ожеством пауз, да и герои казались просто обычными людьми. Было похоже на настоящий документальный фильм о жизни настоящего офиса. Я спросила своего агента, не согласится ли Эллисон поговорить со мной по телефону, – мне хотелось узнать чуть больше о том, что планируют сделать с сериалом создатели американской версии. Такая просьба показалась мне вполне приемлемой, ведь роль была одной из главных, а сама Эллисон была кем-то вроде моей поборницы на протяжении нескольких лет. (Не советую требовать телефонного разговора с директором по кастингу, если у вас роль на три строчки. Тем не менее рекомендую определиться, какие вопросы, если они есть, стоит задать на прослушивании.)
Работа на сцене с Робертом Д’Аванцо
Эллисон согласилась поговорить со мной. Я спросила ее, насколько точно они планировали подражать оригиналу по стилю и настрою. Мне хотелось знать, будем мы играть по-настоящему или просто приукрасим оригинальный сериал для американского телевидения. Она воскликнула: «По-настоящему! Все будет по-настоящему! И не надо наряжаться!» Как же я была рада, что она это сказала! Мне столько раз велели выглядеть «притягательной» или «сексуальной», потому что того требовала роль. Я уже привыкла, что меня приглашали на пробы на роль учительницы третьего класса или медсестры, ухаживающей за пожилыми пациентами, а в примечаниях к приглашению писали: «Постарайтесь выглядеть горячей штучкой» (следовательно, красная блузка). Эллисон же сказала: «Пожалуйста, выгляди нормально, пожалуйста, не надо приходить и вытворять разные фокусы, чтобы показаться забавной и умной, это не тот сериал. Попробуй наскучить мне». Именно так она и выразилась: попробуй наскучить мне. Этот совет решил все!
На прослушивание я пришла не в красной блузке. На мне была та же самая одежда, которую я надевала в офис: плохо сидящие брюки, рубашка на пуговицах (вроде даже мятая, потому что моя работа мало меня волновала) и кардиган (потому что в офисах всегда было холодно). Прическу я делала за десять минут: давала волосам высохнуть естественным образом, они начинали завиваться, и я собирала их заколкой в хвост (потому что кто будет наряжаться, чтобы сидеть и отвечать на телефонные звонки?). Макияжа на мне практически не было.
«Первый шаг к тому, чтобы сделать пробы лучше, – отодвинуть в сторону героя и обратиться к самому себе».
На пробах я села в кресло напротив продюсера Грега Дэниелса. Позади него располагалась камера, на которую меня записывали. Я прочла сцену, а потом он захотел, чтобы я немного сымпровизировала. Попросил вести себя как Пэм – такой, как я ее себе представляю, – пока он брал у меня интервью в стиле документального фильма. Он задавал простые вопросы вроде «вам нравится работать в компании по продаже бумаги?», «давно вы живете в Скрэнтоне [55]?», «что вы чувствуете, когда вас снимают для нашего документального фильма?».
Я считала, что у такой героини, как Пэм, нет подготовки в области работы со СМИ, так что она понятия не имеет, как грамотно давать интервью. Кроме того, интервью ее не волнует, потому что это очередной странный проект, в котором ее заставляет участвовать не менее странный начальник. Первым делом меня спросили: «Вам нравится работать секретарем?» Я сделала долгую паузу и ответила: «Нет». И все. Больше ничего не сказала. Я хотела придерживаться указания Эллисон насчет «попробуй наскучить мне». Все ждали, что еще я скажу, а я ничего не говорила. Просто сидела. И они сидели. Казалось, тишина длилась вечно. А потом все захохотали и принялись задавать вопросы дальше. Я придерживалась все той же тактики – отвечала «да» и «нет». Мне казалось, зрителю гораздо смешнее будет гадать, о чем я умолчала, чем слушать реплики. Ощущение было потрясающее. Мы с Грегом сразу оказались на одной волне, и ему явно понравилась моя трактовка Пэм.
Слава богу, я посещала занятия по прохождению прослушиваний. Я и правда не знаю, смогла бы пройти пробы, не научившись эффективно делать это, или нет. Я знала, как подготовиться, какие вопросы задать и как вести себя в комнате с представителями проекта, поскольку еженедельно практиковала все эти навыки на занятии. И верила, что меня достаточно.
«Если бы моя карьера разворачивалась так, как я себе нафантазировала, я не была бы счастлива. Но о подобном не знаешь до тех пор, пока все не случится. Я обрела успех, который оказался гораздо больше, глубже и лучше, а все потому, что он пришел позже. Если бы все, что есть у меня сейчас – все эти победы, – пришли бы раньше, когда я была моложе, они бы разрушили меня. Ведь когда мы молоды и все дается очень легко, а успех ждет прямо за дверью, вы начинаете думать, что так на самом деле все и бывает. Начинаете думать, что не надо тщательно готовиться и полностью посвящать себя делу – все придет и так».
