Так или иначе, первый удар команды Сайфера принес куда меньший эффект, чем рассчитывали темные Вторые. Более того — они сразу же получили ответ, причем, совсем не от того, от кого его ожидали. Пока Влодмир и его противники приходили в себя от внезапной атаки темных и собирались с силами для контрнаступления, форс без колебаний вскинул «расщепитель» и выдал залп пиковой интенсивности прямо в Сайфера.
А надо заметить, что когда это оружие работает на максимуме, его выстрел примерно эквивалентен по мощи удару престола, однако чрезвычайно узкая фокусировка делает бесполезным любой щит, поставленный против него, так как в точке удара луча магическая плотность достигает прямо-таки невероятных высот. Итак, защититься от «расщепителя» нельзя, а можно лишь попробовать увернуться. Но и этого Верховный правитель кригов уже не успевал: он слишком надеялся на высокую результативность своей атаки и не ожидал от противника быстрого ответа, а уж такого — тем более. Верховному не хватало каких-то мгновений, и эти мгновения ценою в жизнь (причем, его жизнь) подарили ему телохранители — морок и эриния. Результатом этой маленькой драмы стало то, что луч вместо одной сайферовской испарил две сущности помельче и, потеряв свою смертоносную силу, ушел в прореху в стене.
Ответ темных Вторых не заставил себя ждать. На сей раз волна «смерти и распада» обрушилась непосредственно на форса. Отразить подобное не смог бы уже никто. Да никто и не пытался: Влодмир еще восстанавливал силы, а остальным до обреченного анхора не было никакого дела. Впрочем, сам Лигрон поступил как истинный форс: не тратя драгоценное время на безнадежную попытку защититься, он сделал еще один залп, прежде чем смертоносная магия кригов убила его. По плотной группе темных Вторых промахнуться было сложно, и еще один морок рассыпался в прах. А одновременно с ним распался на атомы и стрелок. Он попросту перестал существовать, как и его оружие.
После гибели Лигрона Влодмир остался практически в одиночестве (принципа можно было в расчет не принимать). Команда харров тоже оказалась ослабленной, ибо утративший материальную оболочку кромешник полноценным бойцом уже не являлся. Поэтому недавние смертельные враги инстинктивно объединили усилия против кригов, которые из трех участвовавших в битве сторон выглядели заметно сильнее остальных, ибо понимали, что поодиночке темные Вторые с ними разделаются довольно быстро. В воздухе столкнулась противоборствующая магия трех сторон, и плотность энергетического поля скакнула на порядок.
Стены Апостольского дворца задрожали, грозя рассыпаться в любой момент, но участникам боя было уже не до этого. Понеся первые потери, они могли думать лишь о том, как бы уничтожить противника… за двумя исключениями, которыми, как легко можно догадаться, оказались Влодмир и Лилит.
Престол, разумеется, чувствовал вибрацию дворца и четко помнил, для чего он здесь: там, позади, в глубь коридоров уходил принцип Савл, постепенно приближаясь к хранилищу Осколка. Рухнет дворец — рухнет и хранилище, а последствия этого события предсказать уже довольно сложно. К тому же, погибнет множество местных жителей, включая верхушку Католической Церкви, что может существенно дестабилизировать обстановку в Базовом мире. Но и последнее меркло перед тем, что случится, если еще одна часть Ключа окажется в руках кромешников. Защитить Осколок и уцелеть самому — вот что требовалось сейчас от бывшего главы Конклава. Ну не имел Влодмир права погибать, и все тут! Престол чувствовал, что в грядущем урагане кораблю светлых Вторых потребуется опытный и хладнокровный капитан, способный уберечь его от громадных волн и коварных подводных камней. Бракар на такого, к сожалению, не тянул.
Поэтому Влодмир взял курс на постепенный выход из боя, отдав главный приоритет обороне. «Зеркало миражей», «радужный щит», «купол изоляции» — в ход шли самые совершенные и изощренные защитные арканы, и пока что магия кригов не могла добраться до престола. Он медленно отступал в ту же сторону, в которой скрылся принцип, время от времени огрызаясь короткими жалящими контрвыпадами «светового копья» и «длани небес». Ради более мощных атакующих заклятий пришлось бы пожертвовать надежностью защиты, чего Влодмиру категорически не хотелось.
К тому же, он чувствовал и еще кое-что. Дрожали не только стены. Сотрясалась сама физическая реальность Базового мира: слишком мощные противоборствующие силы сошлись в одной локальной его точке. Нечто подобное престолу уже доводилось испытывать, только в большем масштабе. Правда, это было очень давно, но Влодмир не имел оснований жаловаться на свою память. Тогда это закончилось выпадением из мира целого острова, превращенного в Темницу для Тринадцатого. Конечно, сейчас интенсивность магии, пущенной в ход сражающимися, даже близко не дотягивала до той приснопамятной апокалиптической битвы, однако и реальность Базового мира с возрастом стала куда менее стабильной. Престолу казалось: еще чуть-чуть, и катаклизм может повториться с той лишь разницей, что теперь выпавшим клочком реальности станет Ватикан, а не безвестный островок посреди океана.
