Мы все хорошо отдохнули ночью, а поутру продолжили разговор.
Пока я с трудом разбирался в огромном Лабиринте. Мне он казался просто великолепным. Дедал указал на место, где он работал для предшественника молодой царицы, и другие места, где происходили чудесные события, многие из которых – в последние два года.
Я узнал, что на Крите весна наступает рано, точнее, тут почти не бывает настоящей зимы. Солнечный свет пробивался сквозь переплетения виноградных лоз, бросая прозрачно-зеленые тени там, где ходы Лабиринта не перекрывались крышей, погружаясь в непроглядную тьму. Где-то совсем рядом, возможно, в открытом дворике по соседству или в следующем, мелодично журчала вода, стекая из фонтана в прудик. Пока мы оставались в стенах Лабиринта, этот звук текущей воды, близкий или дальний, слышался всегда и повсюду. Изгибы стен и коридоров, по большей части каменных, иногда любопытно играли со звуком.
Астерион ошарашил меня заявлением, что недавно побывал во сне одного из гигантов.
– И по доброй воле мне не хотелось бы повторять такого. Мне казалось, что мой разум, мое существо того гляди будет поглощено землей.
У Астериона часто бывали и свои сны, о которых он рассказывал. Он редко покидал пределы Лабиринта во плоти, но во сне он странствовал по самым отдаленным концам мира и за его пределами.
Когда наш разговор вернулся к темам, затронутым вчера, Астерион и Дедал чуть глубже объяснили мне то, что происходило между богами и гигантами, пока я не стал наконец осознавать, почему даже Зевс их боится.
Говоря о гигантах, Астерион сказал:
– Даже если мы найдем путь сводить на нет действие их оружия, они все равно во многом останутся не слабее известных нам богов, а то и посильнее. Это будут страшные враги. Но пока Зевс и его помощники, существа, которых мы привыкли считать правителями Вселенной, обречены на поражение.
Услышав это, я немного походил, медленно и молча. То, что Зевс, величайший из богов, повелитель молний и громов, может бояться кого-то или чего-то, было для меня совершенно новым и требовало времени, чтобы с этим сжиться.
Наконец я сказал:
– Значит, мы знаем, что наш отец Зевс существует, является ли он тем самым воплощением, что зачало нас, или нет.
– Он действительно существует, могу поручиться. Хотя в последние десятилетия его все труднее отыскать.
– Лучше если мы просто скажем, что Зевс с Аполлоном и прочие просто осторожно себя ведут.
– Мне наплевать, как это звучит.
Царевич Астерион также сказал мне, что во сне его предупредили, что для меня весьма важно узнать кое-что о Преисподней.
– Это каким-то образом предсказывает мою смерть?
– Это скрытое предупреждение об опасности. Смерть суждена всем нам, но здесь явно не то. Однако это было слишком смутно, чтобы воспользоваться им.
– А как мы связаны с царством Аида?
– Надеюсь, не слишком тесно, – послышался из бычьего рта странный голос. – Говоря о страшных богах, Вестник надеялся, что ты сможешь поговорить с Аполлоном, когда будешь на нашем острове. Но его нет сейчас на Крите.
– О, – сказал я. Это имя, столь небрежно произнесенное, заставило что-то внутри меня сжаться от страха, и мне пришлось постараться, чтобы страх не заполз глубже. Да, мы только что говорили о всемогущем Зевсе, и правда то, что я говорил и даже спорил с самим Гермесом. И мне довелось даже мельком увидеть колесницу прославленного Диониса.
Но… Аполлон…
Далекоразящий, Лучезарный Бог, владыка Смерти, Ужаса и Расстояний. Что ни говори, Шива-Разрушитель был известен как бог чудовищной силы, и многие его боялись – но здесь, на Крите говорили, что владыка Аполлон застрелил последнее воплощение Шивы так же легко, как человек прихлопывает муху.
Энкид, сидевший рядом, не шевелился. Звук имени Аполлона заставил его вести себя как наказанный ребенок, который боится, что о нем вспомнят.
Наконец я спросил человека, которого иногда называли Минотавром.
– Ты знаешь владыку Аполлона? Самого Алексиканоса?
– Он зовет меня другом, – просто ответил Астерион. – Его стрела сразила Шиву – это было где-то с год назад или больше. Иногда я не слежу за ходом времени – это случилось неподалеку отсюда. Личина Шивы, конечно, не была уничтожена, но она упала в провал – я покажу вам где. Из ее третьего глаза до сих пор торчит стрела Аполлона.
Пару минут я просто молчал, не зная, что и сказать. Несомненно, быть сыном Зевса – славная судьба, даже если ты всего один среди тысяч, рассеянных по миру. Но быть другом Аполлона…
Когда я сказал об этом Дедалу, он тоже заявил, что знаком с Далекоразящим, хотя Мастер обычно больше интересовался решением задач без помощи магии, чем знакомством с богами.
Теперь царевич Астерион настоятельно советовал мне как можно скорее покинуть Крит и отправиться в путешествие, чтобы попытаться узнать правду о яблоках Гесперид. Дедал вторил ему.
