- Борзак? - Иган не сразу понял, что его разбудили, и сделал это начальник его личной гвардии. - Что за...
- Прости, князь, но у меня важная новость. Очень важная.
- Будь ты проклят! Где Соня?
- Сейчас не время думать о бабах, - Борзак всем телом навис над князем. - Только что мне сообщили, что бастард в городе.
- Бастард? О чем ты?
- О твоем давно исчезнувшем двоюродном братце Эндре. О том, кого мы считали покойником.
- Что?! - Иган, наконец-то, стряхнул остатки сна. - Этого не может быть. Он умер шесть лет назад.
- Может. Я получил рапорт стражи.
- Ты уверен, что это именно он?
- Его опознали. За шесть лет он не слишком изменился.
- Ты спятил, Борзак! Он не посмел бы появиться в Златограде.
- Однако он тут, и это надо использовать в наших интересах.
- Так, - Иган шумно вздохнул. - Значит, братец все же был прав. Опять какие-то секретные игры за моей спиной?
- Все, что я делаю, я делаю для блага моей новой родины, любезный князь. Ты так и будешь лежать без штанов?
- Мне снился чудесный сон, а ты все испортил. Но я не гневаюсь на тебя. Ты принес прекрасную новость. Я, кажется, знаю, как испортить настроение моему кузену Рореку.
- Тогда вставай, и начнем охоту, - начальник гвардии подхватил лежавшие у ложа штаны Игана и бросил их князю. - Приказ об аресте я уже подготовил. Надо соблюсти формальности, верно?
- Ты и впрямь собрался его арестовать? Или...
- Или, - ответил Борзак с нехорошей усмешкой. - Но ведь сиятельный князь не против?
- Нет, - ответил Иган, глядя на скомканную постель и вспоминая свой сон. - Сиятельный князь не против.
Переулок был темный и смрадный. Воняло мочой, кислым пивом, тухлой рыбой и заскорузлыми тряпками - непередаваемый запах нищеты и беспросветности. Верхние этажи ветхих деревянных домов нависали над переулком, и казалось, достаточно ветру подуть чуть сильнее, чтобы они обрушились на головы прохожих. С карнизов свисали какие-то грязные, застывшие на морозе тряпки. Хендрик шел мимо наваленных у домов куч отбросов и чувствовал взгляды настороженных глаз из окон - обитатели трущоб не могли понять, что понадобилось господину с мечом и в хорошей одежде в этой дыре, и это их пугало.
Нужный Хендрику дом находился в самом конце переулка. Покосившийся, грязный, дряхлый и безобразный, как нищий больной старик. Хендрик подошел к рассохшейся двери и толкнул ее. Дверь открылась, и рыцарь вошел в длинные темные сени с дощатыми стенами.
Темнота впереди сгустилась, обрела очертания человеческой фигуры.
- Чего надо? - Тощая, одетая в отрепья женщина неопределенного возраста, с испитым одутловатым лицом, встала у него на пути.
- Я ищу Рина Модовски, - сказал Хендрик.
- Дааааа? - протянула женщина. - И на кой тебе эта грязная свинья?
- Раз ищу, значит, нужен.
- А может, ты меня искал? - игриво спросила женщина. Шагнула вперед, подбоченилась, уперев кулак в бок. - С таким важным барином я бы прогулялась.
Хендрик ничего не ответил.
- Что, плоха для тебя? - Женщина улыбнулась беззубым ртом.
- Слишком хороша. Рин здесь живет?
- Ну, здесь. Наверху он. Позвать, что ли?
- Не надо, сам поднимусь, - Хендрик бросил женщине серебряную монету. - Иди, погуляй где-нибудь.
- Имперталь? - Женщина схватила монету и тут же засунула в рот. - Да ты и впрямь славный парень.
- Давай, топай отсюда, - поторопил Хендрик.
Он поднялся на второй этаж дома по скрипучей лестнице, осторожно отвел рукой ветхое, усыпанное крупными блохами одеяло, закрывающее дверной проем. В комнате был могильный холод. Мужчина, лежавший на широкой кровати, мало напоминал прежнего Рина Модовски. Трудно было поверить, что придворный астролог мог так опуститься. Но это был именно Рин.
- Вечер добрый, Рин, - сказал Хендрик, шагнув к кровати и убирая намет с лица.
Хозяин заворочался, наполнив и без того смрадную комнату вонью мочи и сивушного перегара.
- Что за... - промычал он и вдруг осекся. В тусклом свете масляной коптилки, горевшей на табурете в изголовье кровати, Хендрик хорошо разглядел, как помертвело лицо Рина.
- Вы?! - воскликнул он.
- Ты меня узнал, это хорошо, - сказал Хендрик - Не ты один записал меня в мертвецы. Но я жив, как видишь. И я вернулся.
- Нет, я не.... Это мне кажется! - человек, опомнившись от первого шока, изумленно разглядывал Хендрика. - Как изменился, но глаза все те же! Пресветлые боги, да разве...
- Мертвецы иногда возвращаются, Рин. Я сам видел тех, кто восстал из могил. Но я не упырь и не призрак. Хотя иногда мне кажется, что я уже пережил свою смерть тогда, шесть лет назад.
- Как ты... как вы меня нашли?
