ршенно искреннее, как отлично он научился управляться ею за такой короткий срок.
– Я должен принести тебе свои извинения, – сказал Бенедикт. – Я был несправедлив к тебе. Прости. Мне очень жаль.
– Да ладно, – ответил я. – Чего уж там, все понятно.
Он на минутку обнял меня, и мою веру в то, что между нами наконец-то снова все наладилось, омрачала сейчас лишь чересчур сильная хватка мертвых пальцев на моем плече.
Ганелон радостно захихикал и притащил еще один стул, поместив его по другую сторону сундука. Мое раздражение по поводу его чрезмерной болтливости уже улеглось, особенно после того приема, который оказал мне Бенедикт. Я не мог припомнить, когда еще видел своего брата в столь прекрасном расположении духа; а Ганелон был явно доволен тем, что ему удалось нас помирить.
Я улыбнулся и сел на предложенный мне стул; потом отстегнул Грейсвандир и повесил его на один из шестов, подпиравших палатку. Ганелон извлек откуда-то три стакана и бутылку вина. Расставляя стаканы и наполняя их вином, он заметил:
– Пытаюсь отплатить тебе за дружеский прием, оказанный мне в твоей палатке той ночью, в Авалоне.
Бенедикт взял свой стакан – металл еле слышно звякнул о стекло.
– Должен отметить, что сейчас в этой палатке гораздо спокойнее и приятнее, – сказал он. – Разве я не прав, Корвин?
Я кивнул и поднял свой стакан:
– За этот покой и за нашу дружбу. Хотелось бы, чтобы они существовали всегда.
– Знаешь, – произнес Бенедикт, – я впервые за долгое время получил возможность поговорить с Рэндомом. Он весьма сильно переменился.
– Это верно, – кивнул я.
– Теперь я куда больше склонен доверять ему, чем когда-либо. Мы столько успели обсудить после того, как уехали от Текисов.
– И куда же вы направлялись?
– Текис сообщил, что, судя по некоторым намекам Мартина, тот собирался в пограничный город Царства Теней – Хират. Это место мне известно; мы направились туда и обнаружили следы пребывания Мартина. Он действительно проезжал этим путем.
– Мне Хират не знаком, – заметил я.
– Это город буквально целиком из кирпича и камня, крупный торговый центр на перекрестке нескольких путей. Там Рэндом добыл новые сведения о Мартине, согласно которым ему предстояло ехать на восток и еще глубже в Царство Теней. Мы с ним расстались в Хирате, ибо я не хотел надолго покидать Амбер. Кроме того, у меня была и чисто личная причина: Рэндом рассказал мне, что видел, как Дара шла по Огненному Пути в день той битвы…
– Да, – подтвердил я, – она действительно прошла по Огненному Пути. Я тоже ее видел там.
Бенедикт кивнул:
– Рассказ Рэндома произвел на меня большое впечатление. Я не мог не поверить, что он говорил мне правду. Но если все так и было, то, возможно, прав и ты. И теперь мне просто необходимо выяснить, на чем основаны утверждения Дары относительно нашего с ней близкого родства. Ты некоторое время был недосягаем, так что я явился к Ганелону – это было несколько дней назад – и заставил его рассказать мне все, что он знает о Даре.
В ответ на мой взгляд Ганелон утвердительно кивнул.
– Итак, теперь ты поверил, что у нас есть новая родственница, – сказал я. – Правда, довольно лживая и, вполне возможно, настроенная по отношению к нам враждебно. Что же ты намерен предпринять?
Бенедикт отпил вина.
– Я бы хотел верить в это родство. Мне оно почему-то очень приятно. Так что пусть оно либо так родством и останется, либо пусть будет опровергнуто наверняка. Если окажется, что мы и в самом деле связаны кровными узами, тогда я хотел бы понять мотивы ее действий. И еще я хотел бы понять, почему Дара никогда не давала мне знать о своем существовании? – Он поставил стакан и пошевелил в воздухе пальцами новой руки. – В общем, я хотел бы сперва расставить все по местам. Начиная с того, что ты пережил в Небесном Городе и что узнал о Даре и обо мне. Мне также чрезвычайно любопытна эта рука, которая ведет себя так, словно сделана специально для меня. Я никогда прежде не слыхал о том, чтобы из Тир-на Ног’тха в Амбер попадали какие-либо материальные предметы.
Бенедикт сжал руку в кулак, разжал пальцы, покрутил кистью, вытянул руку от плеча, поднял ее и медленно опустил на колени.
– Рэндом отлично все закрепил, с хирургической точки зрения, не правда ли? – спросил он.
– Да, отлично сработано, – согласился я.
– Ну так что? Расскажешь мне эту историю?
Я кивнул и отпил вина.
– Во дворце Тир-на Ног’тха, что наполнен чернильно-черными движущимися Тенями, – начал я свой рассказ, – я ощутил настоятельную необходимость посетить тронный зал и вошел туда. Когда же Тени как бы раздвинулись, я увидел тебя: ты стоял справа от трона и уже с этой рукой. Потом все вокруг еще немного прояснилось, и я увидел Дару, которая сидела на троне. Я подошел ближе и коснулся ее Грейсвандиром, что сделало меня видимым для нее. Она объявила меня мертвым на ближайшие несколько столетий и потребовала, чтобы я немедленно вернулся в свою могилу. Когда же я спросил, кто ее родители, она призналась, что ее родословная восходит к тебе и некоей ведьме по имени Линтра.
