– Потом расскажу.
– Ты что-то знаешь? – допытывалась Ника.
Дюк промолчал, на что Ника вскочила с места и направилась к нему. Она едва успела тронуть его за плечо, как он тут же резко обернулся, схватил ее за предплечье и, так же резко опустившись на матрас, притянул к себе на колени. Испуганная, она даже не попыталась вырваться. Вдобавок ко всему, Дюк слишком сильно сжал ее руку, и Ника издала тихий болезненный стон.
– Пусти меня! – Попытки ударить Дюка свободной рукой не увенчались успехом. Тот, перехватив ее запястье, полностью контролировал ситуацию. – Пусти, Дюк! Мне больно!
– Дюк! – крикнул Эрик, готовый кинуться на приятеля.
– Я действительно ничего об этом не знаю, – тихо произнес Дюк с невозмутимым лицом. – Мне известна лишь теория. Да и то – малая часть. Что произошло с тобой – я понятия не имею. – Он наклонился к лицу Ники, отчего та вздрогнула, как заяц перед пастью волка. – А теперь дай мне вздремнуть, хорошо?
Ника виновато отвернулась, не в силах контролировать дрожь и бег предательских мурашек по коже.
– Извини, я просто… Я не знаю… – ответила она. – Сейчас для меня мир перевернулся. Тяжело столько лет скрывать, кем ты являешься.
Дюк отпустил ее, но она не сдвинулась с места.
– Ну так? – переспросил он.
– Извини еще раз. – Ника медленно встала и вернулась на прежнее место, потирая покрасневшие руки.
Оставшуюся часть вечера они провели в тишине, поочередно проваливаясь в сон.
Аня проснулась от холода и сильнее прижалась к Эрику. Теплее не стало, и она прислушалась к звукам снаружи. Слышался неясный шорох – прошло несколько секунд, прежде чем она поняла, что это всего лишь шум дождя. Внезапно сверкнула яркая вспышка зеленой молнии, чуть погодя раздался рокочущий грохот. Аня закрыла рот руками, пытаясь не завизжать: она до ужаса боялась молний и грома. Там, дома, они казались ей недосягаемыми, а здесь – словно рукой подать.
– Эрик, вставай! Пожалуйста, мне страшно!
– Ты даже перед смертью не даешь выспаться, демон, – возмутился Эрик, не просыпаясь. Зато от испуганного голоса Ани проснулся Дюк.
– Детка, что случилось? – потянувшись, он сел и замер. При следующей вспышке молнии он увидел на полу мокрые следы человеческих ног. Не взрослого человека, но уже и не ребенка. – Что за черт?!
– Что? – переспросила Аня.
Она задрожала, и в темноте почувствовала, как ей на плечи мягко легли чьи-то руки. От неожиданности она тихонько взвизгнула, закрывая респиратор руками, но ее успокоил ласковый голос Дюка:
– Не бойся, детка. Не надо, не пугай ребят. Пусть поспят, а утром разберемся, ладно?
– Ладно, – едва слышно прошептала она.
– Если тебе страшно, я могу посидеть с тобой. Давай руку. – Дюк направился к своему месту, протянув ей широкую ладонь. Аня послушно встала и пошла следом. Нащупав свой матрас, Дюк уселся на него и притянул к себе Аню.
– Поспи, если, конечно, сможешь после такого уснуть.
– Тут кто-то был, да?
– Вероятно. Разве что я о тебе чего-то не знаю, и это ты бегаешь по ночам босиком.
– Нет! – обиженно буркнула Аня, плотнее прижимаясь к нему. – То, что ты сказал про пытки… Ты не соврал?
– Мы с тобой в одной лодке плывем. – Дюк ее приобнял.
– А о чем говорил Эрик?
– В системе файлов, что у меня есть, были кое-какие записи о ракете. Там говорилось о том, как предположительно должен повлиять мутаген на отдельных людей, зараженных непосредственно во время взрыва или немногим позднее – осадками. И о том, как вообще взрыв повлияет на планету. Вещество внутри нее, как мы уже все знаем, должно было заставить растения перестать выделять кислород. Поскольку к моменту запуска МОР I большая часть озонового слоя уже фактически была разрушена и ультрафиолет постепенно выжигал все живое – мутаген должен был перестроить генотипы всей флоры для того, чтобы вместо кислорода в атмосферу выделялся озон.
Пока Дюк говорил о ракете, Аня задремала. Все спали, и только он широко раскрытыми глазами наблюдал, как всходило солнце; дождя как не бывало, в пещеру подул легкий прохладный ветерок.
– Эй, просыпайся! – Он коснулся плеча Ани, в попытках разогнуть затекшую руку, отчего Аня тут же проснулась, шумно вдохнув воздух из маски.
Глава 8
Уже с утра Эрик и Дюк сцепились в нелестном диалоге, и, предчувствуя новую ссору между ними, Аня вышла из пещеры, замерла, оглядывая поляну. Прозрачный лед сходил с растений и таял прямо на глазах. Она приблизилась к огромному листу и наблюдала, как алая мякоть массивных растений медленно освобождается из ледяного плена. Холодная ночь миновала и укрыла все тонким слоем снега. Насколько Аня помнила из уроков биологии, все это растает быстро, а потом поверхность земли еще и нагреется. А после на каких-то пару часов и вовсе превратится в пекло. Часы она точно не помнила, но знала, что им придется прятаться от солнца, и, как бы ни было жарко, в этот период опаснее всего снимать защитный костюм. Даже в пещере.
«Вот что мне было так интересно… Но не при таких обстоятельствах».
