Почувствовав облегчение, Сергей расплылся в улыбке. Таких бонусов от своей славы он явно не ожидал.
— Извините, пожалуйста, — повинился Сергей. — Я нечаянно. Так пить хотелось, а чашку не удержал, слабость… Я бы сам прибрал, но даже встать не могу, честно, я не симулирую…
— Лежи уж, крошка моя, — отмахнулась уборщица, подходя ближе. — Тебе покой нужен, это главное дело для выздоровления.
— Кошмары замучили, — вздохнул Сергей. — Вообще очень плохо сплю теперь. Снится разная дрянь, замучился.
— Ишь ты, — хмыкнула собеседница и остановилась, опершись на швабру. — И давно у тебя кошмары?
— Уже несколько месяцев, — признался Сергей. — Да и в целом все не ладится: то руку порезал, то заболели всей группой… Постоянно какие-то проблемы, теперь вот в больницу угодил…
— Да ну, — покачала головой уборщица, глядя на мокрую тряпку. — Думаю, неспроста это все. Раз такие проблемы у тебя, их надо решать.
— Как решать? — вздохнул Жуков. — Это же невезение. От него лекарства не купишь.
— А ты к моей сестре сходи, — посоветовала женщина, возвращаясь к мытью пола. — Не пожалеешь. Она у меня ворожить умеет. Помогает людям. И тебе поможет. Только не благодари ее, не положено.
Прихватив ведро, уборщица покинула палату, а Сергей задумался, глядя на влажный после уборки пол.
Он всегда скептически относился к моде на знахарей, целителей и прочих колдунов, но тут почувствовал, что странный разговор случился неспроста. Вдруг судьба посылает ему подсказку? Сергей решил воспользоваться советом. Сходить и поговорить нетрудно. В конце концов, хуже уже не будет — просто некуда.
Дверь в сыром темном подъезде ничем не выделялась — обычная кнопка звонка, коричневый дерматин. Никакой колдовской романтики. Сергей позвонил, и дверь почти сразу же открылась — перед ним оказалась девочка лет десяти. Она приглашающе кивнула и убежала вглубь квартиры. Сергей переступил порог, принюхиваясь. Пахло не неведомыми травами, а обычными яблоками.
С кухни доносились вполне человеческие звуки: редкий стук ножа по деревянной доске, шум воды, после которого раздалось легкое бряцание металла — судя по всему, крышка встретилась с кастрюлей. Сергей двинулся на кухню.
В тесном пространстве у плиты стояла женщина в домашнем халате. В руках у нее горела спичка — видимо, собиралась поднести ее к конфорке. Но стоило Сергею зайти, как спичка погасла. Женщина круто обернулась к гостю.
— Зачем пришел?
Он не сразу нашелся с ответом, потому что выглядела женщина один в один как уборщица из больницы. Оказалось, они не просто сестры. Угадав его мысли, колдунья подтвердила:
— Не разевай рот, близнецы мы, сестра вчера звонила, просила тебе помочь. Рассказывай.
— Началось все с того, что с месяц назад мне на концерте фанатка порезала руку, вот, — показал Жуков шрам. — Ничего опасного, но теперь кисть время от времени немеет и все пошло наперекосяк. Постоянно разные неприятности происходят. Еще кошмары снятся, ножи окровавленные, девушки, свечи…
— Она тебя приворожить хочет, — спокойно заметила колдунья, переставляя сковородки на плите.
— И я теперь в нее влюблюсь или как это работает? — уточнил Сергей, который чувствовал себя неуверенно, уже начиная жалеть, что вообще сюда пришел.
— Не влюбишься. Тебя еще очень много девок приворожить пытаются, она одна всех не перешибет, — заявила женщина. — Только я могу.
Сергей вскинул голову и испуганно уставился на нее: жидкие волосы, небрежно стянутые в пучок, увядшее лицо, поплывшая фигура…
— Да не буду, нужен ты мне, — усмехнулась колдунья. — Мне Розенбаум нравится.
Расслабившись, Сергей улыбнулся. Едва ли не впервые в жизни он искренне радовался, что кто-то не любит его творчество.
Вытерев мокрые руки о халат, колдунья подошла к нему и властно, по-хозяйски взяла поврежденную руку. Нагнулась, всматриваясь в линии жизни. Дочка хозяйки, нарезавшая все это время яблоки для компота, перестала орудовать ножом и внимательно посмотрела на гостя серьезным, недетским взглядом.
— Тебе внимательней надо быть. Будешь внимательней — возьмет деньгами, — произнесла хозяйка.
— Кто возьмет? — не понял Сергей.
— Кто надо, — скупо ответила женщина, отпуская его руку.
— А мне сказали, что благодарить не принято, — растерялся Сергей.
— Это меня не надо, а кого надо — сам сообрази, — презрительно фыркнула колдунья. — Ты вот скажи, ты на этих своих концертах с Розенбаумом видишься?
— Нет, — честно признался Сергей.
— Ну ладно, иди, — вздохнула женщина. — Есть у меня что ему сказать… Да ничего, сам еще придет.
Она отвернулась к плите и снова занялась своими делами. Девочка встала из-за стола, готовая его проводить. Взглянув на ее серьезное личико, Жуков вдруг поймал одну простую мысль. Он достал из кармана деньги и, не считая, сунул их ребенку.
