Прежде всего, самой заметной частью этой установки были многочисленные тигли. Они были покрыты светящимися руническими символами, которые мерцали различными оттенками элементарной маны, каждый из которых соответствовал руде внутри. Один был для игнизия, один для приливного металла, еще один для галеита, а самый большой из всех был посвящен терраниту, самой тяжелой и плотной из элементарных руд. Роланд создал эту систему с скрупулезной заботой, гарантируя, что каждая руда плавится при идеальной температуре для сохранения ее элементарной целостности, смешивая ее с другими металлами, такими как мифрил и этерий.
Это была лишь часть установки. Под каждым тиглем, заполненным расплавленным металлом, находилась система воронок, а также открытая сеть вырубленных каналов, ведущих к центру плавильного цеха. В центре ждала заполнения заранее подготовленная отливка.
Да, босс, ты готов?
Да, но разве не лучше было бы, если бы вы встали за теплозащитным экраном?
Нет, я в порядке. Как ещё мне повысить уровень своей термоустойчивости?
Роланд был не один. Бернир уже ждал. На нём был толстый кожаный фартук, огнестойкие перчатки и защитные очки, готовый помочь в финальной ковке. Роланд слегка ухмыльнулся, но не стал развивать тему. Он знал, что Бернир стремится к самосовершенствованию и развитию вместе с мастерской.
Хорошо, начнём. Начнём с галеита.
Легким движением запястья Бернир активировал панель управления рунами перед собой. Руны, встроенные в плавильню, начали пульсировать. Тигель, содержащий галеит, начал светиться зеленоватым оттенком, в то время как остальные элементарные тигли оставались бездействующими. Вместо этого тигель, заполненный чистым серебряным мифрилом, отреагировал, выпустив свое расплавленное содержимое в систему воронок, чтобы заполнить вырезанные пути на земле.
Вся камера осветилась, когда активировались рунические символы вдоль путей. Они напоминали сложную схему, направляющую поток металла к центру. Сплавы двигались в тщательно рассчитанных последовательностях, сливаясь в точных точках, прежде чем, наконец, достичь формы в середине. Каждая деталь была тщательно рассчитана, чтобы обеспечить идеальное сочетание.
Смесь различных металлов плавно перетекла в форму. Пар вырывался с шипением, сопровождаемый зеленоватым дымом, который клубился в воздухе, создавая внезапный порыв ветра. На последнем этапе форму подняли на прочных цепях и осторожно переместили в специальный чан, наполненный алхимическим раствором, который стоил целое состояние.
Когда форма погрузилась в воду, она мгновенно отреагировала, зашипев и закипев, словно её опустили в кипящее масло. Процесс занял около минуты, и после завершения Бернир поднял форму обратно и перенёс её на большую плиту из гранитного камня.
Давайте посмотрим, что из этого получилось. Открывайте .
Да .
Бернир шагнул вперёд, положив тяжёлую кувалду на плечо и прицелившись. Мощным взмахом он обрушил её на форму, разбив её на осколки. Изнутри вырвался поток зелёного пара, закружившись вокруг недавно обнажившейся части брони. Галеитовый сплав слабо мерцал под светом, его эфирное сияние подчёркивало гладкие контуры металла. Роланд шагнул вперёд, смахивая оставшуюся пыль рукой в перчатке, прежде чем осторожно поднять деталь. Она была ещё тёплой на ощупь, но жар его не беспокоил.
Базовая конструкция была прочной, и её аэродинамический дизайн бросался в глаза. В отличие от более толстого, выкованного в огне огненной ковкой доспеха Рунической Саламандры, этот доспех был гораздо легче, а пластины имели плавные изгибы. Сплав галеита требовал относительно тонкой конструкции для сохранения своих ветроустойчивых свойств. Слишком толстый сплав уменьшил бы его естественный защитный эффект. Этот доспех был создан для повышения подвижности и едва ли относился к пластинчатым доспехам. Вероятно, он идеально подходил для манёвренности в воздухе.
Пока что все выглядит хорошо .
— сказал Роланд, осматривая поверхность на предмет каких-либо изъянов.
Никаких серьёзных трещин или деформаций. Мифриловая смесь выдержала испытание временем. Дадим ей полностью остыть, прежде чем продолжить.
Деталь, которую он держал в руках, была частью набедренника, защищавшего бедро. Форма получилась почти идеальной, требовалось лишь немного подровнять её в нескольких местах перед полировкой. Этот процесс был похож на выплавку бронзы, но требовал гораздо более высоких температур и обширной магической подготовки.
Обычные инструменты не выдерживали твёрдости сплава, укреплённого мифрилом, а стихийная мана, которую он вырабатывал, могла причинить вред обычным кузнецам. Только мастерам-магам, подобным ему, способным защитить себя от подобных воздействий, разрешалось работать с этими материалами.