Лилит тоже ощущала нарастающую вибрацию и, даже не будучи непосредственной свидетельницей драматического финала Войны Тринадцати, понимала, куда клонится дело. Естественно, криганка тоже вздрагивала по этому поводу. Изоляция от остального мира проблемного куска пространства, где творится нечто, чреватое для единого целого ужасными последствиями — это известный защитный механизм, закладываемый в свои творения и Создателем, и Демиургами. То есть, известен он, конечно, был далеко не всем, но представительница касты архов определенно входила в число посвященных. Знала она (правда, исключительно в теории), и что случится потом: из выпавшего куска пространства так легко не вырвешься, а следовательно, оказавшиеся там будут вынуждены вести битву насмерть. Но подобная перспектива Лилит совершенно не прельщала: ударная группа Сайфера выглядела более сильной, чем она сама и харры, пусть даже во временном союзе с престолом Влодмиром.
Последний, впрочем, уже обнаруживал явное желание слинять. Весьма разумное, кстати, и Лилит в этом была с ним совершенно солидарна, вот только ей осуществить подобный маневр не позволят проклятые «смертельные узы», связывающие ее с харрами до тех пор, пока либо она, либо они не погибнут. Таким образом, у Лилит вырисовывалось два выхода. Первый (он же — оптимальный) — каким-то образом устроить так, чтобы проклятые кромешники тут подохли в полном составе, но самой, при этом, ухитриться не составить им компанию и сбежать до того, как произойдет весьма даже вероятный катаклизм. Второй (он же — программа минимум) — если первый вариант не будет срастаться, постараться уйти отсюда вместе с харрами, чтобы потом сделать еще одну попытку избавиться от их навязанного общества уже при помощи Э-мага.
Но в обоих случаях не мешает сохранить некий неприкосновенный запас Силы для решающего рывка. А значит — не тратить в этом безумном бою магии даже на йоту больше, чем это необходимо для выживания. Глухая защита и симуляция контратак — вот так она и будет действовать, пока обстоятельства не вынудят к иному.
Но никто из участников этого боевого эпизода даже предположить не мог, что на сцене присутствуют еще не все действующие лица разыгрывающейся драмы. И что у нового персонажа, появления которого в хаосе боя не заметила ни одна живая душа, может быть принципиально иной взгляд на финал данной истории.
А ведь начинался очередной этап битвы за Осколки очень даже неплохо: ее участники (со всех трех сторон) прибыли на место достаточно синхронно и в бой вступили почти одновременно, но вот в дальнейшем все пошло наперекосяк. Харры не сумели под прикрытием хаоса прорваться к хранителю Осколка, а напротив — увязли в бою с весьма неопределенным исходом, причем, криги имели неплохие шансы уничтожить пустотную троицу вместе с Лилит, что никоим образом не могло устраивать Сокрытого. А вот хитроумный Влодмир, который по всем расчетам должен был погибнуть в бою, похоже, как раз выживет и, более того, — сумеет сохранить часть Ключа в руках анхоров, что уж вообще ни в какие ворота не лезет.
Конечно, вмешайся Сарк на данном этапе, перехватить принципа Савла и завладеть Осколком ему ничего не стоило бы, но что в этом проку, если харры будут уничтожены и вся собранная ими «коллекция» частей Ключа окажется в руках темных Вторых? Надо было срочно что-то предпринимать.
Трудность состояла в том, что Сарк являлся для Сокрытого единственным средством активного вмешательства в события, будучи при этом всего лишь престолом. Кому-нибудь может показаться, что уничижительное словосочетание «всего лишь» мало подходит для представителя высшей касты светлых Вторых и, соответственно, самой сильной из доступных Сокрытому кандидатур на роль безвольной куклы, воплощающей его замыслы в Базовом мире. Кроме того, содержа в себе часть сущности Демиурга, Сарк являлся чем-то большим, чем просто престол. Все так, но в данной ситуации его возможности представлялись абсолютно недостаточными: уж больно мощный ударный кулак собрали темные Вторые. Вливать же в свою «куклу» большую часть себя было попросту опасно: это могут засечь другие Демиурги, а в особенности — тот, кто последнее время столь настойчиво ставит Сокрытому палки в колеса.
Что же делать? Мозг Первого работал с невероятной для представителей Второго поколения мощью и эффективностью, а нелинейность мышления выручила его и на сей раз: решение пришло с совершенно неожиданной стороны. Да, одного Сарка против команды Сайфера будет явно недостаточно… Но только если вести речь о прямом сражении. Здесь же просто напрашивался обходной маневр. Все участники битвы гигантов успели напрочь забыть о том, что на нижних этажах дворцового комплекса тоже идет жестокий бой между стражами и кромешниками. Бой, который никак не может выявить победителя. В то же время для целей Сокрытого обе противоборствующие там стороны могли оказаться в высшей степени полезны.