– У тебя ведь нет лишних денег, – прервал он. – Да и чем мне заниматься в пути? Одному? А здесь у меня работа.
Он шёл рядом. Под ногами и лапами приятно шуршало. Мы молчали, но тишина не была тягостной. Скорее уютной, обволакивающей. Если бы тигры умели улыбаться, я бы сейчас улыбнулся.
– Прости, что пошёл за тобой. Ты хотел побыть один, – наконец то ли спросил, то ли просто заметил Коити.
– Ничего. На самом деле я думал, что пора начать тренироваться. Мне нужно знать свою силу, чтобы в следующий раз победить Сяоху. Тебе лучше вернуться.
– А можно я посмотрю?
Я фыркнул, подпрыгнул и побежал. И зачем он за мной пошёл? Только мешаться будет или в лесу заблудится. Пусть побродит немного один – поймёт, что не надо совать нос куда не звали. Дурак! Я свернул с тропы и помчался через лес – пахучий и влажный. Терпкий аромат листвы пьянил зверя, как вино – человека. Хотелось убежать как можно дальше.
Постепенно я заворачивал всё правее, пока не сделал большой круг. Я чуял следы других животных, запах звериного подшёрстка и надвигающейся грозы, которая была ещё далеко.
Коити сидел у тропинки, привалившись спиной к дереву. Он прикрыл глаза, словно дремал. Я обратился в человека, шерсть стала нарядным красным ханьфу, но мне жутко хотелось пить.
– Замёрз? – спросил я, и Коити, улыбнувшись, открыл глаза.
– Нет. Как побегал?
– Неплохо. Всё ещё не понимаю, зачем ты поплёлся следом.
– Подумал, что ты можешь проголодаться, – кивнул Коити на корзинку, которую принёс с собой.
– Ты невыносим.
– Да я просто сокровище.
Я расхохотался, глядя на его самодовольную ухмылку.
– Да ты просто надеешься стать моим любимым и самым незаменимым слугой, – сказал я сквозь смех.
– Ещё немного – и превзойду Хонкги.
Коити принялся доставать принесённые закуски. Я присел рядом.
– Мы с Миюки в детстве часто тайком пробирались в сад местного правителя. Её не пугало наказание, просто хотелось чувствовать свободу. Это ощущение она любила больше всего на свете. А я в это время боялся, что нас схватят, поэтому всегда был осторожен. Следил, чтобы никто не увидел.
– К чему ты клонишь?
– Миюки думала, её жизнь коротка и терять ей нечего. Я же боялся всего на свете. Когда гулял по чужому саду и когда позже отец продал меня торговцам. Но теперь… Мне надоело бояться. Я хочу быть в гуще событий. Хочу, чтобы моя жизнь имела ценность.
– Для этого ты потащился в лес с тигром, который может тебя съесть? Наперекор господину, который может приказать тебя высечь?
– Ты бы так не поступил, – спокойно сказал Коити, и я вопросительно изогнул бровь. – Я ведь принёс твои любимые пирожки со сладким каштаном.
Он протянул мне душистую паровую булочку. Мне пришлось прикрыть лицо рукой, чтобы не рассмеяться снова. У Коити проявился талант – смешить меня.
– У моей мамы был плодовый сад с грушами, сливами, абрикосами и миндалём. В детстве я любил там гулять. А когда вырос, узнал, что был пленником собственного отца. Мать наложила на меня защитные чары, но, когда умерла, те рассеялись, и отец смог до меня добраться.
Воспоминания будто проступали из тумана. Я уже не был так уверен в том, что это происходило на самом деле, но почему-то хотелось поделиться с Коити.
– Мой отец тоже та ещё мразь, – сказал Коити. – Рад, что больше никогда его не увижу.
– А ты бы не хотел… помириться, что ли?
– Это хорошо лишь в сказках, в жизни не всегда нужно прощать того, кто тебя обидел, – непривычно жёстко произнёс Коити.
– Ты обижен на Миюки?
– Нет, наоборот. Мне жаль, что я не был с ней достаточно смел.
– Не стыдись этого. Если она ещё жива и судьба когда-нибудь сведёт вас вместе – считай, что тебе дан второй шанс свыше. Не упускай его. Пообещай, что не упустишь.
– О-о-о, – протянул Коити и хлопнул меня по плечу. – Да ты романтик!
– Вовсе нет, – смутился я.
– Обещаю. – Коити, покраснев, отвёл взгляд.
Я сам не знал, почему заговорил об этом. Отчего-то сердце защемило. Он продолжил говорить:
– Как-то зимой мы с Миюки пережидали снегопад в лавке. Она уснула, мне было скучно, и я принялся мастерить бумажный фонарик. Помню, она ещё спала. Метель улеглась, я вышел на улицу первым.
Коити поднял листик, а потом закружил его пальцами за черешок и отправил в короткий полёт.
– Я долго смотрел на звёздное небо и слабый огонёк в своём фонарике.
Коити замолчал и глянул вверх, на качающиеся от ветра кроны деревьев. Он далеко запрокинул голову, тонкая шея изогнулась и напряглась.
– Красиво. Просто смотреть на небо.
– Ты такой беззаботный, – хмыкнул я.
Глава 18
С тех пор мы стали часто гулять в лесу. Я бегал в тигрином обличье, а потом находил Коити. Выследить его по запаху было несложно. Он наблюдал и записывал, как высоко я прыгал, как менялись мои скорость и сила. Пока не удавалось достичь размеров гигантской птицы Тэ Сяоху, зато я научился моментально, по желанию, а не только поддаваясь неконтролируемому порыву ярости, превращать голову и лапы, как делал отец.
