Не зря он хотел убить Торгейра первым…
— Торфред, это ты за окном? Пройдитесь вдоль стены и уходите! — крикнул самец. — Я сам разберусь, что тут такое… главное, проверь, не прячется ли кто у стены дома! Потом гони всех назад!
— И что теперь? — спросила самка, едва он смолк.
А следом откинула покрывало. Встала — голая, крепкая и бесстыдно-прекрасная. Налитые груди нежно дрогнули.
— Теперь мы подождем, — отозвался Торгейр
И насмешливо улыбнулся, глядя на Ульфа.
— Волчья жена, как я понял прошлым вечером, очень предана своему мужу. И любит проводить ночи с ним — хорошая привычка для жены. Сюда оборотень попал с её помощью. Возможно, его Свейты сейчас нет в крепости. Но она обязательно здесь появится. Откроет проход туда, где находится волк, чтобы узнать, жив ли он… а я посмотрю, чем волчья баба готова поступиться ради жизни мужа.
Хильдегард, уже натягивая платье, глухо сказала:
— Она отдаст дар, только если коснется руны Чаши с легким сердцем.
— Да? — Торгейр тоже встал. — Так тебе сказала та колдунья, Ауг? Но старуха тебя обманула. Твои люди ушли от неё без пары, а для оборотня она привела в наш мир эту девицу. Может, эти слова тоже ложь? Кроме того, волчья жена успела что-то заподозрить. Она уже не возьмется с улыбкой за руну Чаши, не вложит сама её тебе в руку…
Он подошел к Ульфу. Потянулся к поясу, стянувшему звериное тело над поджарыми бедрами. Выдернул кинжал, болтавшийся под впалым животом, ухватился за шерсть на мощном загривке — расположенном на уровне его пояса.
А потом Торгейр вонзил острие клинка в шею оборотня. Неглубоко, под челюстью. По шкуре лунного окраса потекли струйки крови — но Ульф даже не дернулся.
— Пусть испугается, когда его увидит, — тихо сказал Торгейр. — И может, если я пообещаю отпустить волка живым, эта Свейта схватится за руну Чаши с легким сердцем? Впрочем, для того, что мы должны сделать, достаточно даже одного дара. Во всяком случае, так сказал Хеймдаль, посланец асов.
Хильдегард, развернувшись, посмотрела на неподвижного оборотня. Глаза у неё странно блеснули.
— Ты ведь убьешь его потом? Он слишком много слышал…
— Посмотрим, — тише прежнего сказал Торгейр. — Через несколько дней все то, что он узнал, не будет иметь значения. Пожалуй, пока я подержу его в подземелье.
— Чтобы волчья жена была посговорчивей? — буркнула Хильдегард.
Торгейр отошел от оборотня. Бросил негромко:
— По вновь созданному Биврёсту ты поднимешься вместе со мной. Тебе этого должно быть достаточно. А теперь замолчи. Свейта может появиться в любое мгновенье.
Хильдегард одно мгновенье недовольно смотрела на него — но когда Торгейр бросил на неё взгляд, поспешно опустила глаза.
ГЛАВА 11
Света замерла, притаившись за углом башни, где лежала густая тень.
Свет луны расчерчивал крепость мутно-серыми полосами. Тут и там поблескивали отсветы далеких фонарей, выхватывая из мрака углы зданий. До неё доносились людские голоса, вдали едва слышно позвякивало железо — местная стража бдела, проходясь по крепости дозором.
Ульф пришел сюда, чтобы убивать. Иначе он взял бы её с собой в опочивальню Торгейра. Света это понимала…
Но сейчас она думала в основном о том, что убить могут Ульфа. И это пугало её не в пример больше, чем возможная гибель Хильдегард или Торгейра.
Честно говоря, гибель этих двоих её сейчас не слишком волновала.
А на Земле так и не узнала бы, какая я бесчувственная, подумала Света. Но на войне как на войне. И врага, конечно, можно, даже нужно пожалеть — но только после победы…
Когда она настанет. И если она настанет.
Света вжалась в стену, неровную, сложенную из громадных каменных глыб, от которых тек холод, леденивший спину сквозь рубаху. Задумалась.
Прошлый визит Ульфа в крепость закончился тем, что в памяти у него остались подозрительные воспоминания и провалы. Что, если Хильдегард и теперь с ним совладает?
Зачем-то же я пришла сюда, подумала Света.
Пусть Ульф потом рассердится — но если его не будет слишком долго, ей придется открыть проход. И хоть одним глазом, да посмотреть, как там Ульф.
А что рассердится — не беда. Лучше сердитый Ульф, чем мертвый.
Только нужно решить, какую из рун использовать как оружие, мелькнуло у Светы. И помнить, что Хильдегард может схватиться за ту же руну — но перевернутую. Тогда удар будет парирован. Как это случилось в каюте, на корабле, когда она сама коснулась опрокинутой руны Врат.
А вот если это, к примеру, будет руна Льда, Исс…
Исс — вертикальная черта. Как её не поворачивай, Исс так и останется чертой. Ихвар, руна Щита, тоже не изменится при повороте. И руна Рассвета, Дагр, состоящая из двух треугольников, слепленных вершинами, будет прежней.
Правда, неизвестно, как эта Дагр действует…
В той стороне, куда ушел Ульф, вдруг что-то загрохотало. И сразу же зазвенели крики.
