Возможно, ему следовало открыться. Сальвия и Николас находились во дворце наверху, и, судя по всему, с ними обращались хорошо. Если казмуни доверяли им, их слово могло освободить его. Или же их связь с ним может разрушить это доверие. Сейчас это не имело значения. Даже если бы он смог заставить стражников понять, что он деморанец, не было никакой гарантии, что они расскажут об этом кому-то еще. Их задача — задержать его. Кем бы он был, не имело значения.
Алекс прислонился к стене и закрыл глаза. Сегодня он будет отдыхать. Завтра он решит, что делать.
— Кимисарец. — Грубый шепот прервал его дремоту.
— Я сплю, — ответил Алекс на кимисарском.
— Они сказали, что тебя поймали возле Деморы, — сказал голос.
— Так и было, — пробормотал Алекс, его слова были густыми от сна. — И что?
— Ты один из людей капитана Хазара?
Это имя заставило Алекса вынырнуть на поверхность сознания.
— Да, а ты?
— Нет, но я знал его много лет назад.
Алекс заставил себя открыть глаза.
— Как ты сюда попал?
Мужчина облокотился на решетку в камере напротив, изучая Алекса острыми золотисто-карими глазами, устремленными на странно тонкий нос.
— Мы приехали на задание. Долго здесь не задержимся.
— Казнь? — Сердце Алекса заколотилось при этой мысли. Большинство кимисарских шпионов в Деморе оказывались в блоке, и наоборот.
Кимисарец пожал плечами.
— Что-то вроде этого. У тебя есть имя?
— Гиспан. А ты?
— Стеш. — Он показал большим пальцем на комок, спящий в соседней камере. — Это мой брат Кэмрон. — Он придвинулся к решетке. — Так что там делал Хазар?
Алекс вкратце рассказал, как кимисарский капитан несколько месяцев разбрасывал свою компанию и собрал их вместе, чтобы совершить побег, как только Джованский перевал очистится от зимнего снега. О плане использовать принца Николаса в качестве заложника он умолчал.
Стеш слегка фыркнул.
— Как всегда герой. Не мог просто бросить этих идиотов, которые сами попали в ловушку.
Все еще играя роль, Алекс огрызнулся.
— Это говорит человек, сидящий в тюрьме.
— Я не жду, что кто-то придет за мной, если я потерплю неудачу.
— Откуда ты знаешь Хазара? — Спросил Алекс.
— Мы вместе пошли в армию в шестнадцать лет, — ответил Стеш. — Расстались пять лет назад, когда я ушел в долофан. С тех пор мы с ним не виделись, но его благородная жертва — вернуться за вами — меня нисколько не удивила.
Долофаны были шпионами и убийцами. Неудивительно, что Стеш ожидал казни. Алексу никогда не доводилось разговаривать с таким.
— Я тоже хотел стать долофаном, — сказал Алекс. — Но меня не приняли. Так и не узнал, почему.
— Я могу ответить на этот вопрос только по твоему виду, — сказал Стеш. — Ты один из тех дураков, которые думают, что честь что-то значит. — Он откинул голову назад и закрыл глаза. — Прямо как Хазар.
ГЛАВА 77
Сальвия почти не поверила в предоставленные им покои. Пока несли горячую воду, принцесса Лани показала ей апартаменты, включавшие собственную уборную с ванной, вмонтированной в пол, гардеробную размером с комнату Сальвии в Теннеголе и гостиную, которую можно было отгородить от спальни. На стенах висели светло-голубые и золотые гобелены, придававшие комнате воздушность, а широкая кровать была украшена шелковым покрывалом с вышивкой. Хозяйка провела Сальвию через занавески и вывела ее на улицу, в частный внутренний дворик, откуда открывался вид на закрытый сад размером с усадьбу. По краям двора сквозь спутанные лианы жасмина виднелось еще несколько мраморных веранд.
Лани указала на одну из них.
— Эта к моим комнатам.
Если Николасу отвели покои принца, то неудивительно, что их поселили в собственном крыле королевской семьи, но это смущало. Либо Беннет хотел оказать им честь, либо присматривать за ними. Или и то, и другое. После того как Лани отреагировала на приказ Беннета, Сальвия не решилась спрашивать, кем была или есть Тамоса, но по роскоши комнат и отсутствию матери Резы догадаться было нетрудно.
Пока Сальвия принимала ванну, Лани исчезла и вернулась с платьем, похожим на то, что носила она сама, с длинными драпированными рукавами и квадратным воротником, но цвет платья был розовато-оранжевым, что, как знала Сальвия, придавало ей болезненный вид. Она подумала, не специально ли Лани это сделала, пока принцесса не скривила губы, глядя на нее, и не извинилась, сказав, что это, пожалуй, единственное платье, которое ей хоть немного подошло.
Лани дала ей одежду из собственного гардероба. Однако принцесса была немного выше и гораздо стройнее. Сальвия ожидала, что весь ужин ей придется перекладывать платье, чтобы вырез не висел так низко, но Лани принесла золотой поясок, чтобы закрепить его.
— Как выглядят деморанские платья, Сальвия? — спросила принцесса, завязывая узел, который почему-то напоминал бутон розы.
Она не носила платья со времен Теннегола. Алексу больше всего нравилось темно-синее.
