— Славно вам повеселиться! — крикнул мужик без задней мысли.
— А у тебя славный мешок! — весело ответили стригои.
И с той поры в мешке у мужика никак не заканчивалась кукурузная мука — пока он в конце концов не рассказал жене о случившемся. Правда, это напоминает скорее проделки кельтских эльфов, чем подлинный контакт с нечистой силой?
А вот еще одна сказка про стригоя, которую рассказывали в местечке Мусчел.
Говорят, пришел как-то стригой танцевать с парнями хору. Тут один сельчанин заметил, что из-под шапки свисает стригойский хвостик, да и сказал об увиденном самому стригою. Тот обрадовался: раз, говорит, ты не выдал меня людям, я тебя вознагражу. Приходи туда-то и тогда-то, но приводи с собой лучшего друга!
Парень пришел, привел молодую жену — кто же еще будет ему лучшим другом? Стригой же усыпил его волшебным дыханием, сам обратился в красавца, заморочил девушке голову и предложил мужа убить. Когда она уже стояла над спящим мужем с топором, стригой его разбудил и объяснил, что случилось. На второй день парень привел с собой брата; стригой вновь его усыпил, обернулся девицей-красавицей, и история повторилась. На третий день, сам не зная, как быть, парень пошел на встречу один, и в пути за ним увязался пес. Когда стригой усыпил сельчанина, четвероногий защитник принялся лаять и кусаться — словом, горой стоял за человека, не подпускал к нему колдуна. Вот тогда-то стригой, разбудив парня, похвалил его и пса, после чего отблагодарил, как обещал: вдохнул ему в рот языки всех птиц и зверей мира, затем предупредил, что если сельчанин с кем-нибудь поделится секретом, то его ждет смерть.
Какое-то время жил наш герой припеваючи, только жена его молодая все время удивлялась тому, как он хорошо понимает, чего желают их домашние животные. Он все отнекивался, дескать, чутье такое! Но если упрямой женщине что-нибудь втемяшится в голову, тут уж пиши пропало. Так она его пилила, так изводила, что он был уже готов все рассказать. И вот однажды, пока рубил дрова, услышал ссору пса и петуха:
— Да что ты распелся, подушка расфуфыренная! Разве не видишь, хозяин вот-вот помрет?
— Тьфу, а мне-то что, коли он дурак? Позволил бабе взять над собой верх!
— Как?
— Ну сам-то посмотри: у меня двенадцать жен, и я их всех приструнил, а у него всего одна — и он не может с нею справиться. Встал бы, да взял кнут, да огрел бы ее по спине: «Что хочу, то и говорю!» — да и дело с концом!
Услышал это мужик и сделал, как подсказал петух.
С той поры любопытная жена к нему с расспросами больше не приставала.
И все-таки гораздо чаще стригои причиняют откровенное зло любому, кто с ними столкнется, потому что такова их природа. Живые стригои не чураются дневного света, но наиболее привольно чувствуют себя в ночи, а вот если идут по селу, то для своих козней выбирают дома с освещенными окнами, поэтому таковые надо прикрывать ставнями. Стригой не скован запретом на вход без приглашения, но если по какой-то причине ему не удастся найти дверь или иной способ попасть в дом, он будет звать, имитируя чей-то знакомый и родной голос, пока кто-нибудь не ответит, на свою беду: если не выждать третьего зова, этого хватит, чтобы онеметь или лишиться силы в ногах. Кстати, такова еще одна гипотеза относительно происхождения слова «стригой» — a striga по-румынски «кричать, звать».
В «Дракуле» Брэма Стокера дважды упоминается загадочная школа магии Шоломанса, расположенная в горах над Германштадтским озером. Руководит этой школой сам дьявол, «каждый десятый ученик по соглашению становится подручным своего инфернального учителя». Сам граф в ней тоже учился, «и не было такой науки в его время, которой бы он не превзошел»[26]. Что же это за школа?
Описание Стокера довольно точное с учетом двух нюансов: во-первых, конкретный «регламент» школы описывается по-разному в разных преданиях (хочется верить, читатель уже привык к внутренним противоречиям румынского фольклора), во-вторых, по-румынски она называется Шоломанцэ, или Школа соломонаров (шоломонаров).
Соломонары (по одной из версий, название произошло от имени царя Соломона, которого считали мудрецом и волшебником) в румынской фольклорной традиции — это колдуны, немного похожие на шаманов, но в строгом смысле слова ими не являющиеся. По преданию, соломонары способны управлять погодой: в основном они призывают или уводят прочь от полей тучи с градом. Они летают на балаурах, знают языки зверей и птиц, общаются с духами, читают книги на древних языках, а одну такую (написанную «по-соломонарски») даже носят с собой. Выглядят при этом совсем непохожими на ученых людей, скорее, наоборот: настоящий соломонар, как правило, одетый в рванье нечесаный попрошайка с безумным взглядом. Но боже упаси его обидеть или отказать в просьбе — за это он накажет не только проштрафившегося хозяина, но и всю деревню!