Света высунулась из-за угла. Но разглядеть удалось немногое. Уходила вдаль каменная стена приземистого, длинного здания, по большей части тонувшая во мраке. По ту сторону его разливалось озеро света, там горели фонари — и можно было разглядеть в стене ряд оконных ниш.
Лишь одну из них обрисовывали слабые отсветы.
Потом из-за далекого угла, подсвеченного желтоватым сияньем, выскочили люди. Побежали в её сторону…
Крики все нарастали.
Света немного отступила, прижавшись к стене — но полностью за угол не спряталась. Смотрела на бегущих, не отрываясь.
Сердце билось часто, судорожно. Ульфа нигде не было видно.
Если пройдет ещё немного времени, а он не вернется — значит, Хильдегард его скрутила, подумала Света. Снова, уже во второй раз.
И теперь Ульф может надеяться только на неё.
Она страдальчески скривилась. Велика надежда — мастерица рун, даже не знающая, что с этими рунами делать…
У неё за спиной вдруг раздались возгласы. Света торопливо оглянулась.
В той части крепости, что лежала по другую сторону от башни, по стенам строений тоже судорожно метались отсветы фонарей. Кто-то бежал сюда, заслышав крики у дома конунга.
Она отступила в тень, присела, вжавшись в стену. Тут же вспомнила слова Ульфа — и натянула на голову ворот рубахи, слишком свободной для неё. Спрятала лицо, оставив неприкрытыми лишь глаза.
Ножны и клык Ульфа, который она, уходя с корабля, не сняла, теперь болтались под подбородком.
А потом из-за строения, темневшего напротив, появились люди. И в руке одного из них горел фонарь.
Света поспешно растянулась во весь рост у стены, пытаясь слиться с землей. Ворот рубахи съехал, она уткнулась носом в сгиб локтя…
Но — пронесло. Четверо мужиков промчались мимо, не заметив её. Света, едва люди завернули за угол, рядом с которым она пряталась, вскочила. Помчалась к зданию напротив, торопясь убраться от башни до того, как там снова кто-нибудь появится…
И на бегу вдруг вспомнила, что Хильдегард может в любую минуту открыть к ней проход. Если мастерица рун уже справилась с Ульфом, то сразу после этого она должна подумать о его жене.
Света с размаху повалилась в тень, черным пологом раскинувшуюся возле дома напротив башни. Ударилась плечом о стену, стиснула зубы, чтобы не охнуть — и торопливо ухватилась за ножны, висевшие на шее. Нащупала нацарапанную на них перевернутую руну Врат, поспешно накрыла её ладонью.
Под пальцы попался клык Ульфа. Длинный, гладкий, обмотанный проволокой…
Слева, из промежутка между строениями, выскочило ещё несколько человек. Все побежали к дому конунга.
Похоже, Ульф все ещё там, мелькнуло у Светы.
— Расходитесь! — крикнул вдруг кто-то от угла башни, совсем рядом с тем местом, где она только что пряталась. — Конунг сказал, все в порядке! Он велел всем идти обратно!
Вот и все, потеряно подумала Света. Раз у конунга все в порядке — значит, у Ульфа все плохо.
Надо уходить на корабль. И уже оттуда, чтобы её не заметили дозоры, бродившие по крепости, открыть проход к Ульфу. Так она хотя бы узнает, жив ли он…
Вот только Хильдегард, возможно, ждет от неё именно этого.
Света ещё одно мгновенье неподвижно сидела в тени, глядя на людей, уходившихся от дома конунга. Потом, опомнившись, натянула одной рукой на голову ворот рубахи. Стянула его под глазами.
И вдруг подумала — может, пойти другим путем?
Не соваться к Хильдегард по-глупому. Сыграть с ней в игру…
Фё — Огонь. Исс — Лед. Хагалар, руна Разрушения.
Даже Наудр, руну Подчинения, можно пустить в ход. Ради спасения Ульфа — можно.
И перевернутая Тфурисар, руна Врат, будет всегда под рукой. Так что переместиться к ней Хильдегард не сможет.
Впрочем, вряд ли мастерица рун рискнет лезть в проход, зная, что он в любой момент может закрыться. Как ни жаль того воина, что остался без руки, но…
Но Хильдегард обязательно о нем вспомнит — и не осмелиться идти напролом.
И отсидеться рядом с Ульфом мастерица рун не сможет. Вряд ли руну Фё, приведенную в действие где-нибудь во дворе, можно отменить, схватившись за перевернутый знак у себя в спальне. Пусть-ка помечется по крепости…
А простых стражников можно отпугнуть руной Наудр, решила Света. Только приказы надо отдавать самые простые, короткие, не превращающие людей в неизвестно что.
Губы насмешливо дрогнули. С её знанием языка по-другому и не получится.
Лишь бы они не убили Ульфа, внезапно мелькнуло у неё. Но в любом случае, прежде чем его убить — Торгейр и Хильдегард постараются сообщить ей об этом. Чтобы заманить к себе, раз уж она им нужна…
Двор между башней и строением, в тени которого Света пряталась, опустел. Вдали, у дома конунга, тоже никого не осталось. Там больше не вопили — лишь в отдаленных концах крепости продолжали возбужденно перекликаться мужские голоса.
И луна успела спрятаться за тучи. Блеклый свет, широкими серыми полосами ложившийся на двор и крыши, угас. Осталось лишь зарево огней по ту сторону дома конунга, и высверки фонарей в руках дозорных, ходивших между зданиями.