Была среди многочисленных телевизионщиков и съемочная группа реалити-шоу «Судейские будни». Пока они не спешили расчехлять свои камеры. Стояли у своего микроавтобуса, попивали из пластмассовых стаканчиков растворимый кофе и дожидались приезда Алексея Ивановича Каменского.
— Жаль, что все заканчивается. Я только начал во вкус входить, — заунывно протянул рыжеволосый Артем.
— Ничего. Что-нибудь новое подвернется. Вон Рафаэль Рудольфович говорил, что есть заказ от ГИБДД. Хотят, чтобы мы телезрителям честного инспектора показали, который взяток не берет и самолично ПДД соблюдает, — сказал Иван, сам не веря своим словам.
— Таких же в природе не бывает, — ухмыльнулся рыжий.
— Согласен — не бывает, — подтвердил Иван. — Но если роль гаишника актер сыграет…
— Кажется мне, что ГИБДД от наших услуг откажется, — убежденно произнес Артем.
— Это еще почему?
— А ты сам подумай, кто захочет иметь с нами дело после того, как на экраны выйдет последняя серия «Судейских будней»?
— Наоборот, валом попрут. Ведь до нас подобного в России еще никто не делал, — возразил Иван. — Жажда ничто — рейтинг все.
— Точно не делал. И вряд ли уже сделает. Дураков же нет.
Из микроавтобуса выбрался цветущий Макарский и по-отечески потрепал каждого из парней по плечу.
— Ну, как настроение, орлы? — спросил он.
Рыжеволосый деликатно промолчал. А вот Иван не удержался:
— Тут у нас небольшой спор возник. Артем говорит, что после этого реалити-шоу от нас шарахаться начнут, и никто заказов не даст. Я же убежден, что все с точностью до наоборот будет.
Режиссер изменился в лице.
— По большому счету Артем прав. Но только отчасти. Если дорогу ко всяким шоу нам перекроют, то вот в большом кино нам будет сопутствовать удача. Только представьте себе афиши нового российского блокбастера, расклеенные по всему городу: «Неуловимые антикоры наносят ответный удар — от создателей нашумевших «Судейских будней». Ну, как, звучит? То-то же. Кстати, сценарий уже пишется. И за один такой фильмец, ребята, мы заработаем столько баблоса, сколько бы не заработали за пять, а то и десять реалити-шоу. Так что без дела не останемся, — заверил Макарский.-
Держитесь рядом и не пропадете. А еще у меня в планах…
…Шел пятый час суда…
— …Ваша честь, принимая во внимание все вышеизложенное, прошу вас приговорить обвиняемую к двадцати годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии строгого режима без права на досрочное освобождение, — закончил прокурор и выжидающе посмотрел на Каменского.
Тот молча кивнул, что-то отметил у себя в блокнотике, затем перевел взгляд на Погорелову, которая еле держалась на ногах, и казалось, вот-вот потеряет сознание.
— Вам предоставляется последнее слово, после чего я оглашу приговор, — сурово произнес Алексей Иванович.
Присяжные все как один затаили дыхание и обратили взоры на Лидию Федоровну. Женщина, памятуя о том, что у нее могут забрать сына, собралась с духом и уже хотела оклеветать себя, сознавшись в том, чего не совершала, как в зал суда буквально вломился Володя Пономарев. За спиной на его могучих плечах висел молодой лейтенант, который так и не сумел задержать отшельника.
— Я Иннокентий Седых, крупный сибирский бизнесмен. Хочу сделать заявление…
Судья покосился на телевизионную камеру, вздохнул и сказал то, чего не должен был говорить:
— Что ж, в связи с вновь открывшимися обстоятельствами…
И под недоуменные возгласы в зале отшельник начал вести заученную речь, в смысл которой особо не вникал, ведь текст составили опытные юристы из организации Дугина.
Над барной стойкой горел телевизор. На плазменной панели транслировался футбольный матч с участием российской команды. Даже несмотря на то что он был товарищеским и не имел для сборной никакого значения, немногочисленные посетители кафе напряженно следили за ходом поединка. Как ни странно, но отечественные футболисты показывали неплохую игру, изобилующую проникающими пасами, дриблингом. То и дело создавали у ворот соперника опасные моменты, некоторые из которых заканчивались очередным взятием ворот.
Когда же прозвучал финальный свисток, выигравшие с крупным счетом игроки в красных футболках с нашитыми на них двуглавыми орлами, обнимаясь и весело улыбаясь, уставшие, побрели в раздевалку.
— Видать, кто-то в лесу сдох, — ехидно прокомментировала результат товарищеской встречи Лора и пригладила длинные рыжие волосы.
— И не чешется голова под париком? — подколол напарницу Ларин, откинулся на спинку кресла и сделал глоток морковного фреша.
— Будешь так часто свой сок пить — в оранжевый овощ превратишься. Кстати, а что там у тебя на лбу? — прищурилась женщина. — Понятно. Высыпало у тебя от моркови твоей, переизбыток каротина в организме.
— Ты серьезно? — провел пальцами по лбу Ларин, но, естественно, никакой сыпи там не нашел. — Еще одна такая шутка, и можешь забыть о моем обещании сходить с тобой в кино.
— Больно надо, — гордо заявила его напарница.
