Верстак был оснащён регулируемыми зажимами, которые удерживали металл неподвижно, а выгравированные на нём руны помогали управлять маной внутри. Роланд взял специально разработанное долото и с его помощью удалил все выступающие деформационные элементы, уделяя особое внимание небольшому участку, где металл вошёл в форму и всё ещё торчал наружу. Пока он работал, в воздухе летали хлопья зелёной металлической пыли и небольшие кусочки, которые Бернир бережно собирал и сохранял для дальнейшего использования.
Завершив первоначальную обработку, Роланд переместил деталь на вторичную станцию, где отполировал её чем-то, напоминающим шлифовальный круг, хотя этот был пропитан рунической энергией, чтобы справиться с твёрдостью материала. Круг быстро вращался, рассыпая слабые зелёные искры при каждом проходе по детали брони. Роланд прикладывал ровно столько давления, сколько требовалось, чтобы не нарушить структурную целостность сплава.
Хотя он мог пропустить большую часть ковки и сократить производственный процесс, ему всё равно нужно было сосредоточиться. Если бы он отрезал хоть на миллиметр больше или сточил бы слишком тонко, в тонкой металлической оболочке образовались бы слабые места, что потенциально повлияло бы на руническую проводимость конечного изделия. После тщательной доработки получилась гладкая, аэродинамичная деталь, которая идеально вписывалась в остальную часть доспеха.
Всё прошло гладко. Теперь займёмся начальными структурами рун .
Да. Что ты хочешь, чтобы я сделал с этой стружкой?
Сохраните их. Если мы переплавим их достаточно быстро, то сможем сохранить большую часть их свойств, связанных с стихией ветра. Мы используем их, чтобы выковать оружие для солдат — командирам рыцарей не помешало бы оружие получше .
Конечно .
Роланд отложил изысканную набедренную часть в сторону и перешёл к отдельному рабочему месту, где должен был быть нанесён первый слой рун. Перед ним были разложены разнообразные молоты для рун. Несмотря на то, что он использовал рунические варианты инструментов из современных времён для ускорения процесса, для рунного дела ему всё ещё требовалось ударять молотом по изделию и направлять в него свою ману. Это был самый эффективный способ применения навыка, и попытки создать собственные инструменты для гравировки всегда терпели неудачу. Молот оставался лучшим инструментом рунного мастера.
Выбрав один из молотов, он положил зелёный металл на наковальню и начал размахивать им. Ритмичный звук ударов молота по металлу наполнял воздух, каждый удар высвобождал поток маны, отпечатывая замысловатые руны на гладкой поверхности доспеха. Роланд сосредоточился, направляя энергию в каждый удар, и его мастерство рунщика проявлялось в точности движений.
Первый слой рун имел решающее значение. Эти фундаментальные руны составляли каркас доспеха. Они были подобны кровеносной системе человеческого тела, необходимой для перекачки крови. В этом случае рунические следы и пути переносили ману наиболее эффективно.
Его разум был пуст, полностью сосредоточен на рунических структурах. Это позволяло ему забыть о проблемах, с которыми он столкнулся, пусть даже на мгновение. Он был покоен. Тяжесть мира словно спала с его плеч. Ритмичный стук молота по металлу был подобен биению сердца, размеренному и успокаивающему. Каждый удар создавал тонкую руну, и прогресс в его мастерстве приносил утешение. Но даже здесь, в разгар работы, Роланд не мог избавиться от ощущения, что его тянет в слишком многих направлениях одновременно.
Он отложил молоток, вытер лоб тыльной стороной ладони и уставился на медленно складывающийся замысловатый узор рун. Только тогда он почувствовал себя по-настоящему умиротворённым, но и это длилось недолго. Мысли снова прокрались, словно непрошеные тени.
Ферма подземелий еще не закончена, то же самое со стеной и многим другим.
Его мысли быстро вернулись к предстоящему отстрелу. Это напоминало о постоянно нависшей опасности, которая могла всё разрушить. Роланд всегда гордился своей способностью быть впереди, и это не собиралось меняться. Вскоре он ускорил темп работы, удары молота стали яростнее прежнего, и процесс кропотливого труда ускорился.
Босс, ты там в порядке?
Голос Бернира прорвался сквозь его мысли, вернув его в настоящее. Он высекал немало искр, ударяя по новому сплаву.
Да, всё в порядке. Эта часть закончена, перейдём к следующей.
Бернир кивнул, хотя выражение его лица оставалось неопределённым. Они достали ещё одну форму и повторили процесс несколько раз. Со временем второй доспех начал обретать форму, и, когда все детали были собраны, а рунические структуры объединены, он смог дать имя и этому комплекту.
Шлем Рунического Зефира
( 2 ) - + 15 ловкости
( 6 ) - + Все рунические заклинания ветра наносят на 31% больше урона
У меня получается делать это лучше.
Ветрозащитный костюм был готов, и оставалось ещё как минимум два. Следующий будет сделан либо из тайдметалла, либо из терранита – двух металлов с противоположными свойствами. Один был тяжёлым и прочным, а другой – мягким и податливым. Однако прежде чем он смог продолжить работу, он получил сообщение от Себастьяна.
Что случилось, Себастьян?