Заметив ее отсутствие, следом вышли Эрик с Дюком. Дюк настороженно осмотрелся и заметил вокруг пещеры множество следов от голых ступней. Следы обрывались метра через три, поэтому обнаружить, откуда пришел и куда ушел ночной гость, не представлялось возможным.
– Ну что? Как будем выживать? – уже спокойнее спросил Эрик, поглядывая на товарища.
В кустах раздался неясный шорох.
– Что это? – заозиралась Аня, присев около ствола огромного алого дерева, и посмотрела в сторону звука. – Откуда он доносится?
– Видимо, наш обед, – потер в ответ руки Дюк.
Шорох усилился, и на поляну из кустов сбоку от Ани вышел огромный серый волк – метра два в холке, если не больше, зеленая пена изо рта, полные боли глаза и кровавые слезы. До этого она вообще сомневалась, что волки умеют плакать… Но вид у него был, мягко говоря, нездоровый.
– Вот черт! – закричал Эрик. – Аня, назад!
– Что за шум? – Ника выбралась из пещеры и, зевая, потянулась, но, заметив животное, резко вскрикнула.
Аня застыла на месте, глядя на огромного двухметрового, слово конь, волка с могучей грудью и острыми, как бритва, когтями. Блестящая серебряная шерсть, вставшая дыбом на холке, завораживала, и Аня не знала, восхищаться ей или бояться. Конечно, она больше боялась, но она никогда не видела такого зверя. Размерами он в разы превосходил своих сородичей, что Аня видела в вольерах под куполом. Кажется, его можно было бы даже использовать как ездового…
– Аня! – крикнул Эрик, но зверь был уже в трех шагах от нее и припал на задние лапы. Аня никак бы не успела увернуться, но все же рискнула, оттолкнувшись от земли точно так же, как это делают профессиональные бегуны, рванула в сторону пещеры.
Дюк среагировал быстрее. Он бросился навстречу, поймал Аню и крепко прижал к себе, закрыв ее телом. Волк кинулся на них. Удар лапами пришелся вскользь лишь оттого, что Дюк поскользнулся на мокрой траве и вместе с Аней повалился на бок.
Из кустов с другой стороны раздался мощный рык. Внутри у ребят все похолодело. Эрик, загородив собой Нику, велел ей вернуться в пещеру и остаться там с Марией.
На поляну медленно вышел другой черный волк. Ростом он был чуть меньше, чем первый, но Дюк сразу заметил, как тот, увидев его, отступил. Глаза черного волка были спокойны, из пасти не стекала мутная зеленая жидкость. Мягко ступая бархатистыми лапами, он гордо выгнулся, показывая свое бесстрашие.
Мутная, переливающаяся яркими цветами и наверняка ядовитая пена брызнула из пасти вслед за душераздирающим рыком серебряного волка. Черный продолжал бесшумно приближаться к нему, не реагируя на это. Затем он внезапно чуть пригнул голову и издал низкий и короткий рык, но его хватило, чтобы Дюк ощутил звон в ушах. Глаза больного волка чуть расширились, он начал отступать. Черный зверь выпрямился, его мышцы вздулись под кожей. Он был словно звериным воплощением бога, несущим смерть неугодным.
Дюк перевел взгляд на притихшую Аню. Если он когда-нибудь думал, может ли кожа Ани быть еще бледнее, чем обычно, то сейчас точно знал: может. Сейчас ее кожа была похожа на снег. Дюк обнял ее крепче, и они отползли в кусты, оставив поляну разгневанным хищникам.
Еще один громкий, но короткий рык. Больной зверь, присев на задние лапы, склонил голову перед соперником и через секунду, развернувшись, стремительными прыжками скрылся в чаще леса.
– Кто вы? И как здесь оказались? – донесся до ребят откуда-то сверху мелодичный звонкий голос.
Подняв головы, они увидели бледную девушку с черными волосами, свободно спадающими ниже лопаток. Она твердо стояла на ветке дерева у входа в пещеру. Одежда, в которую была одета девушка, тоже вызывала вопросы: черные облегающие легинсы и водолазка, поверх – свободная футболка и шорты. Все протертое до дыр и рваное. Ее кукольное лицо пересекала алая полоса, тянущаяся через нос с одной щеки на другую.
– Мутант! – крикнул Эрик, рассмотрев черные глаза, отчетливо видневшиеся отверстия на шее и две пары небольших клыков.
– Она тоже. И что? – с недоумением сказала незнакомка, указывая взглядом на Нику. – И вообще. Ого! Человек! Живой! – передразнила она Эрика.
Наступила гнетущая тишина. Никто не решался заговорить первым.
– Так что вы тут делаете? – переспросила незнакомка, закатив глаза. – Эй, мы вроде на одном языке говорим!
– Мы изгнанники, – прокашлявшись, ответил за всех Эрик.
– Вы эти… Как его… смертники, что ли?
Дюк слабо кивнул.
– Ну ладно. – Она скрестила руки на груди, осмотрела всех еще раз, задержав взгляд на Дюке, и крикнула куда-то в сторону: – Элиот! Выходи! Безопасно! Вроде…
С другого дерева спрыгнул парень. Волосы у него были светлыми, глаза, разумеется, черные, на шее отверстия. Одет он был так же странно.
– Я же тебе говорил, – звонким мальчишеским голосом произнес парень.
Незнакомка соскочила на землю и направилась к Нике. Внезапно Дюк понял, что это вовсе не девушка, а девочка лет двенадцати-тринадцати, не больше. Да и ее спутник был старше примерно на год.