Или Максим перепутал?
Это было бы неудивительно, после двух недель, проведенных в коме… Странно, что он вообще что-то помнит…
Кораблик плавно приближался к пристани.
– Надо же, – проговорил стоявший рядом со мной пожилой мужчина. – Кому пришло в голову перекрасить «Орион» в ноябре? Корабли всегда красят весной, перед началом навигации…
– А у них деньги остались, их надо потратить до конца года, иначе на будущий год бюджет урежут! – сообщил с видом эксперта толстый дядька в теплой куртке с капюшоном.
– «Орион» перекрасили? – переспросила я.
– Ну да, видите же – свежая краска!
Теперь и я разглядела, что корпус «Ориона» свежеокрашен. Неудивительно, что поменялся цвет полосы вдоль борта!
Кораблик подошел к причалу.
На причал перепрыгнул высокий рыжеволосый парень, намотал на чугунную тумбу причальный канат, закрепил мостки.
Пассажиры потянулись к мосткам.
Первым бросился вперед неугомонный Юрик, мама с трудом поспела за ним.
Я перешла на борт одной из последних, задержалась возле сходней и вполголоса сказала рыжему матросу:
– Ты ведь Жора, да?
– Ну допустим… – Он взглянул на меня, прищурившись.
– Привет тебе от Максима.
– А сам-то он где?
– В аварию попал, лежит в больнице. Прислал меня, сам знаешь за чем, сказал, ты поможешь.
– И как он?
– Был плохо, сейчас получше… так что, отдашь мне… сам знаешь что?
– И что же тебе нужно? – спросил он настороженно.
– Книга.
– Правильно, книга. Но ты ее сама возьмешь, моя помощь тебе не понадобится. У нас в пассажирском салоне шкаф стоит, туда все, кто хочет, ставят ненужные книги, а кому нужно – берут эти книги почитать. Там и та стоит, которую Максим ищет. Сама найдешь, у меня дел хватает! – И он принялся убирать сходни.
Немногочисленные пассажиры ушли с палубы в закрытый салон, чтобы спрятаться от холодного ноябрьского ветра.
Я зашла туда же и сразу увидела в дальнем углу застекленный шкафчик с книгами. Возле него уже крутился неугомонный Юрик.
Вот уж не думала, что он интересуется книгами!
Я подошла к шкафу и принялась рассматривать корешки книг.
В основном на полках стояли детективы и любовные романы в ярких глянцевых обложках. Все не то, что мне нужно…
Юрик вытащил с нижней полки очередной фантастический роман, на обложке которого космонавт в блестящем скафандре стрелял из лазерного ружья в фиолетового двухголового монстра.
В освободившемся просвете я заметила еще одну книгу.
Значит, книги в этом шкафу стоят в два ряда…
Я принялась перебирать книги, заглядывая во второй ряд.
И вот, на второй сверху полке, я увидела что-то подходящее.
Это был старый, потертый том, на обложке которого было написано в дореволюционной орфографии:
«Молот ведьм. Трактат о демонологии и о надлежащих методах преследования ведьм».
Похоже, что это то, что мне нужно!
Я начала перелистывать книгу, чтобы найти фрагмент заветного манускрипта.
В это время кто-то пнул меня под колени.
Я устояла на ногах, но выронила книгу.
Потянулась за ней, но увидела, что ее схватил Юрик. Он отскочил в сторону, высунув язык.
Ага, вот кто меня пнул! Ну до чего шустрая молодежь нынче пошла!
– Отдай книгу, – проговорила я негромко, – зачем она тебе?
– А тебе зачем? – отозвался он.
– Мне она нужна!
– Тогда заплати!
– Чего? – оторопела я. – Ну ты даешь!
– Заплати, а то не отдам и маме пожалуюсь, что ты ко мне пристаешь!
– Да кому ты нужен, сопляк паршивый!
– А тогда я эту книжку вообще в воду брошу!
Ну что такое, не драться же с ним в самом деле! По шее, конечно, надавать такому паршивцу – самое то, но ведь он шум поднимет.
– И сколько же ты хочешь? – спросила я.
– Сто пятьсот рублей!
– Ага, сейчас! Может, еще миллион тебе дать? – Я развернулась и сделала вид, что ухожу.
Паршивец не поверил, но сбавил цену. В конце концов сошлись на полтиннике.
Получив купюру, Юрик протянул мне книгу. На его нахальной морде было написано сомнение – не продешевил ли…
Я не стала дожидаться окончательного решения, взяла книгу и вышла из салона.
Кораблик как раз подходил к очередной пристани.
Жора только начал устанавливать сходни.
Я спрятала свою находку за пазуху и перебежала по сходням на пристань.
Рассмотреть книгу я решила дома. К Максиму больше не поеду, меня Берри ждет.
Я поднялась с пристани на набережную и зашагала к метро, как вдруг рядом со мной раздался до боли знакомый голос:
– Нашла?
Я вздрогнула и обернулась.
Рядом со мной стоял все тот же до чертиков надоевший человек в золотистых очках.
Только теперь уже все его лицо было в шрамах и кровоподтеках. И одежда грязная и мятая. Только что очки дорогие, а так по виду – самый настоящий бомж.
– Нашла? – повторил он.