Как любой пеший странник, каждый соломонар носит при себе трайсту (сумку), а в ней спрятаны важнейшие инструменты колдовского ремесла: топор, чтобы раскалывать лед на озере и творить из него град; уздечка из березовой коры, чтобы управлять летающим балауром; било, чтобы призывать вынтоаселе (духов ветра), а с ними и грозу; и уже упомянутая «Соломонарская книга» со всеми премудростями колдовского ремесла.
Портрет Влада Цепеша, которого часто называют прототипом графа Дракулы
Wikimedia Commons
Этим премудростям соломонары обучаются в той самой волшебной школе, которая действительно находится под землей, и управляет ею дьявол (в некоторых преданиях он назван балауром, но это не меняет сути). Семь лет кандидаты в соломонары учат языки всех живых существ в мире, волшебные формулы, заклинания и прочие соломонии, читают ученые книги и постигают тайны природы — и если глава школы по какой-то причине сочтет их негодными, то в мир людей они не вернутся. По одной из версий, в школу поступают десять учеников, а выпускаются девять, потому что одного дьявол забирает себе насовсем.
Те, кто выдержал все испытания, выходят из подземной школы и сразу призывают балауров, которые своим дыханием замораживают озера. Уделом выпускников становятся скитания, нищенская одежда, простая еда и одиночество. Народ неизменно боялся соломонаров и говорил о них разное: этих колдунов считали то почти монахами, святыми и учеными, как минимум благочестивыми людьми, то грешниками, продавшими душу нечистому, который заплатил за нее властью над грозовыми тучами. При этом нет ни одного предания, легенды или сказки, где бы прямо и недвусмысленно говорилось о том, что соломонары занимались именно черной магией в традиционной для нее форме: воскрешали мертвецов, наводили порчу и т. д. Зло, исходящее от соломонара, неизменно было связано все с той же погодой (но, стоит признать, она представляла собой весьма эффективное орудие).
После смерти соломонара надо было обязательно исполнить особый обряд, чтобы он не превратился в стригоя (на этом этапе уже можно заметить, что вероятность стать стригоем была выше у тех людей, которые хоть как-то соприкасались с потусторонним миром и его обитателями). Любопытно, что приметы, позволяющие предсказать, что младенец вырастет и станет соломонаром, отчасти совпадают со стригойскими: рождение «в шапочке» и с хвостиком.
Если какой-нибудь соломонар грозил селу потопом, простые люди могли обратиться за помощью к контрасоломонару — бывшему колдуну, который жил обычной жизнью, но сохранил все знания и кое-какие навыки. Считалось даже, что контрасоломонары могущественнее, потому что им известны все тайны соломонаров, да и опыта, как правило, намного больше, чем у какого-нибудь молодого и дерзкого выскочки. Контрасоломонар мог остановить приблизившийся к селу вихрь, бросив нож точно в середину. Если это удавалось, то лезвие рассекало сердце балаура, и тот падал замертво вместе с оседлавшим его соломонаром. А еще контрасоломонар мог взять в руку что-то железное, перекрестить сгустившиеся тучи и сказать:
Cu crucea te opresc;
Dacă ești nor necurat,
Să te duci pe munți pustii,
Dacă ești curat
Să vii!
Остановлю тебя крестом;
Коли ты туча нечистая,
Ступай в горы бесплодные,
А коли чистая —
Приди!
В другой версии заговора фигурирует не крест (crucea), а било (toaca). Смысл от этого не меняется — как уже было сказано ранее, звук била считался очистительным, изгоняющим нечистую силу, то есть действовал аналогично кресту.
Название «соломонар» появилось в Средние века, однако колдуны существовали раньше. Согласно распространенной версии, у соломонарского ордена по-настоящему древняя история, уходящая корнями во времена гето-даков, предшествующие римскому завоеванию: когда-то их предшественники назывались капнобатами и были кастой фракийских жрецов.
Вернемся к цитате из «Дракулы». Верна ли она? Касательно школы — в целом да, но граф вряд ли в ней учился: родословная не та, да и специализация, скажем так, совсем другая. Да и к чему стригою магия? Он сам по себе совершенно магическое существо.
По отдельности фрагменты соломонарских преданий выглядят похожими на аналогичные феномены, существующие в других культурах, как европейских, так и азиатских: например, в китайской мифологии царь драконов Лун-Ван еще и заведует облаками и дождями. С одной стороны, погодная магия как таковая совсем не уникальна для Румынии, а с другой — соломонар как комплексное явление выглядит довольно необычно, ему трудно подыскать аналоги. И все же они есть: в послании «О граде и громе» (815) епископ Агобард Лионский осуждает еретиков, занимающихся именно такой магией, называя их темпестариями (tempestarii). Во многом благодаря Агобарду мы и узнали о том, что помимо прочих ведьм и колдунов в средневековой Европе были и те, кто умел призывать грозы и град — разумеется, по наущению дьявола!