— Вот, возьми, конфет себе купишь, ну или игрушек, — сказал, ласково улыбаясь.
Девочка приняла деньги без улыбки и сразу же спрятала их в карман халатика. Они пошли к входной двери. Колдунья обернулась и, провожая Сергея взглядом, снова зажгла спичку. Маленький огонек горел ровно и сильно. Колдунья подошла к окну и зажгла большую белую свечу, стоявшую на подоконнике. Сквозь стекло наблюдала, как Сергей вышел из подъезда и медленно удалялся от ее дома.
Глава 10. Персики
Выскочив из черного входа гостиницы, Жуков и Потехин рванули к автобусу. Стайка фанаток, карауливших у дверей, погналась за ними, но парни оказались проворнее. Автобус, сигналя, тронулся с места. Фанатки бежали за ними, плача, крича, протягивая руки…
Тяжело дыша, Потехин пошарил в кармане концертной куртки и вытащил маленький женский бюстгальтер. Рассеянно посмотрев на него, он бросил находку на сиденье и обратился к Жукову:
— А ты в курсе, сколько мы заработали в этом туре?
— И сколько? — спросил Сергей, который настолько устал, что не мог ни о чем думать, не то что деньги считать.
— Я по курсу проверил — мы с тобой в пересчете на доллары по тридцать тысяч заработали, каждый! — возбужденно выпалил Потехин, — Даже если Миша нашу обычную долю выплатит — и на тачку, и на квартиру хватит! Не зря терпели!..
— С обновкой тебя! — отшутился Жуков, выбрасывая бюстгальтер с сиденья в коробку, где валялись другие атрибуты женского белья, мягкие игрушки и прочие фанатские подарки.
— Обновку я себе со своих денег куплю, — мрачно ответил Потехин, отворачиваясь к окну.
У входа в Дом культуры города Сочи Жуков увидел, как охранник орет на хрупкую девушку со светло-русыми волосами. Та прижимала к груди коробку и жалобно канючила.
— А ну пошла отсюда, что тебе говорят? — горланил вышибала, нависая над девчонкой. — Тебя силой выкинуть, что ли?
— Ну пожалуйста, я для Серёжи и Лёши старалась, пожалуйста, — умоляла девушка, едва не плача.
Охранник крепко схватил ее за тонкую руку повыше локтя и потащил мимо ребят. Когда девушка увидела Жукова, бросила на него умоляющий взгляд: большие голубые глаза, нежный чистый взгляд, простое милое лицо…
— Постойте, что тут происходит? — спросил Сергей у охранника. — Отпустите же ее!
Охранник нехотя отпустил девушку. Та несмело улыбнулась.
— Ты местная? — спросил у нее Сергей, машинально потирая поврежденную руку.
Вот уже несколько дней после визита к колдунье рука его не беспокоила, но сейчас вдруг снова онемела. Глядя на него влюбленным взглядом, девушка робко кивнула.
— Чего хочешь? — спросил Сергей.
Девушка, все так же молча, протянула ему картонную коробку, обклеенную разноцветными буквами «Для РВ». От коробки исходил вкусный запах домашней выпечки.
— Это персики со сгущенкой, я сама делала, — тихо произнесла девушка. — Вы в интервью говорили, что любите такие…
— Персики я люблю, это правда, — улыбнулся Сергей. — Вкусные?
— Очень, все хвалят, — призналась девушка, покраснев.
Она выглядела настолько трогательно, что Сергей решил не отказывать.
— Серёг, пошли, опаздываем, — вмешался Потехин, которому надоела эта умилительная сцена.
Сергей забрал у девушки ее коробку, подмигнул и пошел ко входу в ДК. По пути не удержался и открыл подарок. Коробка была полна его любимым лакомством — румяными персиками со сгущенкой, красивыми, посыпанными сахарной пудрой. Изнутри на крышке были наклеены две фотографии: Сергея и девушки. На фото она улыбалась милой улыбкой. Сергей невольно залюбовался ангельским личиком и кудряшками. Такую только на открытках рисовать.
Завершив последнюю песню концерта, Сергей высоко поднял вверх руку с микрофоном, и из зала навстречу взметнулись к потолку руки фанаток. Сергей по обычаю побежал вдоль сцены и уже протянул было руку навстречу лесу ладоней, но в последний момент передумал. История с порезанной рукой все же давала о себе знать. Сергей стал побаиваться зала. Мало ли что еще может прилететь из полумрака. Что у них в голове, у этих девчонок с нежными взглядами и чистыми личиками? И кто прячется среди них, словно волк среди овечек? Он вспомнил свое видение — черные волосы, закрывающие лицо, давящий взгляд…
Из зала крикнул мужской голос:
— Что, колхозник, зазнался?
На голос резко обернулся Потехин и едва успел уклониться от прилетевшей из зала пивной бутылки.
Вне себя музыкант сиганул со сцены в зал к метнувшему пиво парню, двинул ему в морду, и они сцепились в драке. Чего-чего, а нарваться на скандал Потехин никогда не боялся, если считал затронутой свою мужскую честь.
Разнимать парней бросились охранники. Сергей устало смотрел на это со сцены, опустив микрофон.
У бассейна гостиницы Сергей и Потехин сидели на лежаках, расставляя на столике выпивку и нехитрую закуску. Маша, которая выступала у них на подтанцовке, отрицательно помотала головой.
— Ребят, простите, очень устала, сегодня не пью.