Бернгард пожал плечами.
— Сторожа — чтобы нести стражу. Стоять в дозоре. Хранить границу миров.
Бред! Полный бред! Полнейший!
— Чёрный Князь стережёт рудную черту? От кого?
Всеволод ловил, впитывал и запоминал каждое слово магистра, но не расслаблялся ни на миг. Нельзя было потому что. Сейчас — нельзя. Он уже продумал свой следующий ход. И он осуществит задуманное, что бы там ни говорил Бернгард. Всеволод просто пользовался передышкой. Восстанавливал дыхание и усыплял бдительность врага, неторопливо погружая в ножны клинок. Один из двух. Второй — по-прежнему держал наголо. Для задуманного одного будет вполне достаточно.
— От кого ты её стережёшь, Бернгард?
— От прочих Пьющих-Властвующих, — ничуть не смутившись, ответил магистр. — И вообще — от новых Набегов. Ваш мир слишком хорош, чтобы впускать в него обитателей нашего.
— Ну да, конечно! — фыркнул Всеволод. — Хорош, удобен и сытен для того, кто проник сюда первым. Людское обиталище даёт тебе тёплую кровь и вольготную жизнь. А ты попросту не хочешь пускать к кровавому пирогу тех, кому повезло меньше, кто не успел, кто остался по ту сторону Рудной черты. Так?
— Так тоже можно сказать, — не сразу, но всё же признал Бернгард. — А можно сказать и иначе. Зачем пускать под нож всё стадо, которое выгоднее оберегать и брать из него по чуть-чуть. По мере необходимости. И жить в нём, и жить с ним в мире. Долго, очень долго жить. Поверь, русич, я не менее вас, людей, заинтересован в том, чтобы Набеги не повторялись. Это — разумно… В этом польза и для меня и для стада.
Разумно?! Польза?! Для стада?! О, с каким бы наслаждением Всеволод располовинил бы эту циничную нелюдь надвое. А после — разрубил бы на четыре части. А затем и вовсе искрошил бы в капусту! Но в одиночку не выйдет. Значит, следует поступить иначе.
Глава 9
Он сорвался с места так же внезапно, как и в прошлый раз. И мечом взмахнул так же сильно. Даже ещё сильнее, ведь теперь на одной рукояти лежали обе руки.
Всеволод рубанул мечом как секирой. Просто, тупо и бесхитростно. Сверху — вниз. Конечно, Бернгард был начеку. Конечно, Чёрный Князь успел отпрянуть в сторону. Конечно, столь неразумно-сокрушительный удар не стал парировать даже он. И, конечно же, Бернгард не воспользовался уймой возможностей напороть Всеволода на свой клинок.
И всё прошло так, как было просчитано.
Вовсе не Бернгарду предназначался этот богатырский размах с плеча. Не на него вовсе обрушивал свой меч Всеволод. Видимость была такова, что на него, на самом же деле…
Шаг, другой, ещё один — по инерции. Злой посвист разрубаемого серебрённой сталью воздуха. И…
Тр-р-р…
Хр-р-р…
…-реск.
…-руст.
Внутренний дверной засов — деревянный брусок, вовсе не хлипкий, но ведь и не стальной всё же, разлетелся, развалился…
Бах! Тяжёлый сапог впечатался в толстые доски. Всеволод пинком распахнул дверь, разделявшую два склепа. Ввалился в узкий низкий проём.
Несколько прыжков вперёд. И на ходу, не теряя ни секунды…
— Фё-е-едор! Илья-а-а!..
… крикнул в голос, в темноту длинной подземной галереи, уставленной десятками каменных гробов. Где-то далеко впереди — в противоположном конце усыпальницы едва угадывалась размытая красноватая черта. Факельный свет, слабо сочившийся из-за побитой взрывом двери — прикрытой, но не запертой.
Дружинники были здесь!
— Дмитрий! Лука! Иван!..
Всеволод звал верных десятников, что ожидали воеводу у входа в общий склеп.
— Ко мне! Все ко мне!
И — вновь повернулся к Бернгарду.
Тот стоял в дверном проёме. Тёмный силуэт, освещаемый сзади пламенем факела, всаженного в шипастую решётку. Чёрный Князь неодобрительно покачивал головой и поводил клинком из стороны в сторону. Словно перечёркивал что-то. А за спиной Всеволода уже грохотали сапоги и звенел металл. За спиной метались огненные блики. К Всеволоду спешила подмога.
— Напрасно ты так, русич, — с сожалением вздохнул магистр. — Мне казалось, мы сможем договориться сами, с глазу на глаз. Ведь наша беседа ещё не окончена. Мы не всё ещё с тобой обсудили.
Разве? Всеволод считал иначе. Он уже вытащил из ножен второй меч. Засов-то срублен, а с двумя клинками обоерукому драться всё же привычней, чем с одним. А новой драки с нечистью в тевтонском плаще не избежать. Как без этого теперь? Теперь уж — никак.
Впрочем, на этот раз Всеволод старался быть благоразумным. Сам не атаковал. Наоборот — медленно отходил назад по широкому проходу между саркофагов. Тянул время, ждал дружинников. Но при этом готов был вступить в бой в любую секунду. Однако Князь-магистр нападать пока тоже не спешил.
