Позволив себе минуту перерыва, он отправился к мягким диванам, где в аппарате купил себе кофе, подошел к светлому окну, очистился около него от дурных мыслей, вдохнул жаркого сквозного ветра. «Вот оно блаженство! Он и кофе, кофе и он, и пошла бы эта работа к «мамочке ядреной», – и сразу ему полегчало, хоть и знал, что не прав.
И выпив нектар из солнечных обжаренных зерен, он почувствовал прилив энергии, силы, стойкости. «Не кисни, зубы стисни!» – подбодрил себя Антон. «Иди работай, покоряй вершины завтрашнего дня», – напел ему мозг, возвращаясь на рабочее место, где, скинув свой пиджак, он почувствовал дремоту, позевал пару раз и заснул глубоко…
Рабочий день подходил к концу. Тимур прошептал Тане, намекая: – мне кажется пришла пора причинить казачку какую-нибудь пакость!?
– Сама за себя отвечу! – ожесточенно ответила супруга и увидев острые ножницы, – как предупреждала ее Лида, тут же сообразила, как за себя отомстить. «То – что надо!» – схватила она ножницы, и подошла к Антошкиному шикарному пиджаку, нагло перерезая, чикая правый рукав пополам. Сердце екало, казачок мог проснуться, но месть завершилась в пользу Тани. Эфемерно, она продемонстрировала всем, кто в офисе хозяин.
Лида появилась из-за своего перекрытия: – ребята, ко мне есть какие-нибудь вопросы, а то я отпросилась у Георгия Юрьевича пораньше.
– Нет, никаких, – ответили офисники, сами рвущиеся на свободу.
– В таком случае, пока! – попрощалась со всеми Лимонова, зрительно объяв спящего Антона, но промолчав, прошла мимо и испарилась вовсе.
«Ну раз Лида ушла, то можно и им валить», – обрадовались офисники и соскочили со своих мест, в намерении быстренько улизнуть домой.
Антон, заслышав суету, очнулся, поводил своими заспанными глазами вокруг, осознав, что он еще в офисе, и спит перед компом. Проверив время на наручных часах, он увидел «без пятнадцати шесть». Почесав затылок, он обратно втиснулся в пиджак и застыл в образе статуи. «Ему чудится что ли? Что с его пиджаком? – повел он рукой вверх и вниз посмотрел на рукав безумными глазами. Ровненький отрез ткани уродливо открывал руку от запястья до локтя.
18
Сотрудники все как один, облили новенького своим равнодушием и оставили его недоумевать в пустом офисе, с потухшим светом… Нежилой офис зловеще выпроваживал его: «что стоишь, как олух? Иди домой! Нечего было спать на рабочем месте! Раззява…»
У Антона помрачился ум: – «подумать только, ему нагло порезали новый пиджак!» – прошибло его так, что не мог он и двинуться с места, заклинив, – «ведь ему вчера так обходительно подобрал этот костюм продавец-консультант из модного бутика. Отменное натуральное волокно, английский стиль, современная мануфактура, стоимостью три тысячи долларов!»
Он высмеян, унижен, можно сказать белая ворона в новом коллективе, – окончательно закручинился Ивушкин и без ясного отчета поплелся на выход.
В автомобиле Кеша и Стеша поджидали Антона с искренним любопытным огоньком:
– Садись, дружище, как отработал, как приняли? – набросились они с расспросами.
– Не понял до конца… У пиджака отрезали полрукава.
– Видать проверяют на прочность… Втереться и заслужить доверие большого труда стоит, – отметил наученный Кеша.
– На меня не действует их примочки! – держался Антон с достоинством.
– Правильно, неурядицы перемелются! – ободрил Кеша.
– Им самим не мешало бы рукава оборвать, – резанул Стеша по-простому, – в обиду не давай себя, если шибко прижмут.
– Отобьюсь! – ответил Антон, совершенно обессиленный. Он чувствовал в эту минуту себя хуже, чем когда работал курьером.
Очутившись дома, он сразу же рухнул спать. «Будет день, будет и пища. Да все что захотите, но потом…, а сейчас только спать…. Спать… Спать…». А летняя ночь, с наполненной луной, накрыла его теплым одеяльцем и под голову подложила мягкую подушечку. Тело утомилось, мысли из головы улетучились, внутренние органы отдыхают и закаливаются жизнестойкостью до утра …
На утро Антон проснулся по-молодецки бодрым. Умывшись, вскипятив чайник, он сделал себе тостеры. За чаем вспомнил про обрезанный рукав. «Хорошо, что он купил таких два костюма; жаль, что один из них так быстро вышел из строя…»
Облачившись во второй костюм, перед зеркалом стоял и смотрел на него пусть не нарицательный Джеймс Бонд, а просто красавчик Антон Ивушкин, но девушки от него в улет теряли головы, нечаянно разбивая свои хрупкие сердца. Но главной чертой Антона, было умение дружить. И то, что он тявкнул вчера на Таню, ему и самому было неловко… Если бы она поняла его, что он чуток долбанулся вчера, разбираясь в финансовых тонкостях, то смягчилась бы, а для быстрейшего урегулирование отношений надо Танюшу подсластить. А это он умел…
Заскочив перед работой в магазин, Антон купил по самому лучшему шоколаду Лиде и Тане.
«Рукав против шоколада – сработает!» Да и слава богу, по своей натуре, он был человеком добрым, можно сказать дальше некуда…, порезанного пиджака не жалко, обиды им забываются мгновенно, быстро прощая всех вокруг… Иначе дружба для него – важней!
