— Спуки! — против своей воли Софи ощутила, что начинает злиться. — Спуки, ты должна понять — для того, чтобы иметь возможность принимать такие решения, надо обладать правом субъектности. Быть человеком!
— Но я скоро буду человеком! — в отчаянии полукровка топнула ногой.
— Да с чего ты взяла?
— Письмо! Я же написала письмо!
— Спуки! Твоё письмо — это просто глупый розыгрыш! Этот урод не смог тебя трахнуть, вот и решил поглумиться! Вот и наплёл тебе, что если ты напишешь письмо, то тебя признают человеком!
— А это не так?.. — Спуки обескуражено смотрела на хозяйку, и в глубине её широко раскрытых глаз зарождался целый водопад слёз.
— Нет, конечно!
— То есть это всё было ложью?.. — потрясённая, Спуки пошатнулась, отступила на шаг.
Софи молча кивнула. Отчего-то эта история, раньше казавшаяся всего лишь тупым недалёким приколом, на который полукровка повелась исключительно по своей наивности, стала вдруг выглядеть довольно мерзко, гадко и подло.
— И ты знала?
Растерянная, Софи лишь виновато развела руками.
— И ничего мне не сказала?.. Как?.. Софи… у меня же нет никого ближе тебя!.. Как ты могла?.. Вы… вы все надругались надо мной!
Тяжело дыша, Спуки отступила ещё на шаг. Слезы исчезли из её глаз, и теперь её взор сверкал яростью.
— Я вам доверяла! Я вас любила! Я мечтала, что буду одной из вас! А вы все, оказывается — сборище похотливых лжецов! Я ненавижу вас! Всех ненавижу, понятно! Ненавижу, ненавижу, ненавижу!..
Она развернулась и бросилась бежать, не разбирая дороги — прочь, прочь! Дальше от этого места, дальше от тех, кто унизил её, надругался над ней, растоптал её мечты…
— Сестра! — Спуки-2, только что с мечтательным видом тёршаяся щекой о свой цветастый шарфик, вскочила на ноги и метнулась вслед за своей копией.
— Сид! — Вагнер, с некоторым опозданием сообразивший, что происходит, бросился следом, но, пару раз наступив на больную ногу, оступился и едва не полетел на пол, в последний момент схватившись за один из пультов.
— Да, босс? — услужливо подскочивший к начальнику громила подхватил его за руку, и потащил в сторону ближайшего кресла.
— Да не ко мне, кретин! — заорал Вагнер. — Зверюгу лови!
— Зверюгу? — взгляд Сида перебежал с начальника на растерянно глядящую на него Софи Морель. — Спуки?
— Да! Да! Бегом, бегом!
Лавируя среди пультов и приборных стоек, Сид помчался к выходу. Выглядело это столь неуклюже, что Вагнер схватился за голову — мало того, что они дали беглянке фору, так теперь ещё всё зависит от Сида… Всё равно, что медведя пускать в погоню за зайцем…
Он похромал в сторону Морель.
— Что у вас произошло? Почему она?..
— Не знаю… — Софи, и сама шокированная тем, как её разговор перешёл вдруг от обожания к ненависти, смотрела на него с недоумением. — Мы так мирно беседовали…
— Что ты ей сказала? — Вагнер с трудом сдерживал желание вцепиться Морель в горло. Его психика, и без того уже расшатанная постоянной борьбой с пропитавшими воздух феромонами, грозила вот-вот дать сбой. Что он скажет Мицуи? Тот всё ещё не простил ему гибели Паолы… обеих копий Паолы… а теперь он утратит взятых вместо неё Спуки? И опять двоих?
— Ну… — пробормотала Софи. — Я ей сказала, что она не может рожать… Но я не ожидала, что она так психанёт…
— Тупая курица! — судя по направлению взгляда господина Вагнера, имел в виду он отнюдь не Спуки. — Она же и так на грани была! Тебе мало было, что она чуть не сорвалась, когда выяснилось, что Мицуи её уже отверг?
— Вообще-то, это вы ей сообщили! — во взгляде Софи появилась злость.
Трудно сказать, чем закончились бы эти препирательства, если бы в зале не появился понурый виноватый Сид. Можно было не спрашивать — то, что он упустил Спуки, было ясно и без слов…
— Проклятье!.. — обмякший вдруг Вагнер потёр доб. — Боюсь, бедняжке не поздоровится… Если она попадётся этим грёбаным бешеным дельтам, то пойдёт по стопам Паолы… Она же абсолютно беззащитна!..
— Ну… — Софи посмотрела на диванчик, где только что сидела Спуки-2. — Я помню, что сидеть с парализатором в кармане было неудобно, и я положила его на диван. Похоже, её сестренка прихватила его с собой. Если у дельт не будет огнестрела, она не пропадёт…
— Если только! — Вагнер вспомнил недавнюю ревизию арсенала нападавших. — Ну-ну…
Он устало опустился в кресло.
— Возможно, сейчас куда большую опасность для неё представляет она сама… Я боюсь, это то, о чём мне говорила Лора — мы недооценили риск взаимодействия копий… Боюсь, психологическая травма вызвала у неё резонанс, и она вот-вот нырнёт в пучины подсознания…
…Лора словно дожидалась, пока Вагнер про неё вспомнит — не прошло и минуты, как он неё последовал вызов. Не по видео — голосом на слухатко.
— Клай, что всё это значит?
— Что?.. — немного растерявшийся от её напора Вагнер слегка опешил.
— Мы пытались покинуть реакторный! Как ты, между прочим, настаивал! А твой робот напал на нас!