— Хм… — Сальвия пыталась вытеснить эту мысль из головы и найти что-то, что позволило бы ей понять язык. — Юбки намного… больше. А женщины часто носят то, что называется корсетом. — Она указала жестом на свою талию. — Он делает середину маленькой и держит тебя прямо.
— Мне бы это не понадобилось, — возвышенно сказала Лани.
Принц вошел через боковую дверь, соединявшую их комнаты, его медные кудри были уложены в пучок. Его официальный наряд был очень похож на тот, что был на Беннете, когда они познакомились, но Николас шел в пиджаке длиной до колен и с высоким воротником.
— Вы оба готовы, — сказала Лани, одобрительно кивнув. — Скоро придет кто-нибудь, чтобы отвести вас к ужину, но, если позволите, мне еще нужно подготовиться. Она грациозно удалилась, заставив Сальвию задуматься о том, как она могла дополнить свой внешний вид.
— Что теперь? — спросил Николас. Он выглядел как маленький мальчик в одежде своего отца. Вместе, подозревала Сальвия, они выглядели как потерявшиеся дети, но, возможно, так было даже лучше. Они не выглядели угрожающе.
— Я хочу посмотреть твои комнаты, — сказала Сальвия, и он повел ее в обратном направлении. Дверь между апартаментами была заперта, но только со стороны Сальвии. Она осмотрела его комнаты, запоминая все точки доступа.
— Ты не доверяешь Беннету? — спросил Николас.
— Меня беспокоит не только он, — ответила она, нажимая на стену в поисках потайных дверей. — Принцесса Лани сказала нечто такое, что заставило меня подумать, что не все здесь рады нашему прибытию. — Она обернулась и увидела, что принц стал бледным. — Всевышний Дух, Николас, я просто осторожничаю.
— Дело не в этом, — сказал он. — Я вспомнил твои слова, сказанные в дороге, о том, что через несколько лет я смогу вести переговоры о заключении договоров.
Улыбка, которую она вернула, была такой же доброй, как и та, что была раньше.
— Я не думаю, что ты будешь вести переговоры по договорам, которые будут заключаться непосредственно в этом месте, но то, что ты сделаешь и чему научишься, окажет огромное влияние на все, возможно, в течение следующих ста лет. Представь себя хорошо и узнай все, что сможешь.
Николас закрыл глаза и вздрогнул, сжав кулаки. Сальвия подошла ближе и обняла его за плечи.
— У тебя все получится. Не волнуйся.
— Я боюсь, — сказал он. Слезы начали струиться по его щекам. — Я почти ничего не понимаю из того, что говорят люди, и еда странная, и одежда колючая, и…
— Я думала, тебе нравится еда.
Ее слабая шутка не помогла.
— Мне нужна моя мама, Сальвия, — всхлипнул Николас. — Я хочу домой.
За последний месяц принц вырос на целый дюйм, что позволило Сальвии забыть о том, что он всего лишь мальчик, да еще и защищенный. В общем, до сих пор он держался вполне достойно.
— Я отвезу тебя домой, Николас, — сказала она. — Это обещание.
— А если они не позволят нам уехать? — Он фыркнул и вытер нос о рукав с золотой нитью. — Что, если они узнают, кто я на самом деле?
— Я думала о том, чтобы рассказать им, но позволь мне принять это решение. — Сальвия отступила на шаг и поправила пиджак, заставив его посмотреть ей в глаза. — Что касается того, что нам не дадут уехать, то мы разберемся с этим, когда это произойдет. Я отвезу нас домой. Просто доверься мне.
ГЛАВА 78
Кроме короля и принцессы Лани, на ужине присутствовали два члена совета. Они сидели по обе стороны от Беннета и обсуждали государственные дела. Сальвия сидела напротив Николаса, у которого, очевидно, вернулся аппетит, и рядом с военным министром — напыщенным человеком с поросячьими глазками, напоминавшим Сальвии ее дядю Уильяма.
Лани сидела на противоположном от Беннета конце стола, на ее шее теперь красовалось ожерелье, дополнявшее золотистое сияние ее кожи и сверкавшее рубинами, такими же красными, как ее накрашенные губы. Судя по тому, как ее взгляд останавливался на всем, что находилось в комнате, кроме министра финансов, Сальвия подозревала, что большая часть внешнего вида Лани была направлена на него. Не то чтобы Сальвия могла ее винить. Хотя он был, вероятно, вдвое старше Лани, он был подтянут и красив, а седеющие волосы придавали ему мудрость и серьезность. Определенно, он был предпочтительнее мужчины рядом с Сальвией, который все время смотрел на нее и принюхивался, словно в ее платье было что-то гнилое.
Поскольку ни один из служителей не завел разговора ни с Сальвией, ни с Николасом, развлекать их пришлось Лани. Сальвии приходилось напоминать себе, что казмуни действительно проявляют вежливость, игнорируя ее, но в какой-то момент она сказала Лани, что чувствует себя странно.
— Я понимаю, что ты имеешь в виду, — ответила Лани. — Но весь Совет будет разговаривать с тобой, когда ты предстанешь перед ними.
Сальвия нервно взглянула на Николаса.
— Когда это будет?
— Послезавтра, — ответил Беннет, сидящий во главе стола. Оба министра отсели немного назад, чтобы не вмешиваться в разговор. — Завтра Лани отвезет тебя в город, чтобы ты нашла себе одежду. Дэрит возьмет Николаса.