Я не удержалась от ехидного замечания:
– Быстро же ты выбрался со свалки! Но от запаха теперь долго не отделаешься! Люди небось сторонятся?
– Хорошо смеется тот, кто смеется последним! – процедил он сквозь зубы. – А последним буду смеяться я!
– Да? Неужели?
– Делаешь хорошую мину при плохой игре? Зря стараешься! Идем, здесь не самое удобное место для разговора! – Он кивком показал мне на тихий переулок.
– И не подумаю! – огрызнулась я. – Что, ты будешь стрелять прямо на улице? Да у тебя и оружия нет!
– Смотря что считать оружием.
Он достал из кармана шприц, наполненный мутноватой жидкостью, показал мне:
– Я позаимствовал это в больнице. Одна инъекция – и тебе гарантирована мучительная смерть.
У меня противно засосало под ложечкой, а потом меня озарило.
Так, значит, это его под видом больного привезли санитары прямо в палату к Максиму. И он слышал наш разговор, и знал, что я буду на «Орионе», и проследил за ним.
Это же надо так проколоться!
И что он сделал с Максимом?
– Давай, шагай туда! – Он снова показал взглядом на переулок.
Так, в пустом переулке он отберет у меня книгу, но станет ли он меня убивать? Не станет, я ему нужна, потому что ему нужно достать остальные книги.
– Вот именно, – процедил злодей, – и я знаю, что они у тебя.
Выходит, я сказала последние слова вслух…
– У меня их нет, они спрятаны в надежном месте, – на всякий случай соврала я, но он не поверил.
– Ты приведешь меня к ним, иначе… – Он взмахнул шприцем, и мне захотелось воткнуть его ему в глаз.
Вот честное слово, до того он меня достал, что сама пошла бы на убийство!
Я отступила и вошла в переулок. Он был очень узкий, темный и абсолютно пустой, как вымерли все. Надо же, на дворе белый день, а тут… хоть бы кошка бездомная пробежала! Впрочем, кошка мне ничем не поможет.
Я пятилась от злодея, а он наступал на меня, пока я не уперлась спиной в стену дома. Переулок был настолько узкий, что видно было балкон на втором этаже дома напротив.
Балкон был ненадежный, когда-то давно его поддерживали кариатиды, которые пережили трудные времена, в результате у одной был отбит нос, а у второй вообще отсутствовала половина головы – ни глаза, ни уха, ни прически.
Ясно, что держать балкон кариатиды никак не могли по состоянию здоровья, так что на него давно уже никто не выходил, и по такому случаю балкон был завален всяческим хламом.
Все это я заметила одним взглядом, потому что все мои чувства удивительно обострились.
– Отдавай книгу! – рявкнул злодей и резко дернул сумку с моего плеча.
Однако я вцепилась в сумку обеими руками и держала крепко, тогда он взмахнул шприцем, целясь мне в лицо.
Я инстинктивно выпустила сумку, и злодей едва не упал назад, так что ему пришлось опереться рукой о тротуар. В другой руке у него был шприц, так что сумка на короткое время оказалась у меня, и, недолго думая, я размахнулась и бросила ее на тот самый балкон, который остался без присмотра кариатид.
Сама не знаю, как у меня хватило сил, но сумка скрылась среди ломаных лыж и каких-то ящиков.
– Ну что, – сказала я злодею, – съел? Иди теперь, ищи ее!
Он выругался и бросился на меня. Точнее, хотел броситься, потому что внезапно позади него оказались две фигуры.
Как уже говорила, в переулке было темновато, он был слишком узким, и дома вокруг довольно высокие, так что я плохо видела этих людей. Были они в темном, у одного капюшон куртки надвинут низко на лоб, у второго – вязаная шапочка.
– Спокойно, дядя, – сказал один, хватая злодея за руку, – не надо к девушке приставать в твоем-то возрасте!
Злодей повернулся и махнул наугад рукой со шприцем. Тот, что в шапочке, сжал его руку и направил шприц ему в шею. И давил и давил, пока не опустошил шприц. Злодей обмяк, тогда они протащили его по переулку, затем по набережной канала и бросили в воду, как тюк грязного белья.
– Смотри-ка, не сдох, – с интересом сказал тот, что в капюшоне, – трепыхается…
Всего этого я не видела и не слышала, потому что вовсе не собиралась благодарить этих двоих за свое спасение, поэтому, когда они потащили его к воде, я рванула по набережной в другую сторону.
Ключи от квартиры у меня в кармане, даже и денег сколько-то… Потом за сумкой вернусь!
Внезапно пошел сильный дождь, оказалось, что невинные белые облака давно уже превратились в серые клочковатые тучи, напоминающие грязную вату.
Я натянула капюшон куртки и припустила в сторону метро.
– Ну что, еще не набегалась? – послышался сзади удивительно знакомый голос, голос, который снился мне в страшных снах эти пять с половиной месяцев, пока я была в бегах.
Я вздрогнула и обернулась. Боже, как я не хотела этого делать, потому что знала уже, что все кончено.
Все мои ночные кошмары превратились в реальность.
Рядом со мной шел Борис Баранкин.
Баранкин в той фирме, где я работала, числился заместителем директора по безопасности. При первом знакомстве с ним каждому приходил в голову мультфильм «Баранкин, будь человеком». Но выглядел Борис так, что озвучить эту ассоциацию никто не решался.