– Ой, да кончай врать… – машинально пробормотала я, но тут вдруг сообразила – это ведь как раз то, что мне нужно.
Октавиан запретил мне пользоваться телефоном, потому что так меня могут вычислить.
Но если у меня будет новый, нигде не засвеченный телефон… это в корне меняет дело!
Если этот телефон краденый, оно еще и лучше. По нему никто меня не вычислит. Тем более что я не собираюсь названивать всем подряд, я собираюсь связаться с Максимом.
А Октавиану об этом моем приобретении знать совсем не обязательно… Нехорошо, конечно, я ведь дала ему слово, но ради Берри можно и нарушить…
Жулик уже отпустил мой локоть и нацелился на долговязого парня в худи, но я его остановила:
– Эй, а сколько ты хочешь за свой телефон?
Брюнет оживился, назвал цену (слишком высокую для краденого телефона – видно, с расчетом на неизбежный торг). Я сбавила цену ровно вдвое, он попытался возмутиться – но передумал, и телефон перешел в мои руки.
Так я стала обладательницей левого, незасвеченного телефона. Правда, мне это ничем не помогло.
Как я уже говорила, я несколько раз пыталась по этому телефону связаться с Максимом – но каждый раз результат был один и тот же. То есть никакого.
На всякий случай сейчас я еще раз повторила попытку, отошла в тихое место и снова набрала номер Максима…
На сообщения он не отвечает, так, может, на звонок кто-то ответит, если Максим, не дай бог, в больнице…
– Аппарат вызываемого абонента выключен или находится вне зоны действия сети! – прозвучал в трубке механический голос, показавшийся мне издевательским.
Кто бы сомневался…
Что же делать? Как мне его найти? Или хотя бы узнать, что с ним случилось? Тогда можно будет решить, что же мне делать с Берри?
Я не успела додумать эту мысль до конца, как вдруг мимо меня пронесся мальчишка лет тринадцати на электрическом самокате. Он промчался так быстро, что обдал меня ветром.
И при этом чуть не свалил с ног…
Я восстановила равновесие, обругала мальчишку, точнее его стремительно удаляющуюся спину, и только после этого осознала, что он не просто задел меня.
Он еще выхватил у меня из рук тот самый левый, незасвеченный телефон…
– Черт! – прошипела я с глубоким чувством…
Конечно, от этого телефона было мало проку, но все же это была хоть какая-то связь с миром!
Конечно, Октавиан бы страшно разозлился, если бы узнал про этот мой маленький секрет, но все же…
С другой стороны, может, и к лучшему, что телефон утащил этот паршивец, все равно Максим не отвечает на звонки.
Но куртка вся в грязи, нехорошо идти в таком виде, опять-таки, люди заметят. Я увидела витрину небольшого кафе и собралась зайти туда – привести себя в порядок. Придется чашку кофе заказать, а то в туалет не пустят.
Однако я не успела войти в кафе, как вдруг ко мне торопливой походкой подошел прилично одетый, представительный мужчина лет пятидесяти. На нем было длинное, немного старомодное, но очень элегантное пальто и очки в золоченой оправе.
– Девушка! – проговорил он, слегка задыхаясь, как будто только что бежал. – Как удачно! Я его догнал!
– Что? – переспросила я удивленно. – Я вас, конечно, поздравляю, но кого вы догнали?
– Того мальчишку!
– Какого мальчишку? – Я переспросила не просто так, а чтобы немного потянуть время и осознать, что происходит.
– Того, который у вас выхватил телефон!
– Какой телефон?
За время этого диалога я пригляделась к незнакомцу.
Что-то в его лице, во всем его облике было настораживающее.
Он смотрел на меня как кот на зазевавшуюся мышь.
И еще… вряд ли человек его возраста мог догнать мальчишку на самокате! Вот так вот просто бежал, бежал и догнал? Да не смешите мои тапочки!
Кроме того, как он нашел меня?
Когда тот парень налетел на меня, поблизости никого не было. Ни рядом со мной, ни на той стороне улицы, из ближнего кафе тоже никто не смотрел.
Так откуда он знает, что этот телефон – мой? И что это за неумеренная забота о ближнем? Рассчитывает на вознаграждение? Это вряд ли, одет он прилично, пальто вон дорогое, а телефончик копеечный, да и у меня вид сверхскромный. Нет, тут что-то не то…
А мужчина уже протягивал мне телефон и покровительственно улыбался:
– Вот он, ваш телефончик!
Он протягивал мне только что украденный телефон и продолжал говорить:
– Хорошо, что я успел! Сейчас ведь человек без телефона как без рук! Все ведь у нас в телефоне… А вы, кажется, в это кафе собирались? Пойдемте, я вас кофе угощу!
Вот интересно! Он мне хочет вернуть телефон, да еще и кофе предлагает угостить…
Нет уж, я помню, где бывает бесплатный сыр!
Мужчина буквально впихивал телефон мне в руку.
Я отдернула руку и проговорила с деланым удивлением:
– Извините, но вы что-то перепутали. Это не мой телефон! Мне чужого не нужно!
– Как не ваш? – переспросил мужчина с явной обидой в голосе. – Что значит не ваш?
