– И?
– На 43 километра шкала!
– Здорово!
– Не то слово.
После завтрака Саша полез на мачту, вооружившись инструментом. Высота была метров восемь, но так как крен был ощутимый, ему пришлось постараться. Но все у него получилось, и антенну снять, и кабель потом отцепить. Иваныч сгреб все и, напевая что-то из репертуара Лозы, отправился мостить радар на «Мандарин». А мы с Сашей занялись загрузкой катамарана и затем закреплением груза. Исходя из грузоподъемности нашего «флота», многое пришлось оставить, было еще чем поживиться на этом траулере. Решили, что еще раз сюда придем, когда перекачаем все топливо с СРа, топливо было приоритетной задачей.
Мы пообедали и переждали жару. Чертыхаясь, Иваныч аккуратно вывел «Мандарина» и груженый катамаран из каменного лабиринта, и взяли курс на Сахарный.
Стоя у штурвала и поглядывая на картинку на радаре, Иваныч светился как начищенный медный самовар.
– Ну вот, совсем другое дело, теперь можно и ночью ходить, эхолот бы еще, – сказал Иваныч, пыхтя сигаретой, – букварь от него я нашел, так что дома еще отъюстирую его поточней.
– А это что, еще острова, что ли? – спросил я, показывая на несколько пятен разного размера и формы.
– Да, Серега, это еще острова, так что твой вариант закрашивания изолиний на карте – полное фуфло.
– Хм… – почесал я затылок, задумавшись.
– Так трясло перед волной как, – вставил Саша, – может, эти, как их… плиты литосферные поднялись.
– Может, – ответил Иваныч, пожав плечами, – но вот этой картинке на экране я доверяю больше, чем твоим, Серега, художествам.
Когда позволила дальность, связались с Сахарным. Дениска гордо отрапортовал, что на острове все в порядке и ждут нас.
Пришвартовались. Встречать нас пришли все жители Сахарного. Разгружаться решили уже завтра, а сейчас хотелось есть и спать.
После волны. День 93-й
Утром завтрак затянулся. Рассказывали в подробностях о нашем походе в Лесной и к траулеру. Передали часть «золотой казны» Светлане, а часть оставили как оборотные средства для ведения торговли и прочих расходов. Потом Иваныч отобрал из стопки несколько журналов с чертежами. Один из них протянул мне.
– Вот этот будем себе заказывать строить, тут вообще все детально очень и в масштабе.
– Хорошо, дай бог, все получится. Солярка-то она не вечная, ну там найдем, сям… где-то прикупим, но если неоткуда ее будет взять, то только парусники.
– С ветрами тут, Серег, проблемы, я так понял. Сколько прошло, три месяца? А ведь не было ни разу ни одного путевого ветерка, в открытом море только чувствуется немного.
– Да, согласен.
– Ну ничего, уж простенький паровой двигатель соорудим, наверное, есть кое-какие мысли по этому поводу.
– Ну так делись, – оживился я.
– Не, я и их еще сам для себя не сформулировал до конца.
– Кого?
– Мысли, Серег, мысли. Много их всяких в голову лезет, я вон уже полтетрадки исписал набросками и эскизами, но сырое все, да и знаний кое-каких не хватает. В общем, не до этого пока.
– Вот что, мужики, – вступила в разговор Светлана, – у вас много еще неотложных дел?
– В смысле?
– Прямом! Вы в огороде давно были? Нет, я, конечно, все понимаю, но нам тут ваша мужская помощь нужна. Картошку надо выкапывать, и кое-кто вообще-то баню собирался строить, или мне послышалось?
– Пойду покурю, – сказал Иваныч, вставая.
– Ничего, ничего, Иван Иванович, курите здесь, – сказала Света, сложив руки на груди и ожидая ответа на свой вопрос немедленно.
– Света… В Лесном вот-вот на ход морской буксир поставят и начнут проверять все острова архипелага, мы, конечно, можем смотаться и быстро написать краской на борту СРа Иваныча, «собственность острова Сахарный, не мародерить», но что-то сомневаюсь, что это остановит их от опустошения топливных баков. Сколько еще терпит вопрос с огородом? – спросил я.
– Неделю… не огород, а я потерплю.
– Вот и хорошо… думаю, мы уложимся. И потом разберемся с аграрными делами.
– Договорились, – ответила Света.
Дети сидели вместе с нами, и я обратил внимание на то, что уже около получаса Андрей как-то настойчиво «семафорит» маме.
– А! У детей же тоже новости, пока вас не было, – спохватилась Света.
– Какие же?
– Большой ящик железный! – чуть ли не проорал Андрей. – Он там, в проливе застрял, где и «Мандарин» тогда… Я в бинокль увидел…
– Погоди, не тараторь, какой ящик?
– Вон там, большой… желтый, – подскочил Андрей, указывая в сторону пролива.
Это был морской контейнер на 40 тонн, торчал над водой углом, вероятно, внутри что-то легкое, да и воздушный пузырь скопился. Он «сидел на мели» метрах в двадцати от берега. Я, Саша и Иваныч стояли на берегу и смотрели не него.
– Ну, как вытягивать его? – спросил я сам себя вслух.
– Руками не вытащим его, хорошо в дно уперся, – сказал Саша.
– «Мандарином»? – предложил я.
– Опасно, блин… ну попробуем сорвать и протащить до пирса, – решительно ответил Иваныч, – аккуратно, вдоль берега, а если вдруг начнет тонуть, рубить конец да и все.
– Вариант, – согласился я.
