— Марго, — пробормотал он. — Какое красивое имя!
Ее спокойные голубые глаза остались невозмутимыми, но прикосновение к его руке длинных пальцев показалось ему теплым и дружеским.
— Мне имя тоже нравится, — произнесла она, — даже при том, что все говорят мне это.
Брим не отрываясь смотрел на ее полные свежие губы — и вдруг почувствовал себя застенчивым мальчишкой-школяром; он даже боялся посмотреть ей в глаза! На левом плече ее куртки виднелась нашивка старшего лейтенанта и название должности: «Руководитель секции сбора информации, технологический отдел». Впечатляющий пост для такого возраста. Даже ее мундир показался ему идеальным (что в миллионный раз напомнило ему о собственном — новом, но пошитом кое-как).
Пока Флинн с Софией (как там, кстати, ее фамилия?) болтали о чем-то, то и дело разражаясь смехом, он еще раз встретился с ней взглядом. На этот раз безразличное спокойствие сменилось интересом — или это ему только показалось?
— Вы ведь новичок на «Свирепом», не так ли? — поинтересовалась она.
— Да, — ответил Брим, отчаянно желая найти какой-нибудь более умный ответ. — Я прибыл только сегодня утром.
Она снова улыбнулась, нахмурив брови.
— Вам повезло с назначением, — заметила она, окидывая взглядом кают-компанию. — Это счастливый корабль. Люди любят заходить сюда, пока он на базе. — Она рассмеялась. — Мне кажется, они втайне надеются, что частичка его удачи передастся и им.
— И вы тоже? — с улыбкой спросил Брим. Глаза Марго засияли.
— Я, наверное, больше других, — ответила она. — Я принимаю все крупицы удачи, что могу подобрать. — Она пригляделась к крылышку на его лацкане. — Что заставило вас сделаться пилотом? — спросила она.
— О, до военной службы мне пришлось довольно много летать, — признался Брим. — Но если уж быть до конца честным, своей должностью я обязан скорее отчаянному положению, в котором оказалось Адмиралтейство.
Их глаза снова встретились.
— Возможно, вы и правы, — кивнула она. — Всем известно, что нужно быть безумцем, чтобы летать на этих рудовозах.
Брим тяжело вздохнул. Похоже, его история была известна здесь уже всем и каждому.
— Мне как карескрийцу, — холодно ответил он, — еще повезло, что я заслужил титул безумца. Именно он привел меня за штурвал звездолета. Большинство моих более нормальных соотечественников медленно погибают от лучевой болезни в трюмах…
— Извините меня, — пробормотала девушка. — Я могла бы подумать, прежде чем говорить такое. — Она взяла его за руку. — Я слышала о вас вчера вечером. Говорят, вы превосходный пилот.
— Вам могли бы сказать также, что я еще и чертовски обидчивый карескриец, — сказал он с кривой усмешкой и тут же устыдился своей глупой обиды. — Вы меня простите?
— Вы-то в чем виноваты? — Она чуть покраснела.
— Я не люблю свои слова,
Да и они меня;
Ни смех, родившийся едва…
Брим нахмурился, напряг память, потом улыбнулся.
— «Ни шутку у огня, — продолжил он. — Ни крик в толпе чужих людей…» Ее внезапная улыбка, казалось, осветила комнату новым, теплым светом.
— Как, вы знаете это? — спросила она.
— «Звездный Пилигрим», — сказал Брим. — Я знаю, наверно, почти всего Аластора. — Он чуть смущенно улыбнулся. — На рудовозах обычно уйма свободного времени — а старые книги стоят сущий пустяк.
— Но ведь стихи сейчас никто больше не читает.
— Насколько я вижу, вы читаете, — с улыбкой ответил Брим. — И я тоже. И мне кажется, нас двоих уже нельзя назвать «никем».
Теперь на ее лице появилось новое выражение — до строк Аластора такого не было.
— А кого еще вы знаете?
— О властелин Вселенной безграничной!
Прими в подарок песнь мою,
Ведь я навеки пленник звезд твоих…
— Это… это же «Одиночество» Нондум Ламии, — сказала она с восторгом в глазах.
— Угадали, — сказал Брим. — Песнь вторая.
— А это:
Ни сотне космолетов, ни даже всем эскадрам разом.
И малой доли не занять
Твоих пространств, что помрачают разум…?
— Ага! — произнес Брим, снова сосредоточенно нахмурясь. Он поднял вверх палец. — Ну как же, Лацерта, «Древний Рим», кажется.
— «След человека на планете — разрушенье. Так стоит ль космос бороздить, Коль так губительно твое движенье?..» Словно не находя слов, она только покачала головой.
— Это прекрасно, — прошептала она наконец и, неожиданно посерьезнев, подняла глаза. — Так приятно знать иногда, что ты не совсем одна… — Ее голос оборвался.
Брим удивленно поднял брови.
— Но я не понимаю… — начал было он, однако его перебил незнакомый коммандер в безупречно сидящем мундире.
— Прошу прощения, лейтенант, — заявил он, не потрудившись представиться. — Мне пора проводить это юное создание в штаб.
