Например, на Сергея они имели зуб за то, что тот совершенно не соблюдал их территорию. И всякий раз, когда появлялся в доме у подруг, пытался как-то притеснить его коренных обитателей – подруг и кошек, поставить их на «свое» место, то есть на то место, которое им определял сам садовник.
Но Сергей своих ошибок в отношении с девушками и кошками не понимал и поэтому сейчас обиженно воскликнул:
– Они меня забыли! Глупые твари!
Услышав это, Леся едва не выронила из рук пирог, который им сунула заботливая Наталья Сергеевна «на дорожку». Пирог изумительно пах зеленым луком, и Леся почти не сомневалась, что в нем начинка с рубленым вареным яичком, маслицем и обжаренной мучкой. Почти, потому что Наталья Сергеевна была мастерицей и выдумщицей по части начинок к пирогам и всегда изобретала что-то особенно вкусное.
И сейчас Леся горячо и искренне пожалела, что уже продемонстрировала пирог Сергею. Кормить такого наглеца и хама, оскорбившего их кошек, этой вкуснятиной… В этом было что-то неправильное. Но сам Сергей не заметил ничего ужасного в своих словах. Он уже устроился за столом, в радостном возбуждении ожидая подаваемого ему позднего ужина.
– Отъемся за все то время, что меня кормили баландой. Знали бы вы, девчонки, что за мерзкой жратвой пичкают заключенных! Каша, сваренная на сухом молоке! Хлеб почти без масла. В чае сахар только на дне, а я люблю такой, чтобы ложка колом стояла! На обед жидкий суп и снова каша! Хорошо еще, что адвокат каждый раз притаскивал мне курицу-гриль с лавашом. Только тем и спасся!
Суп, каша, хлеб с маслом и даже чай с сахаром. И еще курица! Определенно Сергею очень повезло с местом, где он провел свои сутки ареста. И Лесе снова стало жалко пирога, который она все еще держала в руках. Они-то с подругой провели весь день на ногах, почти не присев и не поев толком.
– Не стой с таким лицом, – прошептала Кира, проходя мимо подруги. – Накормить его все равно нужно.
Леся кивнула и неожиданно всхлипнула:
– Я за него замуж не пойду! Ни за что!
– Да никто тебя насильно и не потащит! – похлопала ее по плечу подруга. – А если что, я за тебя вступлюсь! Ты же меня знаешь!
Леся действительно знала свою подругу и ее нрав и поэтому быстро повеселела. Шут с ним, с пирогом. Пусть Сергей его съест. Если он не будет покушаться на главное – свободу Леси, то пирога ей для него точно не жалко.
Пирог Сергей умял в одиночку. Пока девушки суетились, накрывая на стол второпях собранный ужин, Сергей слопал все серединки. А потом вместе с поданным ему компотом доел и корочки. Девушкам остались лишь уголки, в которых совсем не было начинки.
Но они вспомнили, что после шести есть вредно для фигуры. И раз уж им пирога не досталось, то оно и к лучшему. Стройней будут. А бурчащие желудки можно вполне заполнить лежащим на столе виноградом и киви, на которые Сергей совсем не покушался. Считал их слишком кислыми и вообще невкусными.
Сергей вообще любил все мясное – жирное, печеное, тушеное, жареное и перченое. Из овощей признавал только картошку. И огурцы с помидорами в виде салата, обильно залитого майонезом. Иногда еще зеленый лук. Ну а фрукты вызывали у него лишь презрительную усмешку. Невкусно, да еще и жутко дорого! За что платить деньги и поддерживать «фруктовую» мафию?!
Так что после сожранного пирога Сергей налегал на свиные отбивные, которые были у Леси наготове в холодильнике. И заедал их горой салата со своим любимым майонезом. А подруги ели свои фрукты.
– Ну я и наелся! – с довольным видом произнес наконец Сергей, окинув алчущим взглядом стол в поисках еще чего-нибудь вкусненького, и, не найдя ничего, повторил: – Ну я и наелся!
– На здоровье, Сереженька! – произнесла Кира.
Леся ничего не сказала. Не смогла из себя выдавить ни единого ласкового слова. С тех пор как Сергей вдруг объявил самого себя ее женихом, она воспылала к нему такой неприязнью, что даже сама удивлялась. С чего вдруг она возненавидела человека, к которому прежде испытывала симпатию? Ответ был прост, и лежал он на самой поверхности.
Вся проблема заключалась в том, что Сергей самовольно посмел сменить свой статус, не спросив при этом желания Леси. Получалось, что она совсем не жаждет, чтобы какой-то мужчина обрел над ней власть. А ведь без этого не бывает замужества.
И само понятие «выйти замуж» означало, что выходишь именно «за мужа», то есть теряешь самостоятельность, прячешься от всех жизненно важных поступков за широкой спиной супруга, предоставляя именно ему принимать решения за него самого и за себя, любимую. И вот поди ж ты, оказалось, что Лесе это как раз совсем и не нужно.
Пока Леся размышляла о прихотях собственной психологии, Сергей счел своим долгом немного развлечь подруг. И не нашел более подходящей темы, как усладить их слух перечнем лишений и невзгод, которые выпали на его долю за последнее время.
Девушки не очень-то слушали вяло бубнящего гостя. Но все же время от времени кое-какие фразы долетали до их слуха:
– А матрасов там вовсе нету! Стены потрескались и в протечках. Кормят отвратительно. Мне с моим гастритом ни в коем случае нельзя было питаться их едой.
