— Устал немного, вот и все, — слабо ответил Тиниэн.
— Больше тебе этого делать нельзя, сам понимаешь.
— Я смогу еще немного.
— Передай мне заклинание, — сказал Улэф. — Я смогу побороться с мертвыми не хуже, чем с живыми.
Тиниэн бледно улыбнулся.
— Держу пари, что у тебя и правда получится. Ты всегда был такой, самый сильный?
— Да нет, лет с семи, — откровенно признался Улэф. — С тех пор, как я сунул своего старшего братца головой в деревянный горшок. Отец вытаскивал его оттуда два часа. С тех пор у него, в смысле у брата, огромные уши. Он второй среди лучших в сражениях с ограми, — Талесианец взглянул на Спархока. — Ну, что теперь?
— Ну мы не сможем обыскать всю Пелозию и Дэйру, — сказал Келтэн.
— Само собой, — отозвался Спархок, — у нас нет столько времени. Нам нужно получить какие-нибудь более точные сведения. Бевьер, может ты подскажешь что-нибудь?
— Об этой части битвы было написано немного, Спархок, — ответил Сириник. Он улыбнулся Улэфу: — Наши Генидианские братья несколько небрежны в составлении летописей.
— Писать рунами слишком утомительно, — ответил Улэф. — Особенно на камне.
— Надо поискать какую-нибудь деревню, или город, — сказал Кьюрик.
— И что?
— У нас много вопросов, а там есть кого порасспросить.
— Кьюрик, битва была пять сотен лет назад, — напомнил Спархок. — Вряд ли мы сможем найти какого-нибудь живого очевидца ее.
— Конечно нет. Но может быть, есть какие-нибудь предания, байки… Например, названия горы, или ручья может оказаться ключом.
— Стоит попробовать, Спархок, — серьезно сказала Сефрения.
— Все это очень эфемерные надежды, Сефрения.
— А у нас есть что-нибудь другое.
— Ну, например, пробираться на север.
— И, возможно, оставить все эти попытки выкопать здесь что-то. Все поле и так перекопано, так что вряд ли есть надежда найти здесь Беллиом.
— Ну ладно. Мы едем на север, и если узнаем что-то обещающее, Тиниэн может поднять еще одного призрака.
Улэф с сомнением покачал головой.
— Надо бы быть с этим поосторожнее. Он поднял двоих и уже на ногах не стоит.
— Со мной все будет в порядке, — слабо запротестовал Тиниэн.
— Конечно, если у нас случится возможность дать тебе поваляться в постели несколько дней.
Они помогли Тиниэну взобраться в седло, сели на лошадей сами и отправились на север под непрекращающимся дождем.
Город Рандера, окруженный высокими стенами с огромными мрачными башнями по углам, стоял на восточном берегу озера.
— Ну? — сказал Келтэн, с подозрением посматривая на лэморкандский город.
— Пустая трата времени, — проворчал Кьюрик, указывая на комья развороченной земли, которую постепенно размывал упорный дождь. — Мы все еще идем по перекопанным местам, нам надо дальше на север.
Спархок критически посмотрел на Тиниэна. Краска возвращалась на лицо Альсионца, но все же медленно, слишком медленно.
Минул полдень, и наконец истерзанная кладоискателями земля осталась позади.
— Сэр Спархок, там внизу что-то вроде маленькой деревни, — сказал Берит.
— Ну что ж, сойдет для начала, — согласился Спархок. — Посмотрим, может там найдется трактир? Пора уже нам поесть горячего и посушиться.
— В трактире наверняка есть люди, и они не прочь поболтать, и среди них наверняка найдутся такие, которые гордятся тем, как они хорошо знают историю здешних краев, — добавил Келтэн.
Они спустились вниз, к берегу озера и въехали в деревню. Мощеная разбитая улица сбегала под уклон к берегу, облепленная кое-как кособокими домишками. На берегу было несколько пристаней и на шестах, воткнутых в песок сушились сети. Вся деревня была пропитана запахом рыбы. Деревенский житель, окинув их подозрительным взглядом, указал на дорогу к единственному постоялому двору в деревне — старинному каменному строению с черепичной крышей.
Во дворе Спархок спешился и вошел внутрь. Бритый толстяк с широким красным лицом катил по полу бочонок.
— Найдутся ли у тебя свободные комнаты, приятель? — спросил его Спархок.
— Весь верхний этаж пуст, мой господин, — уважительно ответил толстяк. — Но мое заведение — для простого люда, захотите ли вы остановиться у меня?
— В любом случае это будет лучше, чем ночевать под открытым небом в дождливую ночь.
— Ваша правда, мой господин, да и я буду рад принять у себя таких гостей. В это время года не так уж много посетителей. Если бы не пивной зал, я бы давно разорился. Этот бочонок я качу как раз туда.
— Есть там сейчас народ?
— Сидит с полдюжины, мой господин. Дело идет вовсю, когда рыбаки возвращаются с озера.
— Нас десятеро, — сообщил ему Спархок. — Так что нам понадобится несколько комнат, и найдется ли у тебя кто-нибудь, кто присмотрит за нашими лошадьми?
— Мой сын позаботится об этом, сэр Рыцарь.
— Скажи ему, чтобы был осторожен с большим чалым жеребцом. Он довольно игрив и все время норовит пустить в ход зубы.
— Да, мой господин, я предупрежу его.
