Но это же кошмар какой-то! Питеру пришла в голову даже сумасшедшая мысль о магнитофоне, спрятанном в нагрудном кармане. Он непроизвольно поднял левую руку, чтобы включить его. Включить несуществующий магнитофон? Что это происходит с ним?
— Что вы хотите? Почему преследуете меня? — прошептал он, уже не сознавая, где фантазия, а где реальность.
Ответ мог быть приблизительно таким: «Мы просто хотим поговорить с вами. Убедиться, что вы понимаете…»
Нет! В сознании Питера что-то взбунтовалось, и он прыгнул с лестничной площадки, как ему показалось, куда-то в пространство. Сквозь лавину звуков, поднимавшихся откуда-то из глубин сознания, он услышал тошнотворный плевок выстрела, но пуля почему-то не тронула его, и он никак не мог в это поверить. И вдруг Питер почувствовал, как его собственные руки ухватили мужчину за волосы, как он навалился на преследователя всем телом и толкнул так, что тот врезался головой в металлическую дверь.
Реальный мужчина, вооруженный реальным пистолетом, упал без сознания. Его голова и лицо были в крови. Питер поднялся и, все еще пребывая в шоковом состоянии, попытался отделить вымысел от реальности.
Нужно было немедленно бежать. Ничего другого не оставалось. Он резко распахнул дверь и ринулся вперед по мраморному полу. У выхода по-прежнему стоял охранник. Одна рука его лежала на кобуре, а другой он держал около уха переносную рацию.
Когда Питер подошел к нему, он спросил:
— Что-то случилось, да?
— Пара пьянчуг, кажется…
— Вас нашли двое парней? Они сказали, что вы из ФБР.
Питер остановился, придерживая рукой входную дверь:
— Что?!
— Ваши помощники… Двое… Они пришли сразу после вас и предъявили мне удостоверения. Они тоже из ФБР.
Ченселор уже не слушал его. Это ли не наваждение в буквальном смысле слова? ФБР! Он пробежал несколько ступенек, почти ничего не видя и едва дыша.
— Судя по счетчику, у вас еще есть время, мистер…
Такси стояло в двух-трех ярдах от Питера, у тротуара. Он подбежал к нему и, усаживаясь, бросил водителю:
— Поезжайте к Эллипс-роуд. И прошу вас, побыстрее. Потом к парку Смитсоновского института, пожалуйста. Я скажу, где меня высадить.
Такси набрало скорость.
— Это не имеет значения, раз деньги уплачены.
Питер резко обернулся и посмотрел через заднее стекло на Коркоран Гэлери. По ступенькам сбегал мужчина. Одной рукой он закрывал лицо, в другой держал переносную рацию. Это был человек, которому полная Брунхильда проткнула губу карандашом. Он наверняка видел, как Питер садился в такси. Его коллеги, вероятно, тоже были где-то поблизости.
Такси выехало на Эллипс-роуд. Памятник Вашингтону — стела, освещенная прожектором, — остался южнее.
— Потише, пожалуйста, и поближе к газону, — попросил Питер, — но не останавливайтесь. Я выпрыгну, однако не хочу… — Он перешел на шепот и пытался поточнее выразить свою просьбу.
Водитель пришел ему на помощь:
— Вы не хотите, чтобы тот, кто следит за вами, видел, как вы выпрыгнули, не так ли?
— Так.
— Вы попали в беду?
— Да.
— Нелады с полицией?
— Ей-богу, нет. Это личные счеты.
— Я вам верю. Вы поступили честно по отношению ко мне, так же поступлю и я. — Машина начала замедлять ход. — Ярдов через пятьдесят, в конце поворота, прежде чем я выйду на прямую, прыгайте, а я промчусь на скорости еще пару кварталов. И никто вас не заметит. Поняли?
— Да, понял. Спасибо.
— Действуйте!
Машина замедлила ход. Ченселор открыл дверцу и прыгнул. Центробежная сила выбросила его через бровку на траву.
Водитель дал продолжительный сигнал. Другие машины стали резко отворачивать вправо, давая ему дорогу, потому что сигнал звучал так тревожно, будто кто-то попал в беду.
Питер наблюдал за происходящим из своего укрытия в траве. Лишь одна машина не замедлила ход и не отвернула вправо, как это сделали другие, шедшие впереди и сзади такси. Не обращая ни на кого внимания, она мчалась прямо за такси. Это был черный лимузин, который Питер видел на Нью-Хэмпшир-авеню.
Какое-то время Питер лежал неподвижно. Где-то вдали завизжали шины. От Эллипс-роуд в направлении Континентал-Холл в поворот входила еще одна машина. Так его ищут? Он поднялся и побежал по траве и грязи.
Наконец Питер почувствовал под ногами бетон — он оказался на улице. Впереди уже видны были здания, а мимо него медленно катились автомашины. Он побежал, зная, что вот за этими темными зданиями и деревьями находится Смитсоновский институт, споткнулся, упал и покатился по тротуару. И вдруг позади себя явственно услышал топот бегущего человека. Они нашли его!
Питер поднялся и бросился вперед. Он напоминал сейчас принтера, рванувшегося вперед раньше, чем прозвучал выстрел стартера. Он бежал туда, куда подсказывал ему инстинкт, и неожиданно увидел то, к чему так стремился, — силуэт здания Смитсоновского института. Он бежал изо всех сил по нескончаемому газону, перепрыгивая через провисшие цепи, ограждавшие дорожки, и наконец, запыхавшись, остановился перед огромным зданием.
