время. Козаки лезли на вал с ружьями и копьями, стреляли и кололи
врагов, вступали с ними в рукопашный бой, наконец напали на
одну башню, или раскат, и зацепили судовыми канатами за сваи, на которых укреплены были цепи, державшие орудия. Турки были
сбиты с вала; козаки бросились за ними вслед и погнали их до
каменных стен города, расположенных внутри земляного вала.
Турки, за недостатком свинца, стреляли в них чем попало, даже
монетами, и бросали в них зажженные мешки, внутри наполненные по-
рохом..Не подоспели к козакам свежие силы, чтобы начать приступ
<каменного города>. Козаки вернулись на вал, но уже не сходили с
вала назад. Турки стали копать внутри около вала ров, чтобы не
допускать Козаков снова отважиться на <каменный город>.
Наступила ночь. Козаки, успевшие в предшествовавший день подкопать
и расшатать утвержденные на раскате сваи, сорвали четыре пушки, а на другой день с рассветом готовились опять броситься в бой с
вершины вала на врагов, засевших во рву и сновавших как летучие
мыши вокруг белых стен <каменного города>. Но к ним был прислан
царский приказ не трогаться с места, пока не последует сигнала ко
всеобщему приступу. Козаки роптали, сердились7<Как нам не идти
на приступ, - кричали они, - мы здесь стоим без дела две недели, от голода многие из нас тают, принуждены милостыни просить!>
18 июля замышлялся всеобщий приступ, но не состоялся.
Осажденные замахали шапками, склонили знамена, затем в
русский стан приехал сам азовский бей Гассан-Араслан, предложил
принять город со всеми боевыми принадлежностями и просил
только выпустить осажденных с их семействами и пожитками.
Царь согласился, но потребовал выдачи изменника Янсена, виновника неудачи прошлогоднего азовского похода. Турки уступили
этому требованию только после’ долгих усилий отклонить такое
условие, потому что Янсен изъявил желание принять
мусульманскую веру. <Отсеките лучше мне голову сами, а не выдавайте
Москве>, - кричал бедный изменник, но турки связали его и
выдали на поругание и на бесчеловечные мучения: зато, в
отместку за выданного ренегата, турки замучили тогда же двадцать
христианских пленников. На другой день турки в числе 3000
были отпущены на свои суда, а город Азов, сильно пострадавший
во время осады, был занят русскими. По известиям
малороссийских летописцев, подтверждаемых современными актами, государь
486
признавал честь победы за козаками и приказал угостить старшин
столом, за которым изобильно лились хорошие вины и меды, а
простых Козаков угощали горелкою, медом и пивом, и кормили
хлебом, ветчиною, мясом и рыбою. По окончании стола царь
приказал всех обдарить: старшины получили по 15 червонцев, рядовые козаки - по 1 рублю. В числе Козаков при взятии Азова
было 600 запорожцев, и они получили до одному рублю и по
сукну на человека. Довольный успехом, царь тотчас отправил
похвальную грамоту гетману Мазепе за удачную присылку Козаков
и за хороший выбор начальников, особенно за назначение
наказным гетманом черниговского полковника Лизогуба, которого царь
в своей грамоте назвал <мужем добродетельным и в воинских
делах искусным>. При отпуске, июля 30, Лизогуб был щедро
одарен, а козаки его отряда получили такое изобилие продовольствия
на дорогу, что могли еще продавать часть того, что им было дано.
Царь потребовал Мазепу лично к себе. Гетман пустился наскоро
в дорогу, намереваясь пересечь царю возвратный путь из Азова в
столицу. Мазепа встретил царя Петра и представился ему в
слободском полковом городе Острогожске, иначе Рыбном. Там он поднес
царю богатую турецкую саблю, оправленную золотом и дорогими
каменьями, и щит на золотой цепи, украшенный алмазами, яхонтами и рубинами. Царь принял гетмана чрезвычайно милостиво и
любезно, сам был у него в гостях и обедал, провел с ним в беседе
целый день и отпустил с уверениями в своей неизменной милости.
При отпуске Мазепа получил в дар 12 кусков бархата, объяри1, атласу, 5 косяков камки2, соболей парами на 525 рублей и
соболиный мех в 300 рублей. Это было второе свидание гетмана Мазепы
с царем Петром, и в этот раз Мазепа, оставивший на царя и в
прежнее свидание приятное впечатление, еще более расположил к себе
государя. С этих пор мы видим, что Мазепа до самого злосчастного
конца своего гетманства почти каждый год езжал в Москву, обыкновенно при начале года и чаще всего случалось ему бывать там
тогда, когда и Петр, проводивший всю жизнь в метаниях по своей
широкой державе и по соседним краям, наведывался в свою родную
столицу. Так утверждались между царем и гетманом такие
отношения, что Мазепа стал пользоваться не только уважением, но
любовью и полным доверием к себе царя Петра.
Возвращаясь из Острогожска домой через Белгород, Мазепа
виделся там снова с Шереметевым и узнал, что хана более
опасаться нечего: он ушел с Колончака.
