1. Сыновья Святослава
После смерти князя началась известная усобица между его сыновьями, а фактически – между правителями отдельных областей Русской державы.
Если верить летописному свидетельству, два или три года царил мир. В Киеве усиливалась христианская община, там правил Ярополк (972–980), подросток лет десяти – четырнадцати. Столько же было и его братьям, которых Святослав родил от разных женщин.
Главным советником христианина Ярополка сделался язычник Свенельд – к тому времени уже немолодой политик. Если Свенельд – ровесник Игоря и Ольги и родился примерно в 920 году, то к началу распри ему исполнилось лет пятьдесят пять.
Что же произошло?
Между Свенельдом и древлянами случился конфликт. Как мы помним, воевода имел право на часть древлянской дани. Она шла на прокорм войска. Оставшуюся часть забирали княжеские тиуны, с нее кормилась гражданская власть, в данном случае Олег Древлянский и его советники. Были у Свенельдичей и другие права – например, поохотиться на угодьях этого племени. Таким правом воспользовался Лют Свенельдич, но нашел смерть: люди Олега его убили, то есть подняли бунт против Киева (975).
Ярополк и Свенельд собирались с силами почти два года; в итоге исполчили большое войско и выступили против древлян. Видимо, пауза была связана с опасениями в лояльности Владимира Новгородского. А когда по каким-то причинам стало ясно, что на Киев он не пойдет, Ярополк и Свенельд выступили, чтобы покарать Олега.
Древляне выступили навстречу, произошла битва, которую Олег проиграл. Она случилась возле города Овруча, туда и бежали древляне. Город окружал ров, к воротам вел мост. Возникла давка, погибло много людей, а самого Олега обезумевшие общинники столкнули в ров, где князь утонул.
Ярополк и Свенельд ворвались в город и приняли капитуляцию древлян. Стали искать Олега. «И сказал один древлянин: “Видел я, как вчера спихнули его с моста”. И послал Ярополк найти брата, и вытаскивали трупы изо рва с утра и до полдня, и нашли Олега под трупами; вынесли его и положили на ковре. И пришел Ярополк, плакал над ним и сказал Свенельду: “Смотри, этого ты и хотел!” И похоронили Олега в поле у города Овруча» (Повесть временных лет, 977). Кажется, юный Ярополк был человеком беззлобным, но в жестоком мире русской усобицы таким делать было нечего.
Весть о смерти Олега напугала Владимира Святославича, тот бежал за море к варягам, в один из пиратских городков на Балтике, где за деньги можно было нанять дружину. «А Ярополк посадил своих посадников в Новгороде и владел один Русскою землею». Его единоличное правление продолжалось пару лет. В 980 году «Владимир вернулся в Новгород с варягами… и сел в Новгороде».
Положение Ярополка не было крепким. За это время выросли противоречия между язычниками и христианами в Киеве. К тому же таинственным образом исчез Свенельд. Последнее сообщение про него датировано 977 годом. То ли его убили, то ли воевода умер сам. Советником Ярополка стал упоминавшийся выше Блуд – возможно, он занял это место вторично. Но его Владимир совсем не боялся. Надо думать, что и собственное возвращение он приурочил к смерти Свенельда.
Кажется, после исчезновения могучего воеводы держава Ярополка стала разваливаться, как страна прежних русов во времена Аскольда. На Днепр вновь прибывали шайки искателей удачи – варягов. Одна из них обосновалась в Полоцке. Там правил Рогволод. Корень «рог» может, конечно, указывать на ругов. Тогда перед нами «владыка русов». Но, скорее всего, это скандинав по имени Рагнвальд. Другой пират из Скандинавии или из Полабья захватил землю дреговичей. Его звали Туры, и он обосновался в городе, который славяне переименовали в его честь – Туров. Оба князя-пирата создавали опасность для функционирования торговых путей – один угрожал Днепровскому пути, другой – торговой дороге через Волынь в Польшу.