Он достиг цели. Но где же Лонгворт? В какой-то момент ему показалось, что он слышит шум позади себя. Он обернулся — никого.
Вдруг откуда-то из темноты, из-за ступенек, блеснули два узких луча света. Лучи шли низко, от статуи, стоявшей на верхней ступеньке слева. Они блеснули еще раз, будто целились в него. Питер быстро зашагал на свет. Он подходил все ближе и ближе, ему оставалось преодолеть тридцать, двадцать ярдов до темного угла массивного здания музея, перед которым рос кустарник.
— Ченселор, ложитесь!
Питер бросился на землю. Блеснули две вспышки. Стреляли, видимо, из пистолета с глушителем, потому что он слышал только, как позади него упал человек. Питер едва различил в руке сраженного пулей пистолет.
— Тащите его сюда, — прошептал кто-то из темноты.
Утратив способность мыслить, Ченселор повиновался приказу. Он оттащил тело по траве в тень, а затем пополз к Алану Лонгворту.
Лонгворт умирал. Он сидел, прислонившись к стене Смитсоновского института. В правой руке он держал пистолет, с помощью которого только что спас Питеру жизнь. Левая рука его лежала на животе, и все пальцы были в крови.
— У меня нет времени, чтобы поблагодарить вас, — тихо, едва различая собственный голос, сказал Ченселор. — А может, благодарить вас и не стоит, ведь он был одним из ваших людей.
— У меня нет никаких людей, — возразил Лонгворт.
— Мы поговорим об этом позже. А сейчас вы пойдете со мной. Прямо сейчас! — Питер произнес это сердито и с трудом поднялся.
— Я никуда не пойду, Ченселор. Если я буду сидеть спокойно, не двигаясь, то у меня в запасе есть несколько минут, а если пошевелюсь, то и этого времени не будет. — В голосе Лонгворта снова появились странные гортанные звуки.
— Тогда я пойду поищу помощи, — сказал Питер голосом, в котором сквозил страх. Он не мог допустить, чтобы Лонгворт умер, умер теперь. — Я вызову «скорую помощь»…
— Поверьте, мне уже ничто не поможет. Но я хочу вам кое-что рассказать, чтобы вы все поняли…
— Я и так все понимаю. Группа фанатиков пытается разложить изнутри ФБР и захватить власть в свои руки. Вы — один из них.
— Это неправда. Дело выходит за рамки ФБР. Мы пытаемся помешать им. В частности, я пытался, а теперь единственный человек, который может это сделать, — вы. Именно вы ближе всех подошли к цели. Ни у кого нет таких возможностей.
— Почему?
Лонгворт игнорировал его вопрос. Он лишь сделал глубокий вдох:
— Пропавшие досье… Досье Гувера…
— Никаких пропавших досье нет… — перебил его Питер. — Есть такие, как вы, и те, одного из которых вы только что убили. Вы ошиблись, Лонгворт. Преследуя меня, он показывал свое удостоверение. Он — один из ваших, из ФБР…
Лонгворт пристально взглянул на убитого:
— Итак, маньяки узнали о досье. Видимо, это закономерно. Теперь досье использует тот, к кому они попали. Это прекрасное средство, чтобы сбить со следа. На них можно свалить что угодно.
Ченселор не слушал Лонгворта. Его волновало одно — как доставить этого человека к Куину О’Брайену?
— Меня не интересуют ваши рассуждения.
— Вы говорите, что любите ту женщину, — проговорил Лонгворт, тяжело дыша. — Если это так, то вы выслушаете меня.
— Сукин сын, не вмешивай ее в это дело!
— Ее мать, ее отец… Это все из-за них… Что-то случилось с ее матерью…
Питер опустился на колени:
— Что вам известно о ее матери?
— Немного, но вы можете узнать больше. Верьте мне. Для начала признаюсь, что я не Лонгворт.
Ченселор вытаращил глаза от удивления, однако понял, что собеседник говорит правду. Реальность и вымысел опять переплелись, но как отгадать, что есть что? Из-за темно-серых облаков выплыла луна, и Питер впервые получил возможность разглядеть лицо Лонгворта. У него не было ни бровей, ни ресниц. Только голые глазные впадины, а вокруг пузыри от ожогов. Значит, его били, пытали…
Глава 28
— Меня зовут Стефан Варак. Я специалист по шифрам и работал в Совете национальной безопасности. Кроме того, я выполнял определенные поручения для группы…
— Варак? — Питеру потребовалось несколько секунд, чтобы вспомнить это имя, но, вспомнив его, он похолодел: — Вы же человек, которого ищет О’Брайен!
— Куин О’Брайен?! — спросил Варак, корчась от боли.
— Да, я говорил именно с ним. Он пытался связаться с вами…
— Я не имел возможности получать какие-либо сообщения. А вам повезло: Куин — один из самых энергичных и честных людей в ФБР. Верьте ему. — Варак закашлялся, по его лицу было видно, как мучительно он страдает. — Если маньяки начнут действовать в открытую, О’Брайен найдет способ помешать им.
— Что вы хотели мне рассказать? Что вам известно о жене Макэндрю?
Варак поднял окровавленную руку.
— Я должен кое-что объяснить вам, и немедленно. Постарайтесь меня понять. С самого начала, планируя наши действия, мы рассчитывали на вас. Нам нужно было вовлечь вас, заставить предпринять определенные шаги, а врагов — реагировать на ваши действия и тем самым раскрыть себя. Вовлекая вас, мы использовали и правду и ложь… — Спазмы помешали Вараку закончить мысль.