Бенедикт глубоко вздохнул, но ничего не сказал. Я продолжил:
– Дара пояснила, что время в тех краях, где она родилась, двигалось с такой скоростью, что там успело смениться уже несколько поколений. Она была первой в своем роду, кто обладал нормальными человеческими качествами. Потом она снова потребовала, чтобы я немедленно ушел. А ты, Бенедикт, в это время почему-то изучал Грейсвандир. А потом вдруг ударил меня – видимо, чтобы уберечь от опасности Дару, – и мы начали странный поединок. Грейсвандир действительно способен был поразить тебя, а эта твоя рука чуть меня не убила. Вот и все. В остальном это был поединок призраков. С восходом солнца город начал таять, но ты лишь крепче сжал мое плечо, надеясь погубить меня. И тогда я отсек механическую руку с помощью Грейсвандира и спасся, унеся с собою и руку. Она по-прежнему сжимала мое плечо.
– Любопытно, – промолвил Бенедикт. – Я знал и раньше, что это место способно выдавать ложные пророчества, чувствуя тайные страхи и желания посетителя. С другой стороны, оно столь же часто открывало и неведомые дотоле истины. В данном случае, как и всегда, трудно отделить истинное от фальшивого. А что из этого понял ты?
– Бенедикт, – сказал я, – мне история происхождения Дары кажется правдивой. Ты ее никогда не видел, а я видел, и не раз. Она кое в чем очень похожа на тебя. Что же касается остального… это совершенно бесспорно: все, что казалось мне фальшивым, я уже отделил от истинного.
Он медленно склонил голову, и я был уверен, что не сумел убедить его до конца; однако же он не хотел просто так отказываться от решения этого вопроса. Бенедикт понимал не хуже меня, что это значит. Если он был намерен и дальше бороться за трон Амбера, то, возможно, в один прекрасный день ему придется от него отступиться ради своего собственного потомка.
– Что ты собираешься предпринять? – спросил я.
– Предпринять? – переспросил он. – А что предпринимает сейчас Рэндом в отношении Мартина? Я стану ее искать, найду, выслушаю всю историю из ее собственных уст и тогда уже решу, что делать мне. Однако это придется отложить, пока не будет решена проблема Черной Дороги. И именно это я также хотел обсудить с тобой.
– Вот как?
– Если время в тех краях движется со столь отличной от нашего времени скоростью, то нашим врагам его должно было хватить с избытком, чтобы начать новый штурм. Я не хочу ждать встречи с ними в случайных и ничего не решающих битвах. Я предлагаю проследовать по Черной Дороге до самых ее истоков и атаковать врага на его же собственной территории. И прошу твоей помощи и участия в этом походе.
– Бенедикт, – сказал я, – ты когда-нибудь смотрел сверху на Владения Хаоса?
Он поднял голову и уставился на бесцветную стену палатки.
– Несколько столетий назад, когда я был еще молод, – начал он, – я участвовал в одной бешеной скачке, надеясь доскакать так далеко, чтобы узнать, где конец всему. Там, под разделенными небесами, я смотрел сверху на ужасную пропасть. Я не знаю, там ли исток Дороги или же просто она проходит мимо этих мест, но я готов снова пройти этот путь, если дело именно в этом.
– Именно в этом, – кивнул я.
– Отчего ты так уверен?
– Я только что вернулся из Владений Хаоса. Темная цитадель по-прежнему высится там. И Черная Дорога ведет именно туда.
– Труден ли был путь?
– Вот, – сказал я, вытаскивая карту и передавая ему. – Это творение Дворкина. Я нашел карту среди его вещей и случайно попробовал ее. И она перенесла меня туда мгновенно. И сразу же время удивительно убыстрилось. Там меня атаковал всадник, ехавший по туманной прозрачной дороге – такую на карте не изобразишь. Наша фамильная колода карт там почти не действует. Возможно, из-за разницы во времени. Меня обратно вытащил Джерард.
Бенедикт внимательно изучал карту.
– Похоже, это именно то место, которое я видел тогда, – произнес он наконец. – Что ж, тем проще будет нам обеспечить себе тылы. Если в прямом контакте по обе стороны карты будем мы оба, то сможем перебросить войска прямо туда, как сделали это, перебросив их с Колвира в долину Гарнатха.
Я кивнул:
– Мне тоже приходила в голову такая мысль. Но могут существовать и другие пути, менее опасные, чем отправка огромного войска в неведомое. Хотелось бы, чтобы ты как следует все обдумал, пока я не исследую все возможные пути до конца.
– Да, мне придется анализировать каждый шаг и воздерживаться от любых решений, чтобы приобрести хоть какие-то знания об этом месте. Мы ведь даже не уверены, будет ли там действовать твое автоматическое оружие, правда?
– Не знаем, конечно. У меня ведь его с собой не было, так что попробовать я не мог.
Бенедикт поджал губы.
– Тебе и впрямь следовало подумать об этом заранее и прихватить с собой хотя бы что-то.
– Знаешь, обстоятельства этого как-то не позволяли.