Юный киевский князь не мог совладать с центробежными тенденциями в державе – власть проходила сквозь пальцы и утекала, как вода. Его брат Владимир, сын ключницы Малуши из Любеча, оказался более энергичным и предприимчивым. Первым делом он попытался восстановить контроль над Днепровским торговым путем и послал к Рогволоду в Полоцк сказать: «Хочу дочь твою взять себе в жены». Ее звали Рогнедой (Рагнхильд?). Летопись гласит, что она отказала Владимиру в оскорбительной форме: «Не хочу разуть робичича», то есть сына рабыни, работягу, «но хочу за Ярополка». Перед нами не просто отказ, а политическая программа союза с Киевом и войны с Новгородом. Слабый киевский князь устраивал Рогволода. «И напал Владимир на Полоцк, и убил Рогволода и двух его сыновей, а дочь его взял в жены» (Повесть временных лет, 980).
Тогда же или нет погиб Тур, неясно. Скорее всего, с ним расправились позже. Однако политика Владимира последовательна. Он истребляет племенных князей и сажает на их место своих посадников. Правда, непонятно, в каком статусе. Племена остаются на своих местах, и общине, привыкшей сноситься с великим князем через своих правителей, новый порядок дел кажется неприятным. Однако Владимир действует столь быстро, что недовольство не успевает вылиться в бунт.
Князь выступил против Ярополка и пришел с большим войском под Киев. Ярополк Киевский даже не рискнул выступить навстречу, а затворился в городе. Значит, его и Блуда правление вызвало такое отвращение у славян и русов, что они не поддержали своего лидера. Причины неизвестны, и нет никаких намеков в источниках, которые позволили бы нам выстроить обоснованную версию. Единственное предположение, что перед нами «языческая революция», обычная после принятия христианства. Ее оседлали и использовали в своих целях два умнейших, но предельно циничных политика – юный Владимир и его опытный дядя Добрыня. Несомненно, они позиционировали себя как воинствующие язычники. Держава Ярополка развалилась, верным остался Киев, да и то не весь.
У Владимира, впрочем, недоставало сил для взятия «матери городов русских». Он даже не имел достаточно воинов для того, чтобы блокировать древнерусскую столицу. Тогда юный «робичич» снесся с воеводой Блудом и пообещал сделку: Блуд убивает Ярополка, а взамен становится Владимиру «вместо отца», то есть сохраняет должность опекуна и правителя в Киеве. Блуд, как прагматичный управленец, согласился. Однако убить Ярополка прямо в столице оказалось невозможно: князя поддерживали местные христиане, а их было достаточно. Но обстановка сложилась нервозная. Пользуясь этим, Блуд сообщил Ярополку, что киевляне готовы его выдать Владимиру, и князь поверил. То есть оценил верность горожан как пятьдесят на пятьдесят. Блуд, делая вид, что напуган, посоветовал:
– Беги же из города.
«И послушался его Ярополк, выбежал из Киева и затворился в городе Родне в устье реки Роси, а Владимир вошел в Киев и осадил Ярополка в Родне». Во время осады начался голод. Тогда прагматик Блуд сделал следующий ход: предложил Ярополку заключить мир с Владимиром, ибо сопротивление бесполезно. Слабовольный князь поверил. Договорились, что Ярополк явится на личную встречу к Владимиру. Телохранитель князя-христианина Варяжко попытался вразумить господина:
– Не ходи, князь, убьют тебя; беги к печенегам и приведешь воинов.
Ярополк не слушал и явился к Владимиру, хотя и в сопровождении охраны. Свидание должно было пройти в тереме в горнице, куда вела узкая дверь. По углам Владимир спрятал двух варягов с мечами. Первым вошел Ярополк. За ним проскочил Блуд и проворно запер двери, отделив князя от телохранителей. В это время варяги подняли Ярополка мечами под пазуxи. «И так убит был Ярополк», – констатирует летопись.
Варяжко спасся. «Бежал со двора того теремного к печенегам и долго воевал с печенегами против Владимира, с трудом привлек его Владимир на свою сторону, дав ему клятвенное обещание», – говорит летописец, заканчивая в статье под 980 годом историю Ярополка.
Так, с расправы над братом, началось княжение Владимира Красное Солнышко, признанного Православной церковью святым.
