— Да, кстати, о ключах… Так что с нашими приёмниками?
— А, да… Итиро говорит, что, пересекаясь полями, мы оказываем друг на друга не только эффект «постановки помех», он допускает, что, адаптировавшись к шумам, нейросети могут в некотором роде обмениваться информацией…
— Он о телепатии? Копии смогут читать мысли друг друга?
— В том числе, — Лора вдруг хихикнула. — Подозреваю, это одна из причин, по которой Аки не хочет раньше времени встречаться с самим собой!
— Ну, это, по-моему, не самое страшное, — отмахнулся Вагнер.
— Пока речь не заходит о скорости обмена информацией — да. В конце концов, обменивайся я фразами с копией по слухатко, это будет просто чуть интереснее, чем общаться, например, с тобой. Ладно, не «чуть» — сильно интереснее! Но вопрос в том, что одновременно взаимодействовать может огромный процент нейронов, то есть в дело может вступить подсознание… В общем, есть риск, что нейросети копий станут как бы продолжением друг друга, в некотором роде, у моей сети появится ещё один слой…
— То есть ты станешь умнее, так получается?
— Не исключено. Проблема в другом.
— И в чём же?
— Дело в том, что сознание занимает у человека лишь крошечную часть его вычислительных способностей. Всё основное — это подсознание, и что склинит там — ведомо лишь древним богам. Наше сознание — это островок, магический круг, вычерченный нами среди древнего хаоса подсознания… А усилятся они неравномерно. Даже если предположить, что мы контролируем десять процентов своего «я» — возведи в квадрат десять, и возведи девяносто! Пропорция поменялась, чувствуешь? Справлюсь ли я, когда в меня хлынет этот неконтролируемый поток? У моих мыслей будет два ядра — не ждёт ли меня диссоциативное расстройство идентичности? Или хуже того — вообще распад? Не растворится ли моя личность, как сахар в кипятке?..
— Чёрт… Лора, ты меня пугаешь. Ты в самом деле веришь, что такое возможно?
— Это пугает меня, но я думаю, что это не самое ужасное. Я сказала Итиро, чтобы в случае подобных подозрений он оттащил меня подальше от копии. Думаю, это не может произойти мгновенно…
— Не самое ужасное? — переспросил Вагнер. — То есть существует вариант ужаснее?
— В некотором роде. Давай всё же предположим, что сознание… мышление… важно. И наши идеи, наши мысли — важны. Может ли произойти такое, что некие, обычно не самые значимые мысли, войдя в резонанс, обретут избыточную ценность? Итиро боится, что у меня могут возникнуть навязчивые состояния, и он, с одной стороны, запрещает мне и копии думать об одном и том же, а с другой стороны, подозревает, что, думая о разном, мы можем спровоцировать внутренний конфликт.
— Лора… Знаешь, на твоём месте я бы держался от неё подальше. А вдруг твой эксперимент с болью и вызовет резонанс?
— Ну, собственно, поэтому я так на него и не решилась.
— Мне кажется, не стоит с этим спешить. Однако, ты говорила о развитии идей Итиро?
— Ах, да… Когда ты рассказал мне об этом своём дельте, который возомнил себя пророком, у меня возникла мысль… А что, если наши копии могли чувствовать друг друга, находясь на разных ярусах Аномалий? С точки зрения пространства мы ведь не удалены — возможно, мы вообще в одних координатах… Что, если у кого-то из нас эта наша электромагнитная нейросеть уже взаимодействовала с его копиями? У кого-то, кто оказался волею случая чуть чувствительнее к этому, чем остальные? Пусть это даже просто дельта?
— Хм… Этот дельта относится к тупиковой ветке. Линейка снята с производства. Почему — не знаю, надо запрос делать, у нас этих данных нет. Но может быть, и был какой-то дефект… Но ключом к чему ты его видишь, не представляю.
— Клай, у тебя совсем нет фантазии… Человек, мышление которого пробилось сквозь время, уже и сам по себе интересен. Интересно то, что произошло с его сознанием, с его мозгом, с его самоидентификацией… Что с ним стало? Стал ли он умнее? Стал ли он другим? А вдруг он, и в самом деле, вспомнил прошлые жизни?..
— Госпожа Ханнинс, — несколько холодно ответил Вагнер. — Я с уважением отношусь к Вашей тяге к познанию, но считаю, что она сейчас всё же слегка неуместна. Моя задача — вытащить Вас отсюда в безопасное место, где Вы можете продолжать любые свои эксперименты. Сейчас же прошу Вас решать задачи по мере их поступления, и согласно их приоритета. Основная задача на данный момент — перебраться на драккар, больше никого не потеряв. Это не так просто, если учесть, что мы фактически не контролируем базу, а на ней, оказывается, орудуют подверженные психозам террористы и сектанты. Думаю, самое лучшее, что Вы можете предпринять в данном случае — это безоговорочно слушаться моих распоряжений, как минимум до того, пока не окажетесь на драккаре вне базы.
— Клай, ты непробиваемый… — Лора вновь потёрла глаза, визуально добавив себе ещё одну бессонную ночь. — Ладно, что мы должны делать?