— Робот? — Вагнер схватился за голову.
Хорошо, что Лора его сейчас не видит… Стыдно признаться, но в суете он совсем забыл, что вокруг реакторного всё ещё катается один «Церберёныш»… Впрочем… Вроде бы, у дроида нет задания атаковать? Или есть? После нескольких смен программы, произведенных на бегу, трудно вспомнить, какая из них в итоге осталась активна…
— Да. Ты хотел нас подставить? Он напал на Синтию!
— Нет, этого не может быть… — заявил Вагнер, судорожно пытаясь вспомнить, что он говорил Тхону насчёт этого робота. Вроде бы, в последний раз о смене программ речи не было, Тхон должен был просто забрать второго дроида на драккар. А до этого?.. — Что, робот начал стрелять? — спросил он.
— Нет. Но он принял боевую стойку! Синтия начала стрелять, он — в ответ.
— Чем всё кончилось? — судя по тому, что Лора в состоянии разговаривать, конфликт как-то разрешился, надо полагать?
— Синтия убита, а ваш «Церберёныш» сильно повреждён… Ползает по кругу, что-то верещит... Я боюсь!
— Вот как, значит!.. Вот и ответ! Душа предателя была нечиста, Лора… У робота не было приказа на ваше уничтожение, только на сопровождение. Начав стрелять, Синтия спровоцировала его. Вам ещё повезло, что он вас как цели не воспринимает. Раз он в состоянии ползать, он в состоянии и убивать!
— Не было? — Лора задумалась. Видимо, описанная Вагнером картина выглядела вполне правдоподобно. — Ну… ладно. Так мы можем идти?
— Идите. Вы ко мне, в центральный?
— Нет. Сначала мы должны подняться до административного уровня. Аки хочет что-то забрать, а мне надо заглянуть в лабораторию. Я хочу взять с собой записи по своим исследованиям…
— Лора, это может быть опасно. Вы все вместе пойдёте? Или, может быть, хоть кого-то ко мне отправите?
— Все вместе.
— Ладно. Тогда, как будете в административном, заберите, пожалуйста, Морель из изолятора.
— Хорошо. Аки ещё интересуется, можем ли мы забрать оружие Синтии? Не атакует ли и нас эта твоя машина убийства?..
— Ну, можете, конечно… Разве что на дроида ствол не направляйте — он может воспринять это, как агрессию.
— Ещё.
— Слушаю.
— Аки хочет, чтобы ты настроил для него видеосвязь с драккаром. Он хочет поговорить со своей копией, но только через закрытую линию. Итиро говорит, что это возможно, что надо включить переадресацию через терминал дальней связи. Он говорит, что Хо вполне может это сделать.
— Хорошо, подключу, — надо же, отметил Вагнер — Мицуи пришла в голову та же мысль, что и ему самому. — Куда переадресовать?
— На кабинет Аки… Минут через пять.
— Сделаем.
Вырубив связь, Вагнер задумался. По правде говоря, он был в каком-то смысле рад произошедшему — сам же лично не так давно прикидывал, как бы ему избавиться от Синтии. То, что это сделал «Церберёныш», да ещё и в ситуации, когда та первая полезла в драку, снимало с него все возможные обвинения. Чуть запоздало пришла мысль — а ведь он, действительно, запамятовал, что за программа была вшита в дроида? А что, если тот, кто захочет подобрать автомат Синтии, будет воспринят машиной как новая угроза?
Что ж — расклад сил сдвинется ещё на фигуру…
…Как бы то ни было, последние события, хоть и были порядком неблагоприятны для самого Клауса, всё же значительно ослабили Мицуи. Надо полагать, что теперь его игра — что бы он там ни задумал — становится всё более сложна к достижению без его, Вагнера, помощи… И всё надёжнее, крепче становятся в этом плане его, Вагнера, позиции…
Глава 26. Прямой эфир
Вагнер, подкатившийся в кресле оператора к огромному висящему на стене пропагандистскому экрану — копии многочисленных экранов, размещённых в рабочих жилых зонах, да и вообще по всей базе — смотрел, как Рос Свенсон проводит предваряющее праздничную программу выступление. Свенсон, прилизанный, почищенный, самоуверенный, сидел, развалясь, на удобном мягком диванчике возле маленького столика, и не имел сейчас ничего общего с тем перепуганным визжащим паникёром, которого Вагнер видел всего-то час назад.
Впрочем, экран, размещённый на центральном посту, не был стопроцентной копией таковых на базе, и дело было не только в размерах. Иногда с центрального проводились «прямые включения», так что картинка здесь была расширена. В нижней части экрана было ещё три окошка, в одном из которых был тот же подиум с мягким уголком, где сидел Свенсон, только с другого ракурса, в другом — пустая сейчас локация для торжественных речей, с трибуной на фоне знамени, в третьем — панорама студии, охватывающая пульт оператора, прильнувшего сейчас к нацеленной на Свенсона камере, и Берту, расположившуюся возле него на высоком барном стуле.
— …безусловно, подобный рост добычи не мог остаться незамеченным на уровне высшего руководства корпорации, — вещал руководитель Службы Персонала. — В связи с тем, что мы идём с превышением плана, нам хотелось оценить заслуги коллектива каким-то особым образом. И да, могу порадовать вас, коллеги! Нам удалось согласовать на самом верху не только дополнительный регулярный выходной для наших тружеников, но сразу два внеочередных выходных, на которые мы запланировали для вас, дорогие наши коллеги, полноценную развлекательную программу…