Повторюсь: моего учителя зовут Роберт Д’Аванцо. Вы можете записаться к нему на занятие через сайт robertdavanzo.com. Я советую «Шестинедельный курс прослушиваний на камеру». Он не слишком дорогой, а группы маленькие, что очень важно, поскольку так каждый актер может выступить на каждом занятии. Если вам не удастся позаниматься с Робертом, найдите другой хороший курс, где учат проходить пробы. Практикуйте этот процесс дома. Практикуйтесь с друзьями. Не жалейте времени и научитесь проходить прослушивания, поскольку успешность в этом деле – важнейший шаг к тому, чтобы стать работающим актером.
Крупнейшее и важнейшее прослушивание на телевидении – пробы с руководством телесети. Это совершенно особенные пробы, последнее испытание, которое нужно выдержать, чтобы получить роль постоянного героя в телесериале. Термин «постоянный герой сериала» обозначает персонажа, которые будет появляться в каждом эпизоде. Когда я только переехала в Лос-Анджелес, то мечтала получить постоянную роль в комедийном сериале. Мне казалось, что несколько лет подряд играть одну и ту же значимую роль – просто дар небес. Как вы понимаете, по окончании съемок сериала его постоянный актерский состав либо распадается, либо совместными силами начинает новый сериал, так что в процессе никакого активного кастинга не проводится.
Пробы на постоянные роли в сериале начинаются так же, как и все остальные: с предварительной читки и повторного прослушивания. Однако за ними следует еще одно прослушивание – на сей раз с продюсером, а возможно, и специальная рабочая встреча с режиссером. На каждом этапе вы будете замечать, как сокращается список актеров, пока наконец не сведется к двум-трем кандидатам на роль. Эти два-три человека и будут проходить итоговую «проверку». Она станет последним шагом, после чего руководство сети телевещания посмотрит ваши пробы и решит, годитесь ли вы на роль. Последнее слово остается за ними. Вы можете понравиться режиссеру и продюсеру, но, чтобы получить работу, вы должны понравиться представителям телеканала.
Если вас пригласят на пробы с руководством телесети, ваш агент будет обсуждать семилетний контракт с каналом. В этот контракт войдет буквально все: ваш гонорар за пилотный эпизод, ставка за эпизод плюс ежегодные прибавки, размер вашего трейлера, как и когда ваше имя будет появляться в титрах, рекламные требования и так далее. Когда начинаются подобные переговоры, многое может сбивать с толку или казаться чрезмерным. Актеры нередко начинают нервничать и бояться, что переговоры могут испортить их отношения с телеканалом. Однако вы должны довериться своим агентам и позволить им добиться оптимальных условий сделки.
Когда вы приедете на пробы с руководством телеканала, вам выдадут несколько экземпляров вашего контракта – их надо будет подписать до того, как вам позволят пройти прослушивание. Если представители канала утвердят вас на роль, они тоже его подпишут. Если нет, ваш контракт отправится в шредер. Без подписанного контракта вы не сможете попасть на пробы.
Юридические аспекты в основном прорабатываются заранее, так что в день прослушивания не беспокойтесь ни о чем, кроме собственной игры. Лучше всего приехать за десять-двадцать минут до начала, чтобы урегулировать все бумажные вопросы, а в оставшиеся пару минут сосредоточиться. Если переговоры все еще идут, тоже старайтесь не нервничать. Моя подруга только что успешно прошла пробы на съемки в пилотном эпизоде, хотя, когда она приехала, ее контракт не был готов, потому что агенты все еще спорили с руководством канала. Директор по кастингу позволил ей пойти последней, чтобы выделить лишние полчаса на согласование всех нюансов. Переговоры не укладывались в сроки, и она подписала контракт буквально за несколько мгновений до прослушивания. Представьте, в каком стрессе она заходила в комнату! Все время перед прослушиванием она провела, разговаривая по телефону со своими агентами и в слезах умоляя их побыстрее завершить сделку! А самое безумное, что работу она получила.
Помещения, где мне доводилось проходить пробы с руководством телеканала, бывали двух типов: либо просторные просмотровые залы, где чувствуешь себя как в небольшом кинотеатре, либо тесные переговорные, где повсюду сидят и стоят люди – каждый пытается урвать себе угол. Не знаю, что хуже. По крайней мере, в переговорных мне казалось, что всем видно мою игру. Однако выступать, когда у тебя практически сидят на голове, как-то затруднительно. В любом случае в помещении будет человек двадцать: руководители телеканала, руководство студии, режиссер сериала, продюсеры, возможно, даже кто-то из сценаристов. Будет там и директор по кастингу. Кстати, я обнаружила, что большинство директоров по кастингу из кожи вон лезут, чтобы вам было комфортно. Помните, они-то как раз на вашей стороне и будут стоять за вас горой. А вот руководителей сети телевещания белыми и пушистыми не назовешь. Когда я впервые шла на такие пробы, агент предупредил меня, что по поведению руководителей на прослушиваниях