Он выбрал этот метод, поскольку при работе с материалами третьего уровня формовка деталей из слитков кузнечным прессованием была практически невозможна и не подходила для многих сплавов. Речь уже не шла о стали или железе, которые легко нагревать и придавать им любую форму ковкой. Эти металлы более высокого уровня были слишком твёрдыми, и после извлечения из руды любая дальнейшая обработка лишь ослабляла их внутреннюю структуру.
Хорошо, давайте добавим последние штрихи.
Хотя форма была подготовлена для создания почти идеальной детали, она все еще требовала дальнейшей обработки. Чтобы усовершенствовать ее, он мог использовать различные инструменты, чтобы срезать лишний материал или отполировать ее до гладкого зеленого блеска. Роланд даже создал что-то похожее на токарный станок из своего изначального мира, но эта конкретная часть бедра для его доспехов не требовала этого. Вместо этого он заставил Бернира осторожно разместить деталь на руническом верстаке, где Роланд мог еще больше усовершенствовать ее форму.
Верстак был оснащён регулируемыми зажимами, которые удерживали металл неподвижно, а выгравированные на нём руны помогали управлять маной внутри. Роланд взял специально разработанное долото и с его помощью удалил все выступающие деформационные элементы, уделяя особое внимание небольшому участку, где металл вошёл в форму и всё ещё торчал наружу. Пока он работал, в воздухе летали хлопья зелёной металлической пыли и небольшие кусочки, которые Бернир бережно собирал и сохранял для дальнейшего использования.
Завершив первоначальную обработку, Роланд переместил деталь на вторичную станцию, где отполировал её чем-то, напоминающим шлифовальный круг, хотя этот был пропитан рунической энергией, чтобы справиться с твёрдостью материала. Круг быстро вращался, рассыпая слабые зелёные искры при каждом проходе по детали брони. Роланд прикладывал ровно столько давления, сколько требовалось, чтобы не нарушить структурную целостность сплава.
Хотя он мог пропустить большую часть ковки и сократить производственный процесс, ему всё равно нужно было сосредоточиться. Если бы он отрезал хоть на миллиметр больше или сточил бы слишком тонко, в тонкой металлической оболочке образовались бы слабые места, что потенциально повлияло бы на руническую проводимость конечного изделия. После тщательной доработки получилась гладкая, аэродинамичная деталь, которая идеально вписывалась в остальную часть доспеха.
Всё прошло гладко. Теперь займёмся начальными структурами рун .
Да. Что ты хочешь, чтобы я сделал с этой стружкой?
Сохраните их. Если мы переплавим их достаточно быстро, то сможем сохранить большую часть их свойств, связанных с стихией ветра. Мы используем их, чтобы выковать оружие для солдат — командирам рыцарей не помешало бы оружие получше .
Конечно .
Роланд отложил изысканную набедренную часть в сторону и перешёл к отдельному рабочему месту, где должен был быть нанесён первый слой рун. Перед ним были разложены разнообразные молоты для рун. Несмотря на то, что он использовал рунические варианты инструментов из современных времён для ускорения процесса, для рунного дела ему всё ещё требовалось ударять молотом по изделию и направлять в него свою ману. Это был самый эффективный способ применения навыка, и попытки создать собственные инструменты для гравировки всегда терпели неудачу. Молот оставался лучшим инструментом рунного мастера.
Выбрав один из молотов, он положил зелёный металл на наковальню и начал размахивать им. Ритмичный звук ударов молота по металлу наполнял воздух, каждый удар высвобождал поток маны, отпечатывая замысловатые руны на гладкой поверхности доспеха. Роланд сосредоточился, направляя энергию в каждый удар, и его мастерство рунщика проявлялось в точности движений.
Первый слой рун имел решающее значение. Эти фундаментальные руны составляли каркас доспеха. Они были подобны кровеносной системе человеческого тела, необходимой для перекачки крови. В этом случае рунические следы и пути переносили ману наиболее эффективно.
Его разум был пуст, полностью сосредоточен на рунических структурах. Это позволяло ему забыть о проблемах, с которыми он столкнулся, пусть даже на мгновение. Он был покоен. Тяжесть мира словно спала с его плеч. Ритмичный стук молота по металлу был подобен биению сердца, размеренному и успокаивающему. Каждый удар создавал тонкую руну, и прогресс в его мастерстве приносил утешение. Но даже здесь, в разгар работы, Роланд не мог избавиться от ощущения, что его тянет в слишком многих направлениях одновременно.
Он отложил молоток, вытер лоб тыльной стороной ладони и уставился на медленно складывающийся замысловатый узор рун. Только тогда он почувствовал себя по-настоящему умиротворённым, но и это длилось недолго. Мысли снова прокрались, словно непрошеные тени.
Ферма подземелий еще не закончена, то же самое со стеной и многим другим.
Его мысли быстро вернулись к предстоящему отстрелу. Это напоминало о постоянно нависшей опасности, которая могла всё разрушить. Роланд всегда гордился своей способностью быть впереди, и это не собиралось меняться. Вскоре он ускорил темп работы, удары молота стали яростнее прежнего, и процесс кропотливого труда ускорился.