– Ну да, Октавиан поднес им меня на блюдечке, они и поверили. Надо же, а мы этого Баранкина так боялись… взгляд у него такой был… на меня прямо ужас накатывал… Ладно, – я поднялась с неудобного стула, – если у твоего шефа ко мне претензий нет, то я, пожалуй, пойду. Нужно своими делами заняться – с квартиры той съехать, работу новую искать… в этой фирме я дня не останусь.
– Ты вот что… – парень посмотрел на меня внимательно. – Ты с них потребуй денег за то, что пять месяцев не работала, пускай все оплатят. Они спорить не станут, чтобы ты рот на замке держала, им такая реклама ни к чему. Хотя шеф мой уж позаботится, чтобы ни один приличный клиент к ним не обращался…
– Это хорошая мысль! – оживилась я. – Мне деньги нужны!
С парнем простились мы дружески, а когда я вышла из подвала, то увидела, что из большой черной машины Баранкин с Венечкой буквально выволокли Октавиана.
Был он без пальто, ворот от пиджака оторван, на тщательно отутюженных раньше брюках были подозрительные пятна и вдобавок еще и синяк под глазом.
Венечка выглядел необычайно довольным, заранее предвкушая, как он поработает над Октавианом. Хотя этот трус тут же отдаст им все бумаги, долго не продержится.
Но Венечку никто останавливать не будет, так что Октавиан примет все то, что они уготовили мне.
И вот почему мне его не жалко?
Шагая пешком к метро, я глубоко вдыхала свежий речной воздух и думала, что же мне сейчас делать.
Хотелось бросить все и немедленно ехать к себе на квартиру, а там прежде всего как следует вымыться, вынести на помойку эти жуткие шмотки, что на мне, а потом уволиться с работы и выбросить всю эту историю из головы.
Вряд ли получится, но попытаться стоит.
Но сделать это немедленно я не могу, потому что на той квартире, где я жила, остались у меня документы, кое-какие деньги, а самое главное – там меня ждет Берри. Вот именно, не могу же я бросить собаку. Нужно как можно скорее купить телефон, потому что мой собственный я вряд ли получу, он остался у Октавиана. И позвонить в больницу насчет Максима.
Подходя к дому, я увидела на лавочке перед подъездом темную, весьма упитанную фигуру и обнаружила, что это Максим дремлет.
Увидев меня перед собой, он очень обрадовался.
– Меня из больницы выписали! – сообщил он радостно. – Андрей как раз со смены ехал, меня почти до дома довез. Тебе привет передавал, телефон твой просил, да я номера не знаю.
– Еще бы! – фыркнула я.
– Тогда он вот передал… – Максим сунул мне визитку.
Потом выяснилось, что в свою квартиру он попасть не может, поскольку эта зараза Рогнеда ему отказала и поменяла замки.
– И вещи твои тоже зажилила? – изумилась я.
– Насчет вещей она сказала, что отдаст только вечером, когда в квартиру придет.
– Ну пойдем ко мне… – вздохнула я.
Берри встретил нас, тоненько подвывая от восторга. Я оставила их обниматься на диване, а сама заказала пиццу. Потом подумала и заказала еще одну.
За едой я рассказала Максиму вкратце, что со мной случилось за последние дни и что книгу, которую я взяла с кораблика, мне пришлось забросить на балкон дома в переулке, потому что меня преследовал тот самый тип, что охотится за манускриптом.
– Он и в больнице был, но теперь его эти ребята, что меня ловили, утопили. Нет худа без добра!
Мы решили ехать за книгой завтра с утра, а потом явилась Рогнеда, злая как ведьма, выдала вещи Максима и на его просьбу переночевать зашипела, как гадюка, когда ей на хвост наступили.
– Оставайся у меня, – предложила я, – можешь даже пожить тут некоторое время, я все равно завтра съезжаю.
– А хозяин не будет против?
– Не будет, – усмехнулась я, – ему сейчас не до этого.
Тут в дверь позвонила старуха, что живет внизу, и сказала, что даст раскладушку и одеяло, раз уж Рогнеда такая зараза. Вот интересно, откуда соседи все знают?
На раскладушке пришлось спать мне, Максим на нее не поместился.
– Вот здесь я сошла на берег с речного трамвая, – я показала на пристань.
Сегодня на ней не было ни души – ну да, навигация же закончилась…
– И что дальше?
– И как раз тут меня прихватил тот злодей… он втащил меня вот в этот переулок…
Я свернула туда же, куда в прошлый раз.
Мы с Максимом оказались в темном, мрачном переулке.
В глубине его два восточных человека старательно штукатурили стену.
– Ага, вот тот самый балкон! – Я показала на захламленный балкон, который поддерживала пожилая кариатида с отбитым носом и страдальческим выражением лица.
– Точно на этот? – переспросил Максим.
– Точно. Я эту каменную тетку отлично запомнила. Там еще другая есть, у нее вообще полголовы. Туда я и забросила сумку с книгой…
– Это хорошо… только как теперь ее оттуда достать?
Балкон был не очень высоко, на втором этаже, но тем не менее, чтобы вскарабкаться туда, нужно либо быть опытным скалолазом, либо иметь серьезное альпинистское снаряжение. А лучше всего и то и другое.
Я задумалась и тут снова взглянула на восточных штукатуров.
