Фор достал папку, спрятанную в нише стола, открыл ее, смотря на портрет Саяны. Папка была достаточно увесистой, он собирал эти сведения целый год, соединяя мозаику в цельную жизнь тэманлинки.
Докопавшись до сути, Советник уверился в своем мнении. Он знал, кто такая Саяна Леан, знал о ее настоящем происхождении. Вся проблема заключалась лишь в том, что он единственный обладал этими сведениями. Узнай об этом Рэйно, прикажет убить девчонку. Да и сама Саяна, скорее всего, не догадывалась о своем истинном происхождении, о настоящей истории своей короткой жизни. Сложив все кусочки, Фор принял решение держать столь опасную фурию при себе, любой ценой заполучить ее и укрыть от глаз Императора.
Но к его великому сожалению, наемница решила заартачиться, не понимая, что до сего момента, Советник был для нее меньшим из зол.
Фор просидел так всю ночь, снова и снова просматривая заветную папку, лист за листом, он выучил ее историю наизусть. Но его пыл это занятие не остудило. На рассвете он решил дать негодяйке фору, так ее поимка станет еще интереснее и захватывающе для обоих.
Привлекать солдат он не станет, более того, никто никогда не узнает, почему он решил задержаться в зловонном Аксэде. Это королевство не нравилось Советнику больше остальных. Смрад от Адастала доносило в Аксэд ветром, запах пота рабов вперемешку с сладковатым запахом разложения мертвых тел, похороненных в общей могиле.
Фор убрал папку обратно.
– Побегай, дорогая, побегай. – Советник смотрел в окно, надеясь найти отклик в пугливой душе жертвы. В пугливости жертвы он никогда не сомневался, страх Фор чувствовал издалека. – Другой возможности у тебя не будет.
А в том, что его цель – жертва, определенно не могло возникнуть сомнений. Если ее учили убивать, то его охотиться, загонять в угол, уничтожать все естество изнутри, заставляя жертву биться в агонии.
Именно этим Советник и займется в ближайшие дни.
Саяна вскрикнула и вскочила с кровати. Приснившийся кошмар напугал ее больше громкого стука в дверь.
– Эй! Аренда истекла. Проваливай. – Приказал глухой голос из-за двери.
Наемница быстро накинула плащ и вышла. Хозяин борделя цинично оглядел ее с ног до головы, мерзко улыбаясь.
– Но можешь остаться на подработку, если хочешь. – Голос его заметно изменился, как и тон.
– Только через твой труп. – Рыкнула девушка и поспешила убраться подальше.
Она бесцельно брела по лесу, не высовываясь на дорогу, так безопаснее, в это время, когда землю начинало подмораживать от ночных морозов, мало кто мог сунуться в лес, если только не хотел замерзнуть насмерть и быть найденным весной. Это в лучшем случае, в худшем – стать легкой, чуть сыроватой пищей для оголодавших зверей.
Ничего из этого Саяну не пугало, самый страшный зверь, который мог дотянуться до нее, находился отнюдь не в лесу. Наемница пыталась рисовать в голове карту Аксэда, чтобы вспомнить его окрестности.
Тщетно, она в многий раз убеждалась, что память стала подводить ее. Вот если бы у нее был лист бумаги и кусочек угля, тогда она бы смогла восстановить те обрывки в памяти, что еще остались. А так все ее потуги ограничивались знанием, в какой стороне лес, в какой столица, примерно Саяна понимала, где должен быть городской рынок, самый большой в Аксэде, расположившийся достаточно далеко от столичного города.
Смрад подсказывал, в какой стороне Адастал. И больше ничего.
Девушка шла наугад, надеясь, что мышечная память сама приведет ее в нужное место. Пряча руки в складках плаща, наемница старалась не думать о холоде, о замерзших конечностях и зубах, стучащих в такт ее шагу. Она замерзала, но возвращаться и сдаваться не собиралась. Вернуться или остановиться – означало попасть к Фор. Почему-то смерть казалась ей более привлекательным вариантом.
К обеду Саяна стала смелее выходить за лесную полосу, видя высокие стены и железные приоткрытые ворота очередного городишки.
Возможно, когда-то во времена правления отца Рэйно, Аксэд слыл одним из самых защищенных королевств, благодаря своему разделению. Каждый город в королевстве, даже самый небольшой, опоясывали высокие стены, замыкаясь прочными воротами, выдерживающими крупную осаду. Создавалась видимость отдельных, не зависящих друг от друга единиц.
Мало кто знал, что прорытые под землей тоннели ведут от одного города, до другого, позволяя вовремя доставлять провизию или подкрепление. Их давно забросили, в некоторых местах даже завалили по приказу Рэйно, ведь он не мог позволить, чтобы у королевства появился хоть какой-то шанс на освобождение. Однако, Агор вошел в число первых, кто сдал свою вольную власть завоевателю. Ему не хотелось войны и грабежей, лишь мирно забываться в выпивке, а кто станет устанавливать законы для жителей Аксэда, его не слишком волновало.
Теперь эти стены напоминали о былом величии, а некогда прочные ворота, которые ныне быстро ветшали без должного ухода, всегда открыты, пропуская путников без осмотра. Горожане, по мнению Императора, в защите не нуждались. Рай для преступников, приходи, да грабь и зверствуй. Но Агора это устраивало, вплоть до самой кончины.
