Пока что наиболее логичной представляется версия, согласно которой революционное выступление имело место, и на какое-то время парализовало работу базы. Далее, возможно, произошло боестолкновение с применением ядерного оружия. Не на основной базе, конечно, иначе маяк бы не восстановился… Где-то поблизости, довольно близко, так близко, что ЭМИ взрыва на какое-то время вывел из строя навигационное оборудование. Кстати, при таком раскладе более понятными становятся и действия неустановленного пилота — это был некто из руководства, давший дёру, едва запахло жареным, и успокоившийся, увидев, что сигнал восстановился. Но этот некто явно не был до конца уверен, что всё позади, поэтому и решил отсидеться пока что на ближайшей шахте.
— Свенсон, точно он, трусливая скотина, — предположил Рикардо. — Ладно, пусть пока потрясётся среди рабочих, давненько там клоунов не было… Но нам с ним не по пути…
Он заложил вираж, уходя с курса преследования на новый азимут — на базу. Конечно, это и в самом деле рискованно — в конце концов, не исключена вероятность, что победили восставшие, и, прежде чем восстановить работу оборудования, устроили на станции классовую резню. Но, во-первых, этот вариант маловероятен — трудно представить, чтобы какие-то тёмные дельты могли совладать с Головотяпкой и вагнеровскими головорезами, ну, а во-вторых... Он всё же, как-никак, представитель власти… негоже отсиживаться, как кролику в норе! В любом случае он отвечает за драккар, и не должен допустить его захвата!
Он запросил посадку.
…Ему не показалось странным, что его больше минуты мурыжили с допуском (мало ли, что могло быть с оборудованием), не показалось странным, что у него несколько раз переспрашивали номер и требовали повторной идентификации (проблемы со связью?), не показалось странным, что по ангару расхаживали несколько вагнеровских копов (видимо, какие-то выступления и на самом деле имели место, но были подавлены — ещё лучше, людям Фюрера уж точно можно доверять). Странности начались, когда, даже не дав снять скафандр, его повалили на пол, такого неуклюжего в лётном одеянии, заломили руки за спину, лязгнули наручниками, а из тёмного угла неожиданно материализовался затаившийся там Головотяпка и навёл на него целую батарею зловеще сверкающих стволов…
…Лора Ханнинс стояла за односторонне прозрачным стеклом и задумчиво смотрела на сидевшего в допросной парня, с которого всё же сняли скафандр, прицепив руки в наручниках к вмонтированной в стол короткой цепи. Вне всякого сомнения, это был Рикардо Ибарра, молодой стажёр, приставленный Военной Администрацией к законсервированному на базе драккару. Никакой двойник не смог бы столь узнаваемо скопировать все его жесты, интонации, мимику…
Но настоящий Рикардо Ибарра валялся сейчас в своей каюте, занятый просмотром какой-то бесполезной комедии. Столь же настоящий, как и летадло, аналогичное тому, на котором прибыл странный гость. Да-да, кроме проблемы с визитёром-копией, имела место и проблема с его летательным аппаратом – то была полная копия одной из приписанных к базе машин, что стояла сейчас преспокойно на своём месте в ангаре. Итиро Коно копался сейчас в авионике новообретённой машины, и уже доложил об их идентичности, за исключением того, что на копии сбиты показатели текущего времени и времени налёта.
Проведённый Вагнером допрос ничего не дал. Клаус заявил о том, что он абсолютно уверен, что парень и в самом деле Ибарра, но о причинах своего вылета несёт какую-то чепуху — никаких следов сообщения, которое якобы сподвигло его отправиться на «Седьмую», в системе нет, равно как нет ничего подозрительного и на самой «Седьмой». После того, как там всё вверх дном перевернули, «Седьмая», наверно, может побороться с «Первой» за звание самой образцово-показательной.
Вот если бы он говорил о «Четвёртой» — да, тогда к нему можно было бы прислушаться, там действительно что-то неясное творилось, но это скорее касалось вопросов разработки, а не правопорядка. Впрочем, Фрин уже с этим разбирается…
Надо попробовать самой поговорить с «гостем». Лора шагнула к выходу, обходя штатив нацеленной в комнату камеры, и налетела на Мицуи — тот, оказывается, стоял совсем рядом.
— Господи, Аки, как ты умудряешься всегда так незаметно подбираться?
— Ну, вообще-то, дверь я открывал очень даже заметно, — в голосе Верховного Надзирателя начисто отсутствовали какие-либо интонации, и даже Лора, знающая его лучше остальных, не могла уловить его чувств, когда он переходил на «официальный режим», как она это называла. — Просто ты уж очень увлеклась, разглядывая нашего гостя.
— Ну… может быть, — признала Лора. — Но согласись, загадка того стоит?
— Не люблю загадки. Тем более такие. Это угроза, а не загадка.
— Хочу поговорить с ним. Присоединишься?
— Нет. Посмотрю отсюда.
— Боишься, что его голова превратится в гигантскую пасть, и он меня сожрёт прямо на этом столе? — пошутила Лора.
Лицо Мицуи не утратило каменного выражения. Трудно было сказать, оценил ли он её юмор, да и вообще, понял ли, что это шутка. Так же, как неясно было, шутил ли он, произнеся вослед уже почти вышедшей Лоре:
— Кстати говоря, это совсем не исключено.
