— Какая удача! — радостно воскликнул Мелиадус. — Это добрый знак! Не ожидал я такого успеха, да еще с первого выстрела.
Через мгновение разлетелась в щепки и вторая казарма, а из остальных выбежали перепуганные солдаты, забывшие о доспехах и даже о масках. Пушки стреляли по бегущим, крики и вопли разнеслись среди безмолвных башен Лондры — это было первое предупреждение жителям города.
На набережной шла жестокая резня. Волчья маска на корабле повернулась к маске Стервятника, выражая молчаливое удовольствие.
Свиньи и Крысы разбегались в поисках укрытия, а Мухи попрятались в другие, уцелевшие здания.
Солдаты, успевшие вооружиться на берегу, открыли ответный огонь.
Звери начали грызню.
Так стал вырисовываться на ткани истории узор судьбы, появившийся в тот момент, когда Мелиадус поклялся Рунным Посохом, с позором покидая замок Брасс.
Но пока еще невозможно было предсказать, каким будет этот узор и кто в итоге станет победителем: Хаон, Мелиадус или Хокмун.
8. ИЗОБРЕТЕНИЕ ТАРАГОРМА
Прошло несколько часов, и от казарм не осталось камня на камне. Они были стерты с лица земли. Уцелевшие воины сражались на улицах недалеко от центра города. Вероятно, Хаон еще не понял, что происходит. Наверное, он даже подумал, что это солдаты Коммуназии, замаскировавшись под гранбретанцев, напали на Лондру. И Король послал своим солдатам подкрепление — несколько тысяч воинов-Богомолов.
Мелиадус, с неизменной улыбкой на губах, высадился вместе с Фланой на берег и пешком, в сопровождении Волков и Стервятников, отправился во дворец Времени. Его солдаты оставались только на открытых улицах, не пытаясь проникнуть в лабиринты коридоров, соединяющих башни. Они поджидали воинов противника и, как только те появлялись, убивали их. Воины Мелиадуса загнали солдат в западню: в городе было мало окон, которые могли бы служить амбразурами. Надо сказать, что гранбретанцы старались обходиться вообще без окон, так как им не очень-то нравились свежий воздух и яркий дневной свет. А те немногие окна, которые все-таки имелись, располагались так высоко, что были совершенно бесполезны даже для самых метких стрелков. Ко всему прочему орнитоптеры оказались совершенно ненужными в таком городе, как Лондра, и поэтому представляли собой гораздо меньшую угрозу для восставших, чем предполагал Мелиадус.
Барон вошел во дворец Времени в прекрасном расположении духа. Тарагорм оказался в маленькой комнате и был чем-то занят.
— Брат, наши успехи налицо! Они превзошли все мои ожидания!
— Да, — ответил Тарагорм, кивнув Флане, на которой он, как и Мелиадус, был женат в свое время. — Моим Хорькам пока что нечего делать. Но они будут полезны, когда придется выкуривать тех, кто засел в переходах. Как только мы локализуем главные очаги, я планирую использовать Хорьков для удара по врагу с тыла.
— Но почему ты предложил мне встретиться с тобой здесь?
— Знаешь, мне кажется, я нашел способ вернуть наших друзей из замка Брасс обратно, в их собственное измерение, — тихо произнес Тарагорм голосом, в котором чувствовалось удовлетворение.
Мелиадус даже застонал от радости.
— Ах, брат, наконец-то эти птички попадут к нам в клетку!
— Я не совсем уверен, — рассмеялся Тарагорм, — что моя машина не подведет, но чувствую, она должна сработать. В ее основу легла формула, описанная в одной книге… Кстати говоря, там же упоминалась и кристаллическая машина Сориандума. Хочешь осмотреть ее?
— Да! Отведи меня туда, брат! Умоляю!
— Тогда будь любезен, следуй за мной…
Тарагорм провел Мелиадуса и Флану по извилистым коридорам, где со всех сторон тикали, скрипели и скрежетали часовые механизмы, и открыл небольшим ключом низенькую дверцу.
— Здесь. — Он вынул факел из гнезда возле двери и осветил им подземелье. — Вот… Она находится примерно на том же уровне, что и кристаллическая машина замка Брасс. С помощью этого устройства я могу посылать сигналы сквозь измерения.
— Я ничего не слышу… — несколько разочарованно произнес Мелиадус.
— Ты ничего не слышишь, потому что ничего слышать не можешь. По крайней мере в нашем измерении. Уверяю тебя, что она издает весьма громкий звук в какой-то другой точке пространства и времени.
Мелиадус подошел к машине. Механизм напоминал большой медный остов часов размером с человека. Внизу раскачивался маятник и двигались стрелки. Сзади находился предмет с молоточком, судя по всему — гонг.
Пока они рассматривали это странное сооружение, стрелки, качнувшись, передвинулись на половину деления циферблата. Молоточек медленно поднялся, упал на гонг, и тот завибрировал. Но звука барон не услышал.
— Невероятно! — прошептал Мелиадус. — Но как вы будете использовать эту машину?
— Мне надо еще немного подрегулировать механизм, чтобы он смог работать в нужном измерении, которое я при помощи Тоузе сумел найти. Когда наступит полночь, наши друзья в замке Брасс получат приятный сюрприз.
Мелиадус удовлетворенно кивнул, сказав:
— О, благородный брат, ты станешь самым богатым и самым почитаемым человеком в Империи!