2. Создание державы
Первым делом будущий святой, как полагалось язычнику, взял жену своего брата, православную гречанку, которая уже была беременна. Возможно, это был сакральный акт, положенный князю. Впрочем, не исключено, что молодому человеку просто приглянулась жена брата. Ярополк прожил с ней недолго. На гречанке он женился наверняка уже после того, как расстроился брак с Рогнедой. Это был политический союз: Ярополк хотел договориться с греками о дружбе, но из этого ничего не вышло: Владимир оказался проворнее.
В положенный срок женщина произведет на свет сына по имени Святополк, что породит династическую коллизию. Владимир по понятным причинам не будет любить этого ребенка, но именно его, Святополка, многие общинники посчитают законным наследником Русской державы.
…Владимир ловко избавился от наемных варягов, спровадив их в Византию и не позволив грабить Русь. Времена были уже не те, что в эпоху Рюрика, население росло, и складывается ощущение, что восточные славянские племена переживали некий подъем. Победа над хазарами позволила сплотиться, и началось то самое брожение, благодаря которому на месте ругов и десятка славянских племен возникнет новый этнос русичей. Об этом же свидетельствует и мучительный поиск подходящей идеологии для новой страны. Перед нами не равнодушные обыватели, которые еще недавно терпели власть хазар и варягов, а страстные и мыслящие люди.
«И стал Владимир княжить в Киеве один, и поставил кумиры на холме за теремным двором: деревянного Перуна с серебряной головой и золотыми усами, и Хорса, Дажьбога, и Стрибога, и Симаргла, и Мокошь. И приносили им жертвы, называя их богами, и приводили своих сыновей и дочерей, и приносили жертвы бесам, и оскверняли землю жертвоприношениями своими». Это сообщение Повести временных лет, сделанное под 980 годом, трактуется позднейшими учеными как попытка религиозной реформы. Версия не вызывает сомнений. Владимир Красное Солнышко и его советники искали способ сплотить общину, потому что там происходили непонятные для них процессы. Владимир попытался выстроить единый языческий пантеон для всех подчиненных ему славянских и неславянских племен. В Новгороде эти идеи проводил верный Добрыня – один из идеологов реформы. Он стал посадником в этом граде и прославился жестокостью при внедрении культов.
Новые боги оказались злыми и требовали человеческих жертв; особенно мила им была кровь христиан. Откуда взялись эти обычаи? От тех же руян, где Свентовит требовал крови христиан и вообще пленников-чужаков. Но сплотить племена это не помогло.
Молодой князь демонстрировал мужскую силу, чтобы увеличить авторитет. «Был же Владимир побежден похотью, и были у него жены: Рогнеда, которую поселил на Лыбеди, где ныне находится сельцо Предславино, от нее имел он четырех сыновей: Изяслава, Мстислава, Ярослава, Всеволода, и двух дочерей; от гречанки имел он Святополка, от чехини – Вышеслава, а еще от одной жены Святослава и Мстислава, а от болгарыни – Бориса и Глеба, а наложниц было у него 300 в Вышгороде, 300 в Белгороде и 200 на Берестове, в сельце, которое называют сейчас Берестовое. И был он ненасытен в блуде, приводя к себе замужних женщин и растляя девиц» (Повесть временных лет, 980). Возможно, на какое-то время князю удалось утвердить всеми вышеперечисленными способами свою значимость.
Он начал завоевания. В 981 году, по сообщению летописи, Владимир идет на ляхов и захватывает Червенские города на Волыни. Не означает ли это, что в период русских смут ляхи пытались взять Волынь? Интересна датировка войны. Либо перед нами ошибка летописца, и Владимир воевал с ляхами за Червенские города в 992 году, либо ошибся на одиннадцать лет Титмар Мерзебургский, писавший о войне между русами и ляхами под 992 годом. Скорее – первое. Это значит, что Владимир Красное Солнышко схлестнулся с поляками позже, но конфликт продолжался недолго, а в 999—1000 годах ляхи и русичи совместно уничтожали «Великую Хорватию».
В том же 981 году Владимир пытался покорить вятичей. Вятичи признали его власть, как прежде признали власть Святослава, но через несколько месяцев восстали. В 982 году восстание было подавлено, племя вошло в состав Руси. Однако оно сохраняло свою обособленность очень долго, и еще в XII веке упоминается как отдельный народ.
