чше держаться подальше. Порой гораздо умнее и правильнее оставить за кадром то, что тянет за собой пустые ночи и разговоры с тенями, с теми, кто подкрадывается, пока ты спишь и смотрит из темноты. Так что я предпочёл сменить тему.
— Кстати, ты начинала рассказывать что-то о детстве? О временах, когда я с родителями уже переехал в другой район. — я попытался увести разговор. — Ты говорила, что родительские отношения всегда были сложными.
Она посмотрела на меня и вздохнула, но в её глазах не было сомнений.
— Да, это был сложный период в жизни. Мама и папа... их отношения разрушались на глазах, и я, наверное, рано поняла, что доверие — это не то, что даётся просто так. Были моменты, когда я боялась быть одна, но потом поняла, что это не конец, что с людьми не всегда так просто, как в детских книжках, понимаешь? А повзрослев, я научилась доверять людям. Не сразу, постепенно. Может, не всегда удачно, но всё-таки…
Её откровенные слова, как свежий воздух, запали мне в душу. Я понимал, что она не просто рассказывает историю, она делится частичкой своих переживаний, от чего мне становилось на душе тепло и приятно. И эта откровенность Насти означала для меня, что мы с ней становимся по-настоящему близкими людьми.
Я открыл рот, чтобы сказать слова поддержки в ответ, но передумал. Когда нет уверенности в правильности слов, лучше просто пить чай. Мы замолчали, но это молчание не ощущалось тягостным или затянутым. Мы просто были здесь и сейчас, не думая о том, что будет потом.
— А ты, Стас? — её голос прозвучал не как вопрос, а скорее как простое продолжение разговора, как логичное продолжение той самой цепочки, в которую она меня вовлекает. — Ты не рассказывал, что было с тобой, после того, как вы уехали.
Ответил я не сразу. Мне хотелось сказать что-то обыденное, типа «нормально всё было». Но это было бы совсем не честно. Я знал, что у меня не получится ей соврать. Но в тоже время, не хотелось углубляться в детали. Я всё ещё не готов был раскрыть перед ней то, что прячу глубоко в себе, но, в тоже время, понимал, что рано или поздно это нужно сделать.
— Понимаешь Насть, — сказал я, немного теряя уверенность, — как бы это объяснить… Бывают такие моменты, когда ты ощущаешь, что уже не можешь вернуться в нормальную жизнь, в ту жизнь, которая была раньше. И тогда ты упускаешь драгоценное время. А потом только доходит, что некоторые вещи ты уже изменить не в силах.
Я заметил, как она внимательно на меня смотрела. Её взгляд мягкий, не осуждающий. Мы оба понимали, что никакой конкретики в моих словах не было, да она и не нужна. Настя больше не спрашивала и от этого мне стало легче. Она просто молча сидела рядом, её рука легонько касалась моей, и я понимал, что в этом её присутствии была незримая поддержка. Поддержка, которая не требовала объяснений.
— Не важно, что случилось, Стас, — наконец сказала она, когда я стал погружаться в мысли. — Главное — что ты здесь и ты не один.
Я молча посмотрел на неё, а затем, невольно, улыбнулся. Иногда самые простые слова имеют большее значение, чем кажутся. Я не был готов открыть перед ней всё, что скрывал, но и эта маленькая искренность— шаг вперёд с моей стороны.
Мы продолжили нашу беседу, не спеша. Про неё, про меня. Про то, что было и что, возможно, будет. Между нами давно было нечто большее, чем просто давнее знакомство. И с каждым днём, с каждым моментом между нами росла и укреплялась эта странная, притягивающая связь, не требующая объяснений, но обязательно нуждающаяся в поддержке.
Настя улыбнулась, и в этот момент я почувствовал, как моя жизнь рядом с ней начинает меняться к лучшему. Я взял её ладонь в свою и легонько сжал.***
Ночной город был тихим. Как всегда, в этих пустых улицах чувствовалось, как где-то там, далеко, бурлит, кипит жизнь, в то время как ты сидишь в машине едва ли заметный миру. Почему-то сегодня мне в этой тишине было как-то не по себе. Проезжая мимо светящихся витрин и окон, мимо горящих фонарей, я скользил взглядом вокруг, пытаясь угадать, что будет дальше. Пассажирка, вызвавшая такси в приложении, села молча. На её лице не было ни радости, ни тревоги — просто спокойствие.
— Куда едем? — уточнил я, чуть повернув голову.
Она не сразу ответила, взглянув, для начала, на меня с лёгкой усмешкой, которую я не понял.
— На Вагатинский, — сказала спокойным голосом, — у вас уставшее лицо. Много работы?
Я сдержал вздох и кивнул, не углубляясь в причины своей усталости. Пусть будет так, как будет.
— Да, вот, что-то навалилось всякого в последние дни. — ответил я уклончиво.
Она слегка прищурила глаза, наверное, замечая в моей реакции нечто большее. И неожиданно резко сменила тему разговора:— Знаете, я вот всегда удивлялась, что многие опасаются чёрных кошек. Это ведь так наивно.
Меня немного удивил переход разговора на животных.— Чёрные кошки? — я не смог удержаться от лёгкой усмешки. — Это же стандартный набор плохих примет: чёрные кошки, трещина в зеркале, просыпанная соль.