Вскоре к Андрею и Лоре присоединился Дугин. Руководитель тайной организации по борьбе с коррупцией был в хорошем настроении, да и выглядел бодро, словно и не беспокоило его пошаливающее в последнее время сердце.
— Ну что, не началось еще? — ухмыльнулся Павел Игнатьевич, глянув на плазму.
— Если телепрограмме верить, уже десять минут как должно было идти, — посмотрел на часы Ларин. — А тут какие-то дурацкие социальные ролики крутят.
— Не нравится мне все это, — цокнула языком женщина. — Может, обманул вас этот Рафаэль Рудольфович?
— Исключено, — покачал головой Дугин. — Тут, скорее всего, в другом дело. На гендиректора канала у меня тоже компромат имеется — убийственный. Потому и согласился в эфир выдать. Но, кажется мне, что кто-то очень влиятельный и всемогущий пронюхал об этом, позвонил гендиректору телеканала и запретил выдавать такое в эфир. Что ж, вполне ожидаемо, — и он подмигнул Лоре. — Но у нас всегда запасной вариант предусмотрен.
Та кивнула, вытащила из-под стола нетбук, открыла, защелкала клавишами. Андрей не понимал, что происходит.
— Как-нибудь переживем без федерального канала, — сказала женщина и развернула нетбук экраном к напарнику. — Мы были готовы к этому, а потому подстраховались — отдали отснятый и смонтированный материал одному из независимых интернет-телеканалов. Его аудитория впечатляет — полтора миллиона посетителей в день. Ну, а если учесть любителей постить сюжеты на свои странички в социальных сетях, то можно не сомневаться, что наш шедевр дойдет до конечного потребителя, даже если его снимут с сайта телеканала сразу после выхода в Сеть.
— И где видео? — пялился в черный экран Ларин.
— Что — нету? — напряженно спросила Лора.
— Ха, тут выскочило, что сайт телеканала подвергся мощной DDOS-атаке и временно не будет функционировать. Зато появилась какая-то ссылочка, администратор заверяет, что если мы пройдем по ней, то нас перебросит на сайт-зеркало, расположенный в Швейцарии, который на время заменит основной. И там мы сможем посмотреть «Судейские будни». Кликать?
— Кликай, раз ты уверен, что это не «троян» какой-нибудь, — молвила женщина.
Андрей два раза кликнул кнопкой мыши. Его и впрямь выкинуло на швейцарский сайт-зеркало. Но и тот оказался заражен вирусом и не работал.
— Вот черт, со всех сторон обложили, гады, — выругался Ларин.
— Это что ж получается — никто так и не узнает правду о злодеяниях министра юстиции? — нахмурился Дугин.
— Погодите, погодите, — пробормотал Андрей, увидев новое сообщение, выскочившее на экране. — Тут говорится, что видео доступно по новой ссылке. Всему миру наши силовики и спецслужбы диктовать свои условия не в состоянии.
— И что? Мы так и будем перепрыгивать с сайта на сайт? — всплеснула руками Лора.
— Нам ничего не остается. К тому же мы не одни такие. Сейчас какая-то часть из полутора миллионов людей по всему миру делает то же самое, — ответил Ларин и прошел по новой ссылке.
Наконец. Андрея выбросило на обещанное видео. Пошла загрузка. «Счетчик» показывал, что к видеопотоку на данный момент уже успели подключиться почти сто тысяч пользователей.
Когда видео загрузилось, по ту сторону экрана возникло крупным планом лицо министра юстиции на фоне шикарного интерьера элитного ресторана. Он разговаривал с судьей Каменским. Впрочем, последнего не было видно, так как он находился за кадром и, сам того не подозревая, снимал Зайцева на скрытую камеру. Мужчины обсуждали свои грязные делишки, то и дело упоминая в диалоге такие словосочетания, как «сфабрикованное уголовное дело», «она оклевещет себя в суде». «Погорелова должна получить по максимуму». Затем шикарный интерьер ресторанного зала сменился не менее шикарным интерьером квартиры судьи. В кадре появились и сам судья, и проститутка Маринка, которую телезрители прекрасно знали по реалити-шоу как прикованную к инвалидному креслу родственницу. Тут же она расхаживала по комнате и ругалась с Алексеем Ивановичем. Тот, в свою очередь, кричал ей в ответ:
— …Ты меня достала, как и все это шоу… видеть тебя не хочу… вот расправлюсь с этой Погореловой и выгоню тебя из дому нах… ты знаешь, какие мне деньги пообещали, если я ее за решетку упеку?.. Ни копейки из них не получишь…
Ну, а потом на экране появился холодильник, из которого судья достал мертвого замороженного кота. Камера дернулась, в кадре появился заблеванный кухонный пол. Появилась надпись: «Они блюют на нас, думают, что они хозяева жизни, но мы призовем их к ответу».
Ларин не стал досматривать видео до конца, захлопнул крышку нетбука и безо всякого аппетита посмотрел на нетронутый салат.
— Что-то мне есть расхотелось, — поморщился он.
— Да, блевотину и кота они зря вставили. Хотя, может, это такая режиссерская задумка, чтобы зрителя от всего этого на экран вырвало, — предположила Лора.
— Как бы оно там ни было, но после появления видео министром, судьей и Митяевым займутся соответствующие органы. Плюс у нас свидетель есть — Володя Пономарев, который все это подтвердит.