В 983 году Владимир напал на ятвягов, победил их и обложил данью. После этой победы он вернулся в Киев и вознамерился принести благодарственную человеческую жертву богам по жребию. Жребий пал на сына одного варяга-христианина. Варяг не отдавал юношу, тогда убили и его тоже. «Ведь были тогда люди невежды и нехристи», – поясняет летописец.
Через год настал черед радимичей сделаться частью Руси. Владимир покорил их и, конечно, убил местного князя. Свободу сохранили только северяне, связанные с тмутараканскими хазарами.
Государство восточных славян развивалось и расширялось. Поэтому имперская политика Владимира гораздо симпатичнее, чем авантюры Святослава, ибо отец бросил незаконченными государственные задачи, которые пришлось решать сыну.
Заметим время, когда это происходило: последняя четверть X века. Немцами уже воссоздана Священная Римская империя Карла Великого, они рвутся на восток, сражаясь со славянами. Западные ветви славян пытаются создать свои государства – чехи соперничают с поляками. Тогда же кое-как объединяются скандинавские земли и создаются целые «империи» викингов. В первой половине X века норманны покоряют часть Арморики во Франции, а к началу XI столетия захватывают даже Англию.
Русичи идут в ногу со временем и демонстрируют адекватный ответ на вызов эпохи. Они создают громадное государство, способное противостоять врагам, обладающее достаточной силой и привлекательностью для того, чтобы его уважали друзья.
Не всё было гладко. Например, в 985 году Владимир и Добрыня попытались напасть на серебряных болгар, но поход провалился. В летописи неудачу попытались затушевать столь же деликатно, как и сказание о хазарской дани. «Сказал Добрыня Владимиру: “Осмотрел пленных колодников: все они в сапогах. Этим дани нам не давать – пойдем поищем себе лапотников”. И заключил Владимир мир с болгарами, и клятву дали друг другу» (Повесть временных лет, 985).
3. Выбор веры
В стране серебряных болгар Владимир столкнулся с магометанами. Видно, к тому времени искусственная языческая реформа, проведенная на Руси, доказала несостоятельность. Это была не та идея, которая могла объединить жителей восточноевропейских равнин. Владимир стал присматриваться к мировым религиям, но мусульманство отверг. Летопись донесла его знаменитый ответ муллам, которые изложили князю бытовые принципы ислама, в том числе многоженство и трезвость: «Руси есть веселие пити: не можем без того быти». Это не значит, что князь был алкоголиком, но традиция пиров с дружиной была очень древней и практиковалась у многих индоарийских народов, например у древних македонян или греков, которые устраивали т. н. симпозиумы с приятной беседой и распитием разбавленного вина. Если бы Владимир принял магометанство, то утратил бы связь не только с племенными общинами, но и с собственной дружиной, а в тех условиях это было равносильно добровольной смерти.
Вообще, летопись повествует историю о выборе веры, но этот сюжет был внесен в нее довольно поздно, уже в XII столетии, а основывался на аналогичном византийском сказании о религиозном диспуте в стране хазар. Легенда гласила, что в IX веке к хазарам прибыли проповедники из Ромейской империи, Багдадского халифата и бродячие евреи. Был устроен диспут о вере. В художественной форме эту коллизию описал Милорад Павич в романе «Хазарский словарь», где мусульмане, евреи и ромеи утверждали, что каган принял именно их веру. Не более достоверна и легенда об испытании вер, приведенная в русской летописи.
Статья об этом занимает в Повести временных лет несколько страниц, гораздо больше, чем рассказы о походах Святослава или тем более заметка о прибытии Рюрика и его судьбе.
Владимир, как мудрый и осторожный правитель, не спешит с выбором. Лишь через год он направил миссии к ромеям и немцам для ознакомления с их вариантами поклонения Христу. Мусульманский вариант больше не рассматривался, но вдумчивый князь и его советники хорошо понимали, что христианство бывает разное.