Внимание пятившегося Всеволода, привлекла сдвинутая крышка одной из гробниц. Даже в скудном свете загороженного Бернгардом факела, даже без помощи ночного зрения видно было: тяжёлая деревянная крышка вышла из глубоких пазов. Крышка лежит наискось, так, что можно схватить за край, приподнять, открыть… А ведь прежде, когда Всеволод проходил по замковой усыпальнице, ничего подобного он не замечал. Да, он точно помнил: все крышки были забиты плотно и закрывали нутро тёсанных из камня домовин надёжно — не подлезть. А на пустующих гробницах их и вовсе не было. Эта же…
Так, может быть, её открыли изнутри? И, быть может, это и не гробница вовсе? А что, если…
Зародившуюся смутную ещё догадку Всеволод не удержался — проверил-таки. Не отводя глаз от Бернгарда, подцепил крышку остриём меча. Ковырнул. Поднял.
Мельком глянул внутрь.
Ага… Ничего. И никого в этом саркофаге. Ни покойника, ни даже дна нет. Вернее, дном его являлась массивная, но подвижная каменная плита — в данный момент приподнятая и сдвинутая потаённым механизмом в сторону. Получалось не дно, а что-то вроде второй крышки.
Из распахнутого тёмного зева торчал край мощной пружины. Рядом — рычаги, переплетённые друг с другом толстые ремни и распорки, что снизу удерживают немалую тяжесть на весу. Как приоткрытую дверь. Или, уж скорее, люк. И ведь не очень глубоко. Через край саркафага, пожалуй, и дотянуться до того механизма можно. Не рукой — так мечом.
А там, ниже, под плитой, под ворочающей её тайной машиной…
Ход? Лаз?
Небольшая лестница в несколько ступенек. А что дальше — Бог весть. Может, ход уводит во внутреннюю цитадель, может, на крепостной двор, а может, и вовсе за внешние стены, а то — и за замковую гору.
Ну что ж, по крайней мере, выяснилось, каким образом Бернгард объявился в склепе, не встретившись с ратниками у входа. Видать, весь тевтонский замок пронизан потаёнными ходами, о которых не подозревает даже однорукий кастелян. И ведь до чего хитро придумано! Кому придёт в голову, что под закрытым саркофагом покоятся не останки доблестного орденского брата, павшего в боях с нечистью, а спрятан потаённый лаз. Ну, даже если и придёт… Весь механизм, ворочающий многопудовый каменный люк, укрыт под плитою, внизу. А как опустится плита, да как ляжет на место — ничего, кроме махонькой щёлочки, куда и кинжального острия не просунуть, не останется. По всему видать, снизу только эта дверца и открывается. А сверху, снаружи, из склепа — никак. Потому-то, небось, и оставил её магистр приподнятой — чтобы ускользнуть, ежели что. Так же быстро, тихо и незаметно, как он сюда и проник.
Да, умён и хитёр Бернгард. С таким нужно держать ухо востро. Даже сейчас. А то, вон, уже подбегают кликнутые Всеволодом бойцы, а Чёрный Князь в тевтонском одеянии отчего-то спокоен и невозмутим, словно и не тревожится ничуть.
А ну как, в самом деле, не тревожится? А ну как предусмотрел Бернгард всё заранее и обезопасил себя? А ну как в тайном ходе под саркофагом ждут его зова верные подельники? Преданные рыцари. Или нечисть какая-нибудь… Другие — неведомые ещё Всеволоду замковые упыри…
Что ж, пусть ждут.
Всеволод оскалился. Нет, мастер Бернгард, нет, тварь поганая, не надейся на помощь. И сам ускользнуть не рассчитывай.
Резко перегнувшись через край открытого саркофага, Всеволод что было сил, обрушил меч вниз. Молниеносный и страшный рубящий удар, каким проламывают и шлемы, и черепа, пришёлся по механизму, расположенному под приподнятой плитой-люком.
Клинок достал пружину, выбил подпорку. Закалённая сталь в серебряной насечке рассекла что-то ещё — сухое деревянное. И упругое кожаное. Податливое.
Звон и треск. Грохот упавшей каменной глыбы. Стук захлопнувшегося люка. Облачко пыли в пустом саркофаге.
Есть! Получилось!
Путь, которым проник сюда Бернгард, теперь отрезан. Тайный ход — захлопнут и запечатан намертво. И не подцепить уже с этой стороны тяжёлую плиту, не поднять нипочём. Теперь выход из склепа только один — через длинную галерею между гробницами, по которой спешат к Всеволоду его спутники. И кто отсюда выйдет живым — большой вопрос.
Что? Не ждал такого поворота, Бернгард?
— Напрасно! Ох, напрасно, русич…
В голосе Чёрного Князя слышалось недовольство, переходящее в угрозу. А вот страха по-прежнему не было.
Всеволод отступил ещё чуть дальше. И ещё чуть. Не нужно сейчас переть на рожон. Сейчас нужно дождаться своих ратников и навалиться сообща. Всеволод настороженно следил за противником. И гадал, захочет ли Чёрный Князь, прикрывающийся тевтонским плащом, теперь, когда всё… когда много чего открылось, убивать носителя сильной крови? Станет ли понапрасну проливать драгоценную кровушку Изначальных на плиты усыпальницы? Или повременит?
Секунды летят. Время, когда ещё можно настичь и сокрушить противника в скоротечном бою один на один — уходит.
Но магистр всё не нападает. Не идёт за отступающим Всеволодом, не преследует.
Бернгард не спешит. Только головой качает. И обнажённый клинок в руке тоже: туда-сюда.
Призванные десятники — уже совсем близко. Топот, звон. И факельный свет, разгоняющий тьму склепа…
— В чём дело, воевода?! — это пробасил над ухом подоспевший первым Фёдор.
— Мастер Бернгард?! Что случилось?! — а это через плечо Всеволода кричит своему магистру однорукий Томас.