь вздымалась, а на лице застыла дикая ухмылка.