Дальше – опять загадки. Согласно гипотезе Л.Н. Гумилева, основанной на сообщении Иакова Мниха, великий князь после 985 года возобновил войну с хазарами и занял Тмутаракань с Керчью. Известие Иакова Мниха звучит так. Владимир если шел войной на врага – одолевал: «радимичей победил и данью обложил, вятичей победил и их тоже обложил данью, и ятвягов взял, серебряных болгар победил, и на хазар пошел и победил их и данью их обложил» (см.: Память и похвала князю Русскому Владимиру).
Логично предположить, что союзниками хазар были северяне, о захвате которых ничего не говорится в летописи. Мы видим из летописных сообщений, что в X – XI веках Северская земля тесно связана с Тмутараканью. Значит, покорение Северщины состоялось именно теперь, после чего русы отправились в Крым и на Кубань для того, чтобы развить успех и занять Тмутаракань. Похоже, из-за этого они столкнулись с византийцами.
Дело в том, что земли Тмутаракани входили когда-то в состав древнего Боспорского царства, территорию которого присоединил к Ромейской империи Юстиниан Великий примерно в 555 году. Впоследствии часть этой страны с крепостью Фанагория прибрали к рукам болгары в порядке войны между тюркютами и византийцами. Фанагория стала столицей хана Кубрата, основателя недолговечной Великой Болгарии в Причерноморье. Затем болгар разбили хазары и предъявили претензии на их владения. Одним из конфликтов стал спор за обладание Крымской Готией, закончившийся походом Бравлина. В итоге хазары закрепили за собой кубанские земли с Тмутараканью и Степной Крым. В южной части полуострова они тоже оторвали кусок земли, построив крепость Самкерц (Керчь). Отошел к ним и греческий город Сурож – Сугдея, в свое время разоренный Бравлином.
Но византийцы никогда не забывали о том, что это их земля. Возможно, они даже оказали помощь Владимиру Красное Солнышко против тмутараканских иудеохазар в войне, начавшейся после 985 года. Можно думать, что после окончательного разгрома хазар ромеи потребовали долю в добыче, то есть возврата Крыма. Это и могло привести к известной войне между русами и ромеями, в результате которой Владимир обрушился на греческий Херсонес (ныне русский Севастополь) и взял его. Летописное сказание относит эту войну к 988 году, но опять же не исключено смещение в один-два года.
Русичи взяли Херсонес, однако война была никому не нужна, и дело замяли. Владимир женился на сестре молодого византийского императора Василия II Болгаробойцы (976—1025), отдал в выкуп за невесту Херсонес, но сохранил контроль за обеими сторонами Керченского пролива, оставив гарнизоны в торговых городах Сурож, Керчь и Тмутаракань.
С женитьбой вышла пикантная ситуация. Как мы видели, у великого князя имелось несколько жен и еще больше наложниц. Взяв замуж византийскую принцессу, Владимир расстался с прежними женщинами, а сам принял крещение. Отношения с ромеями после этого быстро наладились, и мы видим русский отряд в 6000 бойцов, который воюет на стороне Василия Болгаробойцы против внешних врагов и внутренних мятежников.
Василий II решительно подавил в своей империи восстания военной знати, которая хотела стать феодалами на манер западноевропейских, сохранил жесткую государственную власть, а также разгромил Западноболгарское царство и восстановил границы державы по Дунаю, совершив тем самым великий подвиг на благо Византии. В дела русов он не вмешивался, а лишь стремился усилить культурное влияние в Киеве, чтобы приобрести на Днепре искренних друзей. Казалось, возвращаются времена Юстиниана Великого, когда анты на Днепре были союзниками Византии.
А что Владимир?
Судя по летописи, в 989 году он крестил киевлян, после чего православие совершило трудный, но победоносный марш по Восточно-Европейской равнине. Поначалу дело продвигалось туго. Добрыня, еще недавно зверствовавший от имени Перуна, объявил прежнего бога идолом и сбросил в Волхов. Перун плыл по реке и горестно стенал: «Ох мне! Увы мне!» Добрыня и еще один дружинник, Путята, крестили новгородцев огнем и мечом. Не без труда прививалось православие и в других местах.