— Я позову своих спутников, и мы поднимемся наверх, посмотреть твой свободный этаж. Да, кстати, вели принести бадью, мы долго были в дороге и нам нужно помыться.
— На заднем дворе у меня есть баня, мой господин, хотя ей не так уж часто пользуются.
— Тогда пусть твои люди затопят печь и нагреют воду, а я сейчас вернусь, — сказал Спархок и вышел под дождь.
Комнаты во втором этаже, хотя и несколько пыльные, оказались на удивление уютными. Белье в постелях было чистым и, на первый взгляд, по крайней мере, не давало приюта клопам и прочей живности. В одной стороне этажа имелась большая общая комната.
— Совсем неплохо, — сказала Сефрения, оглядываясь.
— Тут есть еще и баня, — сообщил Спархок.
— О, это просто чудо, — счастливо вздохнула она.
— Иди первая, Сефрения.
— О, нет, дорогой, я не хочу, чтобы меня подгоняли. Вы, господа, идите вперед, — фыркнула Сефрения. — И не бойтесь использовать мыло, побольше мыла. И не забудьте помыть головы.
— После бани, я думаю нам стоит одеться в обычную одежду, — предложил Спархок остальным. — Нам придется расспрашивать здешних людей, а вид доспехов всегда отпугивает.
Пятеро рыцарей сняли свои доспехи, прихватили свою обычную одежду, и вместе с Кьюриком, Беритом и Телэном спустились на задний двор.
Они мылись в больших деревянных лоханях, и постепенно их охватывало блаженное чувство свежести и чистоты.
— Первый раз я согрелся за всю эту неделю, — сказал Келтэн. — Не пора ли теперь заглянуть в пивной зал?
Телэну было поручено перенести наверх их грязную одежду и он был очень сердит по этому поводу.
— не корчи рожи, — сказал ему Кьюрик. — В любом случае, в пивную ты с нами не пойдешь. Я обещал это твоей матери. Скажи Сефрении, что она с Флют могут теперь идти. И посторожи дверь, пока они будут мыться.
— Но я хочу есть.
Кьюрик угрожающе взялся за ремень.
— Ну, ладно, ладно, не надо так распаляться, — сказал мальчик и побежал наверх по ступеням.
В пивном зале было сумрачно и дымно, а на полу опилки смешивались с серебристой рыбьей чешуей. Рыцари с Кьюриком и Беритом тихо вошли и сели за свободный стол.
— Эй, мы хотим пива, — крикнул Келтэн подавальщице. — Много пива!
— Не перестарайтесь, — прошептал Спархок. — Больно ты тяжел, неохота тащить тебя потом вверх по лестнице.
— Не бойся, друг мой, — ответил Келтэн. — Я прожил в Лэморканде десять лет и еще не разу не был пьян от здешнего пива.
Женщина, принесшая им пиво, была типичная лэморкандка: светловолосая, широкобедрая, с обширной грудью. На ней была короткая крестьянская блуза и юбка из тяжелой красной ткани. Она подошла, стуча по полу грубыми деревянными башмаками и глуповато хихикая. Пиво было разлито в огромные деревянные кружки.
— Эй, милка, не спеши уходить, — сказал Келтэн, осушив залпом свою кружку. — Ну-ка, наполни ее снова, — он шлепнул ее по заду. Подавальщица рассмеялась и поспешила к стойке.
— Он что, всегда такой? — спросил Тиниэн Спархока.
— Всякий раз, когда есть возможность.
— Ну вот, — возгласил Келтэн на всю комнату, — я все же ставлю серебряную полукрону, что битва никогда не заходила так далеко на север.
— А я ставлю две, что заходила! — проревел Тиниэн, подхватывая хитрость.
Бевьер озадаченно посмотрел на них, но потом, догадавшись, в чем дело, вступил в разговор:
— Я думаю, узнать будет нетрудно, наверняка кто-нибудь здесь может нам подсказать.
Улэф отодвинул свой табурет и встал. Треснув огромным кулаком по столу, он обратил на себя внимание.
— Господа, — воззвал он к другим посетителям пивной. — Два моих друга спорят уже два часа, и поставили немалые деньги на кон. Говоря откровенно, они мне уже порядочно надоели, — Улэф усмехнулся. — Может быть кто-то из вас разрешит этот спор, и даст, наконец, отдых моим ушам? Дошла досюда битва пять столетий назад или нет? — он указал на Келтэна. — Вот этот, с пивной пеной на подбородке, говорит, что битва не заходила так далеко на север, а этот, круглолицый, говорит, что заходила. Кто из них прав?
Наступила тишина, потом розовощекий седой старик прошаркал через комнату к их столу. Румянец его был вызван, видимо, пивом, и вблизи стало видно, что голова его трясется на тонкой шее, а одет он в какую-то рванину.
— Я думаю, что смогу разрешить ваш спор, господа, — прошамкал он. — Мой дед рассказывал мне немного чего об этой самой битве.
— Дорогуша, принеси-ка этому малому кружечку пива, — сказал Келтэн, подмигивая подавальщице.
— Келтэн, — прикрикнул Кьюрик. — Держи руки подальше от ее задницы.
— Но я просто по дружески…
— Так вот это у тебя называется, хмм.
Раскрасневшаяся девица снова отправилась за пивом, не забывая при этом стоить глазки Келтэну.
— Быстро ты заводишь себе подружек, — сухо сказал Улэф. — Но не пытайся извлечь из этого преимущество на людях, — он взглянул на старика, — ну, присаживайся, старый хрыч.