И тут же я услышала рычание.
Я обернулась.
Берри, который до сих пор спокойно лежал на полу у моих ног, поднялся, шерсть у него на загривке ощетинилась. Он негромко рычал, словно был чем-то напуган.
– Что с тобой, Берри? – Я проследила за его взглядом и поняла, что он смотрит на книгу, которую я листала.
Следующая страница, которую я только что открыла, очень сильно отличалась от предыдущих.
Предыдущие страницы были гладкими, но чуть пожелтевшими от времени – эта же страница была чуть голубоватой, как будто совсем новой, недавно отпечатанной…
Но нет, каким-то шестым чувством я поняла, что эта странная бумага была старше, гораздо старше всех остальных страниц книги. Гораздо старше любой известной книги…
И текст на ней был выполнен незнакомым шрифтом – не кириллицей, как на остальных страницах книги, и не латиницей… не был он похож и на другие известные алфавиты.
По странице бежали незнакомые, загадочные значки, похожие на диковинных насекомых.
И эти значки были не напечатаны, а написаны от руки красновато-бурыми чернилами, напоминающими запекшуюся кровь.
Написаны аккуратным, каллиграфическим почерком.
Мне представился полутемный зал в каком-то древнем замке или монастыре, и монахи-переписчики, склонившиеся над листами пергамента…
Меня снова пронзила странная судорога.
Но мне не хотелось закрыть эту книгу – наоборот, я вглядывалась в голубоватую страницу…
Я перелистнула ее, бережно прикасаясь пальцами.
Следующая страница была такой же – голубоватой, покрытой загадочными значками, а по краям этой страницы были разбросаны странные рисунки.
Здесь были растения, на ветвях которых вместо плодов покачивались человеческие головы с удивленно открытыми глазами; и другие – у которых вместо корней были когтистые звериные лапы; были здесь рыбы с разноцветными плавниками и прелестными женскими лицами и птицы с переливчатыми многоцветными перьями и хищно оскаленными звериными мордами.
На другой странице были разбросаны звезды с широко открытыми глазами и чудесные цветы, из лепестков которых выглядывали змеиные жала…
На следующей – странные создания с туловищем зверей и полураскрывшимся розовым бутоном вместо головы… одно из этих существ восседало на золотом троне, голова его была увенчана короной, усыпанной сверкающими каменьями…
Я покосилась на Берри.
Теперь он не рычал, а тихонько поскуливал, не отводя взгляда от удивительной книги. Он явно был напуган.
Я перевернула еще несколько страниц.
Странные голубоватые страницы с удивительными рисунками и таинственным текстом закончились.
Дальше снова были обычные желтоватые листы с описаниями судебных процессов.
Я поняла, что загадочные рукописные страницы вклеены или вшиты в книгу об алхимиках.
А вот интересно, что покойный писатель Бобиков думал об этих вставных страницах? Рассматривал он их и что чувствовал при этом? Или просто машинально пролистывал, поскольку их содержимое ему ничего не говорило?
Но книга явно оказывала на него какое-то действие, не зря он так не хотел с ней расставаться…
Берри явно нервничал и немного успокоился, только когда я закрыла книгу.
Сама я, однако, испытывала необычное волнение.
Даже закрыв глаза, я продолжала видеть удивительные рисунки и таинственные надписи.
Эта книга – точнее, вставленные в нее голубоватые страницы – каким-то непостижимым образом была связана со мной, с моей жизнью, с моей судьбой.
Неудивительно, что люди ищут эту книгу, готовы на все ради обладания ею…
Тут я осознала, что эта книга – не единственная.
Ведь все, кто знал о ней, упоминали другие книги с таким же экслибрисом. И тот тип, злодей, который убил Бобикова, он рыщет по городу в поисках книг.
Вспомнив про экслибрис, я снова открыла первую страницу, пригляделась к рисунку.
Три книги – две закрытые, одна с распахнутой обложкой…
Этот рисунок что-то мне напоминал, но вот что?
Я вглядывалась в него, но никак не могла ухватить ускользающую мысль…
Берри снова заволновался. Он нервно подвывал и смотрел так выразительно, как будто пытался мне сказать что-то очень важное.
Не очень задумываясь о своих словах, я проговорила:
– Что это с тобой? Ты что, где-то уже видел такую книгу?
Краем глаза я увидела, что Берри тихонько ушел. Видимо, у него были какие-то сложные отношения с принесенной мной книгой, и он предпочел удалиться. Ну и ладно, пускай успокоится.
Я еще раз перелистала странные голубоватые листы…
И вдруг из кухни донесся грохот, там что-то упало.
– Берри, что случилось? – крикнула я.
Из кухни донеслось возбужденное рычание.
Я пошла туда разбираться.
Первое, что я увидела, войдя на кухню, была большая эмалированная кастрюля, валявшаяся на полу. Видимо, это она издала грохот, который я услышала.
Рядом с кастрюлей лежал пакет с собачьим кормом – тот, который я принесла из квартиры Максима.
А над этим пакетом стоял, оскалившись, Берри и глухо рычал.