На проходной «Мобил-сервис», Антон застопорился…
– Пропуск, показываем пропуск! – командовал нахрапистый охранник, никогда, никого, не пропуская просто так.
– Конечно, конечно… – нащупывал Антон пропуск, шаря по карманам.
– Самуил привет, – поздоровалась с часовым воздушная Лида, пройдя мимо Антона.
– Лидочка, проходите, не ищите! – поспешил обходительно пропустить ее Самуил, пытая симпатию к этой особе. – Вы как всегда красивая, – одарил он ее комплиментом, для того чтобы она еще с минуточку задержалась около него, постояла и осчастливила премилой улыбкой, окутав его своими французскими духами.
– Лида, доброе утро, – дал о себе знать Антон, обращаясь к ней, – помоги мне, я пропуск забыл! – завибрировал его голос в панике понимая, что пропуск остался в испорченном пиджаке.
– На первый раз прощается, на второй раз Самуил выпишет вам штраф, – манерничая сказала Лида. – Порядок у нас такой. Пропустите мои кадры, – обратилась Лида к влюбленному в нее охраннику.
– Проходите!
– Спасибо! – в секунду проскочил Антон и вместе с Лидой поднялся на третий этаж, где еще никого не было. И пока Лимонова включала кондиционер, Антон достал из пиджака шоколад и угостил им замечательную Лимонову Лиду.
– Вы когда успели им запастись, между первым и вторым этажом? – пошутила польщенная Лида, сверкнув пленительными глазами.
– Почти. Между домом и работой, – раскрыл свой секрет Антон.
К десяти утра подтянулись молодые офисники и уже приступили работать, подметив, что Танечки нет на месте. Приготовленный шоколад лежал с краю стола Антона, готовый переехать на стол запаздывающей сотрудницы. Парни глазели на костюмчик Антона, с цельным рукавом, открывая челюсти от удивления…
– Тимур! – прозвучал Лидин голос, вырываясь через офисное перекрытие.
Тимур подошел к прячущей за перегородкой Лиде:
– Да?
– Подскажи, пожалуйста, где Таня, почему ее нет на рабочем месте? – спросила она приглушенным выдержанным голосом, чтобы ее особо никто не услышал.
– Ругать не будете?
– За честность не ругаю!
– Она сожгла утюгом блузку, и расплакавшись, размазала на глазах тушь… Мне пришлось ее оставить и уехать на работу, вдвоем опаздывает крайне нагло. Должна уж скоро быть…
– Ты правильно сделал, но как появится Таня, срочно отправь ее ко мне.
– Безусловно, – покраснел Тимур, отчитываясь за жену, с внутренним самообладанием, но с глупым трепетом.
Антону приспичило отлучиться. Предупредив Лиду, он вышел. Беззащитный шоколад остался лежат с краю стола. Тимур и его команда, объявив тай-брейк, – растащили шоколад по кусочкам. Вернувшийся Антон осерчал, «не для них старался!»
На работу вихрем влетела взмыленная Таня, в блузке «аля-мода». Тимур выдал смешок и указал ей прямиком идти к Лиде, от которой ей досталась дополнительная порция горяченького кипяточка, за систематические опоздания…
После выговора Танюшино лицо превратилось в лайм с гибридной красной кожурой и с прокисшим настроением. И она уж собиралась работать, как заметила тут сверлящий, навязчивый взгляд новенького, который поерзав на месте, куда-то ускакал галопом.
Метнувшись для Тани за кофе, (раз уж акулы сожрали шоколад), Антон с радушными детскими глазами удостоил ее горячим кофе, преподнеся галантно:
– Угощаю, – обратился он к ней добросердечным тоном, – не бойся, ничего не подсыпал, а лучше помоги мне. Я нуждаюсь в твоем коучинге…, правда.
Таня растаяла, Тимур просвистел тихонько, намекая, – «осмелел казачок, умелым подкатом, но ты не ведись!»
– Хорошо, выпью только кофе, – расположилась к нему умиротворившаяся Таня, покосившись на вчерашний обрезанный пиджак, с вновь отросшим правым рукавом, как хвост у ящерицы.
– Утром я принес для тебя шоколад, – прибавил Антон себе весу, – хотел было угостить, да парни его растащили, когда я отлучился, но завтра принесу новую плитку, обещаю.
– Пусть у них теперь жопа слипнется, – вспыльчиво проговорила Таня, показывая язык своему мужу.
Антон блаженно плюхнулся на свое кресло, «сейчас к нему поспешит помощь и отчет будет готов».
19
Антон вместе с Татьяной плодотворно углубились в работу. Таня показала ему, как в программе сформировать отчет, получить новые сводки, вывести проценты и соотношения для работы в таблице.
– Аналитику создаем не мы, ее создают люди, в заданном контексте и сегменте. И если продукт убыточный, нужно уметь быстро сориентироваться и найти новый продукт, дать рекламу, повысить спрос на то или иное предложение, – посвятила в аспекты аналитики Танюша.
Этот день в отличии от предыдущего прошел достаточно в спокойном русле. Видя, как Таня лопочет возле «казачка», Тимур заревновал свою супругу, но сохранил невозмутимость. «Не дай бог узнает, как сильно любит ее, так начнет веревки вить из него, а у него в роду так не заведено. Муж первый, – жена вторая».