И всё же выбор веры оказался правильным: он культурно обогатил русский этнос и позволил приобрести друзей в Византии, которые не стремились, в отличие от немцев, к порабощению славян. Именно православие помогло сплотить разрозненные племена и обрести новую идентичность. Искусственный культ Перуна и других богов сделать этого не смог.
4. Рождение русичей
Владимир последовательно захватывал племена, убивал местных князей и сажал на их место своих отпрысков. Русь объединяли железом и кровью, через трагедии и потери обретая нечто новое – единство и безопасность обширной державы. «Было же у него 12 сыновей: Вышеслав, Изяслав, Ярослав, Святополк, Всеволод, Святослав, Мстислав, Борис, Глеб, Станислав, Позвизд, Судислав. И посадил Вышеслава в Новгороде, Изяслава в Полоцке, а Святополка в Турове, а Ярослава в Ростове. Когда же умер старший Вышеслав в Новгороде, посадил в нем Ярослава, а Бориса в Ростове, а Глеба в Муроме, Святослава в Древлянской земле, Всеволода во Владимире, Мстислава в Тмутаракани» (Повесть временных лет, 989).
Под 992 годом летопись говорит о походе Владимира на белых хорватов. Выше мы разобрали этот вопрос и предположили, что захват белохорватских земель, принадлежавших чехам, произошел немного позднее, во второй половине 990-х годов. В это время русичи действовали вместе с ляхами, которые в свою очередь отняли у чехов Силезию и Малую Польшу. «Великая Хорватия» в Карпатах прекратила существование, а ее осколком осталась небольшая Чехия, подчинившаяся немцам.
В это же время продолжалась война Руси с печенегами, завершившаяся миром к концу X века. Похоже, в этом конфликте пострадало племя уличей и последние анты – тиверцы. Они по большей части отошли на север, остатки этих племен поделили водораздельные степи в Молдове и Бессарабии с печенегами. Русь окончательно оформилась как континентальная держава, отрезанная от морей. «Невские ворота» на Балтику и тмутараканский форпост на Черном море не могли изменить ситуацию. Россия – это не Испания, Византия, Англия или Италия, территории которых со всех сторон омывают моря. Это даже не Франция и не Германия, имевшие широкий выход к морю.
Непонятные и неуправляемые процессы этногенеза на Руси продолжались. Ученые не могут их объяснить до конца и сегодня. Начались грандиозные миграции людей из одного конца державы в другой. Прежние племена довольно быстро исчезли, а вместо них образовался единый русский этнос от Карпат до Ладоги. Более того, в конце X века происходит такой феномен, как «перенос городов». Многие города (но не все) меняют местоположение. Вместо Гнёздово возникает Смоленск, вместо Сновска – Чернигов, вместо Сарского городища – Ростов, вместо Медвежьего угла – Ярославль и т. д.
Этот процесс подстегивает и сам великий князь, связывая его с печенежской войной. «И сказал Владимир: “Нехорошо, что мало городов около Киева”. И стал ставить города по Десне, и по Остру, и по Трубежу, и по Суле, и по Стугне. И стал набирать мужей лучших от славян, и от кривичей, и от чуди, и от вятичей, и ими населил города, так как была война с печенегами. И воевал с ними, и побеждал их». Дело не только в войне. Владимир сознательно перемешивает племена, однако процесс продолжался и без вмешательства великого князя.
И.Я. Фроянов указывает на то, что происходит распад старых родовых связей. Родовые поселки пустеют, вместо них образуются города с народными собраниями вроде полисов Древней Эллады. Ученый прав, но это лишь один аспект, социальный, и он не отменяет процесса этнического. А тут происходило иное, чем в Древней Греции.
Поясним. Когда эллины делились на полисы, они сохраняли и племенное деление. Были ахейцы и беотийцы, фокейцы и этолийцы. Правда, и на Руси мы видим, казалось бы, нечто похожее. Однако на самом деле разница есть.
Черниговцы и рязанцы, новгородцы и суздальцы – это отнюдь не аналог устоявшихся эллинских субэтносов. Перед нами динамичный процесс исчезновения племен и формирования княжеств. Отметим, что границы княжеств не совпадают с границами племен, что неслучайно. Происходят грандиозные миграции и формирование новых территорий в границах Руси.