…Дверь допросной с тихим шипением отворилась, пропуская в комнату Лору Ханнинс, и с тем же шипением сомкнулась за её спиной. Ибарра (точнее, Ибарра-1) с надеждой посмотрел на посетителя.
— Лора… Госпожа Ханнинс, что происходит? Почему меня арестовали? Может, хоть вы объясните?
Женщина молча села напротив него. Подумать только, даже запах тот же, отметила она. Некоторое время она разглядывала молодого человека, словно надеясь, что уж теперь-то найдёт отличия. Но прицепиться было не к чему…
Обеспокоенный её молчанием Ибарра, и так уже порядком взвинченный предыдущим допросом, неуклюже заёрзал на скамье под тяжестью её взгляда.
— Рик, что случилось? — в противовес Вагнеру, который вел допрос весьма официально, она выбрала почти дружественный тон, подобный тому, что использовался ею для общения с Ибаррой раньше… в смысле, с настоящим, истинным Ибаррой…
— Лора… это какой-то бред. Я уже рассказал Фюреру всё, что мог… Что у вас произошло?
— А что у нас должно было произойти?
— Ну, я не знаю… восстание. К чему все эти меры? — Рикардо звякнул наручниками.
— Почему восстание?
— Ну а какой ещё повод мог заставить вас упаковать меня в этот аквариум?
— Расскажи мне, что произошло у тебя?
— Я уже рассказал. Всё изложил.
— Да, ты сказал. «Всё, что мог». Но я бы предпочла услышать это от тебя лично.
— Я отправился на «Седьмую». Согласно приказа. По дороге огрёб электромагнитный импульс. Отметка базы пропала. Я преследовал неустановленный летательный аппарат. После того, как тот приземлился, я решил следовать на базу — отметка маяка снова появилась… Совершил посадку. Меня «приняли». Всё.
— Что за приказ?
— Не могу говорить. Секретный приказ.
— Очень удобно. Секретно… А почему решил вернуться?
— Здесь произошло что-то, требующее моего присутствия.
— Рик, а что, если я скажу тебе, что никаких сбоев в режиме работы маяка не наблюдалось? Что ты мне ответишь?
— Как… не наблюдалось?
— Вагнер тебе не говорил?
— Нет, конечно! Он допросил меня, по несколько раз одно и то же спрашивал, но мне ни на один мой вопрос не ответил!
— Так что по поводу маяка?
— Ну… может, ЭМИ что-то у меня из строя вывел, а потом это восстановилось? Осмотрите летадло, всё должно быть отмечено.
— Что ж, возможно. Думаю, мы это установим. А что ты скажешь насчёт того, что за последние сутки не было принято ни одного пакета данных извне?
— Я не знаю, каким каналом они пользуются.
— Удобная позиция. То секретно, это сломалось, этого не знаю…
— Да почему же я должен знать? — взвился Рикардо. — Сами подумайте, будь я революционер какой, я бы придумал себе понадёжнее легенду! Я понимаю, что вы тут могли в паранойю впасть из-за ваших событий, но…
— Отчего это мы должны были впасть в паранойю?
— Ну что-то у вас всё-таки произошло? ЭМИ-то вы наверняка засекли!
— Рик, не было ни ЭМИ, ни революционеров…
— Не понимаю… Ну хорошо, ничего не было — пусть! Но почему тогда вы меня сюда упаковали?
Лора молчала, разглядывая его всё так же пристально. Да уж, если для него всё было именно так, как он говорит, то он должен быть в диком шоке — ещё бы, вылетел «на минутку», а стоило вернуться, как сразу в цепи и на допрос… Впрочем, если бы он узнал, почему его задержали, то испытал бы шок не меньший, а то и больший, пожалуй…
За спиной пленника мелькнул сигнал вызова. Лора поднялась со своего места и двинулась к двери.
— Что, так ничего и не скажешь? Лора!.. Госпожа Ханнинс!
Дверь закрылась за её спиной. Парой секунд позже она миновала вторую дверь. Вагнер и Мицуи поджидали её с весьма озабоченным видом. Впрочем, оба хорошо владели собой, и человек посторонний вряд ли бы что-то заподозрил, скорее, назвал бы их задумчивыми, но Лора успела неплохо изучить обоих за годы работы, и насторожилась. Что ещё могло произойти? Это явно что-то не менее безумное, чем то, с чем они уже столкнулись…
— В чём дело?
— Этот псевдоИбарра… — Вагнер замялся, задумавшись, как назвать их неожиданного гостя, — я его допросил, и он сказал, что преследовал некий летательный аппарат.
— Было дело, — кивнула Лора. — Он и мне про него упомянул.
— Вот… Тот аппарат сел на шахте «Один». Ибарра… то есть этот, псевдоИбарра, отчего-то уверен, что там был Свенсон. Я связался с шахтой. Там немного удивились моему запросу, но посадку подтвердили. Угадай, кто же там запарковался?
— Не Свенсон, — догадалась Лора.
— Верно. Свенсон на базе. Только вот это уже не имеет никакого значения. Думаю, вообще не имеет значения, кто ещё есть на базе или кого нет на базе… Так вот — на борту летадла были двое. Техник Морель и… внимание… и наблюдатель Ибарра.
— Номер машины тот же, что и у нашего гостя, — добавил Мицуи. — Всё интереснее и интереснее, не находишь?