Иногда мы упражнялись в рукопашном бою, естественно, только в человеческом облике. Я себя сдерживал, потому что Коити совсем не умел драться.
Коити не только носил корзинку с едой – он тоже тренировался, пока ожидал меня. Сказал, что стесняется заниматься с Хонкги, хотя тот его звал. Быть может, начальник охраны надеялся завлечь его под своё крыло – ведь с деньгами было совсем плачевно, и новую охрану мы так и не наняли, не считая трёх парней с сомнительным прошлым. Хонкги заверил, что в нынешних обстоятельствах им можно доверять. Взамен пришлось прогнать нескольких слуг. Бордели не давали и десятой доли прошлых доходов. Редкие караваны с запада проходили дальше на восток. Мелкие торговцы скупали что-то и богатели, в то время как моя империя рушилась.
Но я бы всё равно не позволил Коити стать простым охранником, даже научись он драться лучше Хонкги. Коити слишком хорошо работал с бумагами. Советник Си, верный помощник отца, стал уже слишком стар и допускал ошибки, но Коити неизменно их находил. А тренировки в любом случае шли на пользу: он перестал быть таким тощим и неуклюжим, окреп и возмужал.
Повсюду уже цвела зимняя слива мэйхуа. Цветки казались кровавой пеной на белом снегу, зато наступила весна. Опьянённые запахом свободы и возрождения в ещё недавно морозном воздухе, мы задержались в лесу затемно и возвращались домой, любуясь полной луной.
Впервые за долгое время я чувствовал себя ничем не обременённым. Несмотря на все денежные сложности, мне совершенно не хотелось из-за них переживать. Я развалил финансовую империю отца – и что? Пусть плюнет на меня откуда-нибудь с Небес. Зато я почти стал бедняком – нет, я чувствовал себя бедняком и просто наслаждался жизнью.
Но я ни на мгновение не забывал, что тренировался ради того, чтоб расквитаться с семейством Тэ.
Безлюдные тихие улицы заливал лунный свет. Мы шли не спеша, разгорячённые после пробежки в лесу и спарринга.
– Ты стал драться лучше, – похвалил я. – Скоро Хонкги снова начнёт переманивать тебя в охрану.
– Нашёл дурака. Слыхал, им не платят.
– Зато хорошо кормят. Никто не жаловался, – парировал я.
– Так меня тоже вроде голодом не морят, – хохотнул он.
– Ты хорошо справляешься, Коити, – резонно заметил я. – Кто бы мог подумать, что я найду счетовода в борделе.
– Судьба, – пожал плечами Коити.
– Серьёзно? Ты веришь в судьбу?
– В каком смысле? – Он замер посреди дороги, глядя на меня.
– Как думаешь, было ли это всё предопределено? Что я стану хозяином борделей и опиумных притонов. Что тебя продадут в рабство. Что мы встретимся в чужом городе.
– Конечно, нет. Жизнь сложна, хаотична и непонятна. Ничто нельзя предсказать, а кто берётся за это – жулик.
– А мне кажется, – мы пошли дальше, тихо переговариваясь, – в какой-то момент моя судьба сломалась. Я должен жить отшельником в полуразрушенном замке, в чаще сада, разбитого моей матерью. А не вот это всё…
Коити тихонько засмеялся.
– Прости. Не представляю тебя отшельником. И я рад, что мы встретились. Хоть ты купил меня и волен сделать со мной всё что угодно, поручить самую грязную работу, унижать и мучить, ты дал мне достойное занятие. То, что у меня хорошо получается. Я впервые чувствую себя нужным.
Мне нечего было ответить, и я только едва заметно улыбнулся. Мы дошли до дома.
– Совсем не хочется спать, – сказал я.
– Может, научишь меня сражаться на мечах? В зале для тренировок сейчас наверняка пусто.
– Ты всё ещё стесняешься Хонкги?
Коити кивнул.
Мы прошли в зал и зажгли бумажные фонари вдоль одной из стен. Мне нравилось, что летом можно открыть раздвижные двери и тренироваться почти в саду. Зимой их закрывали, и всё равно было довольно зябко. Мы взяли с деревянной стойки два тренировочных меча – не очень длинных, тупых, но тяжёлых, чтобы сражаться было не слишком просто, но и пораниться нельзя.
Встав в стойки напротив друг друга, я оценил позу Коити: прямые руки, развёрнутые плечи. Для начала неплохо.
– Нападай, – велел я.
Лицо Коити в тёплом свете фонарей казалось желтоватым. Он нервно сглотнул. Откуда такая боязнь холодного оружия? Он неуверенно шагнул вперёд. Я не выдержал и, чтобы не засмеяться, напал первым. Замахнулся мечом – довольно медленно и не сильно.
Коити всё-таки сообразил выставить руки вперёд и отразить удар.
– Молодец. Не так уж страшно, – сказал я.
– Не дразни меня, иначе брошу тренировки.
– Прости-прости. Продолжай.
Он занёс меч сам и ударил меня, а я отбил. Неужели несколько лет назад, когда отец забрал меня к себе, я сражался так же неумело и смешно? Но вслух я ничего не говорил, чтобы не смущать Коити сильнее.
Какое-то время мы сражались. Я чувствовал, что мой соперник устал и еле дышит, но не хотел первым предлагать остановиться, чтобы не задеть его чувств. В конце концов, выбившись из сил, он не смог сохранить равновесие и упал. Я протянул руку.