Девушки лишь мерно кивали. И очнулись, лишь когда Сергей спросил у них:
– А чем вы сегодня занимались, девочки?
– Мы? Мы пытались поймать преступника!
– Ого! – оживился Сергей. – Так это вам я должен быть благодарен за свое освобождение? Это вы вышли на след того типа, которого закрыли вместо меня?
– Нет-нет!
– Мы искали совсем другого человека.
– Длиннорукого горбуна.
– Хм! – мигом насторожился Сергей. – А откуда вы знаете, как выглядел тот, кому не повезло сесть за решетку вместо меня?
Подруги растерянно переглянулись между собой. Надо же так опростоволоситься! А Сергей тоже непрост. Мигом смекнул, что тут дело нечисто.
– Нам все сказал Алексей Иванович, – вывернулась Кира.
Услышав имя адвоката, встревожившийся было Сергей успокоился и кивнул:
– Да, адвоката вы мне подогнали что надо. Вопросов он мне задал целую кучу. И кстати… Вот вы сейчас сказали про горбуна. А я как раз видел одного такого, когда шел к этому Федору, чтобы его черти взяли!
Подруги очнулись от своей задумчивости и уставились на Сергея, словно он только что свалился перед ними с неба.
– Ты видел горбуна?
– Ага.
– Где? Когда? На Крюковом канале?
– Да. Как раз навстречу мне попался. Ох и злобный же урод! Таким взглядом меня прожег, мне аж нехорошо сделалось! Так и померещилось, что сейчас набросится на меня и задушит своими граблями.
– Но он этого не сделал?
– Не-а… Сами видите, живой остался. А все потому, что там за мной еще какие-то люди по набережной шли. Да и ждали его.
– Кого?
– Урода этого горбатого. То есть так-то он не горбатый, просто сутулый слишком. Голова почти в плечи ушла, поэтому и создается такое впечатление, что на спине у него горб.
– Подожди-подожди, – перебила Кира садовника. – Ты про какое место говоришь? Где именно ты видел горбатого? На канале?
– Да, на набережной. Я ведь не знал, что в тот дом вход еще и с Садовой имеется. Мне этот парень по телефону сказал, чтобы я с Крюкова канала зашел. Ну, я и зашел. А там, оказывается…
– Погоди! Ты свернул в подворотню, где лежал убитый Федор, а навстречу тебе вышел горбун?
– Ну да. Верней, не так. Я с горбуном этим еще на набережной столкнулся. А потом уж у меня все мысли про него вылетели. В подворотню зашел, а там этот…
– Кто?
– Ну, Федор… Федька. Тот, который паспорт мой якобы нашел. Жулик убитый! Е-мое-е!
– Е-мое-е! – машинально повторила за ним и Леся. – Так что же… Этот горбатый на твоих глазах вышел из подворотни, где тело лежало?
– Да. Выходит, что там. Вот ведь урод, верно? Я хоть врачей вызвал. А этот вышел, даже не сказал мне, что там, в подворотне, человек раненый загибается.
Подруги просто не верили своим ушам. Получалось, что Сергей своими глазами видел убийцу Федора. Тот зашел за парнем в подворотню со двора и, воспользовавшись тем, что избитый парень не смог оказать ему достойного сопротивления, ткнул его остро заточенным шилом и был таков! То есть мог бы быть таков, но горбатому не повезло. Прямо на выходе он наткнулся на Сергея и еще нескольких прохожих, которые его и увидели.
Трудно сказать, какова была бы судьба Сергея, не будь этих самых прохожих. Возможно, что он бы последовал за Федором. Ведь всем известно, что свидетелей живыми не оставляют.
– Между звонком тебе Федора и тем моментом, когда ты увидел горбуна, сколько прошло времени?
– Ну… минут пять или десять.
– Так пять или десять?
– Скорей десять.
Значит, горбун и Федор о чем-то еще говорили. Интересно о чем?
– А в милиции ты про этого горбатого рассказал?
– Не-а. А зачем?
– Но как же! Ведь он же свидетель, если вообще не убийца!
Но Сергей покачал головой:
– Шел он совсем спокойно. Так люди, которые только что убили кого-то, не идут. Ну, я и решил, подумаешь, прошел мимо того парня, который загибался. Так ведь многие поступают. Ну, валяется себе пьяный, и пусть себе валяется. Подумаешь! Мало ли алкашей пьяных. Так и я бы к нему не подошел, кабы не специально на встречу с ним явился!
Тот факт, что Сергей открыто признавался в том, что не поспешил бы на помощь к лежащему без чувств человеку, явно говорил не в его пользу. Но подругам сейчас было не до разбора моральных качеств своего недалекого садовника. Сергей видел убийцу! Вот что было важно!
А Сергей между тем произнес:
– Урод горбатый, рожа противная, а тачку классную имеет! Или подвозил его кто, не знаю.
– Какую тачку? – поинтересовалась Кира.
– «БМВ икс 5». Классный внедорожник. Белый, красивый! Я бы и сам от такого не отказался, кабы средства позволяли. А этот горбатый дверью за собой так шандарахнул, я даже подумал, как бы краска не облупилась. На месте водителя машины я бы этому типу промеж глаз врезал, чтобы знал, как дорогие машины портить!