— Спасибо, Лора. Итак, диспозиция такова — мы с мятежниками находимся в неравных условиях. Я более чем уверен, что этот пресловутый «жучок» в видеосети вырубил возможность контролировать базу лишь у нас. Скорее всего, мятежники нас видят. Также, я не исключаю, что они перехватывают наши разговоры по открытым линиям. И, что самое интересное — у них отключены идент-чипы. Предполагаю, что и здесь они нас опережают, могут нас видеть… Пообщайся с Итиро. Вам надо либо экранировать, либо заблокировать, либо отключить, а то и уничтожить ваши иденты. Надеюсь, как врач, ты сообразишь, как можно сделать это, не повредив мозг.
— Ты сошёл с ума???
— А что тебя так смущает? Повторюсь, у нападавших иденты были вырублены.
— Так то дельты! У них в голове всё равно больше ничего нет! Я сейчас не буду обсуждать, что твоя инициатива преступна и нас должен будет уничтожить первый же патруль… Но наши головы забиты оборудованием, и большая его часть как минимум верифицируется через идент! Мы станем овощами, как эти твои дельты!
— Ладно. Тогда пусть Итиро сообразит, как отключить сервер системы позиционирования, или внести дополнительную помеху в определитель координат. Мы не можем мириться с ситуацией, когда они знают, где мы, а мы нет.
— Поговорю с ним, — согласилась Лора. — Что дальше?
— Пусть заодно видеоконтроль вырубает. И уходите, наконец, от реакторного! Мы не должны распыляться! У нас лучше вооружение, и, если нас много, атака дельт нам не страшна.
— Поговорю с Аки. Что ещё?
— Мятежники раскачивают ситуацию. Я боюсь, они могут спровоцировать психоз. Надо как-то противодействовать этому. Подбросить им внепланового порно, организовать какой-нибудь праздник, отвлечь, сбросить напряжение… что угодно! Хоть транквилизаторами их накачать! Лишь бы они ещё пару часов нам дали…
— Хорошо. Думаю, есть варианты… Что-то ещё?
— У меня всё.
— Я к Мицуи, — Лора устало положила ладонь себе на лоб и, не глядя больше на собеседника, отключила связь.
Хартманн снял очки и старательно проморгался. Всё-таки, действительно, он отвык от всех этих гаджетов, что от наушника, который намял ему теперь уже другое ухо, что от очков-проекторов, словно забивших его глаза песком…
Перехваченный разговор подтверждал донесение брата Джошуа, что у части братии произошёл срыв, правда, в чём он выразился, он не понял ни тогда, ни сейчас. «Долбанулись» — так назвал это брат Джошуа, умоляя о помощи. Он явно был настолько в шоке, что не мог даже внятно доложить о сущности проблемы… Очевидно, что это было что-то из ряда вон… «Психоз» — это уже определение Вагнера.
«Бешеные дельты»… Очень знакомое определение…
— Брат Оскар! — сбил его с волны воспоминаний Пратт. — Какие указания?
— А что насчет третьей?
— Так, я туда послал братьев, действуем…
— А, хорошо, — слегка невпопад пробормотал Хартманн, оглядевшись.
Кроме Пратта, неподалёку нервно моталась туда-сюда фигура кого-то из братьев, да застыл неуклюжим недвижимым силуэтом Копушка в оболочке «землеройка», с шурфорезом в верхней паре лап.
— Есть перехват, — сообщил Хартманн. — Как минимум один из наших братьев попал в плен. Подтверждается провал нашей операции из-за психоза у части братьев. Они хотят отсечь нас от видеосети… ну это ладно… а также они планируют какую-то успокоительную акцию. Это хуже. Нам нужен бунт! Придётся ускоряться…
— А что за акция?
— Как я понимаю, они и сами ещё не решили. Кстати!.. — вспомнив вдруг пару фраз из подслушанного им разговора, Отто задумчиво посмотрел на Пратта. — А скажи мне, брат Райвен, а как ты вбил своим подопечным идею о реинкарнации?.. Насколько я знаю, для дельт это трудно воспринимаемая концепция?
— Нет, нет! Ничего такого я не вбивал, — замахал руками Пратт. — Ни в коем случае! Это было бы очень опасно!
— Почему?
— При первичной закачке в дельт намертво вшивают ряд догм, в том числе и идею, что есть одна жизнь, а потом, если хорошо трудился — вечное блаженство. Их разум простоват для двух не особо уживающихся концепций. Может возникнуть конфликт базисов. А это психоз.
— То есть ты ничего подобного в них не внедрял, и сами они до реинкарнации не могли дойти? — резюмировал Хартманн.
— Совершенно верно.
— Ладно. Кстати, скоро нам надо будет перебираться на драккар. Надо Ибарру проведать, как-то его стабилизировать… а то, со слов Лоры, на него может плохо повлиять его копия… — вспомнив, как Ибарра жаловался на головную боль, Хартманн нахмурился.
Не хватало ещё, чтобы одна из ключевых фигур в его плане вышла из строя по причине каких-то неведомых наводок со стороны своего же разума.
Да и самому бы не психануть! Отто скосил глаза на свои руки — пальцы его тонко дрожали, отзываясь на голоса из той, другой части его жизни… Эти слова… «Бешеные дельты»… часть жуткого, подавляемого воспоминания из прошлого…
Глава 23. Проблема с навигатором
Вагнер раздражённо отодвинулся от погасшего экрана. Всё как обычно — Лора в своём репертуаре. Вечно что-нибудь нафантазирует! Впрочем — посмотреть на неё, так она, действительно, оправдывает свои опасения… Крайне неприятно сознавать, что от