— Все верно, у меня назначена встреча, — сказала Марго, снова сделавшаяся отстраненно-дружелюбной. — Я очень рада, что познакомилась с вами, Вилф. — Их глаза встретились еще, в последний раз, и какое-то мгновение оба не могли отвести взгляд. — До встречи, — прошептала она чуть хрипло и, прежде чем он успел ответить, уже пробиралась через толпу к выходу.
Брим как зачарованный, не стесняясь, смотрел ей вслед: длинные стройные ноги в плотно облегающих брюках, маленькие, изящные сапожки…
— Эй, ты весь свой напиток расплескал, дружище Вилф Анзор, — вывел его из оцепенения Урсис.
— Да, спасибо, — пробормотал он, тряхнув головой в не очень удачной попытке прийти в себя.
— Вот это девушка так девушка, эта мисс Эффервик, — вздохнул Флинн. — Да вы и сами поди заметили, разве нет?
Брим почувствовал, что неудержимо краснеет. Он не сомневался, что выглядит со стороны дурак-дураком.
— Мне кажется, вам лучше восхищаться ею издали, — тактично заметила София. — Знаете, с кем ее связывает молва? С Почетным коммандером Ла-Карном, бароном Торондским, ни больше ни меньше.
— Вот так всегда, — печально, но не без иронии вздохнул Брим. — Всю свою жизнь опаздываю.
— Ну, возможно, все-таки не всегда, — утешила его София. — У вас еще целый день до встречи со стариной Голсуорси на мостике.
— Она права, дружище Вилф Анзор, — вмешался Бородов. — У тебя куча времени на то, чтобы освоиться со всеми этими игрушками, с которыми забавляетесь в полете вы, пилоты. — Он хитро подмигнул ему.
— Мы же не хотим, чтобы вы разочаровали нашего дорогого старпома и иже с ним, — хихикнул Флинн.
Брим медленно улыбнулся.
— Похоже, я начинаю понимать кое-что, — признался он.
Бородов дотронулся длинным когтем до белоснежного рукава Урсиса.
— Будь то мороз иль буря, — нараспев произнес он, — тот медведь, что умней, всегда сохранит свою шубу сухой.
Урсис поднял вверх мохнатый указательный палец.
— Воистину так, друг мой Анастас Алексий, — торжественно произнес он. — Именно сухой и никак иначе!
Ко времени, когда Брим вернулся в свою каюту, лицо Марго Эффервик стояло перед его глазами уже не так отчетливо. Если он и научился чему-то за двадцать восемь лет жизни — так это не перепрыгивать через ступеньку. Всему свое время.
За несколько метациклов до того, как пасмурный небосклон Гиммас-Хефдона начал светлеть, Вилф Брим поднялся на пустой мостик «Свирепого».
— Доброе утро, мистер Водитель, — произнес он в пустоту, усаживаясь в правое кресло второго пилота.
— Доброе утро, лейтенант Брим, — откликнулся механическим голосом водитель-компьютер. — Чем могу вам служить?
Брим всмотрелся в черноту за экранами гиперполя — давешний снегопад вновь сменился проливным дождем. Мокрая металлическая палуба блестела в свете паривших над ней фонарей наружного освещения, а дальше угадывались неясные силуэты спящих над другими гравибассейнами кораблей и окружавших их кранов. Инстинктивно — воздух на мостике был теплым и сухим — он плотнее запахнул свою куртку.
— Симуляция, мистер Водитель, — произнес он наконец. — Комплексная. Все системы.
— Принято, комплексная симуляция, лейтенант, — повторил Водитель. — Правый пост управления в режиме симуляции. — Изображения на дисплеях перед Бримом мигнули и сменились другими. — Специфические условия? Дополнительные вводные?
— Позже, мистер Водитель, — ответил Брим, вчитываясь в показатели готовности к старту, сменявшие друг друга у него перед глазами. — Начнем с чего-нибудь попроще. Ну, например, ваш прошлый старт с Гиммаса. Информация о нем сохранена в памяти?
— Минуточку, сэр, — отозвался Водитель. Экраны гиперполя помутнели, мигнули, потом на них появилось изображение пейзажа в пасмурный день — судя по всему, старт проходил в море, в миле или около того от комплекса. — Нашел, — сообщил Водитель.
Брим окинул взглядом иллюзорный пейзаж, еще раз сверил показания на дисплее и осторожно опустил руки на пульт управления.
— Мистер Водитель, — произнес он. — Мы повторим этот старт с самого начала.
Все это утро и значительную часть дня Брим опробовал системы управления «Свирепого», отрабатывая взлет в благоприятных и неблагоприятных условиях. Как и большинство современных кораблей, эсминец использовал для перемещений в досветовом режиме антигравитационные генераторы, включая свои кристаллы Шелдона (создававшие тягу и одновременно преодолевавшие эффекты релятивистской физики) только при полете в сверхсветовом режиме.
Спроектированные специально для осуществления блокады и огневой поддержки десантных операций, звездолеты Т-класса оснащались двумя мощными гравигенераторами CR-258x, расположенными в центральной части корпуса. Эти двигатели сообщали кораблю способность разгоняться и маневренность при движении внутри планетных систем, где сверхсветовые перемещения лишены смысла: потенциальные мишени сами либо разгоняются практически с нуля, либо тормозят. Третий, стандартный генератор размещался под мостиком; он использовался для создания дополнительной тяги при б