В 1125 году русской столицей был Киев, а между Окой и Волгой располагалась редконаселенная Украина. Однако проходит четверть века, и Залесская Украина становится главной областью Руси. Старые города невероятно быстро разрастаются, рядом возникают многолюдные пригороды (например, Суздаль – «пригород» Ростова) или маленькие городки вроде Москвы, население которых тоже увеличивается стремительными темпами. Перед нами не рост населения Залесской Украины вследствие естественного воспроизводства, а массовая миграция. Украинский князь Юрий Долгорукий столь силен, что идет на юг, захватывает Русь и становится великим князем Киевским.
Казалось бы, это опять же социальный процесс, подтверждающий тезис И.Я. Фроянова о распаде рода и замене его полисом. И мы вновь согласимся с выводом ученого, но позволим себе дополнить его.
Население Руси настолько активно, что легко мигрирует с места на место, но уже не как племена или роды, а как свободные атомы. Но – только в пределах Русской державы. Никто массово не уходит в Польшу, хотя язык у ляхов и жителей Руси всё еще один.
Следовательно, перед нами не только социальный, но и природный процесс: рождается новый этнос. Вот что крылось и за «перенесением городов», и за исчезновением племен, и за поисками новых идей, которые занимали Владимира, Добрыню и их соратников.
Этот процесс отчетливо виден во времена Святослава, когда происходит интенсивная метисация славян и русов. При Владимире он принимает необратимый характер. А при сыне Владимира – Ярославе Мудром – завершается. На месте германского народа русов и массы славянских племен возникает новый этнос – русичи с новой религией (христианством) и новым стереотипом поведения. Славяне и русичи равноправны. Впервые не происходит покорения одного этноса другим. Нет первосортных аварских, болгарских, еврейских правителей и второсортных славян, как это было в эпоху трех каганатов.
Об этом говорит пресловутая первая статья Русской Правды, где отмечено, что за убийство «словенина» и руса назначена единая вира – 40 гривен. «Оубьеть моужь моужа, то мьстить братоу брата, или сынови отца, любо отцю сына, или братоучадоу (а), любо сестриноу сынови; аще не боудеть кто мьстя, то 40 гривенъ за голову; аще боудеть роусинъ, любо гридинъ, любо коупчина (б), любо ябетникъ, любо мечникъ, аще (в) изъгои боудеть, любо словенинъ, то 40 гривенъ положити за нь» (Русская Правда, ст. 1). Комментарии излишни.
Страна остается редконаселенной по европейским меркам, но ее жители осознают свое единство. Общественный строй покамест архаичен, он действительно напоминает полисы Древней Греции, но князья не оседают в одном городе, а перемещаются с места на место со своими дружинниками и боярами, которым платят «зарплату» мехами и деньгами, но не землями. То есть перед нами не феодализм. «Бродячие князья» и их свиты тоже поддерживают единство Руси самим фактом своих перемещений.
Этот вывод противоречит выводам Л.Н. Гумилева, который полагал, что современная Россия родилась на Куликовом поле, а X век – время инерции от «славянского» витка этногенеза. Но ряд ключевых признаков, которые любит приводить сам же Гумилев, говоря о рождении этносов, противоречит его утверждению. Эти признаки – смена религии, исчезновение родов и племен, то есть одномоментное преображение социальной структуры общества, и, наконец, слияние двух разных народов – в нашем случае славян и русов – в новый оригинальный этнос. Всё это случилось, и всё это мы считаем признаками нового – русского – витка этногенеза. Происходит замечательное историческое событие – рождается Русь.
Наконец, после многих драм и трагедий, славяне создали свое государство – мощное, долговечное, оригинальное и не зависящее от «старших» партнеров. Владимир Красное Солнышко отнюдь не святой, но он велик уже тем, что сделал правильный выбор и не пошел по пути польского князя Мешко или чешского Ульриха. После долгих сомнений он нащупал верную идеологию и начал создавать приемлемую для того времени государственную модель, которая обеспечила русичам устойчивость и выживание. За это мы – потомки – должны благодарить основателя Русской державы.