Маска-часы Тарагорма слегка наклонилась после слов Мелиадуса.
— Я заслужил это, — тихо произнес Тарагорм. — Благодарить тебя не буду.
— Скажи, ты уверен, что механизм сработает?
— Что ж, в противном случае я не стану самым богатым и самым почитаемым человеком в Империи, — с усмешкой ответил Тарагорм. — Мне думается, ты позаботишься, чтобы я был вознагражден менее приятным способом.
Мелиадус порывисто обнял Тарагорма за плечи:
— Не говори так, брат! Не надо!
9. ХАОН СОВЕЩАЕТСЯ
— Ну-ну, господа, какие-то гражданские беспорядки? — прозвучал юношеский голос из Тронной Сферы, и острые черные глаза стрельнули по собравшимся в зале маскам.
— Это измена, Благородный Монарх! — произнес воин в маске Богомола, опаленной огненным копьем.
— Гражданская война, — уточнил второй.
— И мы оказались совершенно неподготовленными, о Мудрый Правитель, проговорил шепотом воин, стоявший рядом.
— В самом деле, господа. Мы все виноваты. Нас обманули. Король-Император медленно обвел взглядом всех собравшихся капитанов. Калан здесь?
— Нет, Великий Государь.
— А Тарагорм? — промурлыкал сладкий голос.
— И Тарагорм отсутствует, о Король над Королями.
— Так… И некоторые утверждают, что видели на флагмане Мелиадуса?
— С графиней Фланой, о Великий Император.
— Да, нас ловко провели. Но надо думать, Дворец хорошо защищен?
— Только очень крупные силы могут рассчитывать на успех, о Повелитель Всего Света.
— Может быть, они собрали очень крупные силы? А если с ними Калан и Тарагорм, то у них есть и другие средства… Мы подготовлены к осаде, капитан? — обратился Хаон к капитану стражников-Богомолов.
— В какой-то степени — да, Величайший. Никто не мог предположить такого поворота событий…
— Тогда нам стоит вызвать подкрепление…
— С континента, — добавил один из капитанов. — И Адаз Промп, и Йорик Нанкенсен, и Мигель Хольст, и Шенегар Тротт — все преданные Вашему Величеству люди там.
— Шенегар Тротт совсем в другом месте, — вежливо поправил его Король Хаон. — Кстати, можем ли мы быть уверены в преданности остальных?
— Я бы сказал, что да, Великий: множество солдат из этих Орденов погибло сегодня. Если бы их начальники были в сговоре с Мелиадусом, то солдаты наверняка перешли бы на его сторону.
— Должно быть, так оно и есть. Я принимаю ваше предложение. Отзовите всех лордов Гранбретании. Прикажите им взять с собой те отряды, которые не заняты в военных кампаниях, и как можно быстрее подавите этот бунт. Скажите им, что восставшие причиняют нам массу хлопот. А гонцу прикажите отправиться с крыши Дворца на орнитоптере.
В это мгновение откуда-то донесся отдаленный рев огненной пушки, и Тронный Зал вздрогнул.
— Очень много неудобств, — вздохнул Король-Император. — Каковы успехи Мелиадуса на данный момент?
— В его руках весь город, Мудрейший Монарх, исключая, конечно, Дворец.
— Я всегда считал его своим лучшим полководцем, — с грустью заметил Хаон.
10. ПОЛНОЧЬ
Барон Мелиадус наблюдал за пожарами в городе из окна своей башни. Особенно он любовался пожаром на одном из разбившихся орнитоптеров.
Это был исключительно приятный вечер: звезды ярко сверкали на ночном ясном небе. Для полноты ощущений Мелиадус приказал квартету рабынь сыграть симфонию Лондена Джона — прекраснейшего композитора Гранбретании. Музыка, сливаясь с лязгом металла, взрывами и воплями гибнущих людей, приятно ласкала слух Мелиадуса. Он потягивал вино из бокала и, насвистывая, изучал план Лондры.
В дверь постучали. Рабыня открыла, и вошел начальник пехоты Бели. Он поклонился.
— Обязан доложить, сэр, что у нас недостает солдат. Нам удалось сделать невозможное, имея в распоряжении столь малое количество воинов. Но сейчас нам необходимо подкрепление, иначе очень сложно будет удержать захваченные позиции. Без подкрепления мы будем вынуждены перегруппироваться.
— То есть придется оставить город и выбрать себе открытое пространство для боя. Так, капитан?
— Именно так, сэр.
Мелиадус осторожно потрогал свою маску.
— На континенте есть подразделения Волков, Стервятников и даже Хорьков. Вероятно, если их отозвать…
— Хватит ли у нас времени, сэр?
— Что ж, придется выкроить время, капитан.
— Да, сэр.
— А не предложить ли пленным сменить маски? — пришла Мелиадусу хорошая мысль. — Они же видят, что Король побежден, и наверняка захотят перейти на нашу сторону.
— Дворец Короля Хаона отлично защищен, сэр, — проговорил Бели, отдавая честь.
— Он будет взят, я в этом уверен!
Музыка Лондена Джона все еще звучала. Мелиадус смотрел на пожар и думал о том, что все идет отлично. Он был абсолютно уверен, что через некоторое время Дворец будет взят, Хаон — уничтожен, а Флана займет его место. Мелиадус уже представлял, как он станет самым могущественным человеком в Империи.