Слишком ретивых и требующих своих законных прав на защиту, массово казнили или отправляли на первые же пиратские галеры, зашедшие в гавань. Пиратам всегда требовались новые рабы-гребцы. Скоро жалобщиков совсем не осталось почему-то. Перевелись, как и смелые воины, готовые защищать свои добрые жилища. Люди примирились с тиранией Императора, сжились с подлецами и ворами всех мастей.
Саяна плотнее натянула капюшон на лицо, проходя через ворота. Город под красивым названием Мистивар, она узнала. И благодарила свой инстинкт, наведший ее на нужное место.
В былые времена она знавала весьма полезного человека, проживающего именно здесь. И собиралась непременно к нему наведаться. Дело оставалось за малым, вспомнить дом, в котором проживал далекий знакомец.
Наемница долго петляла по улицам, совершенно позабывшим человеческий уход, камень на дорожках давно пришел в негодность, местами потрескался, кусты росли так как им вздумается, обработать растения тоже некому.
Мимо проходившие люди, полностью являли собой тех, кому полагается носить на лице печать скорби по былому времени. Несчастные, изможденные тяжким трудом, они забыли думать о другой жизни. Ту, которую у них отняли. Им совершенно не было дела до случайной путницы, забредшей в их жалкий городишко. Красть давно уже нечего, да и в карманах у жителей найдется разве что пару монет на черствый хлеб. Таких Саяна не стала бы обворовывать, сама загибаясь от голода, хотя бы из солидарности.
По скучному бормотанию двух женщин, шедших позади нее, наемница поняла, что весть о смерти короля уже дошла до Мистивара. Вот только людей это не сильно озаботило. Оплакивать пьянчугу жители не собирались, понимая, на его место придет новый, такой же жалкий трус, подлизывающий Рэйно пятки. А им бы дожить свой век спокойно, да побыстрее, если боги услышат их мольбы.
Саяна смотрела на слоняющихся по улицам жителей, думая о том, как много жизней сломало правление Рэйно. Его в первую очередь волновало процветание Ровала, из других королевств тиран брал, не задумываясь.
Брал он все, деньги, установив немыслимые налоги, отбирал у горожан и селян их урожай, воюющим удальцам солдатам, конечно же, домашнюю скотину, опять же – защитникам Империи. А местные жители плевать хотели на тех защитников, ведь кого они защищают, им было неведомо. В их город солдаты приходили за новой порцией откровенного грабежа.
Местная солдатня, якобы оставшаяся в Аксэде для поддержания порядка, вела себя ничуть не лучше, иногда даже хуже, лютуя на чем свет стоит. Им позволялось казнить на свое усмотрение или упекать в тюрьмы.
Чумазая ребятня шныряла по подворотням в старых обмотках, играя с мусором. Саяна посматривала на них с жалостью, лишний раз убеждаясь, что собственных детей ей совсем не хочется. Она не сможет обречь на такое существование родную кровь. Она оторвала взгляд от детей и без стука вошла в знакомый весьма ухоженный и добротный домик. Значит ее друг не бедствует.
В доме оказалось совсем пусто. Снаружи здание выглядело более уютно. Саяна прошлась по комнатам, застав одного единственного человека на кухне.
Сефа что-то усердно помешивал, хоть наемница и сомневалась в его кулинарных способностях, но пахло вкусно, желудок грозно зарычал, требуя пищи.
Гостью парень совершенно не замечал, увлеченный своим занятием.
– Здравствуй, Сефа. – Саяна улыбнулась, устало припадая к дверному косяку.
Парень выронил длинную деревянную ложку.
– Какого дьявола тебе надо?! Что я сделал? – Сефа испуганно вжался в стену, трясясь всем телом.
Наемница выпрямилась, непонимающе глядя на друга. Почему он так боится ее?
– Сефа, ты не узнал меня? – Тихо спросила Саяна, грустно опустив голову.
– Узнал! Еще бы тебя не узнать! Как же! – Затараторил парень. – Беглая преступница, убившая короля.
Теперь понятно.
Саяна осторожно прошла в кухню, присела на единственный имеющийся стул, облокотившись о стол.
– Умоляю тебя, уходи. Я не представляю, что сделают со мной, если узнают, что ты тут была.
– Не узнают, если ты перестанешь верещать. Мне нужна твоя помощь. – Наемница печально улыбнулась Сефе, поглаживая ладонью ровную поверхность стола.
– Какая еще помощь? Убирайся! Богами заклинаю, ты сведешь меня в могилу. – Причитал парень.
По бледности его лица, Саяна понимала, насколько велик его страх.
– Не заставляй тебя уговаривать. – Она вытянула из ножен кинжал, оставленный ей Асмундом. – Тебе не понравится.
Она понимала, что не имеет права давить на него, понимала, на что обрекает бедолагу. Но к его великому сожалению, наемница совсем отчаялась.
Саяна скривилась, услышав жалкое попискивание от парня, который сравнялся цветом со стеной.
– Раз ты знаешь, что я натворила, то понимаешь, что через границу мне не перебраться. Самой. – Начала она, покручивая кинжал между пальцев. – Насколько мне помнится, ты всегда водил дружбу с продажными солдатами, пропуская беглых через границу Аксэда и Наэла.