– Не мой – значит не мой! И у меня вообще никто ничего не крал. Особенно телефон.
– Как это не крал? Но я своими глазами видел…
– Извините, вы ошиблись! – твердо сказала я.
– Это вы ошибаетесь! Это ведь ваш телефон! – Он начал понемногу закипать.
– Нет, не мой. – Я, наоборот, держалась, как могла, спокойнее. – Уверяю вас, я свой телефон знаю… в лицо.
Мужчина хотел еще что-то сказать, но вовремя прикусил язык – понял, видимо, что, продолжая настаивать, он только еще больше испортит ситуацию.
Вместо этого он чуть заметно отступил от меня и проговорил примирительно:
– Ну, значит, я действительно ошибся… наверное, это была другая девушка…
– Наверное! – отозвалась я и пошла прочь – ничего, и в грязной куртке дойду, главное, поскорее убраться от этого типа.
Я шла, стараясь не убыстрять темп, хотя хотелось бежать сломя голову, нестись не разбирая дороги.
Я сжала зубы и заставила себя ступать медленно, так же медленно считая про себя: раз, два, три, четыре – два шага, потом снова медленный счет и два шага… главное, не оглядываться и не останавливаться, не втягивать голову в плечи, не размахивать руками и дышать глубоко через нос.
Но паника подступала.
«Это они, это они, это они», – стучало в голове. Они нашли меня и сейчас возьмут. Увезут куда-то и станут пытать. А я ничего не знаю, у меня ничего нет, я понятия не имею, кто взял эти бумаги.
Но даже если я буду орать перед смертью, все равно они не перестанут меня пытать. И я умру в ужасных мучениях. Так не лучше ли сделать это сразу, вот прямо сейчас броситься под проезжающий грузовик. И все будет кончено.
Но тут я вспомнила о Берри.
Если я не вернусь домой, что будет с ним? Бедный пес умрет от голода и жажды, потому что никто не придет. У него никого нет, как и у меня. Никто не знает, что пес у меня, истосковавшись, он начнет лаять и выть, но хозяин, что сдал мне квартиру, уехал далеко на север. Он там работает вахтовым методом, так что его и не найти, если что.
Это мне сказал Октавиан, он и определил меня на эту квартиру.
Так что я просто не имею никакого права покончить жизнь самоубийством, пока не узнаю, что случилось с Максимом, или уж в крайнем случае не пристрою собаку в хорошие руки.
Эта мысль придала мне сил, и я пошла бодрее. Никто меня не остановил, никто не выскочил из подъехавшей машины и не пытался запихнуть меня в багажник.
Дома меня ждал истомившийся Берри. Когда я в изнеможении плюхнулась на диван, не сняв даже куртки, он положил голову мне на колени и затих.
– Дорогой, – я почесала его за ушами, – мы обязательно найдем Максима.
Берри тяжело вздохнул, а я стала думать, чем мне грозит этот инцидент с телефоном.
Ясно, что тот тип в дорогом пальто привязался ко мне не просто так. Кто он – и кто я? Замурзанная девица в дешевых кроссовках и грязноватой куртке, вряд ли кто-то может просто так угостить меня кофе. Значит, ему нужно от меня что-то.
Я подумала немного и сообразила, что вся история с телефоном была задумана для того, чтобы этот тип со мной познакомился. Ну да, все сходится: наняли какого-то мальчишку, чтобы он выхватил у меня телефон, он просто отдал телефон этому типу за небольшую денежку и поехал своей дорогой.
Но зачем такие сложности? Телефон краденый, в нем нет адресной книги, а есть только номер Максима.
– Вот! – Я даже подпрыгнула на месте, отчего Берри недовольно поднял голову и посмотрел на меня укоризненно: хорошо так сидим, что ты дергаешься?
Я отмахнулась, чтобы не сбиться с мысли.
Стало быть, этот тип отслеживал телефон Максима. И как только я ему позвонила, он вышел через номер на меня. Есть такие способы, не зря Октавиан отобрал у меня мой собственный мобильник и запретил пользоваться интернетом.
И что из этого следует? Во-первых, это значит, что Максим жив, думаю, что относительно здоров, но ему грозит опасность, поэтому он прячется и мобильник свой отключил.
Во-вторых, я, конечно, сглупила, что звонила и писала ему сообщения, но это значит, что охотятся за мной не мои враги, а посторонние люди, которые хотят что-то узнать о Максиме. Они или он, тот тип в дорогом пальто и с хорошей стрижкой, думают, что я что-то могу про Максима знать. Но я ничего не знаю, так что правильно сделала, что не призналась насчет телефона.
И, в‐третьих, мне обязательно нужно продолжать поиски Максима, ради Берри.
«Вот это правильно!» – пес посмотрел на меня с глубокой признательностью.
Неужели он умеет читать мысли?
Однако сегодня мне нужно работать, раз получила задание от Октавиана.
И я уселась за компьютер и на улицу выбралась только к вечеру, когда Берри дал понять, что терпение у собаки не безгранично.
Мы зашли в магазин на углу, купили продуктов и прогулялись в парке, не заходя на собачью площадку, так что никого не встретили. Берри если и был недоволен короткой прогулкой, то ничем этого не показал. Говорила уже, что у него замечательный характер.