Она не обиделась на моё замечание, а наоборот, заулыбалась.
— Да, так многие думают. Чёрные кошки, мрак, тьма. Но на самом деле, в этом же нет ничего страшного. Это просто старые суеверия, на которых люди всегда строили и продолжают строят свои страхи. Вот в Англии, например, чёрные кошки — это символ удачи. Никто и никогда их там не боялся. И даже, напротив, держали рядом, как настоящих друзей.
Я отметил, что говорила женщина об этом с таким убеждением, что решил не возвращаться к обычным разговорам о дождливых днях. Пассажирка, тем временем, продолжила, а я слушал её, не перебивая, позволяя нарастать этой лёгкой иронии. Спустя несколько секунд, я спросил:
— То есть, вы предлагаете увидеть в кошке позитивного персонажа? Потому что все эти предсказания о неудачах были выдуманы на скучных вечерних посиделках?
Она кивнула, не теряя уверенности.
— Вот именно! Представьте, едете вы по улице, и вдруг перед вами чёрная кошка. Можно увидеть в этом дурную примету. Но с другой стороны, может быть, она просто показывает, что вы на правильном пути. Это как знак везения. Вот, например, в Шотландии никто не думал, что кошка — это плохая примета. Для них кошки вообще не просто животные. Они как особенные существа. Символы удачи и благополучия.
— Я не припомню, чтобы кошка была кому-то полезной, — продолжил я, разводя руками. — Всё, что знаю — они живут у людей, едят их пищу и игнорируют внимание, ласку и любовь, что им дают.
Она в очередной раз усмехнулась и повела разговор дальше:
— Видите, как вы на это смотрите? А на самом деле чёрные кошки всегда были символом того, что ты на своём пути, и тебе везёт. И мне кажется, что если бы вы, например, поверили в это, то всё было бы у вас по-другому.
Я с интересом посмотрел на неё. Она действительно верила в свои слова, и я подумал: может быть, действительно. Мы часто вокруг себя и своих близких видим что-то тёмное, зловещее, боимся из-за этого, а ведь на самом деле это просто жизнь. С её необычными знаками и совпадениями.
— А вы сами верите в удачу от чёрных кошек? — спросил я, задавая совершенно серьёзный вопрос с улыбкой.
Она сделала паузу, но её взгляд не изменился, он оставался чистым и прямым.
— Верю. Я даже могу рассказать вам, как одна чёрная кошка спасла меня в самый неудачный день. Просто была рядом, когда у меня начались неприятности.Когда я смотрю в глаза кошке, то сразу вижу, что она меня понимает, и тогда мне становится спокойно, потому что я знаю, что всё будет хорошо. Именно кошка в таких ситуациях дарит мне спокойствие.
В словах женщины был какой-то внутренний свет. На секунду я задумался. Все эти мистические и странные вещи, которые мы воспринимаем как чудеса или случайности, часто оказываются моментами, что делают нас сильнее.
— Убедили. Чёрные кошки к удаче, — сказал я на этот раз без сарказма.
Женщина подмигнула и вскоре вышла. На прощание мы молча кивнули друг другу, и она ушла, оставив меня с мыслями о том, что простые вещи имеют большее значение, чем кажутся на первый взгляд. И, может быть, правда в том, что всё не так страшно, как мы думаем.
Когда я вернулся домой, мне не хотелось сразу ложиться спать. Я уже привык, что каждый вечер, когда закрываю глаза, меня ждёт что-то странное. Но усталость, эти разговоры с людьми на работе, странные происшествия последних дней — всё требовало одного: отдыха. Так что я и прошёл в ванную, быстро умылся и улёгся на кровать. Она была удобной, гораздо удобнее, чем диван, на котором в последнее время я проводил свои ночи. Закрыв глаза и наслаждаясь комфортом мягкого ложа, я позволил себе провалиться в тот мир, где не было ни времени, ни реальности, в мир, который, оказывается, меня ждал...
Сон (или мир, в который я попал) был странным. Искажённым и мрачным. Меня окружали размытые силуэты, здания, казавшиеся обрывками реальности. Обычные вещи — машины, люди, деревья — были прозрачными и смазанными. А ещё повсюду были отражения.
Я застыл, не понимая, что происходит. Это место казалось чужим, и воздух был не просто тяжёлым, он цеплялся за лёгкие. Вся моя кожа напряглась, будто я стоял на краю пропасти, готовый вот-вот упасть в пустоту. Но пустота не приходила. Я понимал, где нахожусь, но не мог понять, как и почему здесь оказался. Отсюда не было выхода. Или был?
Огляделся и заметил её, Дашу, пропавшую подругу Насти. Я узнал её сразу. И хотя не видел ни разу в реальной жизни, понял, что в ней было что-то не так. Её взгляд был холодным и пустым. Тело скрывалось во мраке, словно она была частью этого мира и не могла из него выбраться.
— Даша? — я шагнул к ней. Лицо девушки не выражало никаких эмоций, но я знал, что это она. Она же, в свою очередь, знала, кто я такой.
— Стас? — её голос был приглушённым, как если бы она говорила через толщу воды. — Ты тоже здесь?
Я решил подойти ближе, но ноги меня не слушались. Она пыталась отвести взгляд, как будто ей не позволяли смотреть мне в глаза. Всё было не так, всё было неправильно.