– Геспериды – это звучит как название цепи островов, – говорил тогда Энкид. Наши наставники быстро объяснили нам обоим, что Геспериды – это такие женщины или, возможно, нимфы, носящие имена Геспера, Эгла и Эритея. Но в любом случае, яблоки могут не иметь к ним никакого отношения.
– Это поручение, Геракл, отличается от тех, что ты выполнял прежде. На сей раз мы вряд ли можем помочь тебе чем-то большим, кроме подробных объяснений.
Энкид как всегда был готов к приключениям. Но дорога к земле, где, как считалось, растут яблоки, может стать серьезным испытанием.
Даже на борту «Небесной ладьи» оно может занять много дней.
Но прежде чем покинуть Крит, я захотел удостовериться, что тут нет спуска в Преисподнюю. Такое предполагало одно из толкований смутных снов Астериона. Дедалу также было весьма интересно узнать, что находится под землей, и царевич Астерион согласился с тем, что если при этой попытке буду присутствовать я, то это очень даже разумно.
Они с Мастером проводили меня к самому краю провала. Энкид, как всегда, тащился за мной хвостом.
Мы стояли в чем-то вроде дворика, образовавшегося при частичном разрушении Лабиринта. Он был больше, чем те, что были сделаны по замыслу строителя. В самой середине его была воронка ярдов в пятнадцать шириной, и в дне ее был темный провал непонятной глубины. Ярдах в десяти-пятнадцати ниже края воронка была завалена камнями такой величины, что трещины в них могли быть началом другой, более глубокой бездны.
С радостью воспользовавшись советом Дедала, я перед спуском позволил слугам Астериона под присмотром Мастера обернуть мое тело полосами толстой шерстяной ткани, затем облить меня водой, чтобы уберечь от жара.
Я достиг самого низкого уровня, куда только спускался человек с момента образования кратера. Отсюда я решил спускаться в одиночку. Я некоторое время спускался, опираясь и держась за выступы камня в скальной стене огромного провала. Осторожно спустившись под уровень Лабиринта, я ощутил, как с каждым моим шагом вокруг становится теплее.
Вверху пробивалось еще достаточно света, чтобы я мог видеть, куда наступать. Я крикнул, что вижу что-то вроде туннеля, который уводит дальше вглубь.
Я вошел в туннель, но продвинулся лишь на несколько ярдов, прежде чем он сузился до такой степени, что продвижение дальше стало невозможным. Когда проход стал уже, я начал расширять его, выламывая из стен ударами кулаков куски камня.
Такое продвижение было невероятно медленным, поскольку мне трудно было направлять силу удара в нужную мне сторону. Через некоторое время я был вынужден остановиться, затем отступить, поскольку навстречу мне шел чудовищный жар от почти расплавленной скалы. Если ход и вел дальше, сейчас он наверняка уже заплавился. И мне оставалось только гадать – было ли там по соседству царство теней под названием Тартар.
Я мог бы рискнуть и попытаться пробиться вперед, но вряд ли я нашел бы под слоями породы, лежавшими сейчас передо мной, что-либо иное, кроме еще более страшного жара и скал.
Я не знал, способны ли силы, защищающие меня, оградить и от расплавленного камня, но приходится признать, что я испытал бы в этом случае страшную боль. Перед этим и лев, и вепрь, и гидра были просто ничто. Похоже, здесь я встретил силу, действительно управляющую миром.
Я медленно поднялся наверх к краю провала, где меня с облегчением встретили ожидавшие. Энкид особенно радовался, а Мастер засыпал меня вопросами о природе скал там, внизу.
Что случилось с ликом Шивы, я могу только гадать. Наверное, его забрал один из приспешников Аида и унес куда-то в одну из твердынь Тартара. Я подумал – а вдруг владыка Преисподней заключил с гигантами тайный союз и, скрыв лик, намерен не дать никому из людей восстановить его силы и встать на стороне богов во время схватки с гигантами. Но я полагаю, что Аид, скорее всего, намеревался создать нового Шиву, передав лик одному из смертных, которому, как он думал, можно будет доверять как своему союзнику в смутные времена, что грядут для людей и богов.
Мы с Энкидом приготовились отправиться выполнить следующее поручение. Я снова отчаянно желал, чтобы Дедал мог отправиться с нами, но он снова отказался – неохотно, насколько я видел. У него были важные дела в другом месте.
Глава 14Место под названием Илион
Я до последней минуты надеялся, что Дедал передумает и согласится сопровождать нас в путешествии за яблоками. Он сам признавался, что ему так и не терпится подержать в руках один из этих странных плодов. Я думал еще, что он хотел бы присутствовать при моей первой встрече с гигантами, что в нынешнем нашем путешествии было весьма вероятно. Казалось, что истинная природа этих титанических врагов богов сейчас интересовала Мастера больше всего. Но Дедал лишь с сожалением повторял, что у него есть еще одно очень важное дело. В этом я не сомневался, но я сильно подозревал, что он, как и всякий человек, очень боялся гигантов.
Мы с Энкидом нашли нашу лодку там, где и оставили – у причала гава