Операция по транспортировке контейнера заняла около часа. Пока привязались, пока сорвали с мели… потом на самом малом ходу подтащили его к пирсу, я все время, пока шли вдоль берега, стоял у кормового кнехта с топором в руках, в готовности рубить канат. Потом с помощью ручной лебедки немного выволокли его из воды, в десяти метрах от пирса, сбив кувалдой замок и перерубив пломбы на нетолстом тросе, открыли дверь… все столпились вокруг. Внутри находилась вонючая и бесформенная куча, не понять чего.
– И что это? – спросил Иваныч.
– Да вот хрен его знает, – ответил я, скинул модифицированные до уровня сланцев туфли, и, подвернув выше обрезанные до колен штаны, полез в контейнер, аккуратно ощупывая ногой дно.
Некогда цветастый картон ящиков теперь был просто слоем непонятной жижи. Какие-то куски то ли пластика, то ли полиэтилена. Я начал поднимать то одно попавшееся под руку, то другое.
– Хм, – прокашлялся Иваныч, держа в руках прозрачный файл с бумагами, который он вытащил из «кармашка», располагавшегося на внутренней части двери, – тут вообще-то все написано… только не по-русски.
– Дайте я посмотрю, – сказала Алена и забрала у Иваныча бумаги, – так… ммм… так это спорттовары!!! Так… грузополучатель… «Спортмастер» Владивосток.
– Так, а что там именно? – спросил я.
Алена полистала слипшиеся бумаги.
– Ммм… Шары для пинг-понга – тысяча штук.
– Круто! – крякнул Иваныч.
– Да, самое время шары погонять, – кивнул Саша.
– Ага, – согласился я, – что еще?
– Дальше, – продолжала Алена, – надувные бассейны разные, каркасные и бескаркасные.
– Да у нас тут кругом бассейн, – саркастически хмыкнул Иваныч, закуривая, но тут его рука с зажигалкой замерла на пути к сигарете, – бассейны, говоришь?
– Ну да, – кивнула Алена, – разный объем указан.
– Давай-ка, Серый, искать эти бассейны, – радостно сказал Иваныч, тоже скидывая свои башмаки и засунув сигарету обратно в пачку.
– Иван Иванович, не стоит вам лезть в эту гадость с вашей… мм… с вашим ранениями, – сказала Алена.
– Да? Точно, что-то не подумал. Давай, Санек, помогай Сергею разгребать.
В контейнере было двадцать бассейнов разной емкости и конструкции, куча ракеток для тенниса и бадминтона, шарики и воланы, несколько сотен мячей, всяких, и футбольных, и волейбольных, и баскетбольный, наборы для дартса, разные кроссовки и кеды, спортивные костюмы, кимоно разных размеров, ролики, очки и прочая спортивная мелочевка, даже велосипедные камеры.
– Мда… – протянул Иваныч, – все стирать, чистить и сушить. Потом соберем лебедку и через блоки вытянем контейнер, пока не до него.
Использовать бассейны в качестве емкостей под топливо пришло в голову не только Иванычу, я тоже сразу про это подумал. Очень хороший подарок от моря, и главное вовремя. В новом мире народ вообще стал очень уважительно относиться к морю, ждал и сам искал «посылки» из мира старого…
До обеда мы втроем выравнивали площадки выше пирса для установки трех пятикубовых бассейнов, затем надули их компрессором, единственным выжившим из десяти, которые были в контейнере, дополнительно усилили каркас досками и проволокой.
– Надеюсь, соляра не разъест материал, пока не перетаскаем все топливо, потом, думаю, стоит все обратно по бочкам перелить, – сказал Саша.
– Не успеет, колпаки вот есть для этих бассейнов, от солнца закроем, да и навес дополнительно сделаем, из таких же колпаков. Попадание прямых солнечных лучей исключим, – ответил я, – опять же надо определиться, сколько топлива себе оставим и сколько на продажу пойдет.
– Знаешь, Серег, я бы вообще прям вот сильно на продажу топлива не заморачивался бы, давай тонн семь-восемь выделим и все, остальное себе… у нас же не бесконечные запасы. Думаю, надо обойти острова подальше, да и вдоль материка походить, и грузы по проливам можно буксировать, актуальная услуга, между прочим, – закурив, сказал Иваныч.
– Согласен. Я в Лунево бы скатался.
– Так, а я о чем!? – ответил Иваныч, глубоко затянувшись и выдохнув.
Пообедали и переждали жару. А потом Иваныч заявил:
– Так, ну и чего тогда сидим? Весь свободный от огорода личный состав на разгрузку катамарана!
К вечеру управились с разгрузкой, более-менее аккуратно сложив все снятое с траулера вдоль дороги от пирса к дому, перекачали топливо. Потом заправили «Мандарин», разместили на барже пустые бочки – тридцать штук, и закрепили их.
– Ну вот, завтра с утра пораньше к СРу, – сказал Иваныч, поднимаясь на борт «Мандарина», – давайте мужики, спокойной ночи, сил нет уже… я спать.
После волны. День 94-й
Вышли в море рано, только забрезжил рассвет. «Мандарин» уверенно шел по еле заметной волне, волоча за собой не сильно груженный катамаран. Работы предстояло много, надеялись успеть сделать за сегодня два рейса, но это слишком оптимистично. Помпа ручная, хоть и мощная, но качали попеременно и намучились изрядно. Вернулись мы на Сахарный только к вечеру. Кроме топлива накидали на баржу еще длинные секции вентиляционных труб и прочие нужные в хозяйстве железки. И таким образом мы метались меж островами еще два дня. На последнем заходе на СР скачали последнее топливо – чуть больше пяти тонн и сразу направились в Лесной, куда прибыли уже по темноте. Пришвартовались, записались у «погранцов», которые, как выяснилось, теперь называли себя «таможенная служба п. Лесной», поужинали и завалились спать на «Мандарине».