Они закончили штукатурить нижнюю часть стены и перешли выше. Для этого они раздвинули складную стремянку и ненадолго прервались, чтобы перекурить…
Я подмигнула Максиму и сказала:
– Отойди в сторонку, как будто не имеешь ко мне отношения, я попробую решить нашу проблему.
Максим послушно отошел вместе с Берри, а я направилась к гастарбайтерам.
– Дяденьки! – обратилась я к ним самым жалостным голосом, на какой была способна. – Можно вашей стремянкой воспользоваться?
– Нэльзя! – отрезал тот, что помоложе. – Ты стремянка сломаешь, а нам отвечать!
– Подожди, Ревшан! – возразил ему второй, пожилой штукатур. – Девушка худенький, она ничего не сломает. Видишь, она грустный, чуть не плачет. Надо спросить, зачем ей стремянка.
– Зачэм? – спросил младший.
– Ой, дяденьки, тут такая история… мне стыдно рассказывать!
– Ты нэ стесняйся, – сочувственным тоном проговорил пожилой. – У меня дочка такой, как ты!
– Понимаете, дяденьки, меня мужчина знакомый домой к себе пригласил… сказал, кофе выпьем, и все…
– Вах! И ты согласилась? – ахнул пожилой.
– Он мне нравился… и такой мужчина хороший, положительный… я думала, ничего плохого не будет…
– Вах! Такой хороший девушка и такой глупый! А что дальше было?
– И при чем тут наша стремянка? – нетерпеливо проговорил второй.
– Сейчас дойду… значит, пришла я к нему, сварил он кофе и полез ко мне целоваться…
– Вах! Нэхорошо!
– И тут вдруг в прихожей дверь открывается. И этот мой знакомый прямо позеленел – говорит, жена пришла!
– Так он женатый? Нэхорошо!
– Конечно, нехорошо! А сам говорил, что холостой. А тогда он перепугался, меня на балкон выставил. Я там стою ни жива, ни мертва, а жена по квартире ходит, меня ищет…
– Нэхорошо!
– Еще бы! И тут она к балкону направилась… что мне оставалось? Хорошо, балкон не высоко, я через решетку перелезла, вон на ту каменную женщину, по ней спустилась и убежала…
– Нэхорошо! Такой красивый, молодой девушка и так себя ведешь!
– Понимаю, что нехорошо… больше так никогда…
– А при чем тут стремянка? – опомнился второй штукатур.
– А вот при чем. Я когда с балкона слезала, сумку свою там забыла. А в сумке – документы мои…
– Нэхорошо! Без документов совсем нехорошо!
Штукатуры переглянулись.
– Надо девушке помочь! – сказал старший.
Он сложил стремянку, донес ее до балкона с кариатидами.
– Хочешь, я сам твою сумку достану?
– Нет, спасибо, не нужно. Я ее быстрее найду. И вам туда залезать не надо – если вас на балконе увидят, неприятности могут быть. Вы лучше вообще подальше держитесь…
– Вах, правду говоришь! Не только красивый девушка, а еще умный! И зачэм только с таким нэхорошим мужчиной связался?
Он удалился, покачивая головой, и тут же из подворотни вынырнул Максим.
– Давай я залезу!
Я посмотрела на него скептически и покачала головой:
– Нет, лучше не надо. Тебя эта стремянка может не выдержать, сломается, перед мужиками будет неудобно.
– Ты думаешь, сломается? – задумчиво проговорил Максим. – Вообще, нужно худеть…
Я не стала дальше с ним препираться, залезла на балкон.
Чего там только не было!
Старые лыжи, детский трехколесный велосипед, закопченный чугунный котелок, порванная палатка и еще множество всякого ненужного и негодного хлама.
Я долго рылась в нем и наконец нашла свою сумку. Все было на месте – косметичка, кошелек, разные мелочи… Но главное – книга.
Максим так обрадовался, поймав сумку, что едва не забыл снять меня с балкона, хорошо хоть Берри напомнил.
Я повесила сумку на плечо и с благодарностью вернула стремянку гастарбайтерам.
…Мы вошли в квартиру, где я провела почти полгода. В квартиру, которая, как выяснилось, принадлежала Октавиану…
Вспомнив этого человека, я горестно вздохнула. Я так верила ему, думала, что он один из всех старается мне помочь… а оказалось, что он хотел использовать меня, заставить расплачиваться за свое преступление, свалить на меня свою вину…
Впрочем, ему воздастся за все, что он сделал. Уже, я так понимаю, воздалось. Ну и ладно.
Максим выжидающе посмотрел на меня:
– Где ты сейчас?
Я встряхнула головой, отбрасывая мысли о предательстве.
– Извини, я думала о своем…
– У тебя здесь уже собраны почти все книги?
– Ну да, пять книг собраны, и сейчас мы принесли шестую.
– Давай их сюда, попробуем их соединить! Конечно, это еще не все, но посмотрим, что получится…
Я принесла все книги, сложила их на столе.
Максим осторожно вырезал из каждой книги фрагмент таинственного манускрипта, сложил все фрагменты в том порядке, в каком следуют друг за другом цвета радуги – красный, оранжевый, желтый, зеленый, голубой, синий…
Не хватало только фиолетового.
Как только Максим сложил фрагменты, произошло нечто удивительное.