У меня сложилась картина происшествия.
Берри вытащил пакет с кормом из шкафчика, где тот лежал. Вместе с пакетом оттуда с грохотом выпала кастрюля.
Во всем этом были два странных момента.
Во-первых, Берри всегда вел себя очень прилично.
С чего вдруг он устроил на кухне беспорядок?
И второе – почему он рычит на пакет со своим кормом? И что вообще происходит с этой собакой?
Сейчас поздний вечер, может, кто-то уже спать лег, а тут такой грохот. На нас будут жаловаться, и, в общем-то, будут правы. И это Рогнеда разрешила Максиму вселиться в квартиру с собакой, точнее, слупила за Берри дополнительные немалые деньги. А я насчет собаки с хозяином не договаривалась. Точнее, я вообще ни о чем с ним не договаривалась, квартиру нашел Октавиан, но это ничего не меняет. Как только узнают про Берри, меня могут выгнать.
Тут у меня мелькнула какая-то мысль, но тут же ушла, потому что Берри снова пошел в атаку на пакет с кормом. Голодный он, что ли? Или там мышь завелась?
Я пригляделась к пакету.
С одного бока он был разорван – на нем был отчетливый след от собачьих зубов. Но это ничего не объясняло…
– Берри, что ты устроил! – проговорила я строго. – Не ожидала от тебя такого!
Но пес покосился на меня и только громче зарычал.
– Что там такое, в этом пакете? – спросила я удивленно. – Неужели туда залезла мышь? А даже если так… ты ведь не кот и даже не фокстерьер, чтобы интересоваться мышами!
Берри снова выразительно покосился на меня и осторожно тронул пакет лапой.
Мне ничего не оставалось, как проверить, что его так волнует.
Я приподняла пакет, приоткрыла его.
Корма в нем оставалось меньше половины. Скоро нужно будет прикупить.
Но, несмотря на то что корма в пакете убавилось, весил он все еще неожиданно много.
Когда я взяла пакет, Берри зарычал еще громче.
Я встряхнула пакет, чтобы корм ссыпался в сторону – и заметила в глубине пакета какой-то сверток.
Запустила в пакет руку, вытащила сверток…
Он был довольно увесистый – вот почему пакет казался мне таким тяжелым. Еле дотащила его из квартиры Максима.
В моей руке был массивный прямоугольный предмет, завернутый в цветной шелковый платок.
При виде этого предмета Берри зарычал еще громче, но отступил в дальний угол кухни…
– Чего ты так боишься? – проговорила я и бережно развернула сверток…
И испытала уже знакомое мне странное чувство – живое тепло, как будто я дотронулась до человеческой руки…
И в то же мгновение сквозь мое тело прошла короткая судорога, наподобие электрического разряда.
Внутри пакета оказалась книга.
Старинная книга в потертом переплете, отдаленно напоминающая ту книгу, которую я только что листала. Книгу, которую я принесла из квартиры несчастного Бобикова.
Изящный старинный шрифт, дореволюционная орфография.
Я прочитала на обложке название:
«Настольная книга благородного охотника».
Ниже было напечатано имя автора:
«Виконт Гильом де Ноай».
Так это же та самая книга, о которой рассказывала мне Берта Альбертовна!
Книга об охоте – излюбленном развлечении средневековых аристократов.
Ну да, старая библиотекарша говорила мне, что отдала эту книгу на сохранение Максиму.
Непонятно только, почему он спрятал книгу в пакет с собачьим кормом…
Хотя, пожалуй, это логично. Уж в этом пакете никто не стал бы искать эту книгу…
Берри, кстати, немного успокоился после того, как я нашла книгу. Наверное, он добился желаемого.
На кухне было темновато, и я вернулась к столу, что был в комнате, на нем стоял компьютер и еще разные нужные мелочи.
Я положила найденную в пакете книгу рядом с той, которую принесла от Бобикова.
Обе книги были приблизительно одного размера и внешне довольно похожи.
Я с опаской открыла вторую книгу, взглянула на первую страницу после обложки – кажется, она называется форзац.
Как я и ожидала, на этой странице был точно такой же экслибрис: стопочка из трех книг, верхняя – открыта…
Я начала листать книгу, раскрыв ее на случайном месте.
Желтоватая, немного выцветшая, но хорошо сохранившаяся бумага. Изящным старинным шрифтом, устаревшим, вычурным слогом были подробно описаны всевозможные породы охотничьих собак, описаны способы охоты, для которых эти собаки применялись – гончие, легавые, норные…
Тут же были размещены черно-белые гравюры с изображениями этих собак.
Я услышала рядом шумное, взволнованное дыхание, скосила глаза и увидела, что Берри с большим интересом через мое плечо разглядывает эти гравюры.
Ну как же, это ведь собаки, его близкие родственники!
Мы с Берри еще немного полюбовались гравюрами, и я стала листать книгу дальше.
После собак пошли описания видов дичи и способов охоты на эту дичь.
Большой фрагмент был посвящен охоте на кабанов (автор писал, что кабан – самое опасное животное и что на такой охоте люди очень часто гибнут).