Пришло сообщение от гномов-шахтёров. Они хотят, чтобы ты вернулся в подземелье.
Удалось ли им пробраться сквозь стену?
Он спросил, убирая набор Зефир и возвращая взятый им шлем в уже собранную витрину. Он не знал, чего ожидать от этой попытки прорыть туннель, но то, что скрывалось за ней, должно было иметь какое-то значение.
Они не сказали.
Конечно, они этого не сделали.
Зелёный рунический шлем замер, когда он отозвал его. Вместе со всеми остальными частями новой рунической брони он полетел в его сторону. Он уже был одет в свой старый Рунный Марк 2 , который из-за всех модификаций был близок к тому, чтобы стать Марк 3 . Вместе с Зефиром, броня Саламандры также переместилась в его пространственное хранилище, прежде чем он направился к залу телепортационных врат. Теперь у него с собой было два элементарно-оружейных доспеха, готовых к использованию, если он столкнётся с врагами, уязвимыми к этим стихиям.
Роланд глубоко вздохнул, приближаясь к телепортационным вратам. Их вихревая синяя энергия озарила комнату зловещим свечением. Он всё ещё чувствовал остаточное тепло кузниц, осевшее на его доспехах, но оно быстро сменилось прохладой подземелья, когда он прибыл туда всего за мгновение.
Сэр, добро пожаловать обратно.
Раздался голос одного из гномов-надзирателей.
Шахтеры ждут вас на месте раскопок.
Он кивнул, не спрашивая. Его доспехи соединились со всеми турелями и камерами на последнем уровне подземелья, и, похоже, никаких проблем не возникло, по крайней мере, пока. Он двинулся вперёд, уклонившись от атаки Агни, которая бросилась на него в тот же миг, как он вышел из телепортационной камеры подземелья.
Агни, оставайся здесь.
Разочарованно всхлипнув, Агни остался в главном подземелье, направляясь к залу с боссом. Внутри он увидел, как несколько рабочих-гномов вытаскивают острые камни наружу, но большинство из них собралось вокруг недавно созданного туннеля, ведущего к странной мана-сигнатуре, которую он обнаружил.
Интересно, что там, на другой стороне?
Он размышлял про себя, быстро продвигаясь вперёд. Что бы ни находилось за этой стеной, это было загадкой, но он уже чувствовал это по зашкаливающим показателям маны. Там должно было быть что-то серьёзное.
Глава 552 – Переизбыток маны.
Глубоко в комнате босса подземелья гномы-шахтёры превратили грубую выемку в чудо инженерной мысли. Перед ними раскинулся туннель, тщательно укреплённый со всех сторон. Он был заключён в вещество, напоминающее закалённый бетон, и переплетён с блестящим металлическим каркасом. Гладкие, непоколебимые поверхности были покрыты тонкими руническими узорами – намёками на магию, которая сдерживала что-то.
Низкий, настойчивый писк прорезал гул собравшихся шахтёров. Впереди стоял главный шахтёр, его обветренное лицо свидетельствовало о работе в поле. В его мозолистой руке он крепко сжимал странное магическое устройство. Его пульсирующий синий свет освещал замысловатые гравюры, а частые писки эхом разносились по всему земному шару, словно предупреждая. Один из гномов, широкоплечий парень с густой, закопченной бородой, нахмурился и повернулся к главному шахтёру.
Показания просто зашкаливают!
— пробормотал ведущий шахтер, его голос был явно напряженным.
Концентрация маны здесь опасно высока. Это ненормально!
По группе пронесся шепот. Даже самые опытные шахтёры никогда не сталкивались с таким уровнем маны. Они привыкли к магическим аномалиям, но это было нечто особенное. Ощущение было такое, будто стоишь на краю бушующего шторма. Если они двинутся дальше без необходимого снаряжения, у них будут серьёзные проблемы.
Для обычных людей, не имевших боевых классов и не обладавших как минимум третьим уровнем, такая концентрация могла быть смертельной. Чем дольше они оставались, тем выше был риск заболеть мановой болезнью. Избыток маны просачивался в их тела, сея хаос и медленно убивая их, подобно неизлечимой болезни. Чтобы противостоять этому, они носили специальные шахтёрские костюмы, блокирующие проникновение маны в поры. Однако концентрация росла так быстро, что их снаряжение приближалось к пределу возможностей.
Это ненормально, босс. Никогда раньше не видел такой высокой концентрации маны. Если мы продолжим идти, весь этот чёртов туннель может превратиться в наши могилы!
Рабочий повторил то же самое, его лицо под слоем грязи выглядело бледным. Старший шахтёр хмыкнул, оглядывая укреплённые стены вокруг.
Ага, я так и думал. Эта штука сходит с ума .
Он поднял устройство, его сияние теперь было почти ослепительным.
Мана скапливается впереди, словно плотина, готовая прорваться. Что бы ни скрывалось за этим последним слоем, оно смертельно опасно, но…
Старый гном облизал губы. Он понимал риск, но что-то в этой нерушимой стене перед ними намекало на нечто грандиозное. По его скромному мнению, это могла быть огромная шахта, полная мана-камней или других редких, богатых маной минералов, гораздо крупнее всего, что было в подземелье Альбрука.