В этот достопамятный год не везде козаки были так счастливы, как Лизогуб с своим отрядом под Азовом. .Когда Мазепа разом с
1 Волнистой накатной ткани.
2 Шелковой китайской ткани.
487
боярином Шереметевым стоял табором на речке Берестовой, послан был в степь отряд полтавских полчан и охотных Козаков
под начальством санжаровского сотника Максима Плечника *для
устроения караулов на Муравском шляху, шедшем к Азову от
вершины реки Конки через реку Коратым. Плечник одержал
победу над татарским загоном, но, увлекшись за ним в погоню, наткнулся на другой загон, гораздо многочисленнейший. Схватка
произошла на голой степи; не к чему было прислониться, и
Пленник был взят в плен с 140 козаками. Один только из них, раз*
вязавшись у татар, убежал, пролежал сутки в болоте и потом*
пустившись <:нова в путь, благополучно добрался до украинских
берегов Днепра. Еще большее несчастье постигло запорожского
богатыря атамана Чалого. После своего раннего подвига над
десятью турецкими судами Чалый воротился в Сечь, а в июне
пустился снова в Черное море вместе с Яковом Морозом, избранным
в то время кошевым атаманом. Выплывши на море, Чалый с своею
ватагою в 340 человек отлучился от Мороза и направился к
крымскому городу Козлову (ныне Евпатория, по-татарски Хазлев). Не
доходя 5 верст до этого города, ватага высадилась на берег.
Запорожцы разорили два татарских села, взяли в полон 62 человека, сели в свои челны и поплыли назад. Не доходя Очакова, встретили
их турки, плывшие на каторгах, в фуркатах1 и мелких судах.
Козаки пристали к <острову козацкому>, окопались там и два дня
отбивались удачно; ночью благополучно сели в свои челны, пришли к Стрелице и к <сагайдачным кучугурам>, там вышли на
берег и пошли пешком в ольховый лес, как вдруг напал на них
хан с ордою и вдобавок вышли против них из Очакова турки.
По известию одного из вернувшихся впоследствии Козаков, Данила
Татарчука, они защищались целый день 27 августа, а к вечеру
того же числа, видя свое малолюдство и страдая от недостачи
пресной воды, сдались. Перед сдачею Чалый сказал своим
товарищам: <Ну, теперь мне живу не быть, - я убил двух турок!>
Действительно, бусурманы его убили, а прочих пленников
привели перед хана, и тот велел их засадить в Очакове, обещая
выпустить в обмен за своих пленных.
Не совсем удачно действовал и отправленный гетманом
киевский полковник Мокиевский. Отправивши часть своего отряда с
Морозом в Черное море, сам с другою частью пошел он к Козьему
Рогу, но его полчане, оставленные в Таванске, отрешили его от
уряда и самовольно выбрали полковником своего полкового хору-
жего Сергея Солонину. Мокиевский, узнавши об этом, не шел
уже в Таванск, а удалился в Запорожскую Сечь, откуда дал знать
гетману. Гетман отправил генерального хоружего Евфима Лизо-
1 Фрегатах - трехмачтовых парусниках.
488
губа восстановить прежнего полковника, произвести следствие и
зачинщиков бунта доставить к нему, вместе с новоизбранным
самовольно Сергеем Солониною, которого подозревал в участии в
мятеже. Бунтовщики были подвергнуты наказаниям. Мазепа
отнюдь не допускал козакам в своих полках без ведома гетмана
ртрешать и выбирать полковников, как хотели часто козаки по
Примеру Запорожской Сечи. В городовых полках гетман старался
давать полковничьи места, чрезвычайно в то время выгодные, лицам, которым сам благоприятствовал и в верности к себе мог
быть уверен, или же своим родственникам: так, киевский
полковник Мокиевский приходился Мазепе близким родным по его
матери, которая была из рода Мокиевских.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Исправление крепостей в низовьях Днепра. -
Приготовления к новым военным действиям. - Донос стародубца
Сусла. - Неудачный поход боярина князя Долгорукого
и гетмана в низовья Днепра. - Оборона Таванска. -
Попытка склонить Козаков к измене. - Отступление
мусульман от Таванска. - Бесполезный поход гетмана и
князя Долгорукого в 1698 году. - Неурожай в
Малороссии. - Побеги на правую сторону Днепра. -
Переселение в Великороссию. - Гетманские имения в Рыль-
ском уезде. - <Подсуседки>. - Свидание гетмана с
царем в Воронеже. - Съезд 1699 года в Гадяче. -
Меры обороны края. - Мысль вести великую войну против
турок. - Конгресс в Карловице. - Перемирие с
турками на два года. - Мир Турции с императором и с
польским королем. - Дьяк Украинцев в Константинополе. -
Перемирие с Турциею на 30 лет.
После покорения Азова военная деятельность Козаков
гетманского регимента сосредоточилась на Днепре. Еще когда гетман и