- Думал, что ты по-прежнему выпиваешь в корчме у Зарука, но ошибся. Потом искал тебя в Нижнем городе. Хозяин твоей бывшей лавки подсказал, где искать. Поначалу не хотел говорить, но два золотых развязали ему язык.
Рин молчал. Лицо его помертвело, тревожный огонек в глазах разгорался все больше и больше.
- Скверное у тебя настоящее, старик, - сказал Хендрик. - Не ожидал, что ты так опустишься.
- Думали, я на золоте и серебре ем и сплю? - Рин, казалось, начал приходить в себя. - Нет уж, ваша светлость. Погубили вы меня. Без вины пострадал я за вас, муками великими расплатился.
- Говоришь, страдал без вины?
- А вы как думали? - Рин нервно комкал в пальцах край одеяла. - Не моя в том вина, что вы тогда.... Под святой присягой готов подтвердить.
- Ни к чему мне твои присяги, Рин. И оправдания твои ни к чему. Не за тем я сюда пришел.
- А зачем тогда?
- Хочу знать, кто велел тебе это сделать.
- Сделать? Не я вас травил, ваша светлость. Несправедливо меня обвинили, без всяких доказательств. Без вины бросили в тюрьму, пытали, - Рин показал Хендрику правую руку: на ней не хватало двух пальцев, а на прочих не было ногтей. - Я отсидел пять с половиной лет в крепостной башне и каждый день ждал, что за мной придут, чтобы передать палачу. Не знаю, почему они меня, в конце концов, отпустили. Наверное, ваш батюшка, мир праху его, перед кончиной все же вспомнил, что я однажды спас его от смерти, и сжалился надо мной. Мне оставили жизнь, но лишили права заниматься моим делом. Отняли дом и лавку. Вот и я живу здесь, в этой...
- И заливаешь обиду на весь мир водкой?
- Поучать меня вздумали? - Рин злобно сверкнул глазами. - Не стоит, ваша светлость. Нет больше прежнего Рина. Как и прежнего Эндре.
- Понимаю, - Хендрик помолчал, пытаясь овладеть собой. - Но если это сделал не ты, тогда кто?
- Я не знаю, клянусь.
- Кто мог приготовить яд, как не магистр алхимии?
- Поверьте мне, это был не я. Самый умелый алхимик не сможет сварить этого адского снадобья, куда уж мне!
- Выходит, ты знаешь, что это за яд?
- Его называют Черным нектаром. Это страшное зелье, ваша светлость. Оно способно делать мертвое живым и живое мертвым.
- То есть, я превратился в нежить, в вампира - ты это хочешь сказать?
- Вы лучше меня можете ответить на этот вопрос, господин, - пролепетал Рин.
- Но это невозможно, - сказал Хендрик с нервной улыбкой, - я жив, понимаешь, жив! Я могу чувствовать боль, зной, холод, я не боюсь солнца, я не испытываю жажду крови, не превратился в чудовище; у меня нет когтей и клыков, и я не могу оборачиваться в волка или в летучую мышь. Я остался прежним, Рин, только...
- Что, ваша светлость?
- Я недавно приобрел вечного спутника, от которого не могу избавиться.
- О чем вы, ваша светлость?
- Неважно. Об этом поговорим позже. Ты, наверное, хочешь знать, как так получилось, что я выжил. Все благодаря гробовщикам. Это было в скудельнице, куда свозили трупы умерших от мора. И меня туда тоже отвезли. Подобрали на улице, куда меня вынесли убийцы, и отвезли. Хотели закопать в общей могиле. Мор был бы блестящим оправданием для любого злодейства. Подумаешь, еще одна смерть, еще один труп на улице! Но гробовщики увидели, что я еще жив. Я не мог говорить, почти ничего не видел, но я помню, как они удивленно переговаривались, таща меня обратно в телегу. А потом был врач из больницы для бедняков, той, что у часовни Всех Скорбящих. Он лечил меня, даже не зная, что со мной случилось. Думал, у меня моровая кишечная язва, как и у прочих его пациентов. Возился со мной, Рин. Я лежал на полу, на соломенной циновке, пропитанной моими испражнениями и гноем из покрывших меня бубонов, метался в жару и бредил, а он все равно пытался меня спасти. Но я выжил не потому, что он лечил меня. Просто однажды ночью я услышал голос, звучавший в моей голове. И голос этот сказал: "Они думают, что ты умер. Но ты вернешься, я клянусь тебе. Ты войдешь в их дома и взглянешь в их полные ужаса глаза. И ты будешь не один. Верь мне, Эндре! Верь мне!" Вот что сказал мне голос. Сначала я подумал, что это продолжение бреда, который меня терзал. Но потом я почувствовал, что измучившая меня боль в кишках начинает стихать. Меня положили в повозку и куда-то повезли. Только после я начал осознавать, что к прежней жизни возврата не будет.
- Понимаю, - Рин робко протянул руку, будто хотел коснуться плеча Хендрика. - Вы сказали, что приобрели спутника. Кто он?
- Я не знаю. Это дух, который поселился во мне. Я назвал его Мгла, и он принял это имя. Вот и скажи мне, кто я на самом деле - Эндре, сын великого герцога